80
Продолжение рассказа "
ведьма?"
Приятное ощущение тела плавно появлялось в сознании. Сначала кончики пальцев, затем ладони, медленные движения плечами, слегка затекшей шеей и попытки разлепить веки. Темно. И прохладно.
Сладко потянувшись, Хлевицкий почесал репу и уселся на жесткую кровать. Даже не кровать – это был матрац, лежащий на голом бетонном полу. Не было ни малейшего намека на похмелье, скорее наоборот – бодрость и прилив сил. Только ноги затекли и немного побаливали.
- Так, - сказал Хлевицкий вслух, анализируя опыт прошлых пробуждений в неизвестных местах. – Голова не болит, руки, ноги на месте, значит все хорошо и можно не сильно переживать. Нужно конечности растереть.
Массируя руками голень, Коля наткнулся на железный ржавый браслет с замком, от которого тянулась увесистая цепь.
- Ах ты ж ёба#ый ты ж на#уй! – ощущая, как волосы в самых разных местах встают дыбом, выругался мысленно он. – Это еще что такое? Так, нужно успокоиться и вспоминать: я сидел хавал курицу, потом болтал о чем-то с Элей… Эля! – Николай набрал в грудь побольше воздуха, чтобы заорать, но остановился. – Не нужно спешить! – подумал он. – Так, телефон на месте, сеть не ловит, но зато есть фонарик и можно осмотреться.
Посветив на ногу, Хлевицкий обнаружил, что цепь, намертво приваренная к браслету на ноге длиной не больше трех-четырех метров, была обмотана вокруг трубы, уходящей в стену, а на самой цепи висел мощный навесной замок, подергав который, Николай убедился, что выбраться самостоятельно можно будет только как в фильме «Пила». Вздохнув, Николай продолжил обследовать помещение.
- О, вот и рюкзак с фотиками лежит рядом. А камер-то и нет! Объективы хотя бы на месте. Хотя зачем нужны объективы, если камер нет? Хотя зачем нужно и то и другое, если ты неизвестно где и на цепи?
Сверху послышался звук отпирающейся двери, клацанье выключателя и шаги, спускающиеся по лестнице. Одна за другой начали загораться люминесцентные лампы на потоке, заливая небольшое помещение светом.
- Сколько дрыхнуть можно? – хмыкнула Эля. – Я уже занервничала, думала, что-то случилось.
-Ты что, правда, клофелинщица? – обреченно спросил Коля.
- Сам ты клофелинщица! Ты вчера напился, я же не могла тебя бросить в ресторане?
- Я напился? – офигел Николай. – Я не! Пью… - растерянно возразил Николай.
- Ну да. И стол не ты сломал? Ты мне, кстати, сто баксов должен, я за тебя заплатила. Не помнишь?
- Ну… - покраснел Хлевицкий, отчаянно пытаясь вспомнить хотя бы что-то. – Это все ты! Напоила меня какой-то гадостью!
- Ага, сколько литров коктейля ты помнишь? Гадостью я его напоила. Я предупреждала тебя, чтоб ты не налегал, а ты что ответил? А теперь, значит, моя гадость виновата? Печенька не свежая, ага – разозлилась Эля. – Я его отмазываю, плачу за него, везу к себе домой, спать укладываю и во всем оказываюсь виновата? Вот так теперь благодарят? Между прочим я эту гадость тоже пила, и ничего, не буянила потом. Хотя откуда тебе знать, ты же не помнишь…
Эля плюхнулась в ободранное кресло из красной кожи и надулась.
- А на цепь зачем посадила? – вытащил последний козырь Хлевицкий.
- Коль, ты дурак? Нет, не так. Ты дурак! – уверенно произнесла она. – Нажрался, так хоть вел бы себя прилично. А то лапал всю дорогу: «Ах, ты такая клеевая, давай потрахаемся». Засыпал громко храпя, а потом просыпался и опять: «дорогая ты такая сексуальная…».
Николай слушал, вытаращив глаза. Нет он, конечно, нажирался и раньше, было дело, но чтоб так себя потом вести?
