150
Предыдущая часть книги3 главы ранее опубликованные и отредактированные + 1 глава новая
В ПОХОД (отредактированный вариант ранее опубликованного на ЯПе)
Прошло не так уж много дней, как мне в голову пришла очередная идея. Мы решили сходить в поход. Ну как решили? Я решил, а Вовка подписался. Он вообще безотказный, как клизма у бабушки. В чьи руки попадёт, под тем и продавится. В поход мы решили идти в лес, с ночевкой.
Мы подождали, пока бабка с дедом уйдут в огород, и я написал корявым почерком письмо бабке с дедом “мы ушли в пахот, не валнувайтесь зафтра придём”. И положил его на стол. Осталось взять с собой припасы.
Про походы я имел смутное представление, но знал, что нужна палатка, спички и еда. Желательно консервы. Правда от папы я слышал, что нужны ещё бабы и водка. Водку мы ещё не пили, а бабку мы решили с собой не брать, скорее всего, она нам будет только в тягость. Плюс всю дорогу будет материться, что так далеко надо идти и когда уж наконец-то мы дойдём до этого похода. Так всегда она делает, когда мы идём в сельпо за 3 км. Так как палатки не было, я позаимствовал с верёвки сохнущий пододеяльник, заверив Вовку: «В случае отсутствия палатки, все берут с собой пододеяльник. Ведь дома вполне из него получается палатка».
Свернув “палатку” в рюкзак (рюкзак тоже являлся необходимым атрибутом похода), который позаимствовали у бабки (она с ним за хлебом ходила в сельпо), мы продолжили подготовку.
Дело осталось за консервами. Я знал, где у бабки хранятся продукты. Мама не раз выговаривала бабку за то, что она всё, что мы привозим, складывает в кладовку, а не употребляет в пищу и там, если поискать, скорее всего, найдутся консервы ещё с первой мировой.
Мы с Вовкой отправились в эту кладовку. Одни мы там оказались впервые. Наконец-то я спокойно мог изучить содержимое кладовки и найти эти консервы “с первой мировой”. Для меня это было равноценно, найденным патронам. Ведь именно эти консервы, должны более всего подходить для похода. Вовку я отправил искать по низам, а сам занялся верхними полками. Чего там только не было. Пачки соли, крупы, коробки спичек, банки с солениями, большие бутыли и поменьше. По нашим теперешним временам, кладовку можно было бы назвать мини-маркетом.
Я взял блок спичек, решив, что как раз хватит. Вовка нашел мешок с конфетами. Их тоже решили взять с собой, да побольше. Ведь если рассудить здравомысляще, то конфеты поважнее консервов. Ведь без консервов мы вполне обходимся, а без конфет совсем хренова. Но консервы надо было найти, иначе поход не получится.
Помимо полок и мешков, вдоль стены тянулись два больших ящика. Высотой мне по грудь. Видимо там самое ценное, решили мы и попытались открыть один из них. Крышка была тяжелая, что указывало на ценность содержимого. Значит, открыть надо было в любом случае. Мы с Вовкой изо всех сил поднажали, но крышка открылась буквально на 10-15 сантиметров.
- Непреодолимые трудности, - многозначительно сказал я. - Беги во двор, и принеси брусков разной длинны.
Дед чё-то во дворе мастерил и в большой куче пиломатериалов, валялось куча строительных отходов.
- Какой длины? - переспросил Вовка.
- Разных, - уточнил я. Больших и маленьких. Штуки три-четыре. У меня есть идея.
Вовка метнулся и принёс четыре бруска.
- Значит так, мы сейчас поднимаем насколько сможем, затем я кричу - давай! Ты хватаешь вот этот брусок и суёшь в щель, пока я держу крышку. - объяснял я Вовке план.
На счёт три, мы опять подняли крышку. Я крикнул - Давай! И напрягся как штангист и даже пёрнул. Вовка оказался проворным малым. Он ловко всунул брусок в щель, я облегчённо отпустил крышку. Вовка ржал.
- Ты чё? - спросил я у него.
- Да ты так громко пёрнул, - смеялся Вовка, - я уж подумал, что ты обосрался.
Ничего-ничего, подумал я, настанет и моя очередь смеяться.
- Теперь приготовь вот этот брусок, - показал я Вовке и мы опять приготовились.
Так мы по чуть-чуть поднимали крышку, заменяя один брусок, на другой, более длинный. Пришлось бежать ещё за брусками. Вконец обессиленные мы открыли крышку на достаточное расстояние, что бы можно было пролезть в ящик.
Я посветил спичками в ящик и убедился, что консервы есть. И как мне показалось, что это именно те “с первой мировой”. Но лежали они так низко, что от сюда никак не достать.
- Придётся тебе лезть, - схитрил я в очередной раз. - Я не пролезу, а ты в самый раз проскользнёшь в эту щель.
