Чтец или Синдромом Кассандры. Окончание

Букав не просто очень многа, а очень-очень многа! Некоторым не понравится, но поскольку я выкладываю креативы только на ЯПе, то прошу понять и простить.


Часть первая. Общие понятия. За этот креатив я получил столько лютых пиздюлей доброжелательной критики, что и определило моё дальнейшее существование на ЯПе. Это было семь лет назад.
Часть вторая, с которой, собственно говоря всё и началось, ибо мне пришлось исправляться.
Часть третья, без которой будет непонятно это окончание.

- Ну, лапочка… Ну, лапулечка… Ну, давай ещё чуть-чуть! - гундела Люся, положив подбородок на кулачки и просительно хлопая на меня своими огромными глазищами.
- Не называй меня так! – проворчал я сварливо, одновременно пытаясь устроиться поудобней.
- Фу, какие мы буки! – Люся обиженно надула губки. – А почему?
- Не положено.
- Почему не положено?
- По сроку службы! – я прикрыл глаза и попытался расслабиться.
- А я, между прочим, дольше Вас…
- А я, между прочим, больше чем в два раза, старше Вас! – передразнил я Люсю, с которой мы уже давно на «ты». - И вообще! Имей совесть! Я взрослый солидный глава семейства! А ты сюсюкаешь на меня, как на студента какого-то…
На самом деле я немного приврал. Как раз не больше, а чуть меньше чем в два раза старше. Но если она умеет считать, то пусть сочтёт моё заявление комплиментом. Собеседница подобралась и, сделав ну очень серьёзное выражение лица, голосом прилежной ученицы отчеканила:
- Разрешите узнать! Как же мне к Вам обращаться?
- Разрешаю по имени отчеству, – вальяжно соблаговолил я. – Или просто – Лапута.
Люся некоторое время хранила твердокаменное выражение лица, а потом, расплывшись в плотоядной усмешке, изобразила ручками типично женское движение, которым барышни любят тормошить маленьких очаровательных котят:
- Ну, это же так классно! – утробно порыкивая, ворковала она, продолжая тискать в руках воображаемого котёнка или любимую плюшевую игрушку – Раз ты Лапута, значит ты и Лапочка, и Лапулечка…
Я невольно усмехнулся, представив, как бы это могло выглядеть на самом деле – её полтора метра с каблуками роста, против моих двух сутулых метров.
- Люська! Будешь продолжать ёрничать – пожалуюсь Старику, и следующий месяц ты детские сады будешь патрулировать! Поняла?
Но даже угроза жалобы Семёну Михайловичу, которого все за глаза уважительно величали Стариком, не возымела должного действия. Люська продолжала кривляться и дурачиться. Антон добродушно ухмылялся, глядя на нас, и молча пил свой сок. Мои пикировки с Люсей уже давно стали доброй традицией для нашей странной компании.

Мы втроём расположились за дальним столиком одной из многочисленных кафешек парка отдыха. Люська никак не могла угомониться. Эти ходячие полтора метра позитива не успокаивались ни на секунду! Казалось, что она вообще не может находиться в состоянии покоя или уныния. Откуда только силы у неё берутся!? Ладно Антон ‒ на этом здоровяке можно целый день мешки с цементом переносить, а он только рад будет дополнительной возможности накачать и без того внушительную мускулатуру. А в этой пичужке, откуда столько прыти? Она даже и не ходит просто так, а как будто всегда бежит вприпрыжку. С неизменной улыбкой, такая вся беззаботная и милая. И прозвище из-за этого к ней прилипло соответствующее – «Стрекоза». Ну, типа: «…попрыгунья стрекоза…»

А я действительно слегка устал. Не так что бы уж очень, но ноги гудели. Длительная прогулка по парку дала о себе знать. Ещё хорошо, что теперь, после операции, у меня не болит колено. Так что длительный моцион мне даже полезен. В разумных пределах. Но в этих несусветных летних креслицах абсолютно невозможно было устроиться так, чтобы действительно отдохнуть! А значит рано или поздно Люся меня дожмёт. Так чего тогда тянуть? Тяжело вздохнув, я допил своё честно заслуженное пиво и, деланно кряхтя, поднялся:
- Ты мелкий инквизитор, вот ты кто. – Обвиняющим перстом я указал Люсе в переносицу.
- А раньше женщин в инквизицию не брали! – хлопанье ресницами и наивный взгляд снизу-вверх не мог меня обмануть. Вот ведь маленькая вредина!
- Полчаса. Не больше! – я категорично рубанул воздух рукой, стараясь уверовать в то, что именно я тут главный и принимаю все решения. - А потом я еду домой…
- … к семье, тапочкам и телевизору! – хором закончили эти двое и залились весёлым смехом.
Обречённо разведя руками, я пошел к выходу. Вот ведь мо́лодежь! Ну никакого почтения к моим сединам! Ладно, хоть за пиво сами расплатятся, мысленно ехидствовал я, им на это деньги специально да́дены.
Нацепив свои солнцезащитные очки и опираясь на огромный зонт-трость, я неспешно влился в многочисленную по поводу субботы толпу отдыхающих.
Отпустив меня метров на пятьдесят, из кафешки, сияя беззаботной улыбкой, выпорхнула Люся, а ещё через некоторое время вслед за ней направился Антон в образе крутого мачо.
Ловля на живца продолжалась.


**********


Но прежде чем я оказался в этом летнем кафе с этими двумя милыми молодыми людьми, мне ещё предстояло встретиться с моим новым знакомцем, загадочным старичком. Тогда, в микроавтобусе, Семён Михайлович меня не обманывал. Наша следующая встреча состоялась достаточно быстро и, приглашение на неё было гораздо менее экстравагантное, чем первое. Рассказывать о методах я не буду. Чтобы не палить контору, как гова́ривал один мой молодой соратник. У меня теперь есть веские основания для такого поведения. И если первая встреча ничего, кроме растрёпанных нервов и беспочвенных фантазий мне не принесла, то после той – моя жизнь изменилась весьма значительно.

Особняк, в котором мы встретились, был весьма заурядным. По столичным меркам, конечно. Таких домиков по всей Москве – не счесть. Стоит немного отойти от шумных центральных магистралей, как в тихом зелёном дворике обязательно отыщется брат-клон такого особнячка. За «скромным» трёхметровым заборчиком, аккуратно отремонтированный, с тонированными стёклами или глухими жалюзи в окнах. И безо всяких вывесок. Вывески таким домикам не нужны. В них заходят только те, кто знает, что именно там находится, а кто не знает, так тому и не положено заходить. Всё просто. Чужие здесь не ходят. Зато тут ходят огромные потоки. Потоки власти, денег, информации. Те потоки, о которых никогда не узнают непосвященные простые смертные. И желтая пресса, и матёрые журналюги не узнают. А если случайно, краем уха, услышат даже слабый отзвук, или даже эхо рокота этих могущественных потоков, то моментально сотрут это знание из своих запоминающих устройств. Ибо, ну его нафиг шить потом варежки на дальнем севере…

- Здравствуй, здравствуй, Викторович! Проходи, присаживайся. – Семён Михайлович просто лучился добрым предрасположением ко мне. Чего нельзя было сказать о втором обитателе кабинета.
- Знакомься! Борис Денисович Круглов. – Продолжил хозяин кабинета, жестом указывая на человека, выражение лица которого в этот момент было сродни тому, что появляется у того, кто только что вступил ногой в шикарную собачью какашку. – Мой заместитель, бесценный помощник и во всех отношениях замечательный человек!

Сам по себе я человек, в общем-то, весьма стеснительный и несколько излишне обременённый большим грузом ненужных рефлекторных проявлений, свойственных людям образованным, но не очень решительных, поэтому машинально включил улыбку наибольшей симпатии и протянул руку для приветствия. Пауза с его стороны была мимолётна настолько, что её нельзя было счесть прямым оскорблением, но весьма показательна для понимания истинного отношения ко мне. Он молча вцепился мне в руку. Вы когда-нибудь сжимали в руке варёный пельмень с камнем внутри? А вот мне показалось, что именно это сейчас я и делаю!

С одной стороны, новый знакомец полностью соответствовал своей фамилии. Низенький, толстенький. Пузо настолько выдающееся, что кажется специально надутым. Шарик на ножках, да и только! И лицо... Пухлые щёки, маслянисто блестящие маленькие губки и мелкие, но злые глазки. А вот с другой... Шаровую молнию кто-нибудь считает безопасной? Вот и я сразу почувствовал в этом «Пузыре» некоторую угрозу, направленную в адрес моей скромной персоны.

Я не шовинист. Можно сказать, что иногда я даже толераст. Только две вещи ненавижу по определению — расизм и черных... Но тут мне сразу стало понятно, что не будет у нас с этим типом любви и взаимопонимания. Волосики у него на голове больно жидковаты, по сравнению с моей седой шевелюрой, да и с именем Денис у меня очень плохие ассоциации. Даже пусть и в отчестве. Ну, не повезло мне в жизни на людей с именем Денис. И с отчеством таким я тоже не готов смириться. Вечно гавнюки попадались. Кроме Дениски Кораблёва. Кто в возрасте, те поймут о ком я, а школота и погуглить может...

- Присаживайся, Викторович. Разговор есть серьёзный. И предложение к тебе, тоже есть, - улыбаясь как ни в чём не бывало, продолжил Семён Михайлович, в то время пока «Пузырь» продолжал наращивать давление своей клешни. А я чо? Я ничо! Я тоже жал изо всех сил.
Рука у меня крепкая. Как-никак, а всю жизнь в волейбол играл. Пятирублёвую монету могу пальцами согнуть и пивную крышку свинтить с бутылки даже если там нет резьбы. Но тут я встретил серьёзного противника. Мне едва удалось вырвать свою руку из мёртвого захвата злобного пухлика.

Семён Михайлович так и не встал из-за своего стола, а мы с «Пузырём», судорожно расцепив руки, медленно уселись в огромные кожаные кресла, которые стояли друг напротив друга рядом с массивным столом председателя... ой, то есть, Семёна Михайловича. То, как мы это сделали, невольно вызвало в моей голове ассоциацию с двумя боксёрами, которых остановил гонг. Раунд был первый, разведывательный, и оба боксёра ещё полны сил и вызывающе поглядывают на соперника из своих углов... Представив себя на ринге вместе с пухликом, я нервно улыбнулся. Ну-ну, посмотрим!

- Я очень долго анализировал ситуацию с разных сторон, прежде чем пригласить тебя сегодня для разговора. - Вмиг посерьёзнев, сказал Семён Михайлович. - И даже очень много дискутировал по твоему поводу. Скажу честно — это решение было непростым. Некоторые были категорически против...

- Ай, да ну бросьте вы эти свои экивоки, Семён Михайлович! - «Пузырь» раздражённо взмахнул руками, нервно заёрзав в своём скрипучем кресле. Голос у него был тоже не очень приятным. Не пискля, конечно, но пенопласт по стеклу мне вспомнился сразу. - Это я был против! Я!
Круглов будто пролаял последнюю фразу. О-о-о! Насколько всё, оказывается, запущенно! Если взрослый и солидный мужик срывается на истерику с первых своих слов, то, походу, тут всё очень-очень серьёзно... А мне оно такое надо!? Я, собственно говоря, не напрашивался, сами позвали, а теперь на меня собачитесь? Ну уж нет! Увольте великодушно! Пойду я, пожалуй...

- Вы поймите меня правильно! - Круглов резко выпрыгнул из своего кресла и опёрся руками на ручки моего кресла, отрезая мне путь возможного бегства. Дальше он уже вещал в непосредственной близости от моего напрочь испуганного лица. - Я ничего не имею против Вас лично, но это немыслимо рискованное мероприятие!!!

И столько в его голосе прозвучало искренности, что я, уже было решившийся встать и выйти вон из этого кабинета, невольно замер.

- Я не обладаю никакими способностями. Я простой хозяйственник - продолжил «Пузырь» почти жалобно. - Завхоз я простой. Но не дурак. Семён Михайлович сам сказал, что он вас не... не читает. Я до сих пор не очень четко представляю, что это значит, но это неважно. Ему-то я доверяю всецело и полностью! А вот вам – нет! И считаю нецелесообразным это скрывать! И считаю, что не надо меня выгораживать и вводить вас в заблуждение!
- Боря, перестань! – Семён Михайлович произнёс эту фразу очень холодно. – Я ему доверяю.
- Но на каком основании!? – взвился заместитель, резко развернувшись к шефу и недоумённо разводя руками. – Сами же говорили, что вы его не…
- Просто поверь мне, Боря.
- Хорошо! – моментально согласился Борис Денисович, изящно меня положение рук на примирительное, но интонации голоса у него были, как у того одесского портного, который только что услышал очередную чушь от заказчика. – Мы это уже обсуждали, и я принял вашу позицию, хотя с ней и не согласен. Но я привык говорить правду в лицо, и я должен был высказать свою позицию нашему многоуважаемому гостю!

Ох уж это неловкое чувство, когда из-за тебя ругаются два других человека! Сам-то ты вроде и ни при чём, но как же неприятно ощущать себя яблоком раздора!
А Круглов, тем не менее, и не думал останавливаться. Он опять оперся на ручки моего кресла и продолжил свою страстную речь:
- У нас тут не просто! Совсем не просто! Мало ли что? А тут вдруг человек, который может делать всё что угодно и его и не понять... Не понять, что у вас на уме! Понимаете? Он вас посвятить в наши дела хочет. А вдруг, как что не так пойдёт? Семён Михайлович для меня как отец родной, а может даже и больше...
Больше чем отец родной? Это как?

- А вы вдруг обманете? Или вас вынудят? Шантажом или пытками...
ПЫТКАМИ??? Т-А-А-А-К!!! Идите нахрен, дорогие товарищи подпольщики! Я на такое не подписывался!
- … и вот поэтому я против. Да!!! Я был против раньше, я сейчас против и в дальнейшем буду против! – решительно рубанув воздух руками, закончил свою тираду невменяемый пухлик.
Всё! С меня достаточно! Я пошёл отседова! Вот ещё мне не хватало ваших прибамбасов...
Практически уже встав с кресла, я, краем глаза, заметил какое-то хаотичное мельтешение со стороны Семёна Михайловича. Дело в том, что последнее время я смотрел только на истерящего Кругова, а тут вдруг заметил и другое.

Семён Михайлович содрогался в сильнейших спазмах беззвучного смеха, одной рукой вытирая невольно выступившие слёзы, а другой рукой размахивал перед собой, дабы привлечь к себе наше внимание.
- А-а-а-а-а! - просипел он через силу. - Боря, прекрати!!!
Старик корчился, всхлипывал, и хаотично размахивал руками, не в силах побороть душивший его неудержимый приступ веселья. Его чудовищные гримасы были столь выразительны, а беззвучный смех оказался настолько заразительным, что через несколько мгновений мы с «Пузырём» тоже заулыбались, а потом сначала слегка захихикали, ну а потом и заржали в полный голос.

- Так! - ещё всхлипывая и утирая слёзы, Семён Михайлович слегка шлёпнул ладонью по своему столу. - Закончили! Боря, твою дивизию! Я, конечно, ждал от тебя чего-то подобного, но это... это уже выходит за рамки разумного!
Семён Михайлович нашёл в себе силы прервать это безумный смех:

- Ну, хватит, хватит! - прозвучал его требовательный призыв. - Викторович! Ну-ка, хорош блеять, пойди да займись делом полезным. В-о-о-о-н там бар... Тащи любую бутылку и три бокала...
Ну, вот это он точно знал, чем отвлечь моё мятущееся сознание. Повинуясь указующему персту старца, я на подгибающихся ногах побрёл в поисках источника истинной радости. Воспоминания о роскошном коньяке наконец вытеснили идиотский смех из моего сознания. Вот же фокусы человеческого разума! Буквально мгновение назад я корчился в судорогах от абсолютно несмешных фраз, а сейчас, озадаченный конкретной задачей, я сосредоточенно ищу предмет своего вожделения.
- Я, конечно, знал, что ты, Боря, выкинешь какую-нибудь шутку! Но такое?! - Семён Михайлович говорил через вздох. - Вот ей Богу, всяко разно думал, но такого пассажа я от тебя не ожидал! Ты на Викторовича глядел-то? Он же забыл уже как дышать надо! Что ж ты творишь, а?
- А я что? Я просто так… - «Пузырь» отвалился на своё кресло, но продолжал пожирать меня своим взглядом. Вот только голос у него изменился существенно. Исчезла в его интонациях дикая скрипучесть и нарочитая истерия. - Я ж так, на проверку...
- Ну и проверочки у вас, - недовольно пробормотал я, судорожно осматривая роскошное содержимое бара. – В царской охранке, часом, не служили?

К своему стыду должен признаться, что большая часть бутылок, в изобилии наполнявших содержимое бара, была мне просто незнакома. Неизвестные этикетки и непонятные надписи в полсекунды понизили мою самооценку до уровня плинтуса. Хреновый я алкоголик, однако. Нормальные люди вон какими загадочными напитками спиваются, а я простое быдло, оказывается. Но, заметив уже знакомую мне бутыль коньяка, я повеселел. Ай да ну и ладно! Мы люди простые, нам лишнего не надо. Нам бы выпить так, чтоб не ослепнуть, да лимончиком закусить – вот она и радость бытия, простая и понятная.

- Тридцать пять лет на советской госслужбе, да ещё простым бухгалтером. Представляете? – добродушно откликнулся на мой выпад «Пузырь». - Военный, да ещё бухгалтер? Хуже может быть только пьяная военнослужащая беременная блондинка за рулём праворульной грузовой «Газели» без поворотников и стопов. Что ж вы от меня ожидали?
- Не прибедняйся, пожалуйста! Не простым бухгалтером, а одним из ведущих экономистов! - Семён Михайлович назидательно поднял вверх указательный палец.
- Ага. Настолько ведущим, что страну до ручки довёл… - недовольно поморщился заместитель и, наконец, перестал прожигать мне спину своим взглядом. Насупившись, он уставился в угол.
- Не твоя вина! – категорично мотнул головой Семён Михайлович. – Там без тебя такие деятели трудились, что вовек не разгрести кучи их достижений!
- Спасибо! Мне от этого заявления очень полегчало! – Борис Денисович совсем помрачнел.
- Ну так именно поэтому ты и пришёл ко мне! – магистр, казалось, не замечал возникшей неловкости.

Да и пусть их. Я поставил бокалы на стол и решительным движением распечатал бутылку. Славные ребята. Взрослые и умные. Умней и опытнее меня уж однозначно. Но, я же тоже не вчера родился! Зачем этот спектакль?
Разливая коньяк по бокалам, я абсолютно чётко понимал, что всё происходящее здесь, это реализация заранее спланированного сценария. В каждой шутке есть только доля шутки, а всё остальное это прагматизм и расчёт. Им явно что-то нужно от меня. Но зачем такие сложности? Я же не топ-менеджер «Газпрома», чтоб передо мной так надрываться…

Наверное, по сценарию, я сейчас должен был проникнуться великим сочувствием к честному и обманутому в своих лучших чувствах отставному военному бухгалтеру и воспылать к нему великим пролетарским взаимопониманием! Хрен там! Я старый циничный алкоголик, которому глубоко наплевать на высокие материи. Я своё отлетал. По молодости у меня была вера в человечество в целом и любовь к каждому представителю в отдельности… Но эти времена прошли и канули в лету, также как исчезли племена майя и латинский язык.

- Вы, случайно, не очень увлеклись? А то, смотрю, уже всякое разное для моих ушей начали говорить, не ровен час, сболтнёте чего лишнего, а мне потом маяться с вашими секретами, – решил я поддеть господ заговорщиков.
В кабинете повисла напряженная тишина, и я даже не сразу понял, что попиваю коньячок в гордом одиночестве.
- А я тебе говорил, что он не так уж прост, каким старается показаться, – констатировал Борис Денисович, внимательно изучая меня из глубины своего кресла.
- Дурака я бы не позвал, – быстро отозвался Семён Михайлович, пристально глядя на меня.
Угу. Понятно… Я демонстративно налил себе ещё стопочку и медленно с чувством её выпил.
- Ну, если вы закончили свои семейные разборки, то я, пожалуй, пойду. Не люблю я чувствовать себя причиной домашних недоразумений… - аккуратно поставив рюмку на стол, я начал вставать из кресла.
- Не шебуршись, Викторович! – Семён Михайлович останавливающе махнул на меня рукой. – И, это… Извини. Мы тут действительно по-семейному, можно сказать, дискутируем, но ты не бери в голову. Всё гораздо проще, чем может показаться по началу. Мы, может, увлеклись малость…
Он бросил на заместителя многозначительный взгляд и тот, едва заметно, пожал плечами:
- …но суть вопроса проста! Я хотел бы тебя попросить участвовать в процедуре поиска Чтецов.
Я, как стоял в позе «зю», не успев полностью подняться, так и замер, будто коршун на взлёте.
- Что? – ни на что другое у меня не хватило ума.
- Понимаешь… - магистр опёрся локтями на стол. – Я тебе уже говорил. Ты можешь как-то влиять на людей. Я сам, честно говоря, не понимаю, как это происходит. Но это есть. Когда ты в своём чёрном костюме, в солнцезащитных очках и трижды невменяемым зонтиком ходишь по улице, то на тебя реагируют потенциальные Чтецы. Ты этого не видишь, но я вижу. Скажешь ‒ дурдом, соглашусь! Абсолютная ерунда, но только на тебя идёт реакция! Мы это проверяли. Это факт, который не поддаётся логическому объяснению и его просто надо принять за аксиому. Вот поэтому и хотел тебя попросить…
- Да нет! Это я понял. Но это и всё? – коршун расслабился и увалился обратно в кресло.
- Ну, собственно говоря, да… - Семён Михайлович растерянно развёл руками и непонимающе посмотрел на своего заместителя.
- Всего-то? – я облегчённо рассмеялся. – Судя по вашим прелюдиям, я уж начал думать, что мне придётся возглавить восстание на Сенатской площади и это как минимум! Или ещё чего похлеще. А вы мне просто нубов предлагаете погонять?
- Ты будешь не один! – торопливо добавил старичок, явно не понимая причин моего веселья. – Ничего особого и не придётся делать! Только прогуливаться в людных местах в своём прикиде и с зонтиком, а остальное они сами всё сделают.
Да вот же дался им мой зонт! Я наклонился в сторону магистра и деловито поинтересовался:
- А халявный коньяк в контракт входит?
- Что? – Семён Михайлович явно растерялся от моего вопроса. – Прости, не понял…
- Коньячком вашим позволите еще иногда побаловаться? – на полном серьёзе пояснил я, наливая себе ещё совсем чуть-чуть... - Раньше такого никогда в жизни не пил и даже понятия не имею, где можно достать. А у вас, смотрю, этого добра навалом…
Демонстративно прихлюпывая, я осушил бокал, искренне наслаждаясь замешательством хозяина кабинета.
Минутная тишина в кабинете прерывалась только звуками моих глотков.
Наконец Борис Денисович просветлел лицом и восторженно шлёпнул руками по ручкам кресла:
- Я всё понял, шеф! Он не дурак! Он просто алкаш!
Величественным движением левой брови, я дал понять этому жалкому счетоводу от инфантерии, насколько мне безразличны эти его нелепые выпады.

Вот с того самого дня и началась моя охота на живца, которая и привела меня в это летнее кафе парка культуры и отдыха. В помощники мне Старик определил Антона и Люсю. Антона я уже знал. Доставил он мне пару неприятных минут в первую нашу встречу. Как вспомню того жуткого гомосека в метро, так вздрогну. Лицедел, мастер образов и профессиональный рукопашник. Ну а Люся… Люся, это Люся! Живчик со встроенным маршевым термоядерным реактором, хохотунчиком, смешунчиком и попрыгунчиком вдобавок. Всегда весёлая, лучезарная и неугомонная. Если бы у меня была дочь, то я хотел бы, что бы она была именно такой.
Интересно, я, оказывается, был с ней знаком ранее. Правда, только заочно. Мы вместе тусовались на одном портале, где собственно говоря, и началась эпопея Чтецов. Такое совпадение было крайне для меня удивительно, но Люся не предавала этому большого значения. Она просто легкомысленно пожала своими изящными плечиками: «Мир тесен, Лапочка!» и, казалось, забыла об этом факте. А я постоянно возвращался мысленно к этому удивительному для меня стечению обстоятельств.