Элла улыбнулась. - Похоже все идет как надо, подумала она, - добавлю еще пару штрихов, чтоб совсем стыдно стало и будет с него.
Она опять сделала разгневанное лицо:
- Что смотришь как-будто не о тебе речь? А как ты к таксисту приставал тоже не помнишь? «Ах, Элла, какая нежная у тебя кожа!» – она хихикнула. – «Нежная и волосатая!» Вот только тебя эта нестыковка не волновала. Спасибо, хоть таксист попался адекватный. Он тебя сюда принес, кстати. А я пристегнула, потому что боялась, что ты будешь себя вести, не по-джентльменски.
Элла уставилась в стену повернувшись к Хлевицкому затылком, но все же успела заметить, как краснеют его щеки.
- Бля, - думал Коля. – Все сходится вроде. Да ну! Не может быть, чтобы я напился, еще и разбил стол в баре! И кидался на Элю… про таксиста я вообще вспоминать не хочу! А Эля… Она все же благородная девушка, раз так поступила. А фотики наверное взяла, чтобы посмотреть снимки. Только они в RAW все, и посмотреть их можно только в специальной проге или переконвертировав в фотошопе. Облом на обломе, – еще немного погрызя себя, Николай тихо сказал. – Эль, извини меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло. Я бы никогда себя так не повел… Деньги я отдам, скоро, как только стипендия будет. И извини, что домогался…
С трудом Элла убрала с лица хитрую улыбку, сделала понимающую мордочку и повернулась к Коле:
- Да ладно, бывает, не преживай – она посмотрела ему в глаза. – А то, что ты домогался… Никто не говорил, что это плохо…
Коля почувствовал, как его ступни холодеют, а теплая волна поднимается вверх к животу. Так же к верху поднялось кое-что еще. Только сейчас он заметил, что на Эле кроме халатика из черного шелка, через который четко виднеются торчащие соски, ничего нет.
Вставая, вальяжными движениями, не отводя глаз, Элла спустила руки к поясу и начала его развязывать.
- Ты хочешь меня? – еле слышно шептала она. – Хочешь?
- Да это… Я тут как бы... – Николай растерялся, ему как-то привычнее было самому проявлять инициативу, и напор девушки его смутил.
- Ты хочешь меня, - теперь утвердительно и очень возбужденно говорила Элла, раскрывая халат все шире и шире, обнажая грудь и продолжая смотреть в глаза. – Хочешь.
- Эля, Э… Элла, ты… Вы меня, наверное, это… Не так поняла. – Хлевицкий забился в самый угол, зачем-то собирая всю цепь в руки. – Я не…
- Ты хочешь меня! – злобно прохрипела Элла и скинула халат на пол.
То ли от удивления, то ли из-за скромности Коля зажмурился и прикрыл глаза руками, уронив цепь на ногу, запрыгал от боли, но смотреть на голую Эллу не стал.
- Ты что, издеваешься??? – обреченно закричала она. – Коль, ты импотент? Не стесняйся, я не буду смеяться! – в душе Элла просила, чтобы ее догадка оказалось верной, но Хлевицкий замотал головой в стороны, не открывая глаз. – Да открывай глаза уже, трус, я оделась.
Хлевицкий долго сомневался, но все выглянул сквозь пальцы. Эля, с видом человека, потерявшего выигрышный лотерейный билет на миллион, смотрела на него. Теперь уже в халате. Ничего кроме как тупо молчать, он не придумал.
- Коль, ну ты что ли совсем меня не хочешь?
– Эля, ты дура! – придя немного в себя ответил Николай, и вспомнив, как недавно она его смешала с говном своими рассказами про таксиста, а также надеясь на то, что с него все- таки снимут цепь добавил: – Я тебя совсем не хочу. А знаешь почему?
- Почему? – Элла высглядела растерянной и грустно смотрела в пол, не поднимая глаз.
- Ссать хочу! Щас лопну! Но вы же, дамочка, позаботились обо всем. Даже цепь вот предусмотрела, а про сортир не подумали! А ты знаешь, что в возбужденном состоянии нереально поссать? Поэтому я не только тебя не хочу, я даже смотреть на тебя не хочу, пока не схожу в туалет, понятно тебе?