Вовка надулся, но я пообещал ему, что разрешу ему выбрать место нашего похода и конфет он получит больше. Для Вовки это был аргумент, и я подсадил его. Он ловко проскользнул внутрь и... задел ногой брусок. Тот соскочил с края и крышка захлопнулась. Сначала было тихо. Затем Вовка завыл. Я предположил, что это очень нехорошо. Передо мной стояла дилемма. Либо бежать за бабкой с дедом, либо что-то придумать, что бы оказаться не причастным к этому конфузу и как-то выкрутиться самим.
Вовка начал уже орать. Звук шел как из склепа. Я чувствовал, что орёт он громко, но как будто звук был выкручен потише. Я попытался приподнять крышку. Это было ошибкой. Вовка схватился за край, а долго крышку я держать не мог. Крышка упала обратно. Вовка заорал ещё громче, но теперь из-за образовавшейся щели его стало слышно получше. Я поднатужился ещё раз и приподнял крышку на пару сантиметров, пальцы исчезли, и крышка встала на место.
Я почувствовал в это время, что из ящика повеяло душком. То ли консервы несвежие, то ли Вовка набздел, или того хуже обосрался. Ещё раз появилась идея позвать деда с бабкой, но инстинкт самосохранения отвергал её.
Я понимал, что для меня настанет «конец света», за столь возмутительную идею, воровать консервы. Я просто представил себе, что будет. Однажды она отходила деда ухватом, за то, что он вынес из чулана чекушку водки. Я невольно почесал спину, представив каково это - ухватом и стал придумывать другие идеи.
Вовка уже слабо всхлипывал: «Видимо устал», подумал я и решил его успокоить.
- Не сцы братан, я тебя сейчас вытащу! - нагло я врал ему, но это было единственное, что я мог ему обещать.
Тут меня осенило. В соседнем чулане находились инструменты. Там же лежала бензопила “Дружба”. Дед мне не раз давал подержаться, когда он пилил дрова и даже пару раз я пытался её завести. Тогда, честно говоря, я даже и не думал о том, каким образом можно будет объяснить распиленный ящик с консервами.
Я метнулся в чулан с инструментами и нашел бензопилу. Попробовав её взять, я понял, что идея хреновая. Максимум, так это я смогу её дотащить до кладовки, но завести, поднять и пилить - это вряд ли. Но попытка не пытка и я попёр её в кладовку. Идея оказалась безпонтовой. Плюс ко всему, я ещё представил себе, что вдруг ненароком распилю Вовку, и тогда мне бабка точно устроит «Вальпургиеву ночь». Однажды она мне её обещала, и я так понял, что она как раз сегодня и наступит. Или ещё хуже, отпилю себе чего-нибудь. Тогда бабка точно меня убьет. Единственное что из этого вышло, так это то, что я лишился последних сил.
Время приближалось к обеду и я понимал, что бабка с дедом вот-вот вернуться домой. Эта перспектива меня явно обескураживала и приводила в трепет моё детское тело. Уж очень мне не хотелось быть отхоженным ухватом. Но я твёрдо решил не сдаваться и врал в очередной раз Вовке, что процесс спасения идёт полным ходом.
Заслышав шаги в коридоре, я мысленно уменьшился до размера молекулы и постарался совсем исчезнуть из виду. Ухват стоял у меня перед глазами. Через несколько минут я услышал топот и бабкины крики. Она нас с Вовкой звала и по ходу бегала по всем комнатам, и не хотела верить, что мы ушли в поход. Затем протопал по коридору дед с криком:
- Я побежал в лес, догонять их.
Вместе с ним бабка, бежать по соседям, собирать народ на поиск двух уёбков. Уёбки, я так понял это мы. Затем стало тихо и спокойно. Меня отпустило и я мобилизовался. Я так прикинул, что пока нас ищут в “походе”, у меня есть время придумать, как освободить Вовку.
Я перетащил из чулана все инструменты и поочерёдно пытался то пилить, то стучать, то ковырять стамесками доски на ящике. Даже от топора толку мало было.
Один раз молоток соскочил с древка и улетел в направлении полок. Траекторию его полёта я прочувствовал спинным мозгом. Потому что раздался «дзинь» и пахучая жижа окатила меня с головы до ног. У меня явно не хватало сил справиться с этим ящиком. Максимум, что получилось, так это проковырять щель между досками, что бы Вовка мог на меня поглядывать одним глазом и дышать свежим воздухом. Потому что мои опасения подтвердились - он обосрался.
Тут я вспомнил, что пришла моя очередь смеяться, но я испытал некую неловкость. Смеяться в такой ситуации мне показалось излишним, и я решил отложить это на следующий раз. Хотя и тут уже пахло не очень. То, что вылилось на меня, неприятно воняло дрожжами. Я пихал в щель Вовке конфеты и успокаивал его рассказами, что я сейчас отдохну и подниму крышку. Просто надо подольше отдохнуть и набраться сил.
Ближе к вечеру вернулась бабка с группой поддержки. Она рыдала и причитала:
- Только бы они нашлись, а там уж пусть. Не буду, не ругать, не кричать на них.
