98
Это может произойти, это происходило, это произойдет, этого никогда не будет – там, где темное полотно ничего и нигде опускается на сознание и твое Я тухнет, и летит прочь.
Щелчок и сознание окурком летит прочь, переворачиваясь, ударяясь то обгорелым светлячком не потухшего края, то пожелтевшим фильтром о выступы и неровности дороги. Наконец, врезавшись в сваренные из арматуры решетки уличной канализации и отскочив от них,оно падает во тьму, и уносится куда-то, где есть только запредельный свет, где ждут тебя те, кто может помочь и поджидают пеннивайзы. Все там летают. Мы все тут летаем.
Георгий застонал и проснулся. Буквально на мгновение, достаточное для того, чтобы почувствовать – жар не спал, температура все так же держалась, его все так же лихорадило. Болезнь не спешила отступать. И снова тьма, все красные оттенки черного.
***
- Не спеши. Спешить – это значит пытаться трясти свою клепсидру, т.е. заниматься тем, что глупо и приносит мало хорошего.
Он оглянулся. Сказавший это не смотрел на него, морщинистое лицо его, в уступах которого спрятались глаза, было обращено в сторону костра. Он подложил в огонь еще одну хворостину, пошевелил-подвинул угли.
- Где я? – голос Георгия, вопреки его ожиданиям, был достаточно силен и крепок. – Кто вы?
Сидевший у костра усмехнулся и словно бы от этой усмешки пришел в движение. Вот он сидел возле костра и по морщинистым его щекам бегали струйки дыма, а в глазах отражался огоноь, а вот он уже стоит рядом с Георгием и в глазах его отражается Георгий, весь, целиком.
- В твоих вопросах – твои ответы. Где? Ты. Кто? Я.
- Я умер?
- От воспаления легких? – с сомнением поднял бровь его визави. – Нет, не ты и не сейчас. Мы можем говорить. Присаживайся к костру.
Он махнул рукой, приглашая Георгия присесть, и Георгий не смог отказаться. Шагнул к костру и устало опустился на… мох. Плотный мох серебристого цвета. Возможно, это был и не мох, но Георгий только сейчас увидел, что кроме странного человека и костра, вокруг еще было что-то. Была поляна, покрытая чем-то, что было похоже на серебряный мох.
Странный человек пошевелил угли, огонь в костре усилился.
- Зачем я здесь? – спросил Георгий.- И кто все-таки Вы? Как я здесь…
- Т-с-с… - странный человек приложил палец к губам. – Смотри. В огонь смотри.
Огоньки костра переплетались друг с другом, отталкивались друг от друга, обнимались и исчезали, чтобы тут же появиться- это был странный танец, он завораживал и не отпускал взгляд.
***
Татьяна крепко держалась за поручень. На следующей надо было выходить, позади было 20 минут езды в переполненном вечернем трамвае. Позади была рабочая смена, оставившая испорченные нервы и гудящие ноги. Она смотрела на сидящих перед ней людей и не видела их. А они не видели ее. Знаете, как это бывает, когда люди в городе переходят в режим, в котором они могут идти сквозь толпу людей, идти вместе с толпой людей словно бы в лесу, густо заросшем кустарником – равнодушно огибая стволы, придерживая ветви, чтобы не хлестнули по лицу. Мыслями она была в больнице, куда отвезли слегшего Георгия, ее Гошу.
Вот и остановка. Парк. Тропинка. Опять не горит часть фонарей. Ничего, дорога привычная. Татьяна перехватила удобнее сумку с трофеями на ужин и двинулась вперед.
Свист.
- Эгей, девушка! Иди к нам!
Татьяна ускорила шаг. Пьяный смех. Шаги. Еще быстрее шаг. Шаги тоже быстрее, смех уже возбужденный, переходящий на похрюкивание.
«Надо было до гастронома ехать. Все равно что идти в два раза дольше, все равно, что ног не чувствую» - Татьяна остановилась, перехватила сумку в руке, повернулась.
Сумерки выталкивали к ней компанию из трех человек. В руке одного из них блеснул нож. Странно, зачем им был нож. Три взрослых мужчины, одна женщина, парк, не горят фонари, и никого вокруг.
Зачем-то взглянула на небо. Красные и желтые линии заката – словно бы расслоившийся крем, опрокинутый на небо. А в нем – глаза. Взгляд.
***
- Таня! Беги же, дура! – Георгий сам не заметил, как вскочил и закричал. И тут же пришел в себя.
Поляна. Костер. Странный человек смотрит на него внимательно.
- Что это было? Сон?
Странный человек покачал головой.
- Это происходит по-настоящему?
Странный человек кивнул.
- Мне надо придти в себя! Мне нужно ее спасти! Скажите, можно что-то сделать?
Странный человек снова кивнул головой.
- Георгий, ты смотрел в ее костер. Он может потухнуть. В нем еще есть угли, еще пляшет огонь, но… Огонь может задуть порывом ветра. Грязным, морозным порывом. Если не усилить огонь, не добавить дров.
- Так добавьте!
- Так добавь, – кивнул опять странный человек. – Поищи рядом с собой, ведь наверняка есть.