«Блин, какая же я дура! – подумала Элла, – но и он тоже хорош, да не подумала, и что? Что за наезды! Да я… Да я ему…!»
Она сердито зыркнула в сторону Николая и с пунцово-красными щеками вылетела из помещения.
- Да уж… походу я перегнул палку, - подумал Николай, почесав затылок, и скрючил ноги.
Через пару минут Элла вернулась и громко звякнув поставила перед Николаем ведро.
- Держи, делай свои дела. Что ты на меня так смотришь? Ты же хотел. Или и этого уже не хочешь???
Элла удалилась, закрыв за собой дверь, за которой еще некоторое время раздавался злой стук ее каблуков.
- Вот сука! – выругался Николай и уставился на ведро. Вспомнив, что можно качать права, мочевой пузырь уже нестерпимо болел и орал о том, что его необходимо опорожнить. Сейчас же! Но ссать в ненавистное ведро очень не хотелось. Тут Хлевицкому пришла в голову гениальная идея.
- В ведро значит, да!? – он расстегнул ширинку и сделал живописную дугу по стене. – А вот так тебе не надо? – он еще раз взмахнул своей импровизированной кистью. На стене остался вертикальный след. – А солнышко не хочешь? –он сделал еще пару взмахов, и дуга превратилась в восходящее солнце, с расходящимися от него лучами. Настроение заметно улучшилось, и новоявленный художник импрессионист, сделав еще пару штрихов, зачехлил кисть и посмотрел на свое творчество.
- Гы! КраССота! Назову это «Восходящее солнце, через тюремную решетку».
Опять послышался скрежет замка, затем включился свет и вошла Элла.
Она медленно осматривала художество Николая с вытаращенными глазами.
Николаю стало неловко, и идея обоссать стену уже не казалась такой смешной.
- Фу! – Эля вышла из ступора и, зажав нос, разоралась. – Ты что… - тут она с ужасом заметила, что стоит в подтеке мочи, и отпрыгнула на сухое место. – ДА ТЫ ТОЧНО ИЗДЕВАЕШЬСЯ!!!
Николай виновато улыбнулся, развел руками и сказал:
- Ну… я это… я нечаянно промазал…
Не зная, куда выместить всю злобу, Элла начала сжимать трясущимися руками воздух, а Николай продолжил:
- Нет, ну а что ты хотела? Выключила свет, бросила мне тут ведро, да еще эта цепь, дурацкая, о которую я запнулся…
- Между прочим, собачка, которой принадлежала раньше эта цепь, не жаловалась
- А почему раньше?
- Потому что умерла, - зло ответила Элла, просверлив Николая таким взглядом, что того бросило в холодный пот, и, бросив ключ под ноги (в лужу), добавила: – Ладно, отстегивайся. Я тебя наверху подожду. И БЕЗ ФОКУСОВ!
- Говорят, что истинных художников признают посмертно. - улыбался Хлевицкий, глядя на стену. – Но все равно, не хорошо как-то получилось. Пойти что ли тряпку попросить, да прибрать тут немного. Одно радует, что я запахов не чувствую, – он наконец-то поборол замок и отстегнул цепь. - А вообще… все равно не покидает ощущение, что меня где-то нае#али. Вроде ссадин и синяков нет, похмела и ломки тоже нет. Только не помню ни черта. После того, как выпил травки этой, бергамота с пармезаном. Сразу крышу унесло. Про таксиста я вообще молчу. Ну ладно, предположим, она клофелинщица. Но зачем меня сюда тащить? Да еще этот спектакль с раздеванием. Не думаю, что ей мужики не дают. Может она просто е#нутая? Ну а что, одевается странно, кто ее знает, что у нее за тараканы в голове… Точно! Вообразила, что ей нужно совратить фотографа! Обязательно одноглазого! Ога! Хотя не… это мужики вокруг нее с ума сходят, сама то она вроде адекватный человек, с юморком, самодостаточная…
Размышляя Николай поднялся по лестнице и оказался в одной из комнат красивого дома. Обстановка сверху кардинально отличалась от обоссаного подвала в положительную сторону. Приятный аристократический интерьер успокаивал, создавая чувство уюта: деревянный паркетный пол, стены, окрашенные в теплые бежевые тона, с большими картинами, изображавшими прибрежные пейзажи. Зеленый ковер, больше похожий на газон и несколько больших черных кресел, обитых бархатом. В одном из них сидела насупившаяся Элла.
