30
Этот рассказ несколько неформатный. Это даже не рассказ, а, скорее описательно-наблюдательная зарисовочка. Просто немного размышлений о психологии человека и реакции на некоторые раздражители. Любителям покопаться в мотивах действий человека, думаю, понравится.
П.С.Эпиграф из "Заратустры" - не призыв.Но нищих надо бы совсем уничтожить!
Поистине, сердишься, что даешь им,
и сердишься, что не даешь им.
И заодно с ними грешников и угрызения совести!
Верьте мне, друзья мои: угрызения совести учат грызть"
Ф.Ницше.
Весна в этом году выдалась необычайно дождливой. И, если днем неизменно светило солнце, то к вечеру небо темнело, надвигались тучи, и начинал лить дождь. Тонны воды обрушивались на город. Звуки падающих капель сливались в один монотонный гул. Вода собиралась в ручьи и заливала пенящимися потоками неровный асфальт дворов. Холодало.
Он приютился в подъезде старой пятиэтажки. Величественная постройка, начала прошлого века. Если бы этот дом стоял в столице – его давно бы уже выкупили местные воротилы, отремонтировали, отделали мрамором подъезды и, возможно, даже закрыли въезд во двор. Но, в небольшом индустриальном городке, все ограничилось тем, что расселили коммуналки, жители которых с удовольствием обменяли свои комнаты на «хрущевки» в спальных районах; новые жильцы и те, кто остался, навели кое-какой порядок в подъездах и установили железные двери с кодовыми замками. Подъезды начинались с огромных двустворчатых дверей, за ними шла небольшая площадка, и лишь потом начиналась лестница. Там, перед лестницей, и установили бронированные двери. Получился своеобразный предбанник.
На этой площадке, между входной и железной дверями, он и поселился. Точнее – сюда стал приходить на ночь, чтобы спрятаться от дождя.
Придя за полночь, садился в углу предбанника, поджимал ноги и старался уснуть. Голову и плечи он покрывал старым клетчатым платком, какие любят сейчас носить наподобие шарфов. Платок словно ограждал его от мира. От взглядов жильцов, возвращавшихся домой поздно ночью. Хотя, в предбаннике и не было освещения, но было ясно, что его вскоре заметят.
Ему было стыдно.
А еще, он боялся. Каждый раз, заслышав шаги запоздавших жильцов, он ждал, что кто-то остановится рядом, побрезгует даже тронуть его за плечо, но скажет убраться прочь.
Шли дни. Его заметили, но не прогнали. В подъезде оказалось всего десять квартир, по две на этаж, и никто из жильцов не отважился выгнать его, позвать милицию или позвонить с претензией в ЖЭК.
Сначала он был просто благодарен, что не гонят. Позже – понял: его жалеют и не решаются выгнать.
Иногда, проходившие мимо вздыхали, иногда, молча качали головой и, наверное с отвращением, отворачивались. Несколько раз он слышал, как кто-то тихо произносил: «Господи! Бедный человек».
Жалость, которую проявили жители, породила в нем странное чувство. Почти незаметное поначалу, оно крепло с каждым днем. Кольнув где-то в груди, оно скользило вниз, неприятной прохладой обволакивало внутренности и заставляло сжать кулаки.
Просыпался он еще до рассвета, когда большинство людей только собирались на работу. Убеждался, что никто не идет по лестнице, снимал платок и спешил прочь от дома, приютившего его, пока не потеплеет.
Как он не старался, однажды, открыв глаза, в ужасе понял, что проспал. Приподняв края платка так, чтобы видеть только асфальт под ногами, он бросился прочь.
Сколько человек успело пройти мимо? Пожалеть его и в ужасе отвернуться? Никогда, никогда он не вернется сюда!
В ту ночь, как назло, снилось детство. Он снова был маленьким и бежал по двору, залитому солнцем навстречу улыбающейся матери. Потому и проспал.
Остановился он лишь в парке. Радость, испытанная во сне, смешалась со стыдом и отчаянием. Он сел на скамью и разрыдался, бессильно сжимая кулаки и размазывая слезы, струящиеся по грязному, давно небритому лицу.
Ничто не заставит его вернуться!
К вечеру опять набежали тучи, собрался дождь. Но не страх промокнуть и заболеть, а то самое чувство, сильное и непонятное, привело его назад. Он словно был что-то должен жильцам дома и не мог уйти не расплатившись.
«Если бы у меня вдруг появилось много денег! – подумал он. – Они бы увидели!»
Он и не помнил, когда в последний раз мечтал о больших деньгах. Эта давно забытая мысль долго не давала ему уснуть.
«Если бы у меня были деньги!»
На следующий день, насобирав бутылок, вместо того, чтобы купить немного еды, он взял три лотерейных билета. И каждый принес выигрыш равный стоимости билета.
«Это знак!» - мелькнула мысль.
Воображение уже нарисовало, как, получив выигрыш, он приехал бы во двор на дорогом джипе. Вышел покурить возле машины, ловя на себе недоуменные взгляды жильцов. Затем, докурив, уехал, небрежно выбросив из окна грязный клетчатый шарф.
Он заменил лотерейные билеты и, оттерев дрожащими от волнения руками защитное покрытие, прочел на каждом новом: «Без выигрыша».
Без выигрыша. Как и всегда в этой жизни.
Он сплюнул, разжал пальцы и зашагал прочь.
Мятые лотерейные листки упали вниз.
Денег не будет.
* * *
Чувство, родившееся в ответ на жалость жильцов, уже не давало покоя ни днем, ни ночью. Оно занимало все его мысли, терзало изнутри и рвалось наружу.
Как и обычно, он устроился в углу, набросил на голову платок и понял, что не уснет.
Нет. Если так будет продолжаться, он просто сойдет с ума или покончит с собой.
Вскоре послышались легкие шаги у подъезда.
«Девушка, - безошибочно определил он. - Тем лучше».
Дождавшись, когда она войдет в предбанник и начнет набирать код, он вскочил и навалился на нее всем весом. Прижал к стене, стараясь заткнуть рот свободной рукой и с ненавистью, на которую только способен человек, ударил в бок ножом.
Девушка упала, не успев и вскрикнуть.
Он отчаянно вонзал нож, пока, скрипнув о ребра, не сломался клинок.
Отпустив уже мертвое тело, сделал шаг назад, глянул на свои окровавленные руки, словно мог что-то рассмотреть в темноте и бросился прочь.
Он бежал не разбирая дороги. Иногда останавливался, чтобы отдышаться. Грозил кому-то невидимому, потрясая перед собой кулаком. Иногда, хотел что-то крикнуть, но мышцы лица сводило судорогой, из горла вырывалось лишь сипение. Слюна брызгала из оскаленного рта. Он походил на безумного, не способного думать человека. Но в голове пульсировала ясная, четко-обозначившаяся мысль: «Себя лучше пожалейте, сволочи!»
© IKTORN
Это сообщение отредактировал IKTORN - 1.08.2010 - 02:09
yaplakal.com