Наша троица была достойна самого, «разгуляй-улицу», цирку шапито. Картина маслом: чинно шествует двухметровый чудак в чёрном костюме, солнцезащитных очках и с зонтом-тростью, а за ним ‒ девочка-припевочка, беззаботно скачущая по коряво начерченным мелом классикам, а рядом ещё здоровенный парень, с бицепсами больше, чем моя нога. Но, на самом деле, нас так никто не видел. Я толком не смог понять, что и как происходит, но для остальных людей это зрелище выглядело абсолютно нормальным. Даже не так. Они нас практически не видели. Если у человека, который минуту назад прошёл мимо нас, спросить кого он сейчас видел, то он мог бы описать десяток встречных прохожих, но нашу троицу даже бы не вспомнил. То ли Тоха своими талантами глаза народу мылил, то ли просто это было не очень заметно, но излишнего ажиотажа мы обычно не вызывали. И если верить Семёну Михайловичу, а не верить ему у меня нет оснований, наши прогулки имели весьма положительный результат.

Где нас только не носили черти. Любое место, где потенциально могла кучковаться молодёжь, было нашей целью. И про детские сады я не шутил. Понятия не имею, как Семён Михайлович умудрялся вербовать столь юных сотрудников, но мы регулярно бродили на тропах, по которым вольно струились косяки разнокалиберных мамаш со своими малолетними детёнышами.
Особо забавно было вламываться в различные клубы-гадюшники, где подростки считают крутым проводить своё время. Насмотрелись они тупеньких пендоских сериалов про гламурных проституток и богатеньких мажоров, которые, которые на самом деле являются инфантильными приживалами, вот и взяли моду тусоваться во всяческих полуподвальных помещениях, с громким клубняком и сомнительным содержанием. Тут, правда, для меня и нашего мероприятия удачное стечение обстоятельств образовалось. Мой старший ребёнок очень круто задвинулся на гитаре поиграть и, достигнув некоторых успехов в дрыньканьи по струнам, достаточно часто стал участвовать в «концертах» подобных клубов. Ну а я, как сознательный родитель, естественно, ходил на просмотры. Глаза этих малолетних «секьюрити» надо было видеть, когда я туда заходил. Самая частая фраза, которую я слышал, «А вы не ошиблись адресом? У нас тут рок-концерт». Хосподя, дети! Я настоящий рок слушал тогда, когда ваши мамы ещё в школу ходили и думать не думали, что у них когда-нибудь будут такие тупенькие ребёнки!
«Нет. Я не ошибся» - величественно говорил я, снимая дублёнку. «Мой ребёнок сегодня играет. Пришёл послушать». Немая пауза и выпученные глазки. Н-да…

Да и вообще моя жизнь изменилась. Я домосед по натуре. Раз в полгода в гости сходить ‒ для меня уже событие. Не говоря уже о прочих увеселениях. А тут, как с горы снежный ком сорвался, не остановить. Помимо прогулок со своими молодыми соратниками, я частенько стал забегать к Семёну Михайловичу на пару рюмок чая. И его замечательный коньяк являлся не единственным притягательным моментом. Магистр оказался человеком чрезвычайно образованным и интересным в общении. Без ложной скромности сам себя считаю, по крайней мере, весьма начитанным человеком. Мне в равной степени интересны и астрономия, и кулинария, и философия с историей. Думаю, сложно найти тему для разговора, в которой я выглядел бы дремучим невежей. Но Михалыч знал всё то же самое, но глубже, подробней и тщательней. Он обладал феноменальной памятью. Там, где я ограничивался ссылкой на известного человека, он точно называл все имена и даты. То, о чём я говорил схематично, он мог развернуть с цифрами и доказательствами. Его многогранность поражала. Тем более, он не просто вещал общеизвестные истины, а весьма оригинально их интерпретировал.

- А знаешь ли ты, Викторович, когда в современной истории стали появляться упоминания о предтечах Чтецов? – спросил он как-то раз, во время одной из наших посиделок.
Развалившись в кресле, я традиционно усугублял свой любимый напиток. Хорошо, с возрастом у меня выработалась привычка не отвечать сразу на вопрос, даже если мне казалось, что знаю правильный ответ. Небольшая пауза с глубокомысленным выражением лица позволяет выглядеть во время разговора чуть значительнее и умнее, чем есть на самом деле. Отхлёбывая терпкий коньяк, успеваю сообразить ‒ вопрос с подвохом. Михалыч не мог не знать про названия моего рассказика, значит, Кассандра отпадала в силу тривиальности ответа. Что или кто тогда? Мысленно пробежавшись по всяческим орденам тамплиеров, шумерским нумерологам и индейцам майя, понимаю, что зациклен только на жертве греческого бога Апполона и ничего путного придумать не смогу. Молча пожал плечами. Лучше уж ничего не говорить, чем сказать глупость.

- Ты, между прочим, прекрасно это знаешь, – подначивал старичок, хитро прищурив глазки. Ну ни дать, ни взять ‒ старик Крупский, выводящий Керенского на чистую воду. Да и бородка у него похожая…
Я ещё раз честно напрягся и попытался расширить область своей фантазии. Безуспешно.
- Воистину поразительно и непостижимо! – восхищённо всплеснул руками Семён Михайлович. - До чего же инертно человеческое сознание. Не зря говорили древние – хочешь спрятать, положи на видное место!
- А свой кошелёк вы тоже прячете на центральной площади? – запальчиво возразил я.
- Не утрируй! Но если бы на этой площади столетиями лежала гора пустых кошельков и все знали, что они пустые, то – да. Лучшего места не придумать.
- Что вы имеете в виду? – подозрительно спроси я.
- Ты знаешь ответ, но под горой пустых кошельков ты уже не в состоянии понять и поверить ‒ там есть и полный.
- Ну, ладно, сдаюсь! Не вижу полный кошелёк. Уничтожайте моё самомнение полностью.
После театральной паузы магистр торжественно произнёс:
- Дельфийский Оракул!
Фу, как тривиально! Мои губы непроизвольно скривились. Тоже мне великое откровение! Мог бы что-нибудь пооригинальнее придумать.
- Ага, не веришь!? – воскликнул Семён Михайлович, обвиняюще тыча в моём направлении указательным пальцем. – Небось, сразу вспомнил про обкуренных жрецов, вещающих не пойми чего!?
Конечно вспомнил, чего уж тут скрывать. Да вроде и вспоминать больше нечего:
- Только не жрецов, а жриц. Там тётка вещала, пифией звали, - блеснул я своими познаниями.
- Мо-ло-дец! – по слогам выговорил Семён Михайлович. - Сразу видно, внимательно смотришь голливудские фильмы. А почерпнул ли ты из этих фильмов знания о том, что культ Дельфийского Оракула был одной из самых развитых религий древнего мира, наравне с культом Зевса? Что десятки, если не сотни, храмов этого культа были построены не только в Греции, но и во всех более-менее развитых государствах того времени? И Китае, и Индии, и Карфагене в том числе, и даже на землях, которые принадлежали диким племенам северных варваров! Назывались они часто по-другому, но суть от этого не менялась.

Оп-па! А вот это действительно не знал. Думал, храм был один и, типа, в нём жил Оракул, а при нём жрица-переводчик. Неужели это и есть тот самый кошелёк, которого я не видел?
- Странно… А в википедии я совсем другое читал, – растерянно обдумывал я услышанное в слух. – Да и экскурсовод в Дельфах ничего подобного не рассказывал.
- Тоже мне нашёл авторитет! – раздражённо фыркнул Старик. – Ты бы ещё букварь вспомнил и бабу Маню около подъезда! Но я тебя не виню. Большинство людей, по крайней мере те, кто хоть раз за свою растительную жизнь имел неосторожность задуматься о Дельфийском Оракуле в промежутках между поглощением гамбургеров и просмотром мозговысасывающих сериалов, пребывают именно в таком же благостном неведении. А остальные так вообще никогда не утруждали себя обдумыванием таких незначительных вещей.
- А почему? Зачем надо было нас всех так безжалостно дурить, лишив основного смысла жизни?
- Это был очень хитрый и продуманный ход. – Семён Михайлович увлечённо заёрзал в своём кресле, готовясь обрушить на меня поток своих познаний, и не удостоил вниманием язвительность. - Когда пришло нужное время, сами адепты культа озаботились, чтобы в летописи попала только дискредитирующая информация о жрецах-наркоманах и всё! Остальное произошло само по себе. Пару веков нелепых извращений и досужих вымыслов, и как будто не было тысяч лет существования и напряжённой работы. Да, да! И не пучь на меня удивлённые глазки, Викторович! Я не оговорился. Этот культ существовал несколько тысячелетий! Даже те упоминания, которые есть в общем доступе, однозначно относят возникновение культа к домикенской эпохе, это тысяча шестьсот лет до нашей эры. А значит, на самом деле туда смело можно накинуть ещё тысячу лет, а то и пару тысяч. О!!! Они были великими знатоками человеческой психологии. Они оперировали понятиями, которые реально охватывали своими интересами не только огромные пространства, но и такие промежутки времени, что современному обществу, с его мелкими и скоротечными планами и не снились!
- Так зачем им надо было скрывать своё былое величие, да ещё таким извращённым способом?
- Были на то причины. Не об этом сейчас речь – добавил загадочности в разговор Семён Михайлович. – И способ они избрали не извращённый, а весьма действенный.

Я скептически покачал головой:
- Может, мне, конечно, многое и не известно из древней истории, но причём тут Дельфийский Оракул, пусть многочисленный и влиятельный и, собственно говоря, Чтецы?
- И вот опять же хочу тебя попрекнуть! – укоризненно покачал головой магистр. – Ну, хоть капельку задумайся, ты же почти все исходники имеешь в голове!
Мне оставалось только растерянно пожать плечами.
- Вот смотри. Объясняю буквально на пальцах, – тяжело вздохнув, принялся мне втолковывать Семён Михайлович. – С Зевсом как обстояло дело? Решил какой-нибудь царь пойти войной на соседа. Принёс верховному богу в жертву сорок быков, попросил содействия в благом начинании и рванул махать мечём, топтать посевы да девиц молодых и красивых в полон угонять. Если свезло и победил, то опять сорок быков в качестве благодарности и всё! Ну а если не свезло, то значит, сам виноват. Или жертвоприношение было маленьким, или рожей не вышел, раз Зевс не стал помогать. Так?
- Так, – послушно кивнул я головой.
- А зачем приходили к Дельфийскому Оракулу?
- За советом – хоть какие-то познания в голове у меня ещё сохранились.
- Во-о-о-о-т!!! Чувствуешь разницу!? Не ставили перед фактом, а спрашивали, как поступить! Приходил такой царь и вежливо интересовался: «А не пойти ли мне войной на соседа?» И ежели ему Оракул не советовал ввязываться, то сидел такой деятель смирненько в своём городе-государстве и не рыпался.
- Ну и что? – я уже немного стал раздражаться из-за того, что не мог уловить логической взаимосвязи. – Причём тут Чтецы?

Семён Михайлович откинулся на спинку кресла, и некоторое время задумчиво молчал, барабаня пальцами по столу.
- Было бы слишком наивно верить, что тысячи лет неадекватные наркоманы могли запросто дурачить стольких людей, опираясь только на случайные совпадения. Нельзя недооценивать сообразительность и решительность древних. Шарлатанов и неудачливых лжецов разочарованные почитатели мигом могли лишить думалки над плечами. Культ не смог бы развиться, если бы он был неэффективен. А он был весьма эффективен, поверь мне! Там явно чувствовалась твёрдая рука. Тот комик, который, надышавшись дурманящим дымом и накушавшись весёлых грибов, скакал перед просителем, скорей всего, был обычный человек. Может быть, даже не лишённый актёрского таланта для создания подобающего антуража, но без специальных способностей. А вот среди его свиты обязательно были именно те, кто прекрасно понимали ситуацию и чьё мнение озвучивалось в конечном итоге. Не все они, конечно, были Чтецами, но кто-то непременно был. Они-то и принимали то или иное решение, в зависимости от того, что им удавалось понять о человеке. Но и это не самое интересное…

- Да неужели? – не очень искренно удивился я.
- Зря иронизируете, батенька! – моментально отозвался Семён Михайлович. – Сам по себе Чтец явление хоть и забавное, но достаточно беспомощное. Слишком много собственных рефлексий и психологических проблем. Нагрузка на человеческий рассудок огромна. Чаще всего, свихнувшиеся разумом одиночки заканчивали свои дни в придорожной канаве, пуская слюни и бормоча всяческую чушь. Но вот стоило им сгрудиться в кучу…
- Так я и знал! – моему возмущению не было предела. – Я знал, что без грязного сговора эта история не обойдётся. А вы говорите мирные и безобидные!
- Вот же ты заполошный! – добродушно усмехнулся старичок, поправляя плед, которым были накрыты его ноги. – Ты прям, спишь и видишь кругом себя сплошных заговорщиков! Неймётся тебе…
- А то! Не мы такие, жизнь такая! Так оно всё и есть на самом деле! И вы только что это подтвердили! Кругом одни враги и негодяи, которые только и думают, как бы захватить власть во всём мире! Но к присутствующим здесь это не относится! – быстро добавил я, осознав некоторую хамоватость своего последнего заявления.
- Надеюсь… - немного обиженно буркнул Старик, но практически сразу забыл мою бестактность, увлёкшись рассказом. – Дело в том, что тот самый сосед, которому грозило вторжение, тоже ходил к Дельфийскому Оракулу, только в другой храм, и тоже просил совета. Обменявшись между собой информацией, жрецы из разных храмов фактически совместно решали судьбу этих двух просителей и их государств, более всего заботясь о росте авторитета своего культа, чем о благе других людей. И учитывая их влияние на тогдашние порядки мироустройства, похоже, им это удавалось весьма эффективно.
- Тайные хозяева жизни? – недоверчиво поинтересовался я. – Эдакий древний «сикрет сервис» мирового масштаба?
- Именно так, дорогой друг! И интересным во всём этом мероприятии было то, что манипулировали они людьми, не угрожая карами небесными или задуривая мозги сказочками о великолепии загробной жизни, а только на основании проверенной информации. Именно они первыми поставили сбор, накопление и анализ информации во главу угла своей деятельности.

- А зачем? – благородный напиток тёмно-карамельного цвета, вязко колышущийся в моём бокале, располагал к глубокомысленным и пустопорожним беседам о загадках мирового масштаба. – Зачем им нужна была эта информация?
- Сейчас трудно с уверенностью об этом говорить. Слишком мало действительно стоящих знаний дошло до нас с тех далёких времён без существенных искажений. Но лично я считаю, это было необходимо для поддержания глобальной стабильности.
- Стабильности!? – я чуть не поперхнулся. – Нескончаемые войны древности, дворцовые перевороты и регулярные убийства правителей вы называете стабильностью? Да у них там такая «веселуха» вечно шла, что мама не горюй!
- Ну, воевать-то и сейчас воюют – снисходительно отмахнулся Семён Михайлович. - Где тайно, а где явно. Постоянная война ‒ это тоже, между прочим, некоторый вид стабильности. А ты подумай о другом. В истории человечества был промежуток, порядка десяти тысяч лет, когда глобально ничего не менялось. Да – возникали и исчезали государства. Да – были и дворцовые перевороты, и тайные убийства. Но всё это было в рамках одного и постоянного взгляда на принципы и механизмы мироустройства. Даже все войны были одинаковыми.

- Это как это «одинаковыми»? – ошарашено потряс я головой.
- Не совсем правильно я выразился, извини… - магистр на секунду задумался, подбирая более правильную формулировку. – Цели и задачи, конечно, различались, но методы ведения, оружие, тактика не менялись тысячелетиями. Вот к примеру. Если бы удалось схлестнуть на одном поле, допустим, армии Чингисхана и Александра Македонского, то ни у тех, ни у других не произошел бы культурологический шок, хотя их цивилизации разделяла бездна времени по нашим понятиям. Им было всё знакомо и понятно. Мечи, щиты, луки и конница. Никакой принципиальной разницы. Или взять те же римские легионы, которые век за веком шли в бой с одинаковой амуницией. Думаешь это не стабильность? Причём заметь – для тебя стабильность, это десять лет без войны, политических переворотов и экономических кризисов, а я сейчас говорил о тысячелетиях! Почувствуйте разницу, как говорится…
- Так это говорит просто об отсутствии прогресса в те времена, – легкомысленно отозвался я.
- Ты вроде бы умный мужик, но иногда рассуждаешь как ТП из ночного клуба! – как мне показалось, Семён Михайлович даже рассердился. – Зачем бросаться такими словами, если даже не понимаешь, о чём говоришь!?
- Почему это не понимаю? – обиделся я. – Всё я понимаю! Не было у них прогресса, вот они тысячу лет одними и теми же мечами и махали. Начался технический прогресс - стали стрелять из ружей. По-моему, всё очень даже правильно и логично.
- Значит, прогресса у них не было, не было, а потом он вот вдруг раз взял и появился внезапно?
- Ну… Когда развитие цивилизации достигло определённого уровня, стало невозможно реализовывать возрастающие потребности человечества в существовавших условиях, поэтому…
- … вдруг, откуда ни возьмись, появился в рот еб… прогресс!!! – насмешливо закончил Семён Михайлович. – Память у тебя хорошая! Чешешь как по учебнику. Только слова эти чужие и ты их не понимаешь до конца. Ты не вдумываешься в глубинную сущность того, о чём говоришь.
Я решительно сунул нос в бокал. Ой, ну и пожалуйста! Раз я такой тупой и недалёкий, буду сидеть молча!

- Цивилизация! Человечество! Прогресс! – казалось, старик не замечал моего обиженного сопения. – Слова, которые настолько часто употребляли, пытаясь описать очень глобальные процессы, что смысл их стёрся и обмельчал, упростившись до заезженного клише, которым пользуются бездумно. Прогресс ‒ это не метеоритный дождь, который неожиданно обрушился из глубин космоса на головы наших предков. Прогресс — это овеществленная реализация жажды знаний. А эта жажда, в свою очередь, является неотъемлемой частью человека, частью его сути, его разума. Прогресс существовал всегда, иначе мы бы до сих пор жили в пещерах и даже шкур не носили. И абсолютно неоправданно считать, что тысячи лет жили только тупые люди, которые просто не могли развиваться. По большому счёту, ты ничем не лучше любого египетского каменотёса, жившего пять тысяч лет назад. А может быть даже и хуже…

- Ну, спасибо! – возмутился я, пытаясь изобразить насмешливый поклон, не вставая с кресла. – Меня, инженера с высшим образованием сравнили с неотесанным каменотёсом, извините за каламбур и ещё усомнились в моём уме?
- А что, бывают инженеры без высшего образования? – язвительно поинтересовался Семён Михайлович. – И запомни, пожалуйста, - ношение трусов и умение нажимать на кнопки пульта телевизора не делает тебя умней и разумней австралийского аборигена. Среднеразвитого гималайского медведя тоже можно за две недели научить ездить на велосипеде и курить. Я сейчас говорю не о доступном тебе объёме знаний, которые, между прочим, есть не твоё достижение, а есть заслуга других людей! Я говорю именно о твоём персональном уме. Понимаешь о чём я?
- Вы хотите сказать, что даже если я могу рассчитать в уме несущую способность двутавровой балки под распределённой нагрузкой, я не умней каменотёса?
- Именно так!
- Афигеть!
- Ну а как иначе? Не ты же придумал метод расчёта несущей способности! В тебя его вбили многолетней дрессурой, как в того медведя! Точно так же шаманы племени Оттокои заучивают последовательность фигур в ритуальном танце для обряда вызова дождя. Так и чем ты тогда отличаешься от полуголого папуаса? Почему ты считаешь себя участником прогресса, а римского сенатора, который жил две тысячи лет назад, нет?

- Однако вы и хватили! Прям, с купеческим размахом хватили! – я судорожно пытался найти логические несоответствия в умозаключениях Старика, потому что мне не очень нравились выводы, которые теперь напрашивались сами собой. – Хотите сказать, что посредством подставного Оракула Чтецы правили миром десять тысяч лет, направляя всю цивилизацию в нужном для них направлении?
- А почему бы и нет? – мне показалось, или Семён Михайлович действительно втихаря ехидно надо мной посмеивался? – Учитывая всю непредсказуемость нашего прошлого, эта теория имеет такое же право на существование, как и сотни других. Ты хотя бы представляешь, что за бездна времени скрывается за сухими словами «несколько тысяч лет»? По сравнению с ними вся наша современная история ‒ это жалкая песчинка на берегу океана времени! Через тысячу лет может только самые замшелые архивные терминалы будут помнить о Соединённых Штатах Америки, допустим, или о Советском Союзе… Хотя вас, быстроживущих, специально приучают не задумываться над такими вещами. Вас из поколения в поколение прижимают носом только к сиюминутным вопросам и самым пошлым вашим интересам, поэтому я не должен удивляться…

- Вы меня, конечно, извините, но мне кажется всё это притянуто за уши! – алкогольное бурление крови в организме добавило решительности моему голосу. – Был такой широко известный в узких кругах деятель, Эрих фон Деникен, который любое явление природы и человеческой деятельности мог объяснить вмешательством инопланетян. Так вот, это очень похоже на его методику. Берутся общеизвестные факты, добавляются малоизвестные, всё густо замешивается на недоказуемых и непроверяемых домыслах и выдаётся народу через сито собственных интересов. Нате дорогие любители дешёвых сенсаций, кушайте не обляпайтесь! С таким подходом можно всё что угодно загнать в удобное русло.
- Тебе нужны доказательства?
- А разве они существуют? – смело ответил я вопросом на вопрос, полагая, что реальных доказательств предоставить невозможно.
Некоторое время Семён Михайлович задумчиво рассматривал меня, а потом, видимо, приняв решение, вздохнул и полез в глубины своего монументального стола.
- На вот, держи. - В его руке матово поблескивал небольшой параллелепипед цвета воронёной стали. – Доказательства не доказательства, но думаю, тебе будет интересно ознакомиться. Шестьдесят четыре гигабайта информации об истории древних времён. Такого ты ни в одной книге не прочитаешь и ни на каком Дискавери не посмотришь.
- Тут что, секретный архив КГБ или закрытая часть библиотеки конгресса США? – я заинтересованно крутил в руках странную флешку. Она оказалась гораздо тяжелей, чем можно было предположить по её внешнему виду. Матовый отблеск граней и минималистский дизайн наводили на мысли о военном или космическом предназначении девайса. Мне эта безделушка сразу полюбилась. И колечко есть, чтобы носить как брелок с ключами, да и ёмкость такая, можно киношки записывать… Как бы прихватизировать эту прелесссссть?
- Ага, и то и другое… – сварливо согласился Старик. – И архив и закрытая часть. А ещё сканы всех выпусков журнала «Колхозница» за тысяча девятьсот шестьдесят первый тире шестьдесят седьмой год…
- Всегда мечтал ознакомиться! Только такой объём долго придётся осваивать.
- А ты не торопись. Это тебе мой подарок. И флешка тоже.
Кажется, у меня покраснели уши. Опять он меня раскусил. Фу, как стыдно! Ты мелкий жлоб, Лапута!

- Древние времена ‒ это конечно очень интересно, – стараясь не показать своего смущения и суетливо путаясь в карманах в попытке быстрее убрать с глаз долой неожиданный сувенир, пробормотал я. - А вот что-нибудь из более современных тайн можете мне раскрыть? Кто убил Кеннеди, например?
-Тю, Викторович! – брови старика удивлённо подпрыгнули. - А оно тебе надо?
Меня аж холодный пот прошиб от его интонации. Я почему-то сразу поверил, что он действительно знает. И, если честно, уже не очень горел желанием обрести такое знание, но гусары не отступают ‒ раз уж вякнул, то надо идти до конца:
- Ну, так это же величайшая тайна двадцатого века… - не очень уверенно промямлил я, не зная, куда девать свои руки.
- Это не величайшая тайна, а величайшая глупость! – пренебрежительно скривился Семён Михайлович. – Ладно, слушай! Когда Ли Харви Освальд только ещё доставал свою винтовку…

История, которую я хочу поведать, произошла уже осенью.
Что может быть тоскливее и депрессивней, чем осень в большом городе? Это на природе можно радоваться осени, бесконечно долго любуясь полыхающими в лучах заката желто-красными кострами клёнов и наслаждаясь пряным запахом опадающей листвы, получая от этого истинное удовольствие. А в городе это просто гнусный период года, когда всё радостное и светлое в жизни начинает прятаться по тёмным углам в ожидании наступления лучших времён. Город, размашистый и вальяжный летом, упивающийся своим величием и безмерностью возможностей, по осени скукоживался, тускнел, одевая своих обитателей в унылые плащи и высокие ботинки. Город, как грязный и бездомный котёнок, ежился под уже холодными каплями нудной мороси, грустно сознавая ‒ дальше всё будет ещё хуже…

Знакомой дорогой, по которой ноги идут сами собой, я не спеша возвращался домой после работы. Торопиться мне было некуда. Дети отправились на спортивные сборы ещё в начале недели, а жена прямо с работы уехала к маме на предмет чисто по-бабски провести выходные в неудержимом шопинге и зыринге. Этот вечер пятницы обещал быть тихим, созерцательным и одиноким. Постукивая в такт шагам наконечником своего неизменного зонта-трости по мокрому асфальту, я меланхолично обдумывал кандидатуру напарника на сегодняшний вечер. Тёмное пиво с копчёными креветками или армянский коньяк с лимоном? Выбор был сложный, но меня никто не торопил. Ничего в этом тоскливом городе не предвещало необычного.