- Эль, - неуверенно начал Хлевицкий. – Извини, а? Дай тряпку, я приберу там… Нехорошо как-то вышло.
Элла внимательно посмотрела на Николая, и заметив его искреннее раскаяние тут же оттаяла.
- Да ладно тебе. Найду, кто приберет, - она хихикнула, - Мало ли на свете услужливых мужчин. Не парься.
- Кстати, хотел тебя спросить, что ты с мужиками делаешь? Это же трендец, они как тряпошные куклы становятся увидев тебя.
Элла сидела, подперев подбородок, и молчала. Затем, видимо что-то решив про себя, она вздохнула и сказала:
- Я не знаю, Коль. Точнее не так. Я знаю. Знаю что могу так делать, а вот почему – не знаю.
- Как так?
- Да вот так! Я могу прочитать, о чем думает человек, могу внушить что угодно любому человеку, могу заставить его сделать все, что только душа пожелает.
- И мне?? – перебил ее Николай, с ужасом вспомнив историю с таксистом.
- А тебе не могу. – улыбка пропала с лица Эллы. – Я не знаю почему, вот мысли у тебя прочитать могу, а внушить не могу ничего.
– Потому что я нереально крут! – Николай невольно расплылся в улыбке. – А мысли значит можешь?
- Мысли могу. ..
- А ну, давай, я задумаю какое-нибудь слово, а ты отгадаешь? – недолго думая, Хлевицкий загадал слово «Х#Й».
Элла чувствовала себя клоуном, но спорить не стала. Посмотрев в глаза Николаю она улыбнулась:
– Ну, это можно и угадать. Давай что-то сложное! – Коля подумал о кактусе и Эля тут же озвучила его мысль.
- Да ну нафиг! – удивился Хлевицкий. – Давай еще раз!
- Ну, давай, - скучно пробормотала Эля вздыхая.
И поочередно она угадывала: «картина», «розетка», «кресло», «сиськи», думая про себя, что с фантазией у Николая не густо: называет он все, что его окружает, а не придумывает с нуля. Николай же с каждым словом опускал челюсть все ниже и ниже.
- А почему ты не участвуешь в каком-нибудь шоу экстрасенсов?
- А зачем мне? У меня и так все есть. А если буду светиться, загребут в больницу и будут опыты ставить, – она немного помолчала. – Эх, даже жаль, что ты теперь так много знаешь. Придется тебя убить.
В этот раз Хлевицкий почувствовал, что с ним не шутят. Перед глазами сразу встал образ покойной собачки, чью цепь он был вынужден носить некоторое время. Видимо, паранормальные способности Эллы произвели определенное впечатление на Николая, так или иначе, но по телу пробежал холодок. В голове мелькнула мысль, что на него уже начали воздействовать магией, в которую он неожиданно поверил.
Элла же, читая мысли и изображая злобную улыбку, наслаждаясь сладкой местью. Все-таки люди, когда боятся, такие уязвимые и такие идиоты! Готовы во все поверить. Но это не главное. Ее до сих пор терзал факт того, что она может только читать, а внушать не может. На ее памяти такого еще не было.
- Да не бойся ты, не буду я тебя в мышь или жабу превращать. Пока… - читая мысли, успокаивала Колю Элла. – Ты мне не для этого нужен.
- А для чего я тебе нужен??
- УСПОКОЙСЯ! – заорала Элла и Хлевицкий тут же выпрямился, привстав с кресла. – Вот так-то лучше. Теперь смотри мне в глаза. Тааак, думай обо мне, смелее, смелее, представь меня такой, какой бы ты хотел меня ммм… пофотографировать. Не стесняйся. Смелее, смелее… ЧТО??? РЫЖЕЙ???