Эта информация меня воодушевила, и я чуть даже не поддался порыву пойти сдаться. Но Вовка просил не отходить от дырки, что бы видеть меня, а то ему страшно. Да и мой детский мозг подсказывал, что бабка врёт. Она никогда не упускала случая поиздеваться над нами, если мы что-то натворили. А интуиция подсказывала мне, что в этот раз мы что-то явно натворили.
В чулане стало уже темно и я жег спички, что бы Вовке было меня видно. Он периодически интересовался, не набрался ли я ещё сил и жаловался, что болят пальцы. «Нехрена руки было высовывать», подумал я, но промолчал. А силы что-то совсем меня покинули. Когда я уже почти стал засыпать, в коридоре послышались шаги. Чей-то голос.
- Валь, а где у тебя самогон? За ними щелчок выключателя и резкий свет ослепил меня.
- Бог ты мой! - послышался этот же голос. Валь, иди сюда! - это я так понял, бабку позвали, закрываясь рукой от яркого света, я не видел кто вошел.
Через несколько секунд вошла бабка и с криком - Ах ёб твою мать! И далее нечленораздельно, но содержательно. Я услышал много неизвестных мне ещё слов и оборотов речи. Кто-то её успокаивал и просил не истерить и успокоиться, чтобы не случилось беды.
Мои глаза привыкли к свету, и я осмотрел окружающую меня картину. Огромная гора жженых спичек, фантики от конфет, щепки, инструменты. И всё это в огромной луже, посредине которой сидел я. Всё это на фоне изрядно расхреначенного местами ящика. Апофеозом картины была, бензопила “дружба”...
Бабку удержали от первичного порыва надавать мне по шее и показать где раки зимуют. Честно говоря, мне было не интересно знать, где зимуют раки, а получит по шее, ещё меньше хотелось. Вовку спасли и отнесли мыться, а меня закрыли в комнате до возвращения деда. Он должен был придумать мне экзекуцию...
Следующая группа спасателей ушла искать первую, которая отправилась на поиски с дедом. Спасатели с дедом вернулись из леса только под утро. Я уже спал. Из жалости меня будить не стали и это наверно спасло меня как минимум от ухвата. Вовку посчитали жертвой моей очередной выходки и ему досталось меньше. Мне же всыпали ремня “по первое число”. Я так тогда и не понял, причём тут первое число, сидя в тазике и отмачивая задницу. Бабка отчитывала меня в очередной раз.
Я предложил её разобрать кладовку, как тот туалет, что бы никто туда больше не лазил. Она взамен предложила разобрать мне голову, что бы туда не лезли идиотские идеи. От такого обмена я отказался и мне предложили заткнуться. Единственное о чём я сожалел тогда, так это о том, что вместо нас с Вовкой, в поход с ночёвкой сходил дед с соседями. Это как минимум было не справедливо. Я с завистью представлял, как они сидели ночью под пододеяльником в лесу, жгли спички и ели вкусные консервы “с первой мировой”.
ПЕДИАТР (отредактированный вариант ранее опубликованного на ЯПе)
После нашего похода у меня горела жопа, а Вовку всего обсыпало и пару пальцев распухло.
- Аллергия, - сказала бабка. - Ещё бы. Как минимум, три килограмма конфет схуярили в два рыла. Чтоб вас понос пробрал, и глаза на лоб повылазили. Это ж надо дорваться так до шоколада. Дед, бери мотик у соседа и езжай за докторшей. Надо ещё и пальцы посмотреть у этого малахольного. Не дай бог перелом или трещина. Лучше бы у вас жопа треснула.
Я, конечно, попытался напроситься с дедом. Мне очень нравилось кататься в люльке. Наденешь шлем на голову, натянешь брезент и представляешь, как будто в истребителе летишь. Но дед сказал, что головку мне от хуя, а не истребитель и ушел к соседу. Лучше бы он взял меня с собой...
Вовка лежал в бабкиной комнате на кровати и болел. Ну как болел? Кроме пальцев у него ничего не болело. Разве что весь в сыпи мелкой был. Я тоже помню, как в детстве меня обсыпало красными пятнами, и я ходил весь в зелёных точках.
- У тебя глаза не лезут на лоб ещё? - интересовался я у Вовки.
- Нет, - отвечал Вовка. - Но чё-то болеть уже начинают.
- А поноса ещё нет? - я так думал, что мне это не грозит, раз меня не обсыпало, а вот за Вовку опасался.
Бабка ушла к соседке на часок, надеясь, что за это время, мы не сожжём дом и не улетим в космос. Потому что если сожжём дом, то она нам в жопу горящих углей напихает, а за космос она меньше переживает, потому что идиотов туда не пускают. Углей в жопу нам не хотелось, а в космос мы не собирались.
Я решил, что пока дед ездит за докторшей, может случится беда. Насколько я мог предполагать, деду с бабкой на нас в основном насрать. И если кто-то из нас сдохнет, им станет легче. Посему, я принял единственное правильное решение, лечить Вовку самому. Я достал из серванта аптечку, взял оттуда вату, бинт и зелёнку.