- Эй, слышь? Мобилу дай позвонить! - вдруг прозвучал хриплый голос с характерными интонациями прямо у меня за спиной.
Это было настолько неожиданно, что мне и в голову не пришло отнести эту «просьбу» на свой счет, и я продолжал спокойно идти дальше.
- Ну ты, с зонтиком! Чё, типа, не слышал? А ну-ка постой сюда! У тебя же нормально попросили мобилу позвонить!
С зонтиком? Так это мне что ли? Так это не зонтик, а зонт. Ещё не до конца отрешившись от своих сибаритских дум, я чисто машинально обернулся и получил счастливую возможность ознакомиться с двумя типичными представителями семейства двуногих, подвида «быдлопитек дворовой обыкновенный».
Один из них был настолько типичным, что его фотография могла бы украсить статью про гопников в любой энциклопедии современной жизни. Туфли с загибающимися к верху носками, треники «абабибас», чёрная курточка из кожи дикого дермантина и неизменный головной убор фасона «нет ума – носи кепарь». Довершали общую картину унылого интерфейса несусветно оттопыренные прозрачные уши и покрасневший от первых осенних холодов прыщавый нос, который постоянно шевелился и издавал хлюпающие звуки, ловя непослушные сопли. Второй отличался только наличием грязных, когда-то бежевых, кроссовок и вязанной шапочки-пидарки, неизвестно каким чудом держащейся на самой макушке. Несмотря на то, что внутренняя мотивация этих приматов была написана большими печатными буквами прямо на их, не обезображенных интеллектом, лицевых пластинах, я растерялся.

Конечно же, я знаю, что такие события происходят каждый день сотнями, если не тысячами. И по телевизору показывают, и в интернетах постоянно читаю, чай не вчера родился. Но это всегда происходит с кем-то другим, не со мной! Человек вообще по природе своей склонен к эгоцентризму и где-то в глубине души уверен в своей исключительности. И хотя разум и жизненный опыт говорит, что с тобой может произойти то же самое, всё нутро тупо пытается протестовать против вторжения в события, казалось бы, незыблемые, привычные и знакомые. Если бы мне каждый день приходилось прорываться к дому через толпу гопников, то, наверное, я бы реагировал и ощущал себя по-другому. Но поскольку мой образ жизни, весьма размеренный и степенный, не предполагает регулярных встреч с антисоциальными элементами, я наравне с растерянностью испытал дикий внутренний дискомфорт и… приступ лютой классовой злости!

Дело в том, что это МОЙ двор! В отличие от известного анекдота – это и мой город, и мой район, и мой двор! Тут ко мне никто не должен приставать. Со мной этого просто не может происходить. Это же нонсенс! Вот в этом самом доме, до которого осталось каких-нибудь двести метров, я живу уже добрых полтора десятка лет. Все местные пацаны выросли у меня на глазах. Мои дети взросли здесь. Не скажу, что я тут в каком-то особом авторитете, но меня тут все знают. А местные алкаши и бомжи, которые не раз жестоко огребали от меня люлей за безобразия в подъезде или на детской площадке, вообще за версту обходят места, где я могу случайно появиться. А тут вдруг гопники! Да ещё не с нашего двора… Будет от чего растеряться! Я оглянулся по сторонам. Ну надо же! Никого! Редкий случай, но этим пацанчикам явно везёт.
Почему же это они решили докопаться именно до меня? Видимо, их неразвитые мозги смутил тот факт, что я шёл, опираясь на зонт. Посчитали инвалида лёгкой добычей? Ох и круто же вы ошиблись, мальчики…
И вообще, что это они себе позволяют!? Что это за пренебрежение к многолетним традициям!? Почему сразу «Дай мобилу»? Сначала должны были попросить закурить…

- Не звоню! – неожиданно даже для самого себя заявил я. Ступор прошёл и Остапа, как говорится, понесло. – Не звоню и вам не советую. Вредно для здоровья, знаете ли! А вот курить у вас есть? А то позвонить нету, а курить хочется. А если найду? А почему вы такие дерзкие?
Я впервые в жизни воочию увидел, как у людей рвётся шаблон. Даже треск услышал. Мучительно наморщив узенькие лобики, двое горе гопников пытались понять, где в отработанном алгоритме произошёл сбой и почему разговор идёт не по обычному руслу.
- А если найду? – неуверенно проговорил тот, который в кроссовках, но тут же стушевался, сообразив, что сильно сглупил.
Лопоухий оказался более сообразительным. Он просто пропустил тот участок кода, где его программа дала сбой, и сразу перешёл к финальной части:
- Ты чё, ля, обурел, дядя!!? А ну, ля, мобилу к осмотру, ля!!! – заорал он дурным голосом вытаскивая из кармана нож.
Увидев нож, я испугался. Реально испугался. А когда я пугаюсь, у меня напрочь отключается способность к здравому мышлению, и я начинаю действовать исключительно на одних рефлексах.

Сейчас в интернетах часто попадаются пустопорожние диспуты на тему службы в армии. Кто за, кто против - не хочу даже встревать в такие разговоры. Но за два года своей службы, через боль и кровь, я до самых глубин спинного мозга впитал две простые житейские истины: если драка неизбежна - бей первым, а если уж решил бить – то бей сразу на поражение!
Сделав два быстрых шага и заходя с боку так, чтобы противники оказались на одной линии и не могли атаковать одновременно, я нанёс зонтом верхний круговой удар в голову лопоухому, да простят меня истинные знатоки баритсу за мою корявую технику! Тот успел отреагировать и подставил руку, защищаясь от удара. Ну, разве я могу винить его в таком естественном желании защитить свою держалку для кепки таким неэффективным способом!? Откуда этому наивному дитю улицы было знать, что ещё год назад мой зонт подвергся существенной модернизации.
Лёгкий деревянный основной стержень был заменён на полнотелый стальной прут диаметром в восемь миллиметров, мягкий латунный наконечник уступил своё место заострённому острию из титанового сплава оборонного происхождения, а крутоизогнутая рукоятка была выполнена из сверхпрочного полимера…

Двухкилограммовый снаряд, разогнанный до свиста воздуха моей длинной рукой и сильным испугом, обрушился на неосмотрительно подставленную конечность. Послышался мерзкий треск ломающихся костей и рука гопника искривилась в месте, не предусмотренном конструкцией. Видимо от болевого шока этот неудачник моментально потерял сознание и молча повалился на землю. Второй голодранец, ещё не успев осознать масштаба попадалова, попытался кинуться на меня, чтобы сбить с ног. Реально осознавая свои не очень высокие бойцовские навыки, я не стал выпендриваться, а просто ткнул зонтом в ногу сопернику. Острый наконечник, легко пробив одежду и мышцы, с глухим стуком упёрся в берцовую кость. Обладатель невменяемой шапочки, которая даже в столь критический момент непоколебимо вершила его голову, пронзительно взвыл. Зажимая двумя руками дырку в ноге, из которой обильно начала течь кровь после того как я выдернул своё оружие, он выпученными от боли и страха глазами смотрел на меня, не в силах убежать или хотя бы просто сдвинутся с места. Перехватив зонт на подобии клюшки от гольфа, я от всей души врезал ему по уху. Перекувыркнувшись через голову, он рухнул на своего подельника.
«А вот нехрен на беспомощных инвалидов нападать, уроды!» - ещё успел подумать я, прежде чем услышал сзади подозрительный шорох. «Третий!» - ледяной молнией пронеслось в голове. Я начал поворачиваться, хотя с ужасом осознавал, что уже не успею. В такой ситуации шансов увернуться, обычно, не бывает…

Но прошло то самое драгоценное мгновение, а мой череп по-прежнему был ещё цел, а между рёбер не торчала заточка. Не веря в свою удачу, я наконец развернулся полностью, судорожно выставляя перед собой зонт.
Зажав шею оппонента странным захватом, Антон аккуратно укладывал на придорожную клумбу безвольно обмякшее тело.
- А неплохо для старичка у тебя получилось. Только за спиной следить надо. Этот за углом прятался, – абсолютно спокойным голосом сказал мой напарник и, как ни в чём не бывало, улыбнулся.
- Антон! - Я с трудом втянул в себя воздух через стиснутые судорогой челюсти - Твою ж мать…

Только сейчас до меня стало доходить вся серьёзность произошедшего. Это не просто потасовка. Если бы не эта неожиданная помощь, у меня был реальный шанс заполучить кусок острого железа себе во внутренности! А это весьма отрицательно могло сказаться на общем самочувствии. Дело в том, что у меня жуткая аллергия на острое железо во внутренностях. А мне нельзя, у меня жена и двое детей! Я очень нервный становлюсь от таких перспектив. Меня начала бить неудержимая дрожь, а в глазах сумбурным хороводом поплыли тёмные пятна. Реакция на адреналиновый шок и испуг. Я с молодости отличался страшными отходняками после сильных нервных потрясений. Во время драки всё нормально, адреналин, наоборот, очень сильно помогал мобилизоваться. А вот после… В голове туман, руки трясутся как у матерого алкаша и очень сложно говорить.

- Антон! У него был нож! – подрагивающим от напряжения голосом простонал я, остервенело тыча зонтом в кучу палой листвы, пытаясь побыстрей избавиться от следов крови.
- Да у них у всех ножи, – легкомысленно ответил парень, быстро осматривая неподвижные тела.
- Твою ж мать… Что же это делается!? – мутным взором я окинул место сражения, борясь с непреодолимым желанием прилечь рядом с поверженными противниками из-за противной слабости в коленях. – Что ты тут делал, Антон?
- Нет времени сейчас объяснять! Надо отсюда убираться по-быстрому. Пошли!
- Как пошли? Куда пошли? Надо позвонить… Милиция… Он же может кровью истечь… А если кто-нибудь видел… - туман в голове мешал сосредоточиться.
Поняв, что я полностью неадекватен, Антон решительно взял меня за плечи и слегка встряхнул, отчего я звонко клацнул зубами.
- Слушай меня Викторович внимательно и быстро! Сейчас идёшь по этой дорожке вдоль дома, за ним сворачиваешь направо и потом сразу налево. Дойдёшь до конца следующего дома и увидишь за углом старенькую красную Вольво. Двери не заперты. Садишься и ждёшь меня. Понял?

Я только и смог что безвольно кивнуть головой. Находясь в сумеречном состоянии рассудка, я с трудом добрался до машины и, дрожа как осиновый лист, забрался на заднее сидение. Какое чертовски неожиданное и хреновое приключение! Воспалённое воображение уже рисовало у меня в мозгу картины ареста, суда за превышение пределов самообороны, лагеря и всяческие прочие ужасы, которые могли грозить. Нет! Морально я явно был не готов к такому развитию сюжета!

- Молодец, Викторович! Добрался, таки, – чуть ли не со смехом сказал подоспевший Антон, заглядывая в машину. - А теперь отдай мне свой мобильник…
- И ты, Брут??? – потрясённо выдохнул я, не ожидая такого подлого коварства от близкого человека.
- Да нет, Викторович! Ты неправильно меня понял! - парень смущённо почесал затылок. – Так надо!
Понимая всю порочность окружающей действительности, безропотно вручил телефон этому жалкому предателю. Второго раунда битвы за свой мобильник я бы уже не выдержал. Тем более против такого бойца. Да и не стоил этот телефон таких напрягов. Старенькая сто первая Нокия, которую современные детишки даже в детский сад постеснялись бы взять. Было бы из-за чего сыр-бор устраивать!
Повертев раритетный аппарат в руках, Антон озадаченно хмыкнул:
– И из-за ЭТОГО ты покалечил двух человек?
Честно говоря, я даже растерялся от такой постановки вопроса. Неожиданная трактовка ситуации. Почему-то раньше я не соотносил свои действия с материальной стороной вопроса.
- Не из жадности, а из принципа! Не терплю даже мелких преступников!
- А, ну да! – парень покорно кивнул головой, но что-то подсказывало о неполном согласии с моей точкой зрения. – Действительно, с такими принципиальными, нам и мелких преступников не нать. Мы, как бы и сами…
- Но-но-но! Попросил бы вас оставить эти жалкие инсинуации и грязные намёки! Я защищался!
- Так я и говорю! С такими защитниками, нам и нападающих не нать…
- Антон, иди к чёрту! – решительно прервал неуместные в моём перевозбуждённом состоянии шуточки. – Сам-то почто постороннего пешехода за шею держал, душегуб!?
- Держал аккуратно, да и не такой уж он и посторонний, как ты теперь понял. Дышать он еще будет, но не в этом суть. А вот нам тут разговоры ненужные вести, совсем даже нет смысла! Валить надо! Только подожди минутку…
С этими словами он вытащил из кармана полиэтиленовый пакет, сунул туда телефон и резким движением зашвырнул его вглубь ближайшего куста.
- Ты что творишь, лишенец!? – завопил я ошарашено, окончательно переставая понимать происходящее. – Это МОЙ телефон! Там симка, там номера, по работе звонить…
- Поверь, Викторович, так надо! – Антон кинул пару охапок опавшей листвы на место захоронения моего славного боевого соратника, стараясь скрыть следы своего преступления. – Если повезёт, то, может быть, мы его ещё откапаем. Как говорится: «Бог не выдаст – таджик не подметёт!» А если не повезёт, то не очень-то и жалко такой агрегат.
- Мажор, несчастный! Чтоб ты понимал в колбасных обрезках!? – губы у меня тряслись и от пережитого испуга и от горькой обиды за своего безотказного спутника. – Неделю без подзарядки видел? Удавитесь со своими гламурными смартфонами! А фонарик?.. А радио?..
- Вот за что я тебя сильно уважаю, Викторович, так это за твоё пролетарское презрение к пафосу, но страдать будем чуть позже, а теперь быстренько выдвигаемся. Быстренько!

Нет, ну что же это такое??? Ещё и без телефона остался! Ни позвонить, ни радио послушать. Как голый, честно слово!

Я был полностью погружен в собственные переживания и не сразу сообразил, что Антон уже за рулём, и мы стремительно едем в неизвестном мне направлении.
- Тоха! Что происходит? Кто это был!? И что ты, в конце концов, делал в моём дворе!!? – кажется, у меня сейчас случится истерика. Настоящая истерика со слезами, соплями и визгами. Не так уж часто на меня кидаются люди с ножами, чтобы я мог хладнокровно реагировать!
- Да ты не парься, Викторович! Ничего сверхъестественного не происходит. Это гопники. Как это ни странно, совсем обычные гопники, я проверил. Ты просто оказался не в нужном месте не в нужное время. Вот и всё.
- Нифига себе! – искренне возмутился я. – Как это в ненужном месте? Живу я там! Это мой двор! И что это значит – обычные? А какие ещё бывают? Сказочные?
- Ну, значит, это они оказались в ненужном месте, – легко согласился Антон. – Ты, главное, сильно не волнуйся. Я успел там всё оформить так, что этих пацанчиков бурых примут по полной программе и надолго. Но это не та проблема, из-за которой я оказался рядом…
Несколько секунд я потрясённо молчал, потихоньку осознавая тот факт, что трое ублюдков с ножами, оказывается это ещё не самое важное в моей жизни:
- Ты мне расскажешь наконец, что случилось или так и будешь ходить вокруг да около? – в тепле машины и под мерный рокот мотора я немного успокоился и уже мог более-менее здраво воспринимать действительность.
- Старик пропал, – не отрывая взгляда от дороги, глухо буркнул Антон.

Эта новость настолько диссонировала с моим душевным состоянием, что я не сразу понял, о чём вообще сейчас шла речь.
- Как это пропал? Куда пропал? Почему пропал? Объясни толком! Я с ним вот только на той неделе встречался, в воскресенье!
- Вот с того воскресенья его никто и не видел. И Вовчика, кстати, тоже…
Вовчик? Лодя? Это который мой крестник? Пропал??? А вот тут я уже охнул от досады. Только этого не хватало! Я уже давно комплексовал по поводу своего, так называемого, крестника. С тех самых пор, как осознал, что стал невольным источником проблем для парнишки. Прочитанный Вовкой мой несерьёзный опус, напечатанный на развлекательном портале, в конечном итоге привёл к тому, что он оказался по самые уши, втянут в эту историю с Чтецами. И хотя я длительное время очень сильно старался убедить самого себя в собственной непричастности к его судьбе, где-то в глубине души я постоянно испытывал чувство вины перед ним. А вот теперь он пропал, и мне это очень сильно не нравится …

- Тоха! А как…
- Викторович! Обожди с вопросами, – перебил меня Антон, нервно оглядываясь по сторонам. – Мне тут сейчас поработать немного надо, так ты не отвлекай. Приедем на место – поговорим.
«Как это он собирается за рулём работать?» - растерянно подумал я и в тот же миг машина резко вильнула. Пересекая две сплошные и наперерез потоку машин, мы ушли в какой-то двор. И всё это в десяти метрах от гаишника! Мой крик застрял в горле. Антон, что!? Совсем с ума сошёл? Что он творит!? «Избавляется от слежки» - неожиданно ясно возник ответ в голове. И я понял, это действительно так. Перед глазами вдруг появилось фотографически точное изображение лица гаишника, который стеклянным взглядом смотрел мимо нашей машины, хотя такой манёвр не заметить было невозможно! Неужто Антон даже так может людям глаза отводить? Это уже просто мистика невменяемая! Я проглотил все матерные эпитеты, которыми хотел наградить водителя, и решил сидеть молча, чего бы мне это ни стоило. Мы ещё несколько раз совершали манёвры не меньшей степени дерзости, и я понял, что оказывается совсем не боюсь летать на самолётах! Теперь я боюсь ездить на машинах. Невольно нервно хихикнул, представив себе какие трудности могли испытать потенциальные преследователи, если бы они попытались удержаться на хвосте. Безумная гонка кончилась минут через сорок в каком-то районе новостроек. Уже почти полностью стемнело, и я понятия не имел, где мы находимся.
- Иди вон в тот дом. – Мотнул головой Антон. – Четвёртый подъезд, третий этаж, железная дверь без номера. А я пока машинку отгоню, да прошвырнусь по округе, гляну что к чему…
- А, там…
- Там Люся.
- Понял…

Когда, мягко рыкнув форсированным двигателем, красная Вольво скрылась за ближайшим углом дома, мне стало совсем тоскливо. Как будто прервалась последняя ниточка, которая связывала меня с моим старым миром, спокойным и понятным. Я чувствовал себя потерянным в пространстве и времени. Как будто волею судеб неведомая сила вырвала меня из уютного окружения и перенесла в какую-то параллельную вселенную, очень и очень похожую на мою, с такими же улицами, домами и машинами, но враждебную и существующую по правилам, которые мне не известны.
Холодная капля сорвалась с волос мне за шиворот и самым беспардонным образом поползла по позвоночнику. «Зонт в машине оставил…» - запоздало расстроился я, поёжился и заспешил к нужному подъезду. Может вид вечно сияющей Люськи сможет разогнать мою хандру?
Дверь распахнулась настолько быстро, что эхо трели дешёвого звонка ещё не успело затихнуть в глубине полупустой квартиры. Наверняка меня тут ждали.
- Здесь продаётся славянский шкаф? – кривовато ухмыляясь, тупо соригинальничал я, стараясь выглядеть беззаботным.
Люся даже не улыбнулась. Молниеносным движением ухватив рукав плаща, она буквально затащила меня внутрь.
- Нашли время шутки шутить! – рассерженно прошипела хозяйка, захлопнув за мной дверь.
- Извини… Сам понимаю, что глупо, но я просто не в себе… Чертовщина какая-то…
- Снимайте плащ и марш на кухню! Только свет не зажигайте!
А чой-то она «выкает»? Неужели всё настолько плохо? В прихожей свет не горел. И во всей квартире тоже. Только из дальней комнаты виделся слабый отсвет то ли настольной лампы, то ли ночника.
- К чему такая конспирация?

В темном и узком коридорчике я своими длинными конечностями умудрился зацепиться за любой мало-мальски выступающий угол, чуть не уронил шкаф и наполовину оторвал настенную вешалку, пока Люська не отобрала у меня плащ и не помогла разоблачиться.
- На всякий пожарный, Лапочка! На всякий пожарный…
Ну, вот! Так уже лучше. «Лапочка» это уже ближе к привычному для меня стилю общения. Но вот её сухой и напряжённый голос…
Усадив меня на табуретку за маленький кухонный столик, она встала рядом с окном и, нервно покусывая губы, стала настороженно осматривать пустынный двор. У меня ледяной ком в животе заворочался. Такой хмурой и обеспокоенной я её вообще никогда не видел! Наверное, это была не настоящая Люська, не та, которую я знал. Наверное, это была её неудачная копия из тёмной вселенной…
- Люся, что происходит? Что случилось со Стариком и Володей? Как они пропали?
Подсознательно я пытался убедить себя в том, что всё происходящее это просто неприятное недоразумение, что всё это ‒ нелепое стечение обстоятельств, но с каждой секундой делать это мне становилось всё сложней и сложней.
- Сейчас Антон придёт и всё расскажет – не прерывая своего занятия, рассеяно ответила тень Люси.
Да что же это такое!? Тот на эту, эта на того! Видимо пока они вместе не соберутся, я так толком ничего и не узнаю… Машинально достал пачку сигарет и зажигалку, собираясь хотя бы куревом занять время ожидания.
- Дай мне сигарету, Лапа… - тихо попросила Люся, всё также глядя в окно.

Как мне удалось не ляпнуть сакраментальное: «Ты же не куришь?», сам удивляюсь! Говорить такое человеку, который, находясь в здравом уме, только что попросил закурить, по крайней мере, глупо. Я молча протянул ей пачку. Бросив ещё один взгляд в окно, Люся подошла к кухонному шкафчику и, порывшись там недолго, выудила дешёвую стеклянную пепельницу.
- Антон идёт.
В неверном свете зажигалки её лицо выглядело ненатуральным и чужим.
- Чья это квартира? – спросил я, чтобы хоть как-то заполнить эту тишину, которая угнетала не меньше слякотной погоды на улице.
- Ничья. По маркерам нашли. – Люся курила по-настоящему, глубоко затягиваясь и не манерничая.
Я промолчал. Для меня такой ответ был равносилен фразе «Потому что баклажан». Нашли по маркерам… Сленг? Жаргон? Неохота разбираться. И так на душе кошки скребут, тут уж не до разгадывания шарад.