- Ну, тебе рыжий больше пойдет… Ведьма все-таки…
- ТЫ ИДИОТ! Представь меня голой! Нет, не просто так, представь, как я глажу твою грудь или ты мою… Да что ж такое! – Нервничала Элла. – Я тебе уже вслух говорю, а ты даже представить нормально не можешь! Все мигает, как в ночном клубе. Ты точно ничем не болеешь?
- Да здоров я! Достала уже! «Представь меня голой, представь, что я тебя…», Тьфу! Аж голова разболелась. – Николай начал чесать правый глаз.
- Так, ты сейчас что сделал? – возбужденно и немного испуганно спросила Эля.
- Что? Ну… Глаз почесал. – Не опуская руку, осторожно ответил Коля.
- Но ты же на меня вторым смотрел?
- Да. То есть, нет. Он у меня пластиковый. Протез.
- А ну-ка, смотри на меня, представляй слова, теперь закрой левый глаз. Нет, для меня левый, для тебя правый. Ты думаешь о чем-то? Только что были кресло и халат?
- Да, сейчас думаю о…
- Не говори!!! Сконцентрируйся на этом, - Элла глубоко вздохнула, протянула руки и продолжала всматриваться в протез. – Не знаю. Что?
- Вибратор.
- Пошляк.
- Сама ты пошляк! Вибратор – это антенна такая! Мне антенны нравятся…
Но значение термина, ровно как и фантазии пленника тревожили Эллу меньше всего. Уставившись на потолок, она обрисовывала картину, тихонько бормоча под нос:
- Я вижу мысли, когда смотрю в глаза. Так же, когда гипнотизирую. А у него работает только чтение.
- Может один глаз отвечает за прием, второй за передачу? – робко предположил Николай. – Или для гипноза нужно синфазно воздействовать на оба зрачка.
- Продолжай, - приказала Элла, высматривая в голове Хлевицкого зрительные образы. – Только не моргай.
- Ну… Я просто предположил. Я же не знаю, как оно работает.
Коля говорил правду, поэтому мучить его расспросами не было смысла.
- Хотя, - вдруг начал Николай. – Нельзя смотреть в оба глаза сразу. Значит, первый вариант. ВО! Можно провести эксперимент, попросить какого нибудь дядьку поочередно закрывать глаза и пытаться читать, а потом внушать.
- А ведь дело говорит! И как я сама до этого не додумалась? – поругала себя Элла мысленно и встала из кресла.
- Эй, ты куда?
- Пойду эксперимент проводить.
- А мне что делать?
- Пошли со мной, будешь меня развлекать, - и весело добавила. – А то превращу в жабу.
Небольшой домик Эллы окружали такие же двух- и трехэтажные особнячки, вокруг которых уже начали зеленеть кустики причудливой формы. Кто-то уже положил ковер из газона, у кого-то распускались голубые цветочки, а у некоторых было все сразу. И хоть было пасмурно, настроение у обоих было приподнятое.Элла предложила пройти пару кварталов, чтобы «не палиться» и начала приставать к прохожим прося помощи и жалуясь подвернутую лодыжку. Безусловно, одета она была так, что со стороны казалось, что мужики пристают к ней. Николаю же отводилось немаловажная роль стоять «на шухере» и, если вдруг то-то пойдет не так, посеять неразбериху, крича «ПОЖАР!!!» или «МИЛИЦИЯ!!!».
Эксперимент выглядел примерно так:
- Ой-ой-ой! – лепетала прихрамывающая Элла, проходя мимо какого нибудь мужика. – Ой, как больно!
- Девушка, может вам… - обращался к ней мужик и тут же превращался во влюбленного идиота. – Пом-м-моч?
-Да, - Элла тут же забывала про все свои хвори. – Закройте глаза, - подопытный закрывал глаза. – Снимайте штаны.
- Но может… - удивленно открывал глаза.