Мои действия казались мне логичными. Зелёнкой я собирался замазать пятна, бинтом завязать глаза, что бы до приезда докторши не вылезли, а ватой закрыть жопу, что бы в случае поноса он не обгадил бабкину кровать. Вовку мои планы смутили, но я ему аргументировано объяснил:
- Бинт для того, чтобы глаза не вылезли, вата от поноса, а зелёнка от аллергии. Всё по науке.
Первым делом я набил трусы ватой. Мне показалось мало, и я добавил марли. Затем замотал бинтом глаза. Осталось замазать аллергию. Я взял ватку и начал закрашивать пятна.
Через 10 минут я устал. Пятен было много и очень мелких. Я принял разумное решение, взять и просто закрасить, не мучаясь с каждым в отдельности. Через несколько минут дело было сделано. Вовка стоял и обсыхал...
Во дворе послышался треск мотоцикла. «Докторша приехала», сообразил я и довольный собой уселся ждать, представляя, как она удивиться и скажет:
- «Мне собственно лечить то уже нечего. Всё основное лечение уже проведено, остаётся разве что пальцы осмотреть».
Дверь открылась и вошла врачиха вместе с бабкой. Я решил дождаться своей славы в зале и, выйдя из комнаты, уселся на лавку.
- Это чёй у тебя с руками? - с подозрением спросила бабка, задержавшись возле меня, но ответ ей было услышать не суждено. Врачиха зашла к Вовке в комнату...
C воплем: «Мама дорогая!» Что-то упало на пол. Бабка подозрительно глянула на меня и побежала в комнату.
- Ах ты, педиатр самодельный! - бабка выскочила из комнаты и побежала на кухню.
Я осторожно заглянул в комнату и увидел лежащую на полу врачиху. «Неспроста», подумал я. Бабка влетела в комнату с полотенцем и стаканом воды. Начала брызгать на врачиху и обмахивать её полотенцем. Слабый голос внутри подсказывал, что что-то не так, но пока не настаивал. Врачиха открыла глаза и спросила, указывая на Вовку:
- Что это с ним?
Тут бабка видимо вспомнила обо мне, потому что она посмотрела по сторонам и её взгляд остановился на мухобойке. Она протянула за ней руку, и ласково глядя на меня, сказала:
- Иди сюда, мой хороший. Гиппократ ты доморощенный.
Мне показались её слова несколько наигранными, и я попятился назад. Затем внутренний голос скомандовал - беги! И я побежал. Побежал что было сил, с грохотом распахнув входную дверь. C грохотом буквально, потому что в это время дед пытался зайти в дом, неся в охапке большую бутыль, вместо той, которую разбил молоток в кладовке. Он её купил попутно в селе, когда забирал врачиху. Я так понял, что бутыль упала и разбилась. Потому что, когда я уже бежал вниз по лестнице к улице, дед матерился и не мог понять, что это было...
Когда врачиха вошла в комнату, перед ней стояло зелёное существо с огромной задницей и забинтованными глазами. Увиденное зрелище ее, несомненно, повергло в шок и она, потеряв сознание, упала на пол. Бабка, вбежавшая следом, была всё-таки более закалённой и подготовленной в моральном плане, хоть и не врач. Поэтому она особо не удивилась, а побежала за водой, спасать врачиху. Я же, как минимум час отсиживался за поленницей. Дед во дворе орал, что оторвёт мне ноги и вставит вместо них дрова, что бы я уже никогда не смог бегать. А ещё лучше, он купит новую бутыль и законсервирует меня в ней.
У Вовки подтвердилась аллергия и ушиб пальцев, ничего страшного, по сути. Глаза не вылезли и поноса не было. Единственный неприятный момент, так это то, что он ещё долго ходил зелёным, светлее день за днём.
Меня же бить не стали. Дед сказал, что, скорее всего дурь из меня никогда не выбить. Ненароком могут последние мозги вылететь и тогда родители меня точно не заберут, а бабке с дедом без мозгов я даром не упёрся. Но меня на неделю заперли в комнате, под домашний арест, что бы хоть неделю они смогли бы от меня отдохнуть. На мои возражения, что ребёнку без свежего воздуха нельзя, дед ответил:
- Я тебе несколько раз в день пердеть в комнату буду, надышишься впрок, на свежем воздухе потом сознание будешь терять от избытка кислорода.
Ну вот, таким образом, всю следующую неделю должно было бы ничего не происходить. Но ключевое словосочетание тут - должно было бы...
СУП ИЗ ПЕТУХА (отредактированный вариант ранее опубликованного на ЯПе)
Моё заточение уже практически подходило к концу и я, с радостью, ожидал этого послезавтра. Вовка, конечно, пытался меня развлекать и веселить, но у него, от малых лет и неопытности, это не очень получалось. В общем, жизнь без меня остановилась.
Я, конечно, пытался себе придумать развлечения. Попробовал разводить пауков, сушить мух на подоконнике, смотреть в окно. У меня в комнате их было два. Одно в огород, другое на кухню. Не знаю, зачем это окно из комнаты на кухню, но видимо для того, что бы тепло от печки расходилось.
Я постоянно смотрел, когда бабка возилась с чем-то на кухне. Хоть какое-то развлечение и общение.