Антон возник на кухне быстро и бесшумно, словно ниндзя из дешёвого китайского кино. Они обменялись с Люсей быстрыми напряжёнными взглядами, после чего Антон едва заметно пожал плечами. Видимо это должно было означать, что всё нормально. А может быть и совсем наоборот.
- Так, братцы кролики, - я решительно раздавил окурок в пепельнице, намереваясь наконец во всём разобраться. - А теперь всё внятно объясните дяде Лапуте, что за шухер тут творится!? Куда делись Старик с Вовчиком, почему гопники обычные, а не сказочные и пошто́, в конце концов, пал смертью храбрых мой телефон?
Антон встал у окна и, также как Люся пятью минутами раньше, уставился во двор.
- Да, собственно говоря, мы знаем не больше твоего, – сказал он, не поворачивая головы. – Но попытаюсь ответить в порядке возрастания сложности вопроса.
Видимо не увидев на улице ничего интересного, парень сел напротив меня и, тяжело вздохнув, монотонно забубнил:
- Через телефон за тобой могли вести слежку. Выключить или вытащить симку – не вариант. Существует возможность и с выключенного аппарата снимать информацию. Правда, твой мастодонт вряд ли к таким фокусам способен, но бережёного бог бережёт. Гопники обычные, потому что вместо них могли быть те, кто мог бы отследить твой телефон. А Старика с Вовчиком мы думаем похитили…
- … те, кто мог бы отследить мой телефон? – закончил я мысль.
Антон молча кивнул.
- Ну, и кто эти таинственные «отслеживатели»? Конкурирующая фирма? Бандиты? Менты?
- Понятия не имею! – Антон развёл руками. – Я просто так думаю, основываясь на логических выводах.
- Что за выводы?
- Старик никогда, вот так вот внезапно, не пропадал на две недели. Никогда!
- Не аргумент! – я отрицательно боднул воздух головой. – Насколько я понимаю что-то в иерархии, то Семён Михайлович не обязан перед вами отчитываться. Мало ли! Может он на дачу рванул, урожай собирать или вообще на Мальдивы с шальной молодухой умотал с дельфинами контакт налаживать? Дедок он боевой, так что с него станется! Странно, конечно, что не предупредил и на связь не выходит, но в жизни всякие коллизии случаются. Вот помню, как-то раз забухали мы с друзьями в городе Дедовск Красногорского района Московской области, а очнулись через три дня в Казани, в баре «Раки», без денег, без документов и в компании с местным ОМОНом…

Люся тихонько ойкнула и прикрыла рот ладошкой. Я прервал своё повествование, потому что глаза у неё в этот момент стали очень большие и удивлённо-озадаченные.
- Что опять не так? – ворчливо поинтересовался я.
- А Лапочка-то, оказывается, не знает… - растерянно пролепетала девчушка и оглянулась на Антона, как будто в поисках поддержки. Тот мрачно жевал губы и молчал.
- Ну чего ещё я не знаю-то!? – эти постоянные недомолвки начали уже раздражать.
Антон поёжился:
- У Старика ноги парализованы. Ещё с Той войны. Так что он не может взять и просто так махнуть на дачу или на Мальдивы… А ты что, правда этого не знал?

А я сидел ошарашенный этой новостью и только глупо разевал рот. Да откуда я мог это знать!? Мне никто никогда ничего не говорил, а сам я даже и подумать не мог спросить такое. Хотя сейчас я вдруг осознал, что за всё время знакомства с Семёном Михайловичем мне ни разу не доводилось видеть его стоящим. Точно. Теперь-то оно понятно, почему он всегда сидел в моём присутствии, но вот почему я раньше не обращал на это внимания? И ещё я вдруг с кристальной ясностью понял, что практически ничего не знаю о своих новых знакомых. Есть у меня такая дурная особенность – я практически никогда не интересуюсь личной жизнью других людей. Мне и жена об этом неоднократно говорила. «Как можно, – удивлялась она – полгода проработать с человеком, сидя в одном кабинете, и не узнать, женат ли он, сколько детей, куда отдыхать ездил, чем увлекается?» А мне было так же удивительно слышать от неё это недоумение. А зачем это мне? Я не любопытен, мне нет дела до личной жизни других людей. Захочет человек – сам всё расскажет, не захочет – я-то уж точно не полезу с расспросами. Вот и сейчас, глядя на этих двух молодых человечков, я понял, что они для меня, по большому счёту, просто незнакомцы, а Старик оказывается даже ещё старше, чем я предполагал раньше…

- Ну и Вовка ещё, - продолжил Антон, усиленно делая вид, что не заметил моей растерянности. – Он также не отвечает на телефон, не появляется дома и не ходит в институт. А это уже не просто подозрительное совпадение, а явное свидетельство.
- Так может они вдвоём? – слабо попытался я возразить.
- Да уж, скорей всего, они именно вдвоём! – саркастично заявил Антон – Только боюсь, что не по доброй воле. Ну ты сам подумай, Викторович, неужели два взрослых, вполне адекватных человека, не понимают, что неправильно вот так вот тупо пропадать со связи на такой продолжительный промежуток времени? Не поверю ни разу! А уж возможностей дать о себе знать у них гораздо больше, чем у тебя из бара «Раки»!
К своему сожалению должен признать, что я давно уже внутренне согласился с его аргументами и только трусливое нежелание погрузиться в серьёзные проблемы заставляло меня жалко трепыхаться в поисках иллюзорных оправданий.
- Так что теперь делать-то? – спросил я растерянно.
- Не знаю! – Антон был явно разозлён, но пытался держать себя в руках.
Кухня погрузилась в тягостную тишину.

Сказать, что в моей голове царил сумбур, это ничего не сказать. Я пытался рассуждать здраво, но мысли в голове скакали вперемешку, устроив безумную сарабанду. То я вспоминал свою стычку с дворовой шпаной, то вспоминал как мы с Вовчиком первый раз пили пиво в кафе и какой он был тогда маленький и беззащитный, то не к месту пытался спрогнозировать, какими неприятностями грозит сложившаяся ситуация лично мне, то перед глазами вставал образ Семёна Михайловича, сидящего в своём неизменном кресле с пледом на ногах. Чем дольше я пытался избавиться от ненужных сейчас воспоминаний и думать логически стройно, тем больше рассуждения мои путались и удалялись от необходимого решения. Это просто невозможно мучительно, когда осознаёшь свою бесполезность и беспомощность.

- Значица, так! – я хлопнул себя по коленям и решительно встал. – Сдаётся мне, что ничего путного мы сейчас не придумаем. Время уже позднее, так что давайте скоренько по домам. Как говорится - утро вечера мудренее. Завтра соберёмся пораньше, обмозгуем всё спокойненько, а там, глядишь, и решение образуется. Не может такого быть, чтобы не образовалось! Мы же с вами умненькие человечки? Найдём решение? А? Что скажете, мо́лодежь?
Люся явственно всхлипнула, а Антон поморщился, как от зубной боли:
- Нельзя нам по домам. И тебе, Викторович, тоже нельзя, – лицо его при этих словах стало совсем уж мрачным.
- Чего-о-о??? - От неожиданности этого заявления я плюхнулся обратно на табуретку. Мой деланный оптимизм как ветром сдуло. - Как это нельзя? Почему?
- Ситуация уж больно критическая, - недовольно вздохнул Антон. – Нас Старик как-то раз инструктировал на этот счёт, так что… Правда, давно это было, ещё до тебя, но думаю это не важно.
- Подожди-ка, подожди-ка… - в моей голове зародилась какая-то важная мысль, но мне никак не удавалось сформулировать её правильно. – Ты хочешь сказать, что Семён Михайлович предполагал такой вариант развития событий? Он подозревал, что его могут похитить?
- Ну… не настолько буквально, но общий характер его высказываний сводился к тому, что если он вдруг длительное время не сможет контролировать ситуацию, то могут образоваться серьёзные проблемы.
- У кого? У него, у других людей, на фондовой бирже, у всемирного банка? – требовательно спросил я.
- Да не знаю я! – Антон заметно нервничал и очень часто непроизвольно сжимал руки в кулаки. – Я же говорю, что ничего конкретного он вроде бы и не говорил, но суть я уловил чётко. Проблемы будут, а вот у кого - так это у него надо спросить!
- Жаль, что ты раньше этого не сделал! – не удержался я побрюзжать по-стариковски – А сейчас, что прикажете делать?
- Отсидеться надо по-тихому, пока не разберёмся, что происходит, – хмуро буркнул Антон и вопросительно посмотрел на Люсю. Та едва заметно кивнула соглашаясь.
- Отсидеться??? Да вы что, издеваетесь?!! – я не выдержал.

Вся несуразность этого вечера наконец довела степень моего раздражение до критической отметки, и я взорвался возмущённым криком:
- Нет, ну это просто афигеть как замечательно всё получается! Значит, отсидеться, говорите!? Это с какого такого перепугу я вдруг должен отсиживаться? Я что – преступник какой? Или наоборот стукач из Коза Ностры, которого надо прятать от подельников? Почему это я должен участвовать в этой невразумительной вакханалии? Вы тут, понимаешь, всякими разными тёмными делишками развлекались, а я теперь как крыса последняя должен по подвалам ныкаться? Интересно девки пляшут! Что же это делается на белом свете? У меня семья есть, между прочим! Кто-нибудь о моей семье подумал, прежде чем впутывать меня во всё это непотребство? Они тоже теперь на нелегальное положение должны перейти? Интересно будет мне на себя посмотреть, когда я попытаюсь им объяснить, что им нельзя жить в своём собственном доме! Дурдом вприпрыжку! Антон! Ты хотя бы понимаешь, какую несусветную чушь ты сейчас сказал?!! Это просто детский сад, штаны на лямках! Начитались дебильных детективчиков от Константиновой и в заднице шпионские игры заиграли? Ну нет! Меня в это дерьмо не затащишь! Я, как говорил Остап Ибрагимович, только помогал детям. Я ничего предосудительного не делал и бояться мне нечего. Я вот сейчас пойду в милицию и всё расскажу. А что? Конечно! Мне скрывать нечего. Скажу, что мне угрожают неизвестные и семье моей угрожают… Даже заявление напишу! А что? Будет заявление, будут обязаны дело завести… Дело заведут, значит… значит, должны защищать… А иначе…

Уже к середине свое гневной тирады я и сам сник как проткнутый мяч. Господи, ну что за бред я несу??? Будто первый день в этой стране живу, а до этого сорок лет провел в голливудских боевиках с мощными хорошими парнями, которые в одиночку могут справедливость навести не только в отдельно взятом городе, но и в небольшом государстве в целом. И да, все эти сорок лет я постоянно находился под программой защиты свидетелей и дворецким у меня в особняке работал сам Шварцнегр, а садовником Брюс Уилисс…
Люся невесело хмыкнула:
- Ну, что, выговорился и полегчало?
- Нет! Не полегчало! – раздражённо рявкнул я по инерции, но уже стыдясь своей глупой выходки. В конце концов, эти два ребёнка ни в чём не виноваты. И меня насильно никто не заставлял. Самому ведь захотелось новых ощущений, вот теперь и огребаю их по полной программе. А что не полегчало, так это я не соврал. Раздражение уступило место унылой тоске. В этой жизни действительно бывает так, что нежданно негаданно можно оказаться по самые не балуй в неприятностях, а винить остаётся только себя. И никуда ты не побежишь жаловаться, и никто тебе не поможет. Я беспросветный кретин!
- Вот он наш Лапочка во всей своей красе. Сам глупость сказал, сам себя раскритиковал и сам себя теперь наказывает! – Люся едва заметно улыбнулась самым краешком губ, видимо давая понять, что не очень серьёзно обиделась на мои слова. – А Константинова пишет не детективы, а женские романы. Удивлена, что ты вообще знаешь эту фамилию, это же не твой профиль.

- Бе-бе-бе! - выдал я весомый контраргумент. – Я эту туалетную макулатуру не читал и читать не собираюсь! Вот ещё! Не хочу разбираться в сортах говна!
Я показушно капризничал и фыркал, но мне приходилось очень старательно делать вид, что перед этим я ничего и не говорил. Не люблю, когда меня ловят на глупости! Надо бы сейчас затупить не по-детски, лишь бы не признавать свою оплошность, но подсознательно я уже понимал, что не время сейчас играть в старческий маразм. Не такой я уж и старый, чтобы всерьёз в это верить, да и ситуация действительно не располагала к глупым игрищам.
- Пойду, постель приготовлю. - Антон направился вглубь квартиры, попутно утешительно похлопав меня по плечу.
- Чёрт знает что… - пробормотал я, прикуривая ещё одну успокоительную палочку. Да вот только не успокаивает она меня теперь. Машинально я протянул пачку Люсе. Не буду же я ждать, пока она сама попросит, но та даже не пошевелилась. Ну, тем лучше. Мне и одной сигареты достаточно, чтобы мучиться угрызениями совести за плохое влияние на молодёжь.

- Я всё-таки не понимаю… - дым от сигареты настойчиво и нагло лез в глаза, вызывая невольные слёзы. – Уже две недели, вы говорите. Но, если не считать сегодняшней стычки с хулиганами, которых сам Антон назвал совершенно обычными и случайными, со мной не происходило ничего странного! Может это говорит о том, что я тут не причём? Ну, в том смысле, что я могу пойти домой. Не в том смысле, что я совсем ни при чём, а в том, что мне ничего не грозит… Я ведь совсем не в курсе всех тех дел, которыми занимался Семён Михайлович… Я же всё равно ничего не смогу рассказать важного…
Ах как же трусливо и жалко прозвучали мои слова! Я сам содрогнулся от брезгливости. Красавчег! Соскочить решил, как нашкодивший пэтэушник! «Отпустите меня, пожалуйста, дяденьки и тётеньки, я ничего не знаю! Это пацаны с соседнего двора!» Тьфу, мерзость какая!

Люся посмотрела на меня таким взглядом, что лучше бы я провалился в деревенский сортир! Мне определённо надо заткнуться на сегодня. Пожалуй, я исчерпал весь допустимый лимит идиотских высказываний до конца своих дней.
- Антон эти две недели глаз с тебя не спускал, хвостиком за тобой вился везде, где только можно, да и где нельзя – тоже вился. Даже ночевал на лестнице в твоём подъезде, - Люся говорила спокойно, почти безразлично и от этого мне становилось всё гаже. – Если честно, то он действительно ничего подозрительного не заметил. Но это тоже подозрительно. Есть что-то такое, чего мы не можем с Антоном понять, но чувствуем. А это для нас очень важно. Чтецы, они же всю жизнь на чувствах, за гранью обычного…
- Постой, постой! – пробормотал я растерянно, полыхая стремительно покрасневшими от стыда ушами. – Как это на лестнице? Зачем?
- Ну, ты же курить выходишь ночью на лестничную площадку? Вот затем, – пожала плечами Люся.
Некоторое время я не мог даже слов подобрать, настолько потрясли меня её слова.
- Бомж! – вдруг выпалил я, внезапно прозревая. – Бомж, который несколько дней ворочался на лестнице этажом ниже! И этот монтёр, который за полночь ковырялся с якобы застрявшим лифтом! И группа парней молодых, которые девчонок из квартиры этажам выше ждали… Он тоже там был!!! А ещё…
У меня, как пелена с глаз упала.
- На третий день Соколиный Глаз заметил, что у сарая нет четвёртой стены, - ехидно прокомментировала Люся запоздалый всплеск моей прозорливости.
- … а ещё он белорусскую картошку в мешках предлагал по квартирам… - потерянно констатировал я полное отсутствие у себя даже малейших следов наблюдательности. – Как я мог его не узнать!?
- У тебя не было ни единого шанса! – решительно тряхнула головой девушка и насмешливо добавила - Если бы ты его узнал, то ему бы пришлось себе сепукку делать, а тебя ликвидировать! Причём именно в такой последовательности. Он же лицедел, Мастер Образов! Он может тебе коренной зуб выдернуть без наркоза, а ты его лица даже не вспомнишь. Его нельзя узнать, пока он этого сам не захочет.
- Кошмар…
- Так что хочешь, не хочешь, а эти две недели ты уже участвовал в этих, как ты говоришь, игрищах по полной программе.
- Спасибо вам, внимательные вы мои. - Сил на эмоции уже не осталось. Я настолько пресытился впечатлениями сегодняшнего дня, что кажется, мозг был уже не в состоянии воспринимать происходящее.
- Да пользуйтесь на здоровье, – буркнула Люська, наливая себе воду из-под крана.
- И прекрати уже «выкать», несносная девчонка, - машинально сделал я замечание, хотя думал совсем о другом. – Мне и так плохо, а от твоего «выканья» я каждый раз ещё на пять лет старею…
Люся примирительно пожала плечами, но не стала дальше развивать нашу любимую тему. Не до шуток сейчас. Мы помолчали. Я снова достал сигареты, хотя во рту было уже гадко от курева.

- Ерунда, какая-то, - бормотал я себе под нос, с силой растирая лоб рукой, будто бы это могло помочь. – Я же не могу не пойти домой. Вдруг жена позвонит на домашний, а я трубку не беру? И мобильника теперь нет. Что она подумает? Она либо в панику ударится, решив, что со мной что-то случилось, либо подумает, что я по блядям пошёл! Как я ей объяснять буду?
- Тебе жена не доверяет? Что, были прецеденты? – грустно хмыкнула Люся.
- Да при чём здесь это!? – возмутился я. – Доверяет, не доверяет… Сами же понимаете, что нельзя вот так вот пропадать со связи. Вон что из этого получается! А я вообще человек семейный и считаю, что у меня есть определённые обязанности. И информирование о своём месторасположении одна из них. Как мне ей сообщить, что со мной всё в порядке и я не валяюсь в канаве, сбитый грузовиком? У вас у самих есть связь? Хоть какая- нибудь?
- Мне вот интересно. А если бы ты действительно валялся сейчас в канаве сбитый грузовиком, как бы ты об этом сообщил жене?
- Вот именно так она и подумает! Если я не позвоню или не отвечу на её звонок, то это значит, что я лежу в канаве! Это же элементарная логика от обратного! Хотя тебе не понять, ты же не была замужем двадцать с гаком лет.
- Вот уж действительно повезло! – фыркнула девушка. – Если бы я была замужем двадцать лет, то кто-то явно бы столько же отсидел за педофилию! Но связи всё равно нет. Мы тоже мобильники ликвидировали. А в этой квартире не то что интернета, даже стационарного телефона нет.
- Прелестно! Просто прелестно! – взмахнул я руками в деланном восторге. – Сейчас даже в Бутырке у зэков есть мобильники, а мы сидим тут без связи, как декабристы в ссылке под Краснокаменском!
- Скажи спасибо, что руду не заставляют рубить и надзирателей нет… пока нет… - с философской отрешенностью в голосе заявила Люся.

Я свирепо вдохнул через сжатые зубы. Получилось точь-в-точь как у Доцента из «Джентльменов удачи»:
- Ну, всё, девочки и мальчики! Мне эти шуточки уже вот где сидят! – я провёл ребром ладони по горлу. – Вы как хотите, а я еду домой!
- К семье, тапочкам и телевизору? – голос у девушки в этот момент был такой грустный, что меня просто захлестнула волна жалости к этому маленькому беззащитному созданию. – Воля твоя, конечно. Как ты хочешь, Лапочка, так и будет…
От этой её обречённой покорности весь мой запал куда-то сразу исчез. Как я вообще мог подумать бросить этих детей в такой сложной ситуации? Может я для них вообще последняя надежда хоть как-то разобраться в этой непонятной истории?
- … хочешь - пойдём мусоров резать, – продолжила невинным и печальным голосом Люся, - а хочешь - хоть завтра разбежимся…
Меня как обухом по голове ударили!
- К-к-к-кого резать? – заикаясь, пролепетал я, и попытался тихонько отползти подальше прямо вместе с табуреткой. – Люсенька, родная, ты это о чём?
Она ещё некоторое время, не мигая смотрела на меня пустым взглядом маньяка, а потом тряхнула чёлкой и тихонько рассмеялась:
- Ну, ты чо тупишь? Это же из «Место встречи изменить нельзя»! Забыл, что ли?
- Да тьфу на тебя двадцать два раза, невменяемая ты зараза!!! – облегчённо выдохнул я, невольно хватаясь за сердце. – Я уж подумал, что у тебя крышу снесло на почве нервных переживаний! Перепугала до смерти! Нашла время шутки шутить! Ты просто ненормальная…
- Никаму нипугацца! Да, это я так шучу. Когда боюсь. – Люся нервно хихикнула и через силу улыбаясь, продолжила дрожащим голоском. - Не напрягайся, Лапочка. Когда не знаешь, что делать, а я правда не знаю, что делать, то надо шутить. Шутите, господа! Это раздражает врагов. Даже если они этого и не видят. Невидимые лучи добра и радости, которые я испускаю, настигнут их везде, и вызовут неудержимые приступы поноса, которые…
- Ну-ка стоп, Стрекоза! – мне пришлось прервать поток её красноречия, который уже больше начинал походить на истерику. – Давай-ка остановимся и все вместе успокоимся.
Люся замолчала, тяжело дыша и покусывая губы. Потом вымученно улыбнулась:
- Ты прав. Действительно надо успокоиться. Я сейчас возьму себя в руки. Вот уже… Раз, два, три и я спокойна, как фундаментный блок в траншее. Но шутки шутками, а я тебе истинную правду сказала. Если ты скажешь, то мы прям сейчас по домам пойдём. Правда-правда! Вот и Антон не даст соврать, – девушка кивнула головой в сторону кухонной двери. – Мы сделаем так, как ты посчитаешь нужным.
Я даже не заметил, когда Антон успел вернуться на кухню и подпереть своим могучим плечом дверной косяк, но сейчас он остервенело кивал головой полностью поддерживая слова подруги.

И тут я моментально и безоговорочно, будто на меня нашло озарение свыше, понял – никуда я не уйду. Я останусь с этими двумя большими детьми, несмотря на всю нелепость ситуации и, несмотря на любые последствия моего поведения. Мы будем искать выход вместе. Это теперь и моё дело. Хотя толку от меня мало, но, видимо, я был нужен здесь и сейчас. Прямо как в американских боевичках – старый немощный мастер и два молодых, но неопытных ученика.
- Давайте-ка лучше подумаем, как ночевать будем, - устало махнул я рукой.
- А кровать уже постелена! Идите спать, пожалуйста! – в голосе Антона явно слышалось облегчение.
- Да? А как же жрать? – невольно вырвалось у меня. – Например, в тюрьме сейчас ужин! Макароны, наверное, дают…
Живот реально бурчал и категорически отказывался считать за еду несчётную порцию никотина:
– Предупреждаю заранее - у меня очень беспокойный сон на голодный желудок! Я буду храпеть, стонать и метаться. Возможно, даже начну непроизвольно ругаться матом.
- Ужин в тюрьме уже давно закончился, и все фигуранты разбрелись по своим шконкам. – в глазах Люси я прочитал свой суровый приговор. – Для храпунов и матершинников у нас есть армейский глушитель под названием «Тапок прилетающий в голову», а из еды у нас только бутылка просроченного кетчупа в холодильнике завалялась. Будешь?
- Нет уж, спасибо! – неодобрительно проворчал я. – Пойду водички из-под крана хряпну! Всяко лучше, чем потом всю ночь с белым другом обниматься.
- Твои решения бывают очень мудры, когда ты не несёшь ересь! – дурачась пробасила Люся, осеняя меня благославляющим знамением какого-то вымершего индейского племени.
- И я тебя люблю, зануда! – буркнул я напоследок, скрываясь за дверью туалета. – Пусть этой ночью тебе приснится жаренная в сметане курица!
- Ну, ты и садюга! – возмутилась девушка, страшно тараща глаза. – Как теперь спать-то?
Готов поспорить, она на часик точно не сможет выкинуть из головы манящий образ исходящей пахучим парком жареной птички, но, кажется, я и сам себе оказал плохую услугу.

Спальное место пришлось отвоёвывать с боем, решительно отвергнув слюнявые поползновения заботливых «внучков» уложить старого дедушку на диване. Ишь, чего удумали! В армии мне за счастье было на трёх табуретках покемарить, так неужто я не смогу на раскладушке ночь перекантоваться?
Как выяснилось в течении первого же часа, видимо, не смогу… Забыл я, что в армии служил больше четверти века назад! Не тот уже организм пытался сейчас найти удобное расположение своим конечностям на скрипучем ложе, ой не тот! Тот был молодой и полон сил, а нынешний совсем уже не молодой и, если и полон чем, так это только суставными болями и дурными мыслями. Уснуть я не мог.
Люся, свернувшись в маленький клубочек, затихла под пледом на диване, Антон сладко засопел сразу же, как только улёгся на тоненькое старое одеяло, брошенное прямо на пол и только я целый час неуклюже ворочался, стараясь производить поменьше шума. В голове бесконечным хороводом тяжко толклись бестолковые мысли, а зловредная курица всё это время соблазняла меня своей аппетитной ножкой с прожаренной корочкой, по которой с завораживающей грацией медленно стекала на жареную картошечку густая подлива…
- Антон! - шепотом позвал я, когда сил терпеть уже не осталось.
- Что? – моментально отозвался парень, словно и не спал.
- Я знаю, что это маловероятно… но где бы ты взял мешок белорусской картошки, если бы кто-то всё же решил её купить?
Пару секунд в комнате было тихо.
- Спи, давай!!! – рявкнули, не сговариваясь, Антон с Люсей, абсолютно синхронно.