Георгий зачарованно пошарил руками рядом с собой. Да. Руки его наткнулись на увесистое такое полешко. Березовый чурбачок, расколотый пополам, с завернувшейся по краям берестой.
И только-только руки его коснулись дерева, только-только уловил он запах, исходящий от него, как…
***
- Помогите, пожалуйста.
Конечная остановка трамвая. Рядом автовокзал. Обычное дело, попрошайки.
Георгий сначала и не думал поворачиваться к просившей. Но повернулся.
Обычная женщина, уже в годах. Не новая, но аккуратная, чистая одежда, в руках женская сумочка из далеких 90-х, рядом с ногами баул челночников.
- Помогите, пожалуйста. Вытащили кошелек, а мне надо аж до Житомира добраться.
В глазах у нее была легкая форма начинающегося отчаяния. Видимо, Георгий был не первым, к кому она подошла на остановке. И, видимо, Георгий был не первым, кто намеревался просто проигнорировать ее. Словно бы лес, заросший густо кустарником – и в нем люди, как звери, чутко сторонящиеся других зверей.
Он еще раз глянул на нее. А потом вдруг достал кошелек, вытянул 50 гривен и протянул ей. Тут же развернулся, чтобы не смотреть на нее, пошел прочь от остановки, уже спиной поймав тихое – «Спасибо. Дай Вам Бог здоровья».
***
Георгий покачал в руке полешко. Странно, он почти и не помнил этот случай. Никому о нем не рассказывал, забыл о нем в тот же день. А тут вдруг так ясно, в деталях вспомнил, стоило ему только нащупать рядом с собой этот березовый чурбачок.
- Что же ты? – улыбнулся странный человек. – Чего медлишь, клади это в костер. Не бойся.
Георгий подвинул полено к огонькам костра. Те лизнули его, обвились и тут же поднялись вверх, получив новую опору.
***
- Красавица! Куда же ты спешишь! Посиди с нами, выпей, скрась нашу компанию! – один из них пьяно ухмылялся, подходя ближе к ней, двое других обходили с боков.
Положение было безвыходное. Татьяна снова подняла глаза вверх. Красное свечение заката словно бы усилилось, и словно бы стали ярче желтые нити, вплетенные в него.
- Эй! Что за черт?
Кусты позади нее и сбоку затрещали, выпуская из себя странные огромные фигуры.
Татьяна вздрогнула.
- Стоять! Нож бросить!
Одна из странных фигур спешилась и подошла к Татьяне, остальные из конного милицейского патруля медленно обогнули троицу, гнавшуюся за ней.
- Гражданочка, все хорошо, успокойтесь. – подошедший козырнул ей – Младший лейтенант Трегубенко, Голосеевское ОВД.
Вздох облегчения. И снова взгляд наверх.
***
- Вот видишь, все хорошо. - Странный человек улыбнулся и пошевелил угли в костре.
Георгий кивнул. У него и вправду было ощущение, что теперь все хорошо.
- Ты можешь возвращаться к себе, не волнуйся. Я буду здесь. Мы будем здесь.
- Мы? – недоуменно спросил Георгий.
- Мы, – кивнул странный человек.
Георгий огляделся. Поляна перестала быть поляной. Это была широкая бескрайняя равнина. И везде на ней, на небольших расстояниях друг от друга горели костры. И возле каждого сидел человек, шевелил угли и подкладывал дрова.
- Что это за место? Кто вы такие?
- Кто мы такие? Да не знаю. Что это за место? Тоже не знаю. Я здесь с момента, когда зажегся костер твоей жены. Слежу за ним, ищу дрова.
Георгий покачал головой. Он мало что понял.
- Я не понимаю.
- Хорошо. Скажем так. Помнишь историю о девочке, которая собирала морские звезды, выброшенные приливом на берег и выпускала их обратно в воду? Нас придумала она. Это тоже непонятный ответ, но, хоть какой-то.
- А зачем я здесь оказался?
- Тоже не знаю. Наверное, чтобы помочь найти то полено. Это не всегда бывает легко, но это всегда нужно делать.
- А что это за дрова? И почему я должен был их помочь искать?
- А ты не понял, что за полешко ты нашел? Думаю, что понял. А помогать… Не только ты. У Татьяны есть близкие люди, ты ближе всех. И у тебя есть близкие люди, и есть кто-то кто ближе всех. И за твоим костром смотрят, поверь.
Странный человек шевельнулся и снова вдруг, резко, оказался рядом с Георгием и посмотрел ему в глаза.
- А теперь, ступай. Все будет хорошо, мы делаем свою часть дела.
Он усмехнулся.
- О своей части только не забывайте.
***
Выныривать из сна не всегда бывает легко. Бывает, что сон окутывает тебя, обнимает большими мягкими лапами. Сложнее выныривать из сна-лихорадки, чьи большие мягкие лапы превратились в липкие, сильные щупальца. Но стоит начать двигаться вперед, стоит поверить, что все будет хорошо – и… Ты окажешься на поверхности. Вздохнешь воздух полной грудью, проведешь рукой по лбу, сгоняя холодные капли пота, наткнешься второй рукой на капельницу.
Все будет хорошо. Костры будут гореть.
© Ammok
yaplakal.com