- Что, каторжник, есть то наверно хочешь уже? - спрашивала бабка, ощипывая свежезарубленного петуха. - Хороший супец сегодня будет.
Я промолчал, мне было жалко петуха.
- Ну молчи, всё равно арестантам нормальной еды не положено. Это я тебя из жалости кормлю. А вот вырастешь, сядешь в тюрьму - а ты сядешь, к гадалке не ходи, вот тогда и вспомнишь бабкин супчик.
Бабка переключилась на суп и что-то ещё бормотала про тюрьму и еду, но я её уже не слушал. Я перелез к другому окну и смотрел, как гуляют в огороде куры, но уже без этого петуха, голова которого валялась на кухонном столе. И у меня, конечно же, возникло желание отомстить за петуха. Я решил не спускать это дело и задумался.
Бабка закончила с готовкой и переставила кастрюлю с супом с плиты на стол. Наложила себе тарелку, отрезала краешек дарницкого и демонстративно передо мной стала есть, нахваливая свой суп.
- Будешь суп?
- Нет, - ответил я. - Я не голоден.
- Ну и сиди там. Может сухарей тебе передать? Потренируешься. Могу ещё банку консервов, с первой мировой, - бабка порадовалась своей шутке.
Я про себя подумал: «смейся - смейся. Устрою я тебе первую мировую».
Бабка доела и ушла в огород. Я же перегнулся через окно и осмотрелся. Кастрюля с супом стояла как раз на столе под окном. «Надо его испортить», подумал я и посмотрел по сторонам. На глаза мне попалась пачка соли.
- «Щас я вас накормлю петухом».
Я взял пачку, открыл кастрюлю и высыпал почти половину. Затем дотянулся до половника и хорошенько перемешал. Закрыл крышку и довольный собой улёгся на кровать, ждать обеда.
Бабка вернулась и зашла не кухню. Но тут ей на глаза попался грязный половник.
- Ты что ль тут хозяйничал? Супчику захотел? Ну и как, понравилось?
Я тихонько про себя хихикнул и сказал:
- Ничего так. Сойдёт.
- Сойдёт, - передразнила меня бабка.
- Никитична! Иди сюда! - бабка высунулась в окно и звала соседку. - Заходи, по сто грамм выпьем и супчиком тебя накормлю. Только сегодня петуха зарубила. Знатный супец получился. Наваристый.
Через несколько минут на кухне появилась Никитична. Бабка достала стаканы, разлила бормотухи и наложила тарелку супа, подвинув поближе к соседке.
- Да ты много так не клади, я недавно пообедала. Я так, закусить.
- Ешь - ешь. Хороший суп. Я сама уже две тарелки съела, - бабка отрезала по ломтю хлеба и положила на стол вместе с зелёным лучком.
- Ну. Вздрогнули, - и бабка с Никитичной опрокинули по сто грамм.
Никитична занюхала хлебом и отправила ложку супа в рот. Вот в этот-то момент она по-настоящему и вздрогнула. Я исподтишка наблюдал за ними и ждал, когда Никитична что-то скажет. Но соседка поморщилась, набрала ещё ложку, понюхала.
- Ты чё это в суп добавляешь? - соседка ещё раз понюхала суп и лизнула ложку.
- Да то же что и всегда, - ответила бабка, разливая ещё по одной.
- Ты ешь. Не нюхай. Чай не помои. Ты же знаешь, как я суп варю.
- Чет не охота, - поморщилась Никитична.
- Я видимо дома наелась, - и потянулась за стаканом.
- Не жрёшь, нехуй пить, - разозлилась бабка и отодвинула стакан. - Ишь ты, пить сюда пришла. Я тебя на обед позвала, а не в рюмочную. Суп ей, видите ли, не понравился.
- Да нормальный суп. Просто я сытая, - оправдывалась соседка.
- Иди лучше свиней покорми своими помоями. Сама-то готовить не умеешь, а от нормальной еды нос воротишь, - бабка совсем обиделась и демонстративно встала из-за стола. Вылила тарелку в ведро и стала мыть посуду.
- Да иди ты в писду со своим супом, - не осталась в долгу соседка, и демонстративно махнув стакан бормотухи без закуски, пошла на выход.
- Попиздовала, сгусток кала, - резюмировала бабка.
Я тихонько смеялся в подушку. Жалко, что Никитична не решилась сообщить о том, что суп пересоленный. Видимо из вежливости. Но словосочетание “сгусток кала” я занёс в свой словарь.
В коридоре послышались шаги. Дед с Вовкой возвращались с поля на обед. Я так прикинул, что Вовка тоже попадёт под раздачу супа, но предупредить его не мог. Оставалось только ждать финала.
- Явились. Работнички. Садитесь жрать. И только попробуйте что-то сказать.
Дед с Вовкой уселись за стол. Бабка поставила перед каждым по тарелке петушиного супа. Первый отозвался Вовка.
- Я не буду это есть. Кислый, - Вовка отложил ложку в сторону.
- Ешь дрыщ квартирный. Бабка старалась. И ничего не кислый, я между прочим две тарелки уже съела.