Это сообщение отредактировал Laputa - 21.07.2016 - 14:04

А мне не спалось. Пару часов я мучился в забытьи на грани между сном и явью, а потом плюнул на это дело и побрёл на кухню. Гнусное это состояние, когда вроде и не спишь, и в тоже время в голове мутным водоворотом кружится неуправляемая мешанина непонятных образов и видений, будто в кинобудку забрался пьяный механик и крутит куски из разных фильмов. А фильмы, по большей части, ужастики…
Я стоял у окна, придерживая одной рукой затрапезную зановесочку, и курил в приоткрытую форточку. На душе было тоскливо и… страшно. Страшно не так, как бывает страшно от явной угрозы. Не так, как на краю крыши многоэтажки, когда кажется, что даже лёгкий порыв ветра кинет тебя в последний стремительный полёт. А мерзко, тускло, безысходно и всеобъемлюще страшно от того, что неизвестность могла таить такую опасность, о которой даже не подозреваешь. Отрешённо наблюдая как сигаретный дым затейливо выкручивает за стеклом призрачные фигуры, борясь с мелкой моросью и редкими порывами полусонного ветра, я невольно возвращался своими воспоминаниями к нашей последней встрече со Стариком…


***


- Нет! Ну это же как всегда! Любое благое начинание обращают в форменное безобразие! – пафосно возмущался я, размахивая традиционным для себя бокалом с коньяком. – Казалось бы, простая и изящная идея – акции. Есть контора, которая производит что-то полезное. Контора может выпускать больше полезного, но нужны деньги на развитие основных производственных фондов. Контора выпускает акции, которые покупают все желающие в обмен на обещание получить кусочек прибыли. Всё замечательно! У конторы есть деньги, чтобы построить новый цех, а у акционеров в перспективе дополнительные доходы, только за то, что не заныкали лишнюю денежку в наволочку, а дали попользоваться более деловитым людям. Всё просто и, самое главное, правильно. Но нет, блин, и тут всё опошлили! Что сейчас? То акции выпустят без обеспечения и понятия, просто чтобы бабла тупо состричь с недалёких обывателей. То устроят дикую катавасию с якобы обесцениванием этих акций, после чего скупают контору по дешёвке, хотя она им нафиг не нужна. То на непонятном ажиотаже поднятия цены продают акции втридорога, и на пустом месте получают кучу миллионов… Чёрт знает что! Неужели непонятно, что спекулятивное зарабатывание денег не ведёт ни к чему, кроме как к росту инфляции? Все эти манипуляции на рынке ценных бумаг не приводят к увеличению производимой продукции, а служат только для обогащения нескольких жуликов от биржи! Будь моя воля, так я бы вообще запретил любые манипуляции с ценными бумагами, кроме прямых взаимоотношений владельца акций и предприятия, которые эти акции выпустило! А все эти биржи, это вообще сосредоточие зла в современном мире! Закрыть их все нахрен и порядку было бы больше!

- Никак новости с утра смотрел? – участливо поинтересовался Семён Михайлович.
- Да зло берёт иногда, честное слово! Ну ежу ведь даже понятна вся порочность существующей системы, но нет! Все пищат от радости и делают счастливые рожи, когда какая ни будь там Айбиэма с Газпромой в цене выросла на пару пунктов по итогам торгов на западно-папуаской бирже!
- Ну точно смотрел! – Старик сокрушённо покачал головой. – Я очень тебе советую не смотреть новостей по утрам!
- Так я не специально! Случайно глазом зацепился, пока на работу собирался. Другого-то вообще нечего смотреть!
- Немного перефразируя великого профессора Преображенского: «Вот ничего и не смотрите!» - назидательно сказал Семён Михайлович. - Право слово, для здоровья нервов гораздо полезней выпить стакан молока, чем пять минут смотреть новости.
- Да я бы с радостью, но вольно или невольно всё равно приходится сталкиваться с этим мракобесием. А меня аж корчит всего от омерзения, когда я сталкиваюсь с этим цирком уродов!
- Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся! Корчить тебя и дальше будет, если только ты не уедешь в глухую тайгу пчёл разводить, но если дожив до своих лет тебя бесит тупость и лицемерие, если ты испытываешь такую личную неприязнь к несправедливости и безразличию, что кушать не можешь, значит ты не самый плохой человек в этом мире.
Я даже замер на пару мгновений от таких слов.
- Какое облегчение!!! – вскричал я в деланном экстазе и изобразил попытку встать на колени. – Семён Михайлович, благодетель! Вы сейчас спасли мою душу! Буквально минуту назад я считал себя самым плохим, самым никчёмным существом вселенной, а теперь просто лью слёзы умиления! Какое счастье-то привалило! Я – не самый плохой! Я осознал этот факт! Теперь мир для меня полностью перевернулся. Исчезли ложь и коварство, насилие и воровство исчезли! Взяточники-чиновники и невменяемые кавказавры сгинули в тартарары, и их вонючий прах развеял тёплый ветер цветущей Антарктиды! Американцы подарили все свои авианосцы Гринпису, а в Эмиратах мусульмане разрешили своим жёнам загорать топлесс! Всё небо в радугах, а все люди какают бабочками!!! Теперь всё будет по-другому!
- А зачем, позвольте поинтересоваться, Гринпису авианосцы? – как обычно беззвучно посмеиваясь, спросил Семён Михайлович уличив мгновение, когда я прервал свою пламенную речь, чтобы набрать в грудь побольше воздуха.
- Больше вас ничего не заинтересовало? – вкрадчиво поинтересовался я, уже внутренне кипя от негодования.

Смеющийся Михалыч отрицательно помотал головой.
- ПЧЁЛ РАЗВОДИТЬ!!! – взревел я, теряя самообладание. – Там много места! И полоса там есть! Для взлёта! Будут разбегаться по этой полосе и лететь в сторону Ливии и Ирака!
Старик уже вовсю веселился, глядя на моё неадекватное поведение:
- А это замечательная мысль! Это же просто здорово - пчёлы вместо ракет! Экспорт мёда вместо демократии истребителей! Такое на нобелевскую премию мира тянет, знаете ли!
Я сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.
- Дорогой мой магистр! Уважаемый Семён Михайлович! – со вселенской укоризной в голосе начал я увещевать неосторожного изрекателя прописных истин. - Неужто вы хоть на секунду позволили себе подумать, что я не знаю насколько я замечательный? Да моя любовь к себе так велика, что все Ромео мира, вместе с Айвенгами и прочими разнообразными Петрарками – просто жалкие дрочеры по сравнению со мной! Степень моего самоуважения так огромна, что ни в одной математике не найдётся столько цыферь, чтобы её описать хотя бы приблизительно, даже если я пьяный в хлам валяюсь посередине улицы в вонючей луже!

Я встал с кресла и взволнованно начал мерить кабинет шагами:
- Но речь сейчас не обо мне! - жестом безграничного великодушия я пресёк возможную попытку возражений и продолжил: - Я не понимаю другого – почему меня пытаются держать за дурачка?
- Видать дурачок большой, вот за него и ухватились? – попытался пошло пошутить Старик, глядя на меня невинным взором.
- Перестаньте паясничать, Корейко! – я раздражённо отмахнулся. - Вы прекрасно понимаете, о чём речь! Это глобальное в государственном масштабе враньё достигло такой наглости, что просто вызывает лютое раздражение. Я самый простой и самый правоверный гражданин своей страны. Я всю жизнь работал. Каждую копеечку я заработал исключительно своими руками и головой. Бюджет не пилил. Почти честно платил налоги. Не воровал и не убивал. Не брал взяток…
- Так тебе никто и не предлагал, буа-га-га! – вульгарно заржал Семён Михайлович.
- … не брал и не взял бы, даже если бы давали! – упрямо продолжил я. – Вырастил и выкормил двух сыновей. Сам! Ну с женой, конечно. Без всяких там материнских капиталов и дотаций. У меня квартира, которую я купил за свои кровные и за которую я ещё непонятно почему плачу налоги. Государство и рядом не стояло, когда мне нужна была крыша над головой для своих детей и единственной жены! Я само воплощение идеального обывателя, который всё добывает сам и на котором держится всё. Я – соль земли!!! И мне непонятно, почему мне так хреново! За всю мою жизнь государство мне ничем не помогло, а только наоборот всячески поганило мою жизнь. За что я должен мучиться из-за этого беспредела? Что я сделал не так?
- Нормально ты так начал с акций и закончил полным отрицанием государственной системы! Психанул штоле? – хохотнул Семён Михайлович.
- Это всё звенья одной цепи. Всё в этой жизни взаимосвязано, - строптиво возразил я. – Они там все одним миром мазаны. Без дебильного государства не бывает дебильных экономических отношений. А ваши подростковые жаргонизмы в разговоре вызывают во мне резкий когнитивный диссонанс! Неуместно они как-то звучат из ваших уст!

- Хорошо! Я тебя понял. Даже больше, чем ты можешь себе представить. Не понимаю, правда, что тебе в моей речи не нравиться, но я от неё тащусь, а вот вернувшись к сути нашего разговора, давай-ка я с тобой немного не соглашусь! Так, чисто для интереса. – Старик ехидно прищурился. - Нет, в общем и целом я с тобой согласен и горячо сочувствую. Рассуждаешь ты вполне на заявленном уровне нормального обывателя. И я не собираюсь тебя переубеждать ни в чём. Я хочу, чтобы ты попробовал посмотреть на это всё немного под другим углом. Нет-нет, не напрягайся! Угол не под сто восемьдесят, а буквально самую чуточку, искоса, так сказать.

Я тяжело вздохнул. Неспроста магистр так ёрзает в своём кресле, опять, небось, каверзу мне приготовил.
- Я и так считаю, что у меня уже полное косоглазие головного мозга, но попробуйте, – пробурчал я, мысленно готовясь к логическому сражению.
- Как много людей ты знаешь, которые бы целиком и полностью одобряли нынешнее состояние дел?
- Да ни одного! – тут же радостно отозвался я. Этот вопрос меня самого уже давно мучил. – В том-то и дело! Все, с кем я общаюсь более или менее придерживаются той же самой точки зрения, что и я! Мне вообще непонятно где обитают люди, которым это нравится!
- В Иваново одна есть, я точно знаю. Но имей чуточку терпения, скоро объясню подробно, – лицо Старика было невозмутимым. - Когда ты последний раз общался с гаишником и стоял в пробке?
- Ну, дык это… До того как машину продал, регулярно общался. А сейчас – вот уже как года четыре не имел этого великого счастья.
- Вот!
- Что «вот»?
- А когда ты последний раз общался с вором в законе?
Я поперхнулся остатками коньяка:
- Семён Михайлович! Помилосердствуйте! Какие ещё воры в законе? Вы не забыли? Я настоящий, правильный обыватель! Я не общаюсь с такими личностями!
- Вот! – ещё раз повторил довольный Старик.
- Да что «вот» то?
- С исходными данными мы определились, – продолжил Старик, не обращая внимания на мои вопросы. - А теперь ответь мне, пожалуйста, что ты знаешь о параллельных мирах?
Я слегка опешил от столь неожиданной перемены темы, но я же человек образованный и даже можно сказать немного начитанный, поэтому сразу сориентировался:
- Это вы про квантовый дуализм пространства-времени, вероятностные хронодеревья и многомерность вложенных вселенных?
- Эк тебя плющит-то не по-детски! – поёжился Семён Михайлович, шутливо отмахиваясь от моих слов. – Фантастики меньше читать надо в твоём возрасте, Викторович! Взрослый мужик уже вроде, а лепечешь как дитё неразумное! Я тебя спрашиваю о реальных вещах, а не о псевдонаучном бреде из передач по рен-тв.
- Значит параллельные миры для вас реально доказанный факт? – я постарался вложить максимально возможное количество сарказма в вопрос.
- Конечно, – не смутился магистр. – Ты сам и есть живое воплощение этого понятия!
- Вот даже как!? – моему удивлению не было предела.
- Смотри сам. Ты знаешь, что существуют воры, но ты с ними не пересекаешься. Ты знаешь, что есть гаишники и пробки, но тебя они не беспокоят. Ты знаешь, что есть люди, которые стали более лучше одеваться и больше сеять пшеницы и выращивать больше овощей, но ты никогда таких не видел вживую и они не входят в твой круг общения. Взяток ты не берешь, хотя уверен, что все чиновники кругом казнокрады и хапуги. Не убиваешь, хотя это происходит с другими людьми каждый день. Почему? Вывод один - вы существуете в параллельных мирах! Они рядом, и ты знаешь об их существовании, ты можешь их видеть посредством зомбоящика, читал обо всём этом в интернетах, но по большому счёту они тебе ПА-РАЛ-ЛЕЛЬ-НЫ!!! Ты сам, в силу своих собственных качеств, создаёшь свой круг общения, свой мир и всеми силами стараешься не пересекаться с теми мирами, которые тебе не нужны. Надоело с гайцами общаться – продал машину. Не любишь толкаться в метро в час пик – на работу выходишь на час раньше. Неприятен человек – ты стараешься с ним не встречаться. Ну, и так далее. Понимаешь, о чём я?

Поначалу я подумал, что это шутка. Но судя по сосредоточенному лицу собеседника, мне стало понятно, что тот считает свои слова абсолютно серьёзными. Может я чего-то недопонял? Опять не увидел полный кошелёк?
- Вы хотите сказать, - осторожно начал я - что если не смотреть телевизор, не шарить по новостным сайтам, то моя жизнь станет совсем замечательной?
- Жизнь твоя не изменится. Ты как жил, так и будешь жить. Так же будешь кормить детей, любить жену, ходить на работу и платить налоги. Ты живёшь в своём мире. Только перестанешь беспокоиться и терзать самого себя, что безусловно улучшит твоё самочувствие.
- Бред какой-то! – не выдержал я. – Вы меня, конечно, извините, но это страусиная философия получается! Зла не вижу, значит, его не существует! Так что ли? Моя хата с краю, ничего не знаю? Не про меня это. Я не могу вот так вот взять и собственной жопой отгородиться от всего мира! Пусть дальше воруют, убивают – а я на заднем дворе спокойно помидорки сажаю и пофигу мне, что страну разворовывают? Ерунда полная!
- А что лично ты сделал, чтобы не разворовывали?
- Э-э-э-э… Ну, так это… - я растерялся. – Сам не ворую… И осуждаю, и это… кипю! То есть… Киплю! То есть… Блин! Как это правильно сказать по-русски? Короче, кипит мой разум возмущённый…
Чёрт! А ведь действительно! Если так вот задуматься, то я же никогда ничего не делал. Возмущался вслух на своей кухне – это да. Ругал всех подряд чиновников и государственных деятелей, не выходя из собственной квартиры – регулярно. Но ничего не делал… Но я и не мог делать! Не в том я положении, чтобы министров за руки хватать. Да и кто я такой на самом деле? Для этого специально обученные люди есть, вот пусть они и ловят. Хотя они там сами же такие… Чёрт! Чёрт, чёрт!!! Что же это получается? Опять я крайний, что ли?
- Мне что – на баррикады идти надо!!? – психанул я. – С ОМОНом биться? Или кавказские свадьбы в Нерезиновске разгонять?
- Кипит он! – хмыкнул Семён Михайлович – Чайничек ты с крышечкой! С крышечки пар идёт! Фь-ю-ю-ю-ю-ю!

Старик подвинулся ближе к столу и жестом показал на свой пустой бокал. Ах как неудобно! В запале своих интеллигентских страданий я прозевал момент опустошения сосуда. Пришлось быстро исправляться.

- Конечно, нет! – сказал Семён Михайлович после того, как внимательно изучил «слёзы ангела» на стенках бокала. – Да и не полезешь ты никогда на баррикады. Митинги, скандалы, цветные революции, подпольщики-евролюбы, кавказское быдло, министры-казнокрады, свержение царя – это всё в других мирах. Не в твоём.
- Вы хотите обвинить меня в трусости? – я собирался серьёзно обидится. – Или в непричастности? Не соглашусь! Я существо хоть и недалёкое, но социально ориентированное. Я не могу взять и просто закапсулироваться в своём мире, поскольку в вашем изложении, «параллельные миры» это не более чем высокопарный оборот речи, а не физическое явление. Я хоть и люблю просто потрындеть о высоких и отвлечённых материях, но живу в реальном мире и стараюсь по крайней мере не закрывать глаза на существующие проблемы! Если завтра меня на пешеходном переходе собьёт пьяный протоирей на джипе, купленном за деньги братвы, то все так называемые «миры», с которыми я вроде как должен быть параллелен, враз станут мне поперёк горла!
- А я и не говорил, что твой мир это незыблемая крепость! Чужеродные вторжения всегда возможны. Хотя знаешь… Не всякая настоящая крепость может выдерживать осаду в течение десятков лет. Твоя же ещё не пала? Не пала! И это несмотря на то, что много раз подвергалась нападениям. Значит твой мир – твоя крепость! А обидеть я тебя не хотел. Когда я говорил, что это «не твоё» я просто имел в виду, что есть вещи, которые ты умеешь делать лучше. Предназначение у тебя другое.
- Это какое же? – мрачно поинтересовался я.
- Жить! – легкомысленно всплеснул ручками Семён Михайлович. - Просто жить. Заботится о семье и детях. Радовать близких. Играть в волейбол на пляже. Постить положительные креативы на своём любимом портале. Платить налоги и являть собой признаки стабильности и роста благосостояния среднего класса.

Я молча крутил коньяк в бокале, обдумывая услышанное. По большому счёту он конечно прав, но почему-то мне было горько и обидно:
- Нормально вы меня так до уровня аморфной биомассы опустили.
- Обиделся таки. – Старик укоризненно покачал головой. – А зря. Ты не понимаешь, насколько важное ты дело делаешь.
- Ага! Важен, как тот один из мириадов полипов, которые создали Большой Барьерный риф! – капризно возразил я.
- Чудак ты человек! Да без таких, как ты, всё остальное вообще не имеет смысла! Представь себе, если бы все кругом были бунтари да революционеры? Да передрались бы между собой и сдохли уже все давным-давно!
- Так выпьем же за тупую биомассу - основу основ и смысл всего сущего!!! – торжественно провозгласил я тост, высоко поднимая свой бокал.
Говорят, на правду нельзя обижаться, но я не смог. Раньше я всё-таки ещё лелеял тайную мысль о своём более высоком предназначении в этой жизни, и теперь мне было очень тоскливо.
Семён Михайлович надолго замолчал глядя на меня таким пронзительным взглядом, будто пытался рассмотреть все мои внутренности.
- Дурак! – наконец сварливо буркнул он, отводя взгляд в сторону. – Если бы ты только знал, как я тебе иногда завидую…

- Почему не спишь?
Погруженный в воспоминания я и не заметил, как на кухне появилась Люся. Судя по её осунувшемуся лицу и тёмными кругами под глазами она тоже не очень-то отдохнула.
- Жрать хочу! Какое-уж тут спать. – Я старательно продолжать дурачиться, чтобы она не догадалась о моём печальном душевном состоянии. – Это просто издевательство натуральное! Вообще не понимаю - как можно спать на голодный желудок?
Девушка хмуро усмехнулась и, плотней закутавшись в плед, присела за стол.
Вступившая в свои права осень холодными лапами выгребала последние остатки тепла через открытую мной форточку. Отопление ещё не дали - на кухне было зябко и неприятно пахло мокрым табачным дымом. Суетливо помахав руками, словно это хоть в какой-то степени могло улучшить ситуацию, я торопливо закрыл источник холода.
- После шести вечера есть вредно, – назидательным тоном заявила Люся, но её голодные глаза говорили об обратном.
- Чушь собачья! – горячо возразил я, сглатывая горькую и бесполезную слюну. – Это ж такой кайф, лежать в постели перед сном и ощущать, как сладенько переваривается в животике тёплая домашняя котлетка с жареной картошечкой!
- Прекрати мучить меня своими гастрономическими фантазиями, чёртов кулинарный мазохист! – Люся возмущённо нахмурила бровки и тихонько стукнула кулачком по столу. - Ты, Лапочка, на диете не сидел, тебе не понять! А представляешь, каково бедным девушкам приходится, которые за своей фигурой следят?
- Да ни в жисть не поверю, что ты хоть раз в своей жизни сидела на диете! – искренне возмутился я. – Куда тебе? С удочками соревноваться собралась?
- Твои жалкие попытки сделать комплимент так же нелепы, как и твой зонтик! – сурово отшила меня девушка, но по лёгкой улыбке тронувшей её губы, сразу стало понятно, что даже такой корявый знак внимания был ей приятен.

Эх, бабы, бабы! Иногда вы млеете из-за сущего пустяка, а иногда вам и целого мира мало. Мужикам вас никогда не понять. Это я как женатик со стажем заявляю. За многие годы супружеской жизни я кое-как выучился управляться с женой, но никогда не скажу, что полностью понимаю принцип функционирования этого таинственного существа. Взять те же комплименты. Зарёкся я их говорить. Одна и та же фраза может быть воспринята абсолютно с противоположным эффектом, что для мужского разума непонятно. Однажды жена закатила скандал за то, что я не похвалил её внешний вид в новом платьишке. В другой раз, памятуя о моих съеденных нервах, я честно исправился, сказав, что она замечательно выглядит, и тут же заполучил получасовую истерику по поводу того, что раз я сегодня сказал «замечательно» значит, обычно она выглядит ужасно! Не, мне не понять. Хотя я точно уверен, что моя жена ещё совсем даже вменяемая. Видели и похуже. Вот даже эти «удочки», например. Опытная жена могла бы обидится за такое сравнение, потому что я якобы тем самым намекнул на отсутствие сисек…

- Лю-у-у-сь? – заискивающе начал я канючить, стараясь соскочить с опасной для себя темы. – А давай я быстренько в магазинчик метнусь? Тут же наверняка ларёк какой-нибудь круглосуточный есть? Я быстренько смотаюсь, хоть чего-то пожрать возьму, а?
- Нет! Ни в коем случае! – девушка даже головой затрясла. – Сейчас Антон встанет и сам сходит.
Не успел я воздуха в грудь набрать для возражений, как в коридоре бесшумно возник Антон. Бросив на нас быстрый взгляд, он молча махнул нам рукой и скрылся в ванной. Через секунду я уже слышал, как он там фыркает и ухает под ледяным душем. Я был абсолютно уверен, что душ был именно ледяной. Опять молодёжь всё за меня решила!
- Ты, Люся, не Стрекоза! Ты настоящая дикая суриката, решившая, что я твой беспомощный детёныш! – обиженно надул я губки. – Твой материнский инстинкт к защите потомства принимает слишком гипертрофированные размеры. Мне уже это перестаёт нравиться.
Мои слова ни в коей мере не смутили девушку:
- Это не инстинкт, а простой здравый смысл. Я действительно абсолютно уверенна, что Антон всё сделает лучше. И еды купит и обстановку разведает так, что никто ничего не заметит. Он же Мастер Образов, а ты двухметровое недоразумение с зонтиком. Есть разница? Да ты и сам это всё знаешь, но просто бесишься.
- Ой, ну и ладно! – я демонстративно отвернулся, - Если вы такие умные, то сами всё решайте! Буду сидеть тут и молчать, как рыба об стену… И я не двухметровое недоразумение! Я строен и высок как кипарис и изящен, как спортивный велосипед!
- Велосипед с зонтиком! – фамильярно хохотнула Люся. – Горный всепогодный велосипед с вертикальным взлётом!
- Не зонтик, а зонт! Да и вообще, что вы все докопались до моего зонта??? – возмущенно начал я и тут в голове у меня что-то щёлкнуло. Да так явственно, что я даже звук услышал. Потом я правда сообразил, что это был дверной замок, который уходя закрыл Антон, но ощущение материальности появления мысли было полным.
- Люся! – внутри всё замерло от неожиданного понимания важности вопроса, который я собирался задать. - А где тот самый Чтец, с которого всё это началось?
Девушка ещё продолжала машинально улыбаться, но лицо её очень странно застекленело:
- Какой ещё Чтец? Не понимаю, о ком это ты говоришь.
Тон, с которым она переспросила, мне не понравился совершенно. Очень у неё неестественно прозвучало.
- Люся! Не пытайся делать из меня дурочку большую, чем я есть на самом деле! Я по твоим глазам вижу, что ты прекрасно поняла о ком речь. Тот самый, высокий в солнцезащитных очках и с таким же зонтом, как у меня? Которого Вовчик в метро спалил и который так картинно махал мне ручкой?
Девушка замешкалась с ответом только на какую-то долю секунды, видимо выбирая наиболее нейтральный ответ, но тут же поняла, что этой заминкой выдала себя с головой.
– Нуте-с, нуте-с! – я злорадно принуждал её к даче признательных показаний. – Колись уже давай!
Но долго торжествовать мне не довелось. Показав всем своим видом, что раз ей деваться некуда, и я припёр её к стенке, она традиционно подпёрла голову ручками и усмехнулась:
- Ты делаешь просто поразительные успехи! Твоя сообразительность и наблюдательность растут прямо на глазах. Даже года ещё не прошло, как ты наконец решил выяснить судьбу человека, который поменял твою жизнь чуть более чем полностью.

