0
Она была очень чистой и невинной. Излишне круглобокой, но той приятной, мягкой полнотой, которую приятнее осязать, нежели созерцать.
Она себе не принадлежала - так получилось... Хотела ли она этого? Её не спросили.
Настал день – и она предстала перед теми, кто за неё заплатил. Она не была ни дорогим капризом, ни экстравагантным подарком – ей было предназначено стать банальным инструментом для удовлетворения прихотей своих хозяев. Не знаю, мечтала ли она о чем-то высоком – вдохновлять на рождение рифм или сеять разумное-доброе-вечное – в любом случае и на этот раз её не спросили. Просто с треском сорвали шуршащее нарядное одеяние и использовали, как посчитали нужным. Потом это проделывали не раз…
А она так хотела угодить – она оставалась нежной и ласковой, мягкой и податливой… только чахла и таяла на глазах… Не знаю, ждала ли она чего-то иного от тех, кто это делал… Ведь те, кто хватал её округлости жаждущими трясущимися от нетерпения руками, её тоже не спрашивали. Единственное, чего она удостаивалась – привычно-пренебрежительный взгляд: мол, а на что ты ещё годна?
Так не могло продолжаться вечно. И вот пришёл день, когда её не стало…
И бестрепетная рука швырнула в помойку картонный рулончик из-под туалетной бумаги…