- Не буду, - упорствовал Вовка.
Тут очередь дошла до деда. Он зачерпнул полную ложку и отправил в рот. Лицо его исказила жуткая гримаса, но он собрался и привёл лицевые мышцы в исходное положение.
- Можно хоть сто грамм? А то в горло не лезет, - дед знал, что бабке перечить себе дороже. И если бабка сказала вкусно, значит это должно быть вкусно и не ебёт.
- Говна килограмм, - парировала бабка. - Ты-то чего морду в жопу собрал?
- Да чё то не идёт. Может не голодный? - попытался выдвинуть гипотезу дед.
Да вы чё? Сговорились все сегодня? Жрать не хотите так идите в жопу. Только очередь займите, вы не первые.
- А есть что окромя супа? - неуверенно спросил дед.
- Есть, - ответила бабка. - Конская залупа в горшочках. Будете? Нет? Тогда не выдёргивайте из меня нервы и пиздуйте оба в рестораны обедать. Тут вам тепереча только хуй с горкой накладывать будут, - бабка убрала тарелки со стола и отправила содержимое в помойное ведро.
Она стояла на кухне и мыла посуду. Вид у неё был явно расстроенный. Я уже унял икоту, которая нашла на меня, когда я смеялся в подушку. Громко было нельзя, ибо это навлекло бы на меня подозрения. Мне даже стало её немного жалко.
- Да ладно баб. Не переживай ты так, - вещал я, перегнувшись через окно в кухню.
- Нормальный суп, я пробовал.
- Золотце ты моё. Один только ты уважаешь бабкин труд. Не то, что эти, - она неопределённо кивнула куда-то в сторону двери. Иди ка ты наверно гулять. Хватит тебе в карцере сидеть.
Радость моя была неописуемой. Я аж подпрыгнул на месте, в предвкушении свободы.
- Только давай я тебя покормлю сначала, садись я супчику налью.
Такого поворота я чё-то не предусмотрел. Где-то я переиграл с восхвалением петушиного супа. И теперь стоял перед выбором. Либо есть суп и свобода. Либо не есть и фиг знает что тогда. Думаю, если я есть откажусь, то бабка сменит милость на гнев. И я решил, будь, что будет и сел за стол.
Бабка поставила передо мной тарелку и, погладив меня по голове, уселась напротив.
- Кушая деточка. Я тебе вечерком ещё пирожков напеку.
Я с осторожностью почерпнул ложку и отправил её в рот. И не пережевывая, проглотил. Нет. Это был не пересоленный суп. Это было что-то хуже. Я блеванул прям обратно в тарелку. Кислый - это не сказать ничего. Суп, был капец, какой кислый. Такое чувство, как будто лимонной кислоты в рот насыпали.
- Что с тобой? - засуетилась бабка.
- Кислый, – выдавил я из себя.
- Да что же вы все в сговоре что ли. Ела я его, не кислый. Вот. Смотри, - и бабка, зачерпнув ложку, отправила её в рот.
Теперь её лицо стало похоже на куриную жопу. Она выплюнула обратно и, сказав “ничего не понимаю”, ушла на кухню. Чё-то там гремела крышками, шуршала пакетами и затем вернулась. В руке у неё была та пачка, которой я солил суп.
- А куда это у нас интересно пол пачки соды девалось?
- Это не сода, это соль, - сумничал я.
- Садись. Двойка, - бабка тыкнула пачкой в меня. - Читай лучше. СО-ДА, - прочитала она по слогам. - Хотя нет, не двойка. Кол, на который я тебя посажу. Признавайся диверсант. Ты суп испортил?
Я решил отпираться до последнего. На кону стояла свобода. Ну и, наверное, ещё честь и моё достоинство.
- Понятия не имею, кто суп испортил, - я откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. - А может она сама туда упала? - выдвинул я версию.
- Значит сама? - уточнила бабка. - И крышку сама открыла?
Про это я не подумал.
- А нечего было петуха рубить! - как то неожиданно вырвалось из меня, что я даже сам обалдел от этих слов.
- Я тебе щас руки отрублю. Гений кулинарии, - и запустила в меня пачкой с остатками соды.
Я ловко увернулся и понял, что опять пора бежать. В будущем из меня, наверное, получится неплохой бегун, подумал я и рванул с места. Единственным местом, куда можно было бежать, это комната моего заключения. Выход к свободе загораживала бабка. Я влетел в комнату.
- Пиздец тебе. Клади руки на подоконник, щас рубить буду.
В комнату вбежала бабка и я понял, что единственный путь к спасению, это через окно на кухню. Я ловко вскочил на кровать и сиганул в окно. Ну, не то, что бы сиганул. Окно было не очень большим и я прыгнул руками и головой вперёд. Прыгнул так, то моё приземление пришлось как раз в кастрюлю с супом, которая стояла на столе. К сожалению, без крышки, но к радости уже остывшая. Мы вместе с кастрюлей полетели дальше на пол, где собственно суп и закончился. Я, скользя по этой жиже, встал и понёсся к спасительному выходу. Но в дверях дорогу мне неожиданно преградил дед. Он сразу по моему виду сообразил, что я не в прятки с бабкой играю и не в салки. Он меня схватил и я подумал, что всё. Но я оказался на удивление очень скользким после супа и легко выскользнул из его рук и побежал дальше, периодически поскальзываясь и падая...