Это был неожиданный и сокрушительный ответ. А ведь действительно! Я растерянно хлопал глазами и пытался сообразить – как же так? За всё это время ни разу и не вспомнил о нём! Что же это такое? Я совсем безнадёжен? Люся откровенно наслаждалась моим замешательством.
- Ты мне зубы не заговаривай, – не очень уверенно продолжил я наезжать, чувствуя определённую неловкость в голосовых связках – Может я специально о нём не спрашивал, сбивал со следа, так сказать.
- Ну да! Конечно! А то по тебе не видно! – добивала меня Люся своим сарказмом. – Белый охотник ‒ плохой охотник! Заметать следы совсем не умеет, однако!
- А всё же!? – нашел я силы настаивать.
Медленно, но верно усмешка ушла с лица Стрекозы. Судя по затянувшейся паузе, она искала нужные слова. Неприятная для неё тема, видимо.
- Ушёл он, – наконец сказала девушка.
- Куда ушёл? – Я понимал, что это нехорошо так поступать с моей стороны, но видимо пришла пора расставлять все точки над i.
- Куда, куда… - передразнила Люся, пожимая плечами. – Куда-то!
- И ты не знаешь?
Девушка тяжело вздохнула и отстранённым взглядом посмотрела в окно:
- Нет, не знаю, – голос её был полон какими-то тонкими интонациями, которых я не в состоянии был понять. - Ты пойми, Лапочка, тут не госконтора с бухгалтерией, личными делами и отпуском по графику…
- Сектанты чёртовы… Никакого порядку! – тихо пробормотал я, зная что Стрекоза не обидится, я постоянно их так подначивал.
- Больше похоже на общество анонимных алкоголиков. – Люся ожидаемо не обратила внимания на моё замечание. - Хочешь – приходи, общайся, участвуй в групповой терапии. Никто не заставляет. Всё добровольно. А если человек хочет уйти – он просто уходит, никому ничего не объясняя и не оправдываясь. Иначе никак нельзя…

Что-то расхотелось мне точки расставлять. Не привык я видеть Стрекозу такой серьёзной и глубокомысленной. Я не хочу её ввергать в грустные размышления. Я хочу, что бы она шутила и смеялась, но следующий вопрос вырвался помимо моей воли:
- Каково это быть Чтецом, Люся?
Ответила она на удивление быстро, как будто ждала и готовилась:
- Хреново, Лапа! Очень хреново!
И вот тут уже наступила очень долгая пауза в разговоре. Люся молчала, погрузившись в размышления, а я пытался понять, почему раньше мы никогда таких тем в своих разговорах не затрагивали. Я уже почти докурил очередную сигарету, когда девушка встрепенулась.
- Я же чуть с ума не сошла, пока разобралась, что к чему. Да. Натурально понимала, что крыша съезжает. Вот представь себе, что все новые фильмы, которые только выходят на экран, ты уже видел и знаешь чем они кончатся! Все-все! Причём тебе приходится смотреть их ещё раз. И не один раз. А плохих фильмов очень много, гораздо больше чем хороших. А концовки в плохих фильмах ещё хуже, чем сами фильмы. И ты бы и рад их не смотреть, и не знать даже о чём они, но не можешь. Тебя будто насильно заставляют их смотреть. Причём медленно, в режиме реального времени, день за днём, час за часом. И нет возможности ни глаза закрыть, ни перемотать, ни выключить опостылевший кошмар. Самое интересное, что даже режиссёр фильма и актёры ещё не знают о чём этот фильм, а ты уже знаешь – бездарный сюжет и банальный конец. И ты говоришь режиссёру: «Остановись! Сними этот эпизод по другому сценарию, и концовка у фильма будет другой и сам фильм станет интересен!» Но режиссёр тебе не верит, а актёры презрительно усмехаются: «Да кто ты такой вообще, что пытаешься нам указывать? Ведь мы сами пишем сценарий этого самого замечательного фильма на свете. А ты просто пытаешься помешать нам снять шедевр!» И ничего нельзя изменить. Тебе никто-никто не верит. От этой безысходности я выла волком и лезла на стены. Я очень долго не могла понять, что только я вижу эти вещи очевидными, а остальным это недоступно.

- Значит это правда, что будущее уже предопределено и ничего нельзя исправить? – я грустно усмехнулся. – И все слова о свободе выбора и роли человека, о которой так много было сказано великими людьми, всё же чушь?
- Да ну, что ты городишь? – Люся возмущённо махнула на меня рукой. – Ты ничего не понял!
Она уселась поудобней и состроила лицо училки начальных классов. «Интересно, а кто она по специальности?» - вдруг подумалось мне. Я попытался вспомнить, но в голову не пришел ни один вариант. «Совсем плохой! Столько времени знаком с человеком и не знаешь таких элементарных вещей!» Мысленно трижды плюнув себе на макушку, я дал обещание обязательно исправиться.

- Я не вижу будущее в том плане, как ты об этом подумал. Я не знаю, упадёт ли через месяц на землю огромный астероид и, даже не знаю курс доллара на завтра. Синдром Кассандры по большей части относится к прогнозируемым личностным паттернам поведения и мышления. Это больше социальная инженерия, чем дар предвидения будущего. Даже скоротечного взгляда на человека мне достаточно, чтобы сказать, что он через пять лет сопьётся. Но это не я ему предрекаю! – торопливо добавила девушка, не давая мне возразить. – Он может и не спиться, если в нужный момент сделает над собой необходимое усилие. Но опять же я вижу, что в этот необходимый момент он не сделает этого усилия, потому что раньше он поступил неправильно в другом ключевом моменте своей жизни. И так далее. Это как огромное дерево с бесчисленными вариантами ветвлений, которые я ощущаю, а он нет.

- А не слишком ли это фантастично? Только глянуть на человека и сразу во всём разобраться? – недоверчиво хмыкнул я. Ну, скептик я, скептик! Не верю я в чудеса.
- Отнюдь! – Люся улыбнулась. – В какой-то степени и ты на это способен.
- Я? Да ладно!
- Если ты подойдёшь на улице к здоровому бугаю и дашь ему пощёчину, то думаю, со стопроцентной гарантией точности ты правильно просчитаешь ответные тумаки!
Стрекоза сопроводила свои слова столь смешными движениями, что мне осталось только рассмеяться:
- Ну, это ты слишком примитивно!
- Нет. Прогноз на один квант событий. Разница только в глубине видения, а смысл тот же. Все люди тем или иным способом прогнозируют будущее. Младенец не знает, что через полчаса он проголодается. Ему не хватает для этого жизненного опыта, а вот его матери хватает. И она заранее готовится накормить ребёнка. Предвидение? Или вот ещё «примитивный» пример. Выходя утром из дома, ты берёшь зонтик. Ты предрекаешь дождь или предвидишь? Обязан ли дождь пойти, если ты взял зонт?
- Не зонтик, а зонт! Это у бабов зонтик. Обычно он идет, когда я его не беру! – недовольно бурчу я. – Но на это и есть синоптики, которые должны учесть все факторы и точно спрогнозировать будет дождь или…
Тут я заткнулся, потому что сообразил, какую мысль пыталась донести меня Люся. Синоптики это своеобразные «чтецы», только в узкой области погоды. Они имеют знания и обладают специальными возможностями, чтобы просчитать всё необходимое для точного прогноза, а мы просто видим конечный результат их деятельности.
- Дар и проклятие Чтеца, к сожалению, именно в том, что мы в отличие от синоптиков не ошибаемся, - девушка тяжело вздохнула. – Не спрашивай, как это работает – я понятия не имею, но представь каково это постоянно ощущать этот немыслимый груз всезнания и осознавать, что практически ничего не можешь изменить.
Мы ещё раз погрузились в длительное молчание. Разговор получался совсем нелёгким для нас обоих.

- Как же ты смогла не… - я замялся, пытаясь подобрать правильные слова. – Как ты с этим справилась?
- А я и не справилась! – горько усмехнулась девушка, слегка раскачиваясь на табуретке. – Пока маленькая была – старалась убегать, прятаться. Людей дичилась. Всё норовила убежать в лес, к реке, на пустырь… Да куда угодно! Хоть в подвал, хоть на крышу! Только бы никого рядом не было. Друзей отродясь у меня не водилось – все боялись странную девочку, которая говорила непонятные вещи. А матери, которая нас, трёх девчонок, одна растила, вообще некогда было с такими глупостями разбираться. Так и росла диким чертополохом. Когда постарше стала – начала выпивать. От спиртного картинки становились размытыми и непонятными, а мне и это было в радость. Дурь пробовала, но быстро бросила. От неё ещё страшней становилось. Так бы и спилась, наверное, ещё в молодости, но повезло – Старик меня нашёл и научил жить нормально с таким моим «счастьем».
- Вот даже как? – я удивлённо поднял брови. – Прям профессор Ксавье и дети-мутанты! Антон тоже, небось, его воспитанник?
- Ну, а что ты думал? Почти точно так всё и есть. В каждой сказке есть только доля сказки. Наверняка такое уже происходило в этом мире и происходило не один раз. Рано или поздно события реальной жизни находили отражение в сказках. Так было раньше, так будет и впредь. Только в сказках чаще всего конец хороший, а вот в жизни наоборот. Да и у Старика нет чудо прибора, чтобы найти всех таких несчастных.
- Так вот зачем он их ищет, - пробормотал я сам себе. – Не тайный орден он собирает, он их пытается просто спасти.
Я увидел эти наши рейды по поиску новых Чтецов теперь совсем в другом свете. Не удалая разгуляй-компания суперменов, а добровольная дружина имени деда Мазая, спасающая беспомощных зверьков – вот кем мы были на самом деле.

- Ты, Лапочка, странный. – Люся как-то очень пристально смотрела на меня и вроде бы рассуждала сама с собой. – С одной стороны ты как бы всё знаешь и понимаешь, а с другой стороны - твоё поведение и поступки как будто независимы от твоего знания. У тебя какая-то параллельная манера существования.
- И ты туда же! – недовольно буркнул я – Старик, небось, и тебе эту лабуду про параллельные миры втюхивал?
- Не знаю я, что там тебе Старик втюхивал, - отмахнулась девушка, - но я говорю то, что сама вижу. Твои поступки не соответствуют твоим знаниям. Вот даже не вдаваясь в далёкие подробности, взять последние пять минут нашего разговора. Ты же прекрасно знаешь, что дар Кассандры — это проклятие, а не счастье. Ты сам об этом писал. И, тем не менее, ты искренне сопереживал моей исповеди, как будто первый раз об этом слышишь! Мне это непонятно… Кстати! Я, когда читала тот твой рассказик, то думала, что так мог написать только Чтец. И как же я была поражена, когда узнала, что это не так! Это очень мне непонятно. Двойственный ты какой-то! Непредсказуемый в своей простоте. Слушай! – перебив саму себя, Люся возбуждённо округлила глаза. - А может ты просто шизофреник? Ну, знаешь, это когда в одном человеке существует несколько личностей, и они между собой не взаимодействуют? Это многое бы объяснило…
- Да иди ты к чёрту!!! – взорвался я возмущением, отскакивая от неё подальше. – В психушку хочешь меня упечь, ведьма малолетняя? Не выйдет! Я не придурок там какой-нибудь! Я простой нормальный алкоголик со стажем! И не надо на меня навешивать лишних медалей!
- Ну, не обижайся, Лапа! – Люся встала и попыталась примирительно погладить меня по голове. – Я же не со зла. Просто мне действительно непонятно…
Пытаясь увернуться от неприемлемых, в моём понимании, проявлений женской ласки, я шарахнулся в сторону, как необъезженный жеребец от уздечки и тут же саданулся головой об посудный шкафчик – уж больно мала была кухонька.
– Ну, вот! Ещё и головку зашиб! – сюсюкала девушка, продолжая тянуть ко мне свои ручонки. – Иди я тебя пожалею!
- Люська!!! Отвали от меня, зараза мелкая! Я, когда голодный – я за себя не отвечаю! А вы меня уже достали до последней степени беспредельности! Зря я вообще с вами связался! Знал бы раньше, чем всё это обернётся, так стёр бы нафиг свою писанину и аккаунт с сайта удалил! За что мне наказание такое? – бормотал я расстроено, уже поглаживаемый по голове мягкой девичьей ладошкой. Кухонька-то маленькая – не смог я избежать своей жалкой участи. – Тут и так на душе гадко, жрать хочу, как блондинка на диете после шести вечера, а вы мне ещё гадости всякие говорите…
Люся резко отстранилась и абсолютно серьёзным тоном заявила:
- На самом деле я тебе очень благодарна, Вячеслав Викторович!
- Да? – капризно спросил я. – Это за что же это, позвольте узнать?
- Я с тобой чувствую себя обычным человеком! Никаких видений, никаких предсказаний. Я не предвижу твои поступки и это ощущение просто великолепно! Ты же понимаешь, как это здорово – чувствовать себя обычным? Нет?
Девчушка так искренне и светло улыбнулась, что и я не смог дальше кукситься.
- Слушай, Стрекоза! А как же другие Чтецы? Ну, вот с Антоном ты как общаешься? Ты же его тоже не видишь?
- А ты пытался смотреть немое кино с завязанными глазами? – вопросом на вопрос ответила Люся, и я сразу понял, что она имела ввиду. – А с тобой не так! С тобой я вижу, что ты всегда можешь выбрать, но я не знаю, что именно ты выберешь. Например, я спрашиваю у тебя - «Будешь пиво?», и не знаю - ответишь ты «да» или «нет»!
- Чой-то? – моё возмущение было неподдельным. – Когда это я от пива отказывался? Только если в беспамятстве был, так и то неправда это, а наветы врагов! Я от пива никогда не отказывался! Тут всё однозначно!
Девушка рассмеялась и изобразила шутливый книксен:
- Ой, простите, сударь, великодушно! Ляпнула сдуру пример неудачный! Но, думаю, ты меня понял.
- Да, уж понял, понял, – проворчал я добродушно. Приятно всё же, что хоть чем-то я выделяюсь. Эх и падок я на лесть симпатичных молодых девушек! Надо быть бдительней. – И, это… Про алкоголика я пошутил.
-Да кто-бы сомневался! – делано возмутилась Люся. – Русо туристо – облико морале! Я ж всё понимаю! Повидала я этой братии достаточно. Ты по сравнению с ними так, отличник пионер на школьной линейке.
- Ты ещё жене моей об этом скажи, а то она не верит. Всё закодировать меня хочет, а у меня натура тонкая и творческая. Меня нельзя кодировать. Нельзя лишать жаворонка высокого весеннего неба. Я зачахну от тоски и грусти, как засохший фикус в жековском коридоре. Буду брюзгливым занудой. Жалкий и злой. Ну ты сама подумай, как же это можно себе представить шашлычки на даче без пива? Или на берегу моря наблюдать закат солнца вручную без коньяка…
Такие речи я мог бы вести бесконечно – нет темы более благодатной, чем жалеть самого себя, но тут вернулся Антон и все мои тревоги разом исчезли из головы.

Как же всё-таки мелок и суетен человек! Он может высокопарно рассуждать о бесконечной вселенной и неразрешимых проблемах мироздания, но при виде куска колбасы, стопки малосолёных огурчиков и тёплой, умопомрачительно пахнущей буханки хлеба, он превращается в приземлённое и даже примитивное существо, все помыслы которого направленны только на удовлетворение первейшей человеческой потребности – жрать!

Лукавят те, кто говорят, что мужики постоянно думают только о сексе. Нет, я не совсем возражаю, но просто хочу уточнить – думают о сексе только те, которые жрать не хотят! А если мужик голодный, то о сексе он будет думать только в самых исключительных случаях. Это я вам точно говорю, проверено на собственном опыте!
Сочно хрупая огурцом, я не стал дожидаться пошлых церемоний сервировки стола и с утробным рычанием накинулся на колбасу, попутно отрывая горбушку хлеба. Антон купил ещё много вкусняшек, два пакета были забиты полностью, но я уже определился со своим меню на завтрак.

- Отдай колбасу! Отдай колбасу, дурак! – проворчала Люся, деловито громыхая невесть откуда появившимися кастрюльками и сковородками. – Дай я её хоть порежу прилично!
- Долой мещанские предрассудки! – пробубнил я с набитым ртом. Конечно, это было ужасно неприлично, но я не ел со вчерашнего обеда и поэтому с лёгкостью простил себе свинское поведение. – Надо быть проще и люди к тебе потянутся! Вкус колбасы не зависит от способов нарезки. Всё равно её жевать надо, так что…
Девушка не стала тратить силы на споры с невменяемым человеком и сосредоточилась на приготовлении завтрака.

- Есть что-то такое первобытно правильное в том, что женщина готовит еду, - патетично вещал я тем временем, воодушевлённо размахивая надкушенным огурцом. – Нет, я и сам могу приготовить и неплохо, между прочим, могу! Но женщина у очага — это не просто социальный факт, а глубокий символ домашнего уюта и…
- На тебя яичницу делать? – бесцеремонно прервала мои домостроевские сентенции грубая и прагматичная Люся. – Или тебе уступить место? У очага. Сам себе приготовишь.
- Делать! – моментально согласился я и тяжело вздохнул. – Эх, зря я всем рассказываю, что умею, а самое главное ещё и люблю готовить. Бабы совсем нюх теряют, так и норовят всё перевалить на мои хрупкие плечи…

В кастрюльке уже довольно булькали полдюжины полукопчёных сосисок с сыром, а в сковороде аппетитно шкварчало не меньше десятка яиц.
Сковорода, кстати сказать, вызвала у меня живейший интерес. Она была реально огромной! Таких сейчас уже не делают даже китайцы. Матово мерцающая благородной патиной многолетнего «кокса», со стенками толщиной почти как лобовая броня у танка тридцатьчетвёрки и длинной массивной ручкой безо всяких защитных накладок, она меня просто покорила! Цельнолитой чугунный монолит, размером чуть поболее ракетки для большого тенниса! В моё пионерское детство ею можно было бы выполнить половину классной нормы по сдаче металлолома, но сейчас я бы ни за какие коврижки не расстался с таким сокровищем! Это же настоящий раритет советской эпохи, может быть даже ещё довоенного производства! А уж как душевно на ней можно пожарить мясо! Это вам не тонкокожие тефалевские скорлупки с якобы антипригарным покрытием. Это благородный металл, овеянный десятилетиями готовки! Я аж содрогнулся от удовольствия, представив это изделие в своих руках.
- Ты где надыбала такую славную сковородочку, родная? – небрежно поинтересовался я, стараясь не выдать своей заинтересованности.
- Лежала в тумбочке, - неопределённо пожав плечами, бросила девушка. – А что?
- А она хозяйская или как?
Люська сначала задумалась, а потом фыркнула и чуть не подавилась куском сыра, который только что запихала себе в рот.
- Да ты никак прихватизировать её собрался, маньяк кухонный?
- Ну, а что такому добру пропадать? Я бы уж точно нашёл ей достойное применение. Мало ли, может её тут бросили и позабыли, а я бы согрел, приголубил… И, вообще, я же не задаром хочу, а взаимообразно.
- Эх, ты! Куркуль хохлятский! – Стрекоза укоризненно покачала головой. – Всё бы тебе тащить «до сэбэ»! Даже не думай! Всё тут хозяйское и когда мы уйдём ничего не должно говорить о том, что мы здесь вообще были.
- Так я не понял! Мы тут без спроса, что ли? Вы вломились в чужую квартиру? – искренне ужаснулся я. – А если хозяева вернуться? Да вы с ума сошли!
- Не бойся, не вернутся! – легкомысленно отмахнулась девушка, стремительно накладывала горячую яичницу в разнокалиберные тарелки. – Мы их того – бритвой по горлу и в колодец! Можешь пойти сам посмотреть. Гы-гы-гы! Да не дёргайся ты так! Шутка! Судя по маркерам, они ещё месяц будут в своей Рязанской губернии выкапывать из земли детей заживо погребённых картофелин. Сюрпризов не ожидается, так что можешь есть спокойно.
Антон времени зря не терял и как обычно не вмешивался в нашу беседу. Он рубал так быстро, что я даже не успевал следить за его вилкой.

- Нет, это просто форменное безобразие! – я никак не мог прийти в себя. – У вас, у молодых, вообще нет ничего святого! Ну как так можно? Взять и самым беспардонным образом нарушить неприкосновенность чужого жилища! Это не просто не этично, но даже противозаконно! Вот от этого вашего неуважения к закону и проистекают все беды современного государства. Сначала кашу в детском саду не доедаете, потом переходите дорогу в неположенном месте, а потом вскрываете чужие квартиры! Что потом? Самолётами по небоскрёбам? Вот из-за этого неуважения у нас и процветает коррупция и инфляция! А потом возмущаются, что такую страну просрали! А сами-то? В наше время такого не было! Мы уважали взрослых и чтили правила. А уж про закон я вообще молчу! Вот помню в одна тысяча девятьсот восемьдесят пятом годе, когда я был секретарём комсомольской организации средней школы номер один, был у нас один шалопай-двоечник, который посмел прогулять урок труда. Так вот, мы его на общем собрании…

Слова застряли у меня в горле, когда я мельком взглянул на Люсю. Только что резво снующая между столом и плитой, девушка замерла посередине кухни с удивлённо выпученными глазами и молча тыкала пальцем в окошко, беззвучно разевая рот.
- Что??? Что случилось??? – завопил я испуганно, кидаясь к окну и роняя по дороге табуретки и сшибая стол.
- Там Вовчик!!! – гулко сглотнув, потрясённо пролепетала Стрекоза и потянулась ручонками к занавеске.