- Не может! Глаза закрой! И снимай штаны! – мужик снимал. – Теперь одевай. Открой один глаз…
- Какой??? – растерянно спрашивал мужик.
- Любой!
- А какой из них любой???
- Ууууххх! – злилась Элла. – ПРАВЫЙ!. Все. Снимай опять штаны, - жертва безоговорочно подчинялась. - Открой другой глаз, а этот закрой. Теперь попрыгай. И покричи, как Тарзан. Тебе не стыдно?
- Для тебя… ммм… Любовь моя…
- Все, свободен!
И пациент удалялся восвояси, окрыленный самыми светлыми чувствами, подтверждением которым были опущенные брюки и неуклюжая из-за этого походка в припрыжку.
Они протестировали еще пару пациентов и решили обсудить результаты, а заодно и перекусить в кафе неподалеку.
- Кофе в зернах?
- Конечно!
Как и в прошлый раз, очень быстро подошедший официант принял вид влюбленного идиота и услужливо слушал все, что скажет Элла.
- Значит так, очень мелко смолоть в порошок и сварить в турке, а не в автомате, хорошо?
- в турке… ага…
Элла вздохнула.
- Берете две ложки мелко молотого кофе и половину чайной ложки сахара, заливаете половиной стакана свежей и очень холодной воды и медленно варите на небольшом огне. Но не кипятите! Как только поднимется пена – снимите с огня. Затем добавьте маленькую щепотку черного перца и снова доведите до кипения. Когда пена опустится – доведите до кипения третий раз и только после этого разлейте в чашку. А после того, как эту чашку принесете сюда – повторите процедуру и приготовьте вторую чашку моему другу. Все понятно?
Официант убежал готовить кофе. Вернулся он через 10 минут с ароматно пахнущей кружкой густого темного напитка и тарелкой с десертом.
- Я же не заказывала десерт? – сказала с улыбкой Элла, а официант смущенно потупил взгляд и уставился на тарелку, по краю которой было аккуратно выведено шоколадом: «С любовью!». Элла довольно хмыкнула и забрав десерт отправила официанта за второй чашкой кофе.
- Значит дело не только в зрительном контакте, - рассуждал Хлевицкий сидя за столиком и уминая десерт, щедро преподнесенный Элле услужливым официантом. – С закрытыми глазами тоже работает.
- Выходит, что так. Но почему я на тебя не могу воздействовать?
- Потому что я уникальный! – гыгыкнул Коля.
- Да нет, серьезно. – Элла начала следить за глазами Хлевицкого, но ничего кроме мыслей о еде не прочитала. – Наверное, в глазах есть какие-то датчики еще, которые улавливают силу моей мысли.
- Ну да. Нет глаза – нет датчиков. Нет. Почему отдельные датчики? Может, фоторецепторы работают не только в оптическом диапазоне, а и на каком нибудь ультракоротковолновом или наоборот, выше? Террагерцы например. Могут проникать сквозь мягкие ткани, как рентген. И ты можешь их посылать. А мысли читаются так же, испускаясь теми же фоторецепторами. Где-то там, над красным.
Элла не совсем понимала, что ей сказали, поэтому попробовала посмотреть визуальную аналогию в голове. Но там было только: «Как вкусно! Это, конечно, не блины со сметанкой, но тоже очень даже…». И другие, подобные этим мысли. Вечно он только о еде думает! Просить объяснить и показаться глупой было немного стыдно. Все-таки он ее еще боится.
- Ну ладно, Коль, с этим вроде разобрались. Но вот ты. Какие эмоции ты испытываешь ко мне?
- Опять двадцать пять! – ударив кулаком по столу, Коля откинулся на спинку высокого стула и раздраженно выдохнул. – Ну хоть пожрать-то мне спокойно можно? Какая разница-то нравишься ты мне или не нравишься, хочу или не хочу? Навязчивая идея? Хочешь, чтоб тебя ВСЕ хотели как этот официант с полудибильной лыбой на лице?
Редкие посетители начали косится на парочку, и Элла почувствовала себя неуютно.
- Ну зачем так кричать? Что люди подумают?