Ну что тут сказать? Домой мне всё равно пришлось возвращаться. Куда же я без дома? Дед с бабкой уже поостыли и не набросились на меня.
- Смотрите, - указывала на меня бабка. - Явился суповой набор. Садись за стол, ужинать будем. Не сцы. Картошка с грибами на ужин. Надеюсь грибы не в дружбанах у тебя? А то ты предупреждай на будущее, если что не так. Вдруг ты с кабачками в корешах ходишь. Я ж теперь не знаю чем тебя можно кормить.
В общем, за суп меня простили. Ведь за петуха заступился, а не по дури своей врождённой.
СТАМОТОЛОГ Тем не менее, последствия похода ещё успели аукнуться. У Вовки заболел зуб. И заболел так, что разнесло пол лица. Огромный флюс на всю левую щеку.
- Прям вылитый хомяк. Иль чё прячешь там? – поинтересовалась бабка, когда утром увидела его.
- Зуб болит, – ныл Вовка.
- Поделом тебе. Будешь знать как конфеты без спросу жрать. А ну покажи мне, – бабка залезла в рот к Вовке.
- Этот? – ковыряла она пальцем во рту.
- Ааааа! – ныл Вовка.
- Или этот? – продолжала бабка.
Вовка видимо не выдержал осмотра, потому что через минуту заорала бабка.
- Ах ты клоп матрасный! Кусать надумал бабку? Я тя живо щас вылечу! Дед! Иди нитки неси. Щас в стоматологов играть будем.
- Может не надо? – выл Вовка.
- А действительно. Чё это я с тобой мучиться буду. Вези его дед в райцентр. Пусть медицина с ним разбирается. Мне мои пальцы пока что все нужны.
Я, конечно, напросился за компанию, что бы поддержать Вовку в трудную минуту. Смотреть на него, конечно, было смешно. Бабка повязала ещё ему платок, так, что на затылке торчали два кроличьих уха.
- Зайцев не берём. Нахер с лодки, – добавил дед, когда мы погрузились в люльку мотоцикла. – Плати за проезд. Я тебе не дед Мазай.
Вовка обиделся и надулся ещё больше.
- Не сцы. Потом рассчитаемся, – успокоил его дед.
Когда мы добрались до больницы Вовку всего колотило. Заячьи уши нервно подёргивались. По сути, я тоже не очень-то любил зубных врачей. Я ещё ни разу не попал на такого, чтобы он не сделал больно. Один вид кресла наводил на меня дикий ужас.
- Может, обратно поедем? – проконючил Вовка. – У меня уже ничего не болит.
- Обратно? С превеликим удовольствием, но если только к бабке, – согласился дед. – Она быстро и без наркоза тебя вылечит.
- Лучше сюда тогда, – понуро согласился на лечение Вовка.
В регистратуре нам сказали, что стоматолог ушел на обед, и мы сели на скамейку возле кабинета ждать его.
- Сидите тут. Я в туалет, – сказал нам дед и удалился.
Вовка сидел и тихонько поскуливал.
- Мне страшно, – ныл он.
- Ну, мне тоже было страшно, – успокаивал его я. – Там знаешь какие клещи и ещё такое огро-о-о-о-мное сверло, - развёл я руки в разные стороны, демонстрируя Вовке размер сверла.
- Может, сбежим? – предложил Вовка.
- Нельзя. Если зуб не вылечить, то тебя раздует как мяч, а потом ты лопнешь. Дай я посмотрю, что у тебя там, – предложил я Вовке.
Вовка раскрыл рот и продемонстрировал свои зубы. Лезть туда пальцами я не рискнул, хотя очень хотелось потрогать больной зуб. Ничего особенного я там не нашел, но мне вдруг захотелось помочь Вовке. Может даже как-то вылечить его.
- Всё ясно. Я могу тебя сам вылечить.
- Точно? – засомневался Вовка. – А больно не будет?
- Не сцы. У тебя там ерунда. Зуб еле держится. Если я надавлю на щеку, то зуб сам выскочит. И всех делов-то.
- Больно будет, – предположил Вовка.
- Ну, разве если на секунду. Но это лучше чем клещами тебе ковырять будут.
Вовка вздохнул и решился.
- Давай.
Мне почему-то показалось, что мой метод самый действенный. Ведь если я надавлю, то зуб должен от давления вылезти, а может даже и выскочит изо рта. Я сказал Вовке, что бы он встал, а сам обошел его сзади.
- Открой рот пошире, чтобы зуб свободно вылетел и закрой глаза.
- А глаза, зачем закрывать? – поинтересовался Вовка.
- Ну, на всякий случай. Чтобы не выдавились вместо зуба, - пояснил я.
Вовка сделал как я сказал, и на всякий случай закрыл глаза ещё руками. Я со всей силы сжал руками его щёки.