Вот тебе и не ожидается сюрпризов! Не знаю, что на меня нашло, но я коршуном кинулся на девушку и, перехватив её руки, оттащил её от окна.
- Стоять! – страшным шёпотом просипел я, абсолютно не соображая, что делаю.
- Да ты что!!? С ума сошёл??? – вызверилась на меня Люська и пару раз дернулась, пытаясь высвободиться. Я держал намертво. – Ты, что не понял? Там Вовчик! Отпусти меня, ненормальный!!! Да мне больно! Отпусти!
- Стоять! Стоять! – продолжал я повторять как заклинание. Да что со мной!!?
Люся яростно фыркнула и потянулась укусить меня за руку. Я понимал, что она сейчас вырвет из меня кусок мяса, но хватку не ослаблял.
Антон было дёрнулся к нам, но потом, замерев на мгновение, стремительно метнулся к окну и, не трогая занавеску, стал пристально всматриваться во двор. Тут и Люся замерла и перестала дёргаться. Бросив на меня быстрый взгляд, девушка тихо сказала:
- Поняла, Лапа. Отпусти.
Я тут же разжал руки. Если бы она продолжала бороться, я бы держал ее, даже если бы она меня убивала. А тут сразу отпустил. Голос у неё стал совсем другим и наваждение прошло. Почему я её вообще остановил?
Стрекоза встала с другой стороны от окна и тоже начала пристально осматривать двор. А где Вовчик? Ещё не разобравшись в своём поведении, я попытался хоть что-нибудь рассмотреть на улице. Пару секунд было абсолютно тихо. Кажется, даже никто не дышал.
- Вот чёрт! Чёрт!!! – не сдержав эмоций, Стрекоза даже зло притопнула ножкой - А ты умница Лапочка! Его же «ведут»!
Люся, явно не скрывая удивления, бросила на меня быстрый взгляд:
– Как догадался!? Если бы не ты, то я бы сейчас попалила всю контору!
Вот так-то! Вот тебе и наваждение! Что это было? Не знаю… Попробую свой необъяснимый приступ параноидальной осторожности отнести к срабатыванию шестого чувства.
- Четверо, – сказал Антон, не отводя взгляда от окна.
- Пятеро! – уверенно возразила девушка.
- Не вижу… А, вот, вижу! Да, пятеро… Нет!!! Вон шестой на шухере стоит!
- Где? – всполошилась Люся, судорожно высматривая ещё одну цель.
- Сюда подвинься…
- Точно! Вот суки… - зло выдохнула Стрекоза. – Обложили!
Да что там творится? Мне пришлось встать вплотную к Люське, чтобы было лучше видно. Первыми я заметил трёх парней из сериалов про бандитский Петербург начала девяностых. Нелепые, как весь российский кинематограф, три фигуры в чёрных кожаных курточках турецкого разлива, тотально коряво пытались изобразить из себя обычных горожан, вышедших на раннюю прогулку. Заблудились что ли во времени? Или съёмочные площадки попутали? Праздношатающиеся личности бандитской наружности совсем не гармонировали с этим двором. А может это я такой отсталый и так они все и выглядят на самом деле?
- Вот те трое? – судорожно кивнул я на «актёров».
- Да. Но это просто «быки», массовка для солидности. А есть ещё трое, так вот они хуже…
- А Вовчик-то где??? – нетерпеливо отмахнулся я. Срать я хотел в этот момент на крутых парней.
- На угол дома смотри. На правый. Около старой «Волги».
На таком расстоянии я даже марку машины-то с трудом различал, как она его вообще разглядела? Две фигуры медленно двигались рядом с автомобилем и в одном из них я с трудом признал Вовку.
- Так… «быки» нулевые - не в счёт, - бормотала потихоньку Стрекоза. – «Кабанчик» тоже, хотя и бывший мент и, может быть, даже со спецподготовкой… а вот тот хлыщ в синей курточке, который рядом с Вовчиком, тот - Чтец! Точно говорю! Двойка или тройка уровень, не больше, но тем не менее… И шестой не на шухере, он явно телохранитель хлыща. Боксёр, походу… Понимаешь, что это значит?
Антон молча кивнул. Ему-то, может быть, и было понятно, но не мне:
- Кто это, Стрекоза? Конкурирующая фирма? Бандиты? Что они вообще тут делают? И почему Вовчик с ними? Тройка ‒ это сильней Вовки? – я выпаливал вопросы, ещё не успевая продумать их до конца.
Люся презрительно фыркнула:
- Вовчик десятка и это как минимум! Но я не понимаю, что происходит… - она ещё несколько секунд пристально вглядывалась. – Хлыщ явно «работает» Вовку и через «Кабанчика», видишь рядом с ними крепыш кривоногий ковыляет, даёт указания «быкам». Только вот почему?
- А Вовка раньше знал про эту квартиру? – тошный страх начал выхолаживать мой живот.
- Нет. Но он найдёт её по маркерам также легко, как и нашли её мы, – девушка не отрывала взгляда от улицы и о чём-то сосредоточенно размышляла.
- Да что это за хреновы маркеры!!? – психанул я. Эх, надо было раньше спросить об этом, а не шлёпать губами и нюни трагические развешивать!
- Нет времени объяснять. Считай там во дворе стоит огромный плакат, на котором написано: «Они находятся в этом доме, четвёртый подъезд, третий этаж, железная дверь без номера». Но этот плакат только Вовка может видеть, а хлыщ явно слаб для этого. Поэтому я не понимаю… Если Вовка с ними, то почему они к нам бегом не бегут? А если не с ними, то как это они потихоньку к нам подбираются? Вовка вроде и показывает маршрут, а вроде как и скрывает… Ерунда какая-то!!!
Кажется, от испуга у меня уже начали подкашиваться ноги, и во всех членах тела образовалась омерзительная слабость. Я вдруг всё понял. Соображалка у меня действительно за последнее время стала работать быстрее:
- Слышь, Стрекоза, – пролепетал я синеющими губами. – Они же за мной пришли, да?
- Да на кой хрен ты им сдался? - девушка даже не посмотрела на меня, но я заметил, как она сжала кулачки…

Это оказывается очень неприятное ощущение! Когда понимаешь, что вот эти вот люди явно необременённые избытком высоких моральных принципов сейчас придут лично к тебе, то это очень неприятно и, даже весьма страшно. Вот когда сидишь дома, на мягком диванчике и смотришь дебильный сериал про честных ментов и неуклюжих преступников, тогда легко потешаться над бездарными сценаристами с их неуклюжими сюжетными ходами и главными героями, которые всегда точно знают, что надо делать и куда бежать. А вот когда дело касается именно тебя, то тут уже становится не до смеха. Становится тупо страшно! В голове мечется сумбур, который и мыслями не назовёшь и даже понятия не имеешь, что надо делать.

- А Вовка-то… - Антон не успел закончить фразу, как Стрекоза вдруг буквально взорвалась жуткими ругательствами! Она материлась настолько страшно и самозабвенно, что даже я, строитель по образованию и по жизни, был потрясён этим буйством искренних эмоций. Таких эпитетов и оборотов мне ещё не доводилось слышать. На Стрекозу было страшно смотреть. Лицо её стало пунцовым, нос заострился, а глаза готовы были выскочить из орбит.
- Что случилось!!? – успел я задать вопрос, пока девушка с судорожным всхлипом набирала в грудь побольше воздуха, но Стрекоза пошла на второй круг. Улучшив мгновение, Антон наклонился ко мне и сказал прямо в ухо:
- Вовка под наркотой! Они его чем-то накачали, вот он и ведёт их, сам не понимая, что происходит!

Под наркотой??? Тут уже у меня крышу сорвало! Суки!!! Падлы позорные!!! Что ж вы, гады, творите??? Да я же вас голыми руками убивать за это буду! Я вам глотки буду грызть, сволочи! Твари!!!
Не знаю, ругался ли я вслух, как Люся или в голове это всё только было, но накрыло меня страшно. Меня трясло как эпилептика, до мышечных судорог, до кровавого тумана перед глазами. Тут всё скопилось и полыхнуло разом. И это моё чувство вины перед парнем, который всё-таки влип в паршивую историю из-за меня, и моя лютая ненависть к наркотикам и к нелюдям, которые ими промышляют, и пережитый страх вчерашней драки. Всё, все, что только могло, полыхнуло во мне ярким очищающим огнём справедливого гнева! Это длилось, наверное, всего пару секунд, но мне они показались часами. И тут вдруг я успокоился. В голове образовалось абсолютно кристальное понимание сложившейся ситуации.

Это война! Самая настоящая. И мне противостоят не хулиганы или гопники, или бандюки – передо мной ВРАГ. Те, кто мог себе позволить накачать молодого парня наркотиками для меня не люди. У них нет личности, у них нет прошлого и будущего. Это та мразь и гной паршивого мира, что надо уничтожить любой ценой!
И ещё я сразу понял, что именно мне сейчас надо делать. Ага, прям будто кто-то готовый сценарий подсунул.
- Хватит блажить, Стрекоза! – ледяным тоном сказал я и Люся моментально смолкла. – «Быки» в подъезд идут, а Вовчик с теми тремя остаются снаружи?
- Да.
- Понятно. Значит, слушайте меня сюда и внимательно! Действуем быстро и не задумываясь!
Молодёжь подобралась и придвинулась ко мне.
- Антон! Ты должен спуститься через балкон с той стороны дома и зайдя с тыла отбить Вовку у тех троих максимально быстро! Так быстро, чтобы они ему не навредили и не успели позвать на помощь. Сделаешь?
Парень повёл могучими плечами, разминаясь, и хищно оскалился, с хрустом сжимая кулаки:
- Без вопросов, Викторович! Урою так, что они и вздрогнуть не успеют! А эти трое?
- Я их задержу. Твоя цель Вовка! Не отвлекайся ни на что! Отдай ключи от машины Стрекозе. Когда я устрою замес в подъезде ты, Люська, проскочишь мимо нас и отведёшь Вовку в машину. А ты, Антоха, если сможешь, то возвращайся за мной, но только если Вовка будет в безопасности! Если в течение пяти минут мы с Антоном не вернёмся, то Стрекоза увозит Вовку далеко и надолго, а потом действуете по обстоятельствам. Думаю, Вовка знает где искать Старика, разберётесь. Всё понятно?

Люся кивнула, а Антон немного замялся:
- Слышь, Викторович! А может я сначала этих троих, а потом тех? Зачем тебе соваться? Мало ли что…
- Нет! Вдруг у них связь какая-нибудь есть? И пока ты этих валить будешь, они с Вовкой что-то сотворят? Я же себе никогда такого не прощу! И перестань сомневаться в моих способностях! На узкой лестнице численный перевес не очень важен и, в конце концов, я зря что ли в качалку хожу? Так что давайте без споров, у нас мало времени! Тоха, дуй быстро на балкон! Надеюсь третий этаж для тебя не проблема?
- Обидеть норовишь? – снисходительно заметил парень, стремительно исчезая с кухни. – Да хоть двадцатый!
Всё-таки замечательно знать, что рядом есть такой боец как Антон! Это сильно повышает уверенность в собственных силах.
- Ну что ж, и мы приступим! – яростно потирая руки пробормотал я, пытливо осматривая кухню. – Две драки за два дня. Да это же просто праздник какой-то для офисного планктона!
Не я начал эту войну, но я в ней поучаствую. Никогда не считал себя сильным кулачным бойцом, поэтому мне бы вот только найти чем повоевать. Зонт я забыл в машине, но он всё равно явно не годится для битвы на узкой лестничной площадке … Ага! Сковородка! Могучая и несокрушимая как Советский Союз. Это именно то, что нужно
- Люся! Подыграй мне! – зло улыбаясь я быстро начал снимать рубашку и штаны. – Подай тот просроченный кетчуп, пожалуйста!




- Давай! – махнула рукой Стрекоза.
Мы договорились, что она подаст команду, когда Антон выйдет на боевую позицию.
Пинком распахнув входную дверь я заорал дурным голосом:
- ПОРЕЗАЛА-А-А-А!!! Порезала насмерть, сука!!! – и, как был в трусах-семейниках и майке алкоголичке, щедро измазанной кетчупом, на полусогнутых ногах вывалился на лестничную площадку, крепко сжимая в правой руке ручку сковородки. Вовремя! Первый «бык» как раз осторожно ставил ногу на последнюю ступеньку. Моё феерическое появление не оставило его равнодушным. Парень заметно отшатнулся и его брови удивлённо полезли на лоб, когда я протянул к нему «окровавленную» руку и с интонациями клинически пьяного пациента наркологии трагически прошептал:
- Прикинь, братан, насмерть порезала!!!
- Да никто тебя, придурка, не резал!!! – из глубины квартиры визгливо начала свою партию Люся. – Сам себя полосонул, а теперь орёт как ненормальный! Руки из жопы! Алкаш чёртов! Ничего не соображаешь!! Все уже мозги пропил, зла на тебя не хватает!!!
Люся с каждым словом повышала громкость и тембр, продолжая осыпать мнимого муженька ругательствами. А голосище то у неё оказывается могучий и мерзопакостнейше визгливый! Через пару секунд в подъезде уже стояла устойчивая звуковая волна её истерических криков, от которых у меня заныло в затылке и даже пломбы в зубах начали шататься. «Эх и повезёт же какому-то мужику такую жену заполучить! Талант!» - невольно успел я восхититься.

Расчёт оказался верным. Может быть, эти плохие парни и были готовы к схватке, но семейных разборок алкашей они явно не ожидали. Якобы, скрываясь от страшной жены, я успел буквально проползти несколько метров по направлению к лестнице, оставляя страшные «кровавые» следы и бормоча ответные ругательства, а «бык» всё так же нерешительно стоял на последней ступеньке, парализованный и оглушённый невероятной мощности децибелами Люсиных криков.
- Смотри сам, братан! – проникновенно прохрипел я, задирая майку и отводя в сторону руку со сковородкой.
Хотя «братан» сам этого и не хотел, но сработали какие-то рефлексы, и он машинально чуть наклонился, пытаясь в полутёмном коридоре рассмотреть порез. Видимо наш с Люськой цирк был настолько убедителен, что до самого последнего момента парень даже и не догадывался, что его ждёт сокрушительный удар сковородкой. Я явственно успел увидеть, как его лицо стало плоским как блин. Ни один пластический хирург не способен сделать то, что может сделать три килограмма советского чугуна! Парень молча опрокинулся навзничь, сметая со ступенек своих подельников.
- Страйк, бля!!! – победно завопил я и всем своим немалым весом с разбегу обрушился ногами вперёд на кучу тел, которая копошилась площадкой ниже. Приземление было жестким но, судя по отчаянным крикам и матам, весьма эффективным. – Люся, беги! Беги к Вовке!!!
Стрекоза молнией метнулась мимо нас, а я исступлённо топтал шевелящуюся массу ногами, почему-то истерично приговаривая: «Я вас научу играть в боулинг, сукины дети!!!»

Честно говоря, на такое успешное развитие событий я даже не рассчитывал. Думал, что просто послужу грушей для битья, выигрывая хоть пару минут драгоценного времени, пока Антон меня не спасёт. А тут явный тактический успех! Один «бык» в полном отрубе с расплющенным лицом, второму я однозначно сломал руку и выбил несколько зубов, а третий, тот который шёл последним, оказался погребён под телами соратников и не мог активно сопротивляться, а только прикрывал лицо от ударов и старался зарыться ещё глубже. Да, не зря в древние времена рыцари обороняли замки на узких лестницах! Весьма удобное место, оказывается.

Я бы и дальше продолжил с удовольствием месить этих мерзких упырков, которые посмели Вовку накачать наркотиками, но через эйфорию свершившейся справедливой кары всё-таки сообразил, что пора сматываться! Мы такой шухер до небес устроили в подъезде, что наверняка кто-то из бдительных соседей вызовет милицию. А мне это сейчас надо меньше всего. Я ещё пару раз лягнул поверженных противников и уже сделал шаг к выходу, как вдруг понял, что мне будет весьма проблематично выйти на улицу. На мне только туфли, трусы и майка измазанная кетчупом. Более привлекающего посторонний взгляд одеяния трудно даже представить. Я замешкался. То ли плюнуть на всё и бежать к своим на улицу, то ли вернуться в квартиру за одеждой? И эта задержка оказалась роковой.

Я ничего не успел понять и заметить, как вдруг в голове у меня взорвался огромный шар тишины. Боли я не почувствовал. Наоборот. Все чувства отключились. Тело стало невесомым, руки и ноги сделались абсолютно ватными и непослушными, а картинка перед глазами подёрнулась радужными переливами и стала покачиваться, будто лодка на волнах. Только рассудок стал действовать гораздо быстрее и чётче. Видимо утратив контроль над телом, мозг бросил высвободившиеся вычислительные ресурсы на умственную деятельность.
Меня ударили в висок. Мощно и целенаправленно. Так бьют, когда хотят убить с одного удара. Повезло, что чуть-чуть не попали. Но кто? А, это тот самый третий, который был в самом низу кучи-малы! Я рано радовался. Он не пострадал при моём нападении и не трусливо прятался за телами своих товарищей, а грамотно выжидал момент. Да, плохой из меня стратег получился… Расплывающимся взглядом я увидел перед собой перекошенное злобой лицо и понял, что Антон не успеет.

Несколько раз картинка перед глазами дернулась в разные стороны. «Меня бьют по голове» - понял я. Даже повезло, что в этот момент я не чувствовал боли. Как сторонний наблюдатель спокойно анализировал ситуацию, не отвлекаясь на всякие мелочи. Потом вдруг стал рассматривать потолок. «Упал на спину» - спокойно подумал я. Потом увидел подошву ботинка. «Затопчет. Надо попытаться хотя бы перевернуться». Картинка ещё пару раз дёрнулась. «Странно. Почему я не теряю сознание? После таких ударов я вроде должен был сразу отрубиться! А может он меня уже убил и всё это мне только кажется?» Парень перестал меня бить и судорожно полез во внутренний карман куртки. «Нож? Пистолет? Вот мне и хана. Если я ещё был жив, то сейчас всё изменится». Мысли текли абсолютно спокойно и не несли эмоциональной составляющей. Но я ошибся. «Рация… Ха! Не успеешь! Антон уже завалил твоих вонючих дружков!». Чувство глубокого удовлетворения принесло мне облегчения. Раз я ещё могу что-то чувствовать, значит, я ещё жив! А когда рация буквально рассыпалась на запчасти в руках бандита, я даже нашёл в себе силы злорадно хрюкнуть. Не зря я пинался ногами! Хоть рацию разбил и то хорошо! Пару секунд «бычара» ошарашено смотрел на обломки, что позволило мне встать на четвереньки. На большее сил не хватило.

- Ах, ты ж сука, еб…! - прочитал я по губам крик бандюка и вдруг отчетливо понял, как всё сейчас закончится.
Я стоял в той самой удобной позе, когда мой противник мог футбольным ударом просто оторвать мне голову. Лично я бы так и поступил. «Ну, давай же! Смотри, как удобно я подставил тебе голову!» - мысленно упрашивал я, и браток не стал меня разочаровывать. Широко размахнувшись ногой, он ударил…

Это движение сидит у меня даже не в голове, а в спинном мозге на уровне безусловного рефлекса. С тех самых детских пор, когда я впервые осознал ценность того, что болтается у меня между ногами, блок скрещенными руками перед собой стал таким же неотъемлемым умением организма, как и дышать. Сколько раз он спасал мои отнюдь не стальные яйца, даже не берусь сосчитать. Вот и сейчас руки сами по себе скрестились, защищая теперь уже голову, и жестко встретили атакующую ногу. Пальцы правой руки тут же вцепились мертвой хваткой за пятку и руки резко крутанули стопу противника в неестественном направлении. Хруст я не услышал, а почувствовал через руки. Хорошо всё-таки, что спинной мозг функционирует независимо от головного, иначе бы у меня ничего не получилось. Всё произошло так быстро, что браток даже не упал. Он стоял на одной ноге с выпученными глазами и смотрел, как я хваткой мертвеца держу его другую ногу. А у меня не было сил его отпустить.

Всё же мне удалось живым дождаться подмоги, хотя я ожидал её немного в другом виде. Мутным взглядом я увидел, как сзади братка в воздух взвилась взбешённая фурия мести в лице Люси, которая держала двумя руками над головой обронённую мной в пылу драки сковородку. В следующий миг на голову парня обрушился удар такой страшной силы, что содрогнулись даже стены подъезда. Стрекоза буквально расплющила своего противника, выбив его позвоночник в трусы. Откуда столько силы в этой малюсенькой девчонке? «А всё-таки хорошо, что она не моя жена, не выжил бы» - успел я подумать, заваливаясь на пол. Битва была закончена.
Люся успела меня подхватить, не дав удариться головой о бетон лестницы.
- Вовка! Почему ты не с Вовкой! – прохрипел я с трудом, пытаясь остановить круговерть перед глазами. Мой голос трубным набатом бился внутри черепа, но, кажется, не выходил наружу.
Люся что-то отвечала и даже, по-моему, кричала, но я ничего не мог разобрать. В голове раскручивалась чертова карусель тошноты, а в ушах стоял неумолчный гул тишины. «Сотрясение мозга однозначно» - подумал я. – «И что теперь делать?». Я ничего не соображал. Мне было плохо. Люся продолжала кричать и размахивать руками. Потом погрозила мне кулаком и убежала наверх.
- Хорошо, родная! Я просто подожду тебя здесь, – мои разбитые в сырое мясо губы начинали стремительно опухать, и боюсь, Стрекоза не поняла невнятного бормотания своего псевдосупруга. Она только махнула рукой и скрылась в квартире.

Безвольно привалившись спиной к стене подъезда, я понял, что нет той силы в этом мире, которая могла бы заставить меня встать. Вот это я огрёб! Ну, что хотел, как говорится, то и получил. Цель оправдывает средства. А зачем я это сделал? Мне не сразу удалось сконцентрироваться на причине, по которой я ввязался в эту мясорубку. Вовка! Что с ним? Я, как креветка на песке, судорожно зашкрябал ногами, пытаясь встать и бежать к «крестнику». Не получилось. Только после второй неудачной попытки подняться в мой затуманенный мозг наконец пришла трезвая мысль. Раз Люся вернулась за мной, значит с Вовкой всё в порядке. Иначе бы она не поступила. Она же у меня умница… красавица… комсомолка… спортсменка…

Я уже начинал обрубаться в сознании, когда на лицо мне шлёпнулась ледяная мокрая тряпка. Ух, хорошо! Чувства и ощущения потихоньку начали возвращаться, но меня этот факт совсем не обрадовал. Я начинал чувствовать боль. Почувствовал вкус крови во рту, которая обильно текла из сломанного носа, шатающиеся зубы в кровоточащих дёснах и в полной мере начал ощущать, насколько сильно мне попало. А холодная маска на лицо — это замечательно.
Сквозь треск помех в голове я услышал, что Стрекоза мне что-то торопливо объясняет. Большую часть слов я вообще не расслышал. Что она просит меня подержать?
И тут дикая боль раскалённым шилом впилась мне в переносицу! Я дико заорал.
- Всё-всё! Тихо! Не верещи, как резанный! Я же тебя просила держаться как мужчина! – от такой встряски сознание стремительно вернулось в моё истоптанное тело и теперь я слышал Люсин голос вполне отчётливо. – Просто я тебе нос вправила, а то ты скоро стал бы похож на утконоса после месячного запоя. Прижми полотенце, сейчас полегчает.
Не обращая внимания на мои судорожные всхлипывания, девушка стремительно сорвала с меня измазанную кетчупом и кровью майку и каким-то неуловимо ловким движением облачила меня в рубашку. Так же моментально я оказался и в брюках. И это при том, что полулежал на полу. «Нет, действительно замечательная жена кому-то достанется! Придёт такой вот муж-разгильдяй домой, в жопу пьяный, с обсосанными штанами, а она его и переоденет и нос вправит. Красота!»
- Вовка? – всё-таки решил я уточнить наиболее животрепещущий для меня на этот момент вопрос.
- С Антохой он. С ним… - Стрекоза на мгновение запнулась. – С ним… будет всё хорошо.
Раз говорит «будет» - значит сейчас не хорошо. А это плохо. Это очень плохо!
- Почему Антон не пришёл за мной? – опираясь на Люсю всем телом, я с большим трудом и тихими матюками поднялся. Ноги дрожали, а колени подгибались. Ничего не скажешь - хорош, Аника-воин! Просто красава и гроза на раёне. Старый пердун, возомнивший себя великим бойцом. Ох, как бы мне теперь спуститься по ступенькам? – А вдруг бы ты не смогла здесь помочь?
Уперев руки в бока, Люся презрительно фыркнула:
- Ты, Лапочка, даже не представляешь себе, на что способна самка суриката защищая своего детёныша!!!
Несмотря на всю плачевность ситуации, мне не удалось удержаться от смеха. Этот маленький чертёнок остаётся верен себе! Даже сейчас пытается шутить.
- Так Антон… - гордо попытавшись отказавшись от поддержки тонкой женской руки я, придерживаясь за стену, медленно начал спускаться.
- Антон там «языка» взял, – не дала мне закончить вопрос Люся. Видимо я очень медленно выговаривал буквы и у неё не хватало терпения дождаться окончания. - Вот меня и отправил к тебе на выручку, а сам с ними там остался.
- Чего взял?!! – не поверил я своим поломанным ушам.
- Языка… Да не замирай ты так! Шевели ногами быстрей! Нам валить надо отсюда как можно резче, а ты замираешь на полпути, будто выпускница института благородных девиц, которая первый раз услышала название мужского полового члена!

Люся вдруг взглянула наверх и быстро поднялась обратно на площадку между этажами, где неосторожно начал шебуршиться кто-то из поверженных противников. Наверно тот, который со сломанной рукой. Я услышал несколько быстрых ударов сопровождаемых шипящими Люськиными ругательствами.
«Не, не будет её муж приходить домой в жопу пьяным, - понял я отчётливо. - Ну, разве что только один раз, перед собственными похоронами».

Свежий уличный воздух и мелкие холодные брызги осенней мороси слегка меня взбодрили. Голова уже не так кружилась, но нарастающая тошнота подтверждала диагноз сотрясения мозга. К чёрту моё самочувствие! Где Вовка? Сердце аж захолонуло, когда я никого не увидел в этом унылом стандартном дворе. Куда они подевались!? Может что-то произошло, пока Стрекоза спасала мою задницу?
Люся как маленький настырный буксир упорно тащила моё неповоротливое тело куда-то прочь.
- Где они!!? – в панике я попытался озираться по сторонам.
- Да вон же! – Люська рванула меня за руку, не давая мне полностью остановиться. – Зрение потерял после драки?

И тут у меня как пелена с глаз упала. Действительно! Вот они стоят буквально в тридцати метрах от меня! Как я мог их не видеть? Три фигуры стояли компактной группой и, казалось, вели негромкую доверительную беседу. «Антоновы проделки! – понял я. – Опять глаза замылил!»
Со стороны могло показаться, что эти трое были очень «уставшими» ещё с прошедшего вечера местными аборигенами, которые остановились на минутку, чтобы поделиться друг с другом некими великими откровениями, обычно озаряющими мужиков в таком состоянии. Двое никакущих и Антон, хоть и сам абсолютно пьяный, но в силу своей могучей комплекции заботливо поддерживающий под локотки перебравших товарищей. Эта композиция была настолько гармоничной, что идеально вписывалась в окружающий пейзаж как неотъемлемая часть городского ландшафта, не привлекая к себе никакого внимания.