- А что подумает жена того дядьки, который собаку без штанов выгуливал? По-твоему это смешно?
- Ты же сам смеялся? – оправдывалась Эля.
- Ну, да… Но я ж ничего не мог исправить?
- Не отмазывайся! И от вопроса не уходи.
- Я тебе уже раз десять сказал: НЕТ! Знаешь такую поговорку: «когда я ем, я глух и нем»? Все, не мешай.
- Ты посмотри, какой наглый? – возмутилась Элла. – Я сейчас заставлю вон того охранника, - глазами она показала на крупного шкафообразного мужика у двери. – Тебя побить, если дерзить мне будешь.
- Чем больше шкаф, тем громче падает, – не отрываясь от трапезы буркнул Коля. – Пусть попробует словить сначала. – Коля посмотрел на Элю с крайне надменным видом. – Ты в больницу не пробовала обращаться? У тебя «шиза» вместе с суперспособностями развилась. Побить меня, ага – продолжал недовольно бурчать Николай, рассерженный тем, что его оторвали от еды.
- Вот так, значит, да?! – прошипела Элла. – ОХРАНА! ОХРАААНА!
Перепуганный страж порядка немедля вскочил со своей табуретки, хватаясь за спину, испуганно огляделся по сторонам и убедившись, что все в порядке вальяжно подошел к столику.
- Вышвырни вон этого... – Тихо и очень зло сказала Эля, показав на Николая.
- Да это она ко мне… - начал было Николай, но не договорил, так как обнаружил себя висящим на руках амбала. Ноги болтались не доставая до пола, а руки оказались прижатыми к талии и крепко сцепленными кувалдами охранника. – Эй, отпусти! Мужик, ты чего? Ты не имеешь меня права трогать! Ты же не милиция!
Но охранник будто оглох. Аккуратно посадив Хлевицкого задницей в куст, растущий около кафе, и запретив возвращаться в заведение, он, гордясь собой, вернулся в помещение. Через окно было видно, как он подошел к Элле и начал что-то возбужденно рассказывать. Реакцией, конечно же, послужило полное безразличие.
- Эль, ты меня извини, что нагрубил в кафе. – Жалобно проскулил Николай дождавшись Эллу.
- Ты мне это говоришь, только потому, что у меня твои камеры.
- Бля. Но ты же не права? – Николай надеялся, что внутри Эллы все-таки есть что-то человеческое.
- Ты у меня прощения просишь, значит ТЫ не прав.
- Вот сука! - подумал Хлевицкий, отведя глаза. – НУ ЛАДНО! Чего ты хочешь?
- Нуууу, - улыбнулась Эля. – Хочу, чтобы ты унижался.
- Тебе просто нравится, чтобы люди перед тобой унижались? – давил на чувства Хлевицкий.
- Да. Если будешь продолжать в таком духе, то я еще раз попрошу охранника…
- Да пока ты будешь за ним ходить, меня уже не будет!
- Ну не будет и не будет, значит и камеры ты свои больше никогда не увидишь. – Довольно констатировала Элла.
Хлевицкий задумался, проклиная все, на чем свет стоит: «Стоило так вляпаться? А все с чего начиналось? Захотел помочь смазливой девочке. Вот и помогай теперь людям. Но ведь камеры… Она ж их просто, ради шутки может молотком разбить. А оптика? Я ее уже второй год собираю! Одной гречкой с майонезом питаюсь, чтобы сэкономить. А за «Сигмой» вообще в другой конец страны ездил …»
- Ну, ладно, давай.
- Тогда поехали. – Элла ухмыльнулась и довольная собой подняла руку, чтоб поймать такси.
Николай Хлевицкий aka deathmetall © 2011Рассказ написан совместно с местным автором
Broot. Большое ей спасибо!
Огромная благодарность
Resoner'у за редакцию.
Спасибо всем, кто читает, комментит и отписывается в ЛС - правда очень помогает работать.
Только одна просьба - не пишите "жду продолжения". А то мне пистон выпишут)))
Это сообщение отредактировал deathmetall - 11.05.2011 - 09:57
yaplakal.com