- А-а-а-а-а-а-а-а!!! – не орал, а даже, скорее всего, рычал Вовка. – О-о-о-о-о-й!!!
Мне так показалось, что лечение не помогло. Или помогло? Я посмотрел по сторонам, но зуба нигде не было видно. Зуб не выскочил, а Вовка орал уже больше секунды. Значит, не помогло.
Видимо крики Вовки насторожили деда, потому что дверь туалета распахнулась со стуком, и оттуда выскочил дед. Вовка валялся на скамейке и орал. Дед бежал к нам, застёгивая на ходу штаны.
- Что случилось?
- Вовку лечили, – пояснил я.
- Кто лечил?
- Он, – проныл Вовка.
- Паразит ты безмозглый! – орал дед на меня. – Я думал что случилось. А у вас как всегда. Да я из-за вас…
- Ну вас! – обиженно махнул дед рукой и поплёлся обратно в туалет, как-то странно подволакивая ногу и в прямом смысле того слова, взяв жопу в руки.
- Ты что ли обосрался от страху? – спросил я Вовку.
- Да иди ты! – обижался Вовка. – Сам ты обосрался! У меня теперь ещё больше болит.
В это время с обеда вернулся стоматолог. Он посмотрел на нас с Вовкой, покрутил головой по сторонам. Втянул воздух ноздрями.
- Как то не хорошо пахнет. Надо сказать уборщице, что бы туалет посмотрела. Опять кого-то пронесло. А вы, по какому вопросу молодые люди? – обратился он к нам.
- Дед в туалет захотел. Вот, сидим, ждём, когда понос у него закончится, – пошутил я.
- А что это у тебя? – наклонился он к Вовке. – У-у-у-у. Да ты брат видимо ко мне.
- У меня уже ничего не болит, – начал отнекиваться Вовка.
Через пару минут вышел из туалета дед. Запах вернулся.
- Пронесло? – пошутил доктор.
- Тебе бы таких внуков. Посмотрел бы я на тебя.
- Ну, пойдем братец кролик, – обратился доктор к Вовке.
Вовка посмотрел на меня, на деда, как бы ища в наших глазах поддержку.
- Неее. Меня даже не проси. Мне от одного запаха дурно становится, – сразу отказался дед.
- Я тоже, наверное, тебя тут подожду.
- Вы там поосторожнее с ним. Парень горячий,- предупредил доктора дед.
Вовка понуро опустил голову и поплёлся за доктором. Пару минут было тихо. Затем раздался звон, как будто куча тазиков упала на пол и громогласный крик стоматолога.
- Бл… ! Ссссс…! – видимо пытался сдержать нецензурную брань доктор. – Больно же! – наконец-то видимо подобрал он слова.
Мы с дедом переглянулись и решили, что нас это не касается. Пусть сами разбираются.
- Я его предупредил, а дальше не моё дело, - сказал дед.
Вовка как бы это было не странно, не издавал ни звука. Зато доктор выскочил в коридор с окровавленным пальцем.
- Прокусил! Прокусил! – чуть не плакал он. – Даже сквозь перчатку!
На крик доктора прибежала даже бабулька из регистратуры. Доктор демонстрировал нам с дедом палец.
- Ну ты и смекалистый. Я тебя предупреждал. Это ж надо было додуматься пальцами в рот лезть. Приборы-то вам на что? – недоумевал дед.
- Так я просто ваты подложить хотел. Я даже ничего и сделать-то не успел. А это что? – доктор поднёс палец к глазам и что-то там рассматривал.
Зацепившись в резине перчатки, из пальца торчал зуб. Я так предполагал, что Вовкин.
- Зуб? – удивился доктор.
- А у меня уже почти всё прошло, – из кабинета выглянул довольный Вовка.
Ещё бы. Стоматолог умудрился удалить Вовке зуб без помощи своих приборов. Вовка даже и заметить не успел. Просто когда врач начал лезть пальцами в рот к нему, у Вовки сработал рефлекс, и он сжал челюсти. Доктор, конечно, пытался освободить свой палец из мертвой хватки и в процессе борьбы нечаянно вырвал больной зуб.
В итоге, сначала помощь пришлось оказывать стоматологу. Бабулька из регистратуры забинтовал ему палец и лишь потом доктор взялись за Вовку. Нужно было же всё там проверить и убедиться, что всё в порядке. Но доктор согласился при одном условии, что мы все вместе пойдём в кабинет. А ещё лучше будет, если мы Вовку привяжем к креслу. Но так, как у Вовки уже практически всё прошло, он перенёс процедуру спокойно, и мы отправились домой.
- Дед. А что это так воняет? – поинтересовался я, когда мы сели в мотоцикл.
- Я бы на вашем месте помолчал. Иначе щас оба вонять начнёте.
Довольные мы вернулись домой. Бабка нас встретила и поинтересовалась:
- Ну как? Успешно?
- Как всегда, - ответил за нас дед. – Я в баню. Зайди портки забери в стирку…
©
Андрей Асковд (Чё то как то) Продолжение следует...
yaplakal.com