Вовка стоял неподвижно как телеграфный столб и напряжённо смотрел стеклянным взглядом в бесконечность. Лицо выглядело целым, но настолько осунувшимся и бледным, что меня чуть инфаркт не хватил.
А вот третьим фигурантом Антоновой инсталляции был тот самый хлыщ в синей курточке, которого Стрекоза опознала как Чтеца, и вёл себя он очень странно. Если это «язык», то почему он так покорно топчется рядом с Антоном и слушает его открыв рот? И почему он так сильно пучит при этом глаза?
Только подойдя ближе, я понял причину такого поведения. Это на первый взгляд можно было подумать, что Антон ласково держит ублюдка за локоть. На самом деле он держал его кисть каким-то хитрым и явно очень болезненным захватом, отчего хлыщу всё время приходилось выгибать спину и семенить на цыпочках. А эффект открытого рта и выпученных глазёнок достигался за счёт стремительных, не заметных со стороны ударов куда-то в район печени. Продолжая пьяненько улыбаться Антон тихо и доходчиво объяснял своему внимательному слушателю, какой вред организму наносит плохое поведение, и судя по сиреневому цвету лицу хлыща, тот был абсолютно согласен.
«Между дыбой и наковальней!» - не совсем канонически, но верно по сути злорадно подумал я, на ходу примеряясь как бы половчей разбить кадык этой твари подколодной.
Антон заметно вздрогнул, когда увидел мою отрихтованную физиономию, но сориентировался моментально:
- Не тронь его, Викторович! Он ещё нужен.
Ах, как же тяжело было мне сдержаться и не садануть с размаху ребром ладони по горлу! Очень тяжело! Хотя мой здравый смысл, похоже, остался там, на лестничной клетке, какие-то глубинные, истинные рефлексы направили меня в нужном направлении. Я кинулся своему крестнику:
- Вовка! Вовка, ты как??? – я тряс парня, пытаясь поймать его взгляд. Бесполезно! Он смотрел сквозь меня, не замечая ничего вокруг, и только слегка шевелил синюшными губами.
- Я не слышу! Вовка, говори громче!!!
- Отстань, Лапа! – Стрекоза сердито оторвала мои руки от куртки Володи. – Он тебя всё равно не слышит! Самокоматоз. Чтобы не прочитали. Он сейчас шестизначные числа в уме перемножает или таблицы Брадиса вспоминает, а может Илиаду на греческом цитирует… Дрыщь Антону рассказал, что они Вовку какой-то производной скополамина накачали, а он сообразил и закуклился. Теперь, пока эта дрянь не рассосётся, Вовка так и будет овощем. Ему поспать надо срочно, чтобы мозг отдохнул, а то вообще может с рассудком попрощаться.

Я инстинктивно дёрнулся обратно к Антону, чтобы всё-таки исполнить своё первоначальное желание и удавить тощую тварь своими собственными руками, но Антон уже аккуратно укладывал обмякшую тушку в синей курточке под ближайший куст. Очень жаль!
- Не марай руки, Викторович! – хмуро буркнул наш богатырь, правильно угадав мои намерения. – Не стоит оно того.
- А я ногами!
- Не стоит! – тверже сказал Антон. – Всё что надо я уже узнал, а побои твои он сейчас не почувствует. И не волнуйся. Ему теперь два месяца кровью ссать, а потом инвалидность два года оформлять.
- Так он ещё пенсию получать будет? – не на шутку взбеленился я. – Дай я его…
- Сесть хочешь? – резко прервал меня парень и я первый раз увидел, как зло заиграли его желваки. – Из-за этого? У тебя что, семьи нет? Детей нет?
Будто ушат холодной воды на меня выплеснул! Действительно! Что это я тут развёл? Тоже ещё, блин, нашёлся тут Рэмбо недоделанный! Кажется, мне очень серьёзно мозги отбили.
- Пошли отсюда, – мрачно скомандовал Антон, и я покорно кивнул. – Мы тут очень серьёзно нафонили. Ещё ментов нам на хвост не хватало.
Прав, абсолютно прав Тоха, но просто так уйти было бы неправильно. Я быстро подскочил к «синей куртке» и начал обшаривать карманы. Ничего существенного, но во внутреннем обнаружился чёрный футляр, а в нём – бинго! – шприц, почти полностью заполненный прозрачной жидкостью. Я не я, если это не та дрянь, которой накачивали Вовку. Запасливый мерзавец взял с собой дополнительную дозу! Свинтить колпачок и с размаху засадить иглу в бедро хлыща дело на полсекунды.
- На мой взгляд, там было доз на неделю, – хмыкнул Антон. – Но это тоже вариант.
- Тем веселей ментам будет его послушать, – я вытер шприц краем рубашки и бросил рядом с телом так, чтобы первая проходящая бабулька сразу его заметила.
- Ему всё равно никто не поверит, – буркнул Антон.
- Очень на это рассчитываю! И на то, что его упекут в психушку надолго, рассчитываю. Пусть ему воздастся в полной мере. Пошли.

Люся с Володей уже отошли достаточно далеко, и мы быстрым шагом бросились их догонять. Но не прошли мы десятка метров, как я обнаружил ещё двух действующих лиц этого спектакля.

Бывший мент и боксёр лежали под другими кустами в столь характерных позах, что любой посторонний человек обязательно принял бы их за перепивших маргиналов. Боксёр томно удерживал ослабевшей рукой какую-то бутылку, а штаны мента были мокрыми в том самом месте, где и должны быть у человека, не дошедшего до туалета. Оба мирно храпели. А может хрипели? Когда только Антон успел их так профессионально уложить? Ему определённо надо стать режиссёром художественно самодеятельности! Его спектакли имели бы феерический успех!
- Куда едем? – спросил я, когда мы нагнали Люсю с Володей.
Тоха долго молчал, а потом, тяжело вздохнув, сказал:
- Не знаю.

Катались мы долго. Я периодически терял сознание и не могу сказать четко, где и куда мы ехали. Антон рулил в своём стиле, видимо пытался сбить со следа возможных преследователей. Помню только, как мы остановились около какой-то частной клиники, и Стрекоза выскочила из машины, а потом вернулась, пряча в рукаве шприц. Схватив безвольно болтающуюся руку Вовки, она всадила ему всю дозу. Вовка всхлипнул и обмяк.
- Ты уверена? – спросил я.
- Нормально всё. Ему поспать надо. А с этой хернёй я уже встречалась. Знаю, что делаю.
Эта девушка не перестаёт меня удивлять. Она раньше встречалась с цереушной сывороткой? Знает, как ей противодействовать?
- Люсенька, ты кто вообще на самом деле?
- Я фея, блять, - зло буркнула Стрекоза, пристраивая тело Вовки ко мне на плечо. – Ласковая радужная фея. А ты что думал? Придерживай, давай!
Пока Люся обходила машину чтобы сесть на переднее сиденье, Антон полуобернулся ко мне и прошептал:
- Она обе чеченские прошла. На передовой. Специальная медсанчасть. Про боевые барбитураты она знает больше чем любой доктор медицинских наук. Ты её не беси.
Как??? Она же ещё совсем ребёнок! Или я опять ошибаюсь? Сплошные сюрпризы!
И мы опять погнали.
Я держал Вовку обеими руками. Проваливаясь в бессознательное, борясь со слабостью, я его пытался держать. Несчастный мальчик! Что ему довелось пережить?
Через час я уже не мог держаться.
Дурная была затея, Жорик! Дурная! Зачем я всё это затеял? А я ли это затеял?
- Тох, тормози! Меня мутит. Дай выйти. А то, я щаз тут устрою безобразие…
Уложив Вовку на заднее сиденье, я буквально выпал из машины. Вертолёт в голове устраивал показательные выступления по высшему пилотажу.
- Пять литров воды и большую бутылку водки. Антон, оформи, пожалуйста!
- Нашёл время бухать! – Люся жестоко хлабыстнула дверью. – Что делать-то будем?
- Умываться, – уже ничего не стесняясь, я упал на землю. – Люся, мне плохо.
- Можно подумать, что кому-то здесь хорошо.
- Щаз я приведу себя в порядок, и мы во всём разберёмся, – пробормотал я, зарываясь мордой в пожухлую траву.
Картина достойная пера Репина. «Приплыли» называется. Здоровый мужик лежит бревном на траве, а малюсенькая девушка, очень сейчас похожая на злобного боевого пони, грозно скачет вокруг него.
Через пару минут Антон уже стоял рядом с большой баклажкой воды в одной руке и бутылкой водки в другой.
Я с трудом поднялся:
- Лей! Да нет! Воду лей!
Я смывал с себя кровавые сопли, смывал прошлые ошибки и сомнения.
- Ух, хорошо! Холодненькая пошла! Это правильно. Лей остатки на затылок. Люсь, у тебя платок есть? Или салфетка какая?
- Зачем? – подозрительно спросила Стрекоза.
- Водочный компресс на лицо надо сделать, а то тени на глаза не ровно ложатся.
Люська некоторое время сурово прядала ноздрями, а потом фыркнула и, гордо задрав голову, пошла к машине. Антон не удержался и заржал:
- Тебе такой мэйкап оформили на лице, что никакие компрессы не помогут. Зря стараешься.
- Запах водки стимулирует мои умственные способности.
- Было б чё стимулировать, - хмыкнул Антон, открывая бутылку.
Люся вернулась и торжественно вручила Антону свой носовой платок:
- Он почти чистый.
- Не вопрос! – решительно заявил я. – После службы в Советской Армии у меня напрочь атрофировалось чувство брезгливости. Я ложусь вот сюда, на сухенькое, а ты платочек щедро водочкой смочи, да мне на рожу накинь. Буду медитировать.

А, чёрт! Как жжётся-то! Хорошо, что зеркала нет. Не хотел бы я себя сейчас видеть. Лежу, дышу. Полегчало чуток. Земелька лечит, забирает боль, а водочные пары расслабляют нервную систему.
- Кстати, Антон! Ты до сих пор не рассказал, что ты узнал от «языка». Зря я что ли здоровье своё тратил?
Антон немного замешкался, а потом тяжело вздохнул:
- Наверно зря, потому что я практически ничего не узнал. Хотя из того, что я не узнал можно сделать очень серьёзный вывод.
- Запутал ты меня, чёрт языкастый! Поясни толком!
- Сам хлыщь ничего из себя не представляет. Мелкий бандюжка промышляющий отжатием телефонов и ночными грабежами подвыпивших граждан. Сидит на наркоте давно и плотно. За дозу продаст и мать родную. С ним всё понятно. Но есть один очень тревожный факт…
- Ой, ну не томи, Тоха! Заканчивай тяжко вздыхать, как тот бычок на досточке! Говори по существу!
- Какой ещё бычок? – насупился парень.
- Ты, чо, юноша, не знаешь этот стишок?
- Какой ещё стишок?
Теперь настал мой черёд тяжело вздыхать:
- Несчастные создания! У вас не было детства! Вот этот стишок:
- Идет бычок, качается,
Вздыхает на ходу:
- Ох, доска кончается,
Сейчас я упаду!
- Агния Барто, между прочим!
- Детский сад какой-то! – презрительно скривил губы Антон.
- Во, во! Именно детский сад! И то, что ты этого не знаешь, удручает меня гораздо больше, чем разбитая морда! Я знал, что человеческая цивилизация идёт к своему закату, но не думал, что конец так близко! Короче, Склихасовский! Что за тревожный факт?
- У Хлыща стоял ментальный блок. Очень сильный. Я такого ещё не встречал. Всё, что связанно с Вовкой заблокировано насмерть. Это мог сделать только очень продвинутый медиум. Уровень не ниже двенадцатого, а это очень серьёзно. Я ничего не узнал.

Слышу, как вокруг меня тупатит ножками рассерженное пони и как настороженно сопит наш рукопашник. Чувствую, что они ждут от меня умных слов. А умных слов у меня нету. У меня сейчас никаких слов нету. Но надо пытаться.
- Одно могу сказать точно. Мы вступили в реальную схватку с конкурирующей конторой. Результаты, как говорица, на лице. Контора солидная и у них есть Чтец не слабее Старика. Плохо то, что мы не знаем кто они такие и какого рожна им надо. Детишки, вы точно не знаете этих головорезов? – я приподнял уголок платка. Антон растерянно пожал плечами, а Люся злобно фыркнула.
- Ясно, понятно. – Платок лёг обратно. - Большим достижением в этой ситуации считаю тот факт, что я ещё жив и нам удалось отбить Вовчика. Надеюсь он сможет прояснить ситуацию. Когда очнётся. Кстати, мать Тереза, ты насколько пацана вырубила?
Люся ускорила бег вокруг моего тела:
- Часов шесть – восемь, точнее не могу сказать. Ему бы сейчас ещё глюкозы вкольнуть…
- Замечательно! – я попытался сосать край платка, но Люська явно пожадничала с обезболивающим. – Полдня мы в непонятках. Будем что-то решать.
Через пару минут я устал лежать и, кряхтя всеми суставами, сел.
- Тох, обнови повязочку. Да не жалей ты этой проклятой! Как говорит Гомер Симпсон: «Давайте выпьем за алкоголь – источник и решение всех проблем!». Пить не буду, но вынюхаю сколько смогу.
Отчаявшись скакать кругами Люся рухнула рядом со мной:
- Лапочка, решай уже! Надо что-то делать. На тебя вся надёжа!
- Да с какого перепугу «на меня» ??? – я попытался возмущённо вскочить, но ушибленный мозг был категорически не согласен с такими действиями и неуклюже завалил меня набок. – Да кто я такой, что вы ко мне пристаёте? - борясь с сильнейшим приступом тошноты пробормотал я.
- Антон тебе уже говорил. Старик наказал тебя слушаться беспрекословно. Поэтому давай, соберись тряпка! Мы ждём твоих приказаний.
- Дурдом вприпрыжку… – буркнул я хмуро. – Почему я? Почему не любимый зам? Кстати, о птицах! – С большим трудом я приподнялся на локте. – Где Круглов? Меня тут, понимаешь, в фарш превращают, а где этот толстый бухгалтер?
- Бухгалтер??? – хором переспросили Люся и Антон, удивлённо выпучив глаза.
- Та-а-а-к… Опять секретки начались. Да он сам так представился! Или опять я не в курсе?
Антон задумчиво почесал затылок:
- Ну, в общем-то, если сильно поднапрячь фантазию, то Круглова наверно можно и бухгалтером обозвать. Только очень необычным бухгалтером. В далёкие советские времена, когда обычные граждане даже джинсы только в кино видели, он чемоданами возил доллары для всяческих революционных лидеров Африки, Латинской Америки и прочих азиатских провинций. Полковник, начальник особого отдела КГБ по «экономическому сотрудничеству». Он лично знаком с десятком государственных лидеров, которые обязаны ему своим положением. А так да, можно и бухгалтером назвать.

Некоторое время я хмуро смотрел на Антона, потом на низкое серое небо, потом лёг навзничь:
- Как же вы меня утомили со своими секретами и недомолвками! Неужели нельзя было всё сразу рассказать? – степень моего раздражения росла как на дрожжах. – Если бы не моё к вам хорошее расположение, так бы плюнул уже на всё и домой пошёл. Не по-людски всё это.
- Так ты и не спрашивал никогда! – возмутилась Люся. – А мы, что? Должны были к тебе лезть с рассказами??? Мы думали тебе так комфортно. Странно ты нас сейчас обвиняешь. Сам такую жизненную позицию занимаешь, а мы теперь виноваты!
Я задумался. А ведь действительно! Как бы мне сейчас не хотелось сорвать злость на ком-нибудь, девчушка права.

- Ладно, ладно… Мы уже об этом говорили, но давайте не будем сейчас о моих недостатках – великодушно мотнул я головой. - Лучше скажите, где Круглов и почему он не участвует в кипише?
- Я его не видел давно, но на связь он выходил регулярно, пока у меня был телефон. Он эсэмэски слал, – торопливо ответил Антон. – Он в курсе проблемы. Правда в последнем сообщении он настоятельно потребовал избавиться от всех средств электронной коммуникации и сообщил, что сам найдёт способ связаться. С тех пор я ничего о нём не знаю.
- Когда это было?
- Неделю назад.
- Щикарно, твою дивизию!!! Это просто щикарно!!! – завопил я. – Чувствую жопой, что у нас есть ещё один попаданец!
- Не… Не может быть! – тихо пробормотал Антон, пристально разглядывая носки своих ботинок, а потом вскинул голову. – Люсь! Ну, скажи…
Девушка закрыла лицо руками. Кажется, она заплакала. Ситуация ухудшалась с каждой секундой. Тоска безысходности накатывала на нашу троицу необратимым девятым валом.
- Дерьмо летучих мышей!!! – злобно выругался я. – Много дерьма летучих мышей!!! Целая гора гуано!!!
Надо что-то делать! Если сейчас опустим руки, то всё. Но сдаваться нельзя!
- Поехали к Круглову, – осенила меня мысль. – Либо так, либо иначе, но мы получим дополнительную информацию. Вставайте, поехали!
- Куда поехали? – растерянно спросил Антон, разведя руками.
- Ну, как куда? Домой к нему! В офис ведь нет смысла ехать? – я судорожно пытался встать на ноги. – Или у тебя есть другие мысли?
- Я не знаю где живёт Круглов, - стеклянным от напряжения голосом сообщил Антон.
- Как так? – опешил я.
- А вот так! Из соображений безопасности мы не афишировали свои личные данные.
Я обессиленно рухнул обратно на землю:
- Это писец, дорогие товарищи! Это просто полный и всеобъемлющий писец!

Минут двадцать я лежал в полной апатии.
- Антон, ты не шутил?
- Нет.
Кажется, он лёг где-то рядом.
- И что будем делать?
- Я не знаю.
- Зато я знаю! Надо разыскать Круглова.
Видимо земелька действительно лечит. Мысли начали шевелиться в голове.
- Мне нужен телефон.
- Щаз будет! – подхватилась Люся. – Минутку!
В это время по дорожке неподалёку от нашего лежбища шли два молодых парня. Люся как касатка на охоте накинулась на них. Я не знаю, что она им там говорила, но в скором времени один из них, глуповато улыбаясь, протянул её свой телефон.
- На, звони, - сдувая чёлку со лба, вернулась Люся. – Только быстро. Я не смогу его держать долго.
- Да ты и взаправду фрейфея! Я даже не мог предположить, что ты…
- Ну, звони, давай! Хватит болтать! – притопнула ножкой девушка.

Хорошо, что номер я знаю наизусть. После пятого гудка услышал недовольный голос:
- Алло, кто это?
- Ничего не говори! – Торопливо сказал я. Чёрт его знает, вдруг и этот разговор могут перехватить? – Ни имён, ни позывных. Молча слушай. Когда мы с тобой первый раз увиделись, то пили водку на крышке люка канализационного коллектора около набережной. Мне необходимо встретиться с тобой на том же месте через час. Это не шутка, а вопрос жизни или смерти!
Трубка молчала долго. Я уже начал сомневаться в успешности этой затеи, когда голос абонента послышался снова:
- Через два, - и сразу отбой связи.
Ну, это уже кое-что! Значит, Санёк понял и поверил. Покопавшись в журнале, я стёр информацию о звонке. Мало ли…
- Люсь, верни телефон потерпевшему и, если можешь такое сделать, то лучше бы он об этом моменте не вспоминал, - я протянул телефон девушке. Но она его не взяла. Она смотрела на меня очень странным взглядом и слегка кривила губы. Я перевёл взгляд на Антона. Тот выглядел почти также.
- Детишки, вы чего? Что с вами приключилось? Паралич лицевого нерва? Или червячки в трусы заползли?
- Пили водку… - медленно выговаривая буквы начал Антон.
- На крышке люка канализационного коллектора??? – потрясённо закончила Стрекоза.
- Ну, да. А что такого? – не понял я.
Эти двое переглянулись так, что мне сразу на ум пришли образы двух ку-клукс-клановцев, которые собираются спалить нигера, неосторожно зашедшего на белую часть автобуса.
- Мы тебя за приличного человека принимали, - укоризненно покачала головой Люся. – А ты, оказывается…
- Ах, вон оно что!!! – рассмеялся я. – Вас это шокировало? Так вот, что я вам скажу, малолетние вы мои! Я взрослый, состоявшийся мужчина! У меня даже есть радиоуправляемый вертолёт. Даже два! Потому, что у меня два сына. А ещё жена есть, квартира, машина, работа, отпуск два раза в год и полуавтоматический карабин двенадцатого калибра. И я могу себе разок позволить выпить водки на канализационном люке с хорошими людьми! Вам не понять этой босяцкой романтики! Вот доживёте до моих лет, тогда поговорим! А сейчас хватит рожи кукожить и давайте по сёдлам! Не тот сейчас момент, чтобы мой моральный облик обсуждать! Надо ещё до набережной доехать. И, Люся! Верни телефон мальчику, а то он скоро в обморок упадёт от переполняющих его чувств!

*******

Саня Шторм появился около машины внезапно и таинственно. Как Сталин в Тегеране. На чём приехал? Как подошёл? Я ничего не увидел. Но это нормально, учитывая специфику его работы.
- Шлавик! Если бы не твой рост, - Саня укоризненно пошевелил усами и поправил очки. – То я бы прошёл мимо. Ты где такой мэйкап приобрёл?
Разница в росте у нас действительно заметна. Я с трудом согнулся, чтобы обнять старого друга:
- Сядем-ка в машину, а то у меня земля под ногами шатается. Как будто бухала целую неделю.
Мы загрузились на заднее сидение, где спал Вовчик.
- О да у вас тут целая компания! Всем привет, я Саня Шторм, – сказал новый участник мероприятия, пристраивая на колени свой знаменитый портфель.
- Привет, я Люся Стрекоза, - полуобернувшись с переднего сидения и лучезарно улыбаясь, приветствовала гостя Люся. – Это Антон. Просто Антон. А вот тот спящий это Володя. Тот самый.
Шторм немного замешкался:
- Антон привет. Наверно. Но что значит «тот самый»? Вы, девушка сказали это таким многозначительным тоном, что я как будто должен знать, что это за Володя. Шлавик, что это значит?
Я прекрасно понимал всю несусветность сложившейся ситуации, и поэтому мне было очень тяжко всё объяснить, но выхода иного нет:
- Сань, это Вовчик из второй части Чтеца.
Шторм некоторое время нервно шевелил усами и сопел в две дырочки.

- Если это шутка, то очень неудачная. Я бросил всё и припёрся сюда, чтобы нарваться на розыгрыш? Ты сейчас хочешь сказать, что твои креативы на ЯПе имеют реальное воплощение?
- А ты думаешь, я специально для розыгрыша убился мордой ап стену? Для пущей убедительности? Саня, это не шутка. Это так и есть, на самом деле. Пацан попал под сильный пресс. Его накачали наркотой, использовали в качестве зомбибота, хорошо, что не убили! Щаз всё очень серьёзно!
- Тогда расскажи всё толком! Зачем ты меня таким таинственным способом вызывал?
Я тяжело вздохнул. Ну как всю эту историю рассказать здравомыслящему человеку? Я бы и сам в это не поверил. И тут я перехватил понимающий взгляд Стрекозы.
- Сань! У меня дёсны болят и зубы шатаются, а вот Люся тебе всё расскажет. Она ещё по более моего знает.
Люсю дважды просить не пришлось. Какая же она умница! Пока я расслаблено возлежал на заднем сиденье старенькой Вольвы, Люся вывалила на Шторма всё, что происходило с нами в последнее время. В лицах, с интонациями и диалогами. Я аж заслушался. А после описания моей битвы с бандерлогами я даже стал собой немного гордиться. У девочки определённо есть литературный талант. Так всё красиво изложила, что можно только диву даваться!

Шторм слушал весь рассказ молча и внимательно. Потом традиционно пошевелил усами и многозначительно изрёк:
- Тут без поллитры не разобраться! – покопался в недрах своего портфеля и извлёк на белый свет бутылку кедровой водки. Санин портфель вещь эпическая и легендарная. Он с ним всегда. Я думаю, что в этом портфеле скрыта пространственно-временная яма, в которой можно найти всё. Если Саня оттуда достанет противотанковое орудие, то я не удивлюсь.
- Значит так. – Шторм внимательно осмотрел всех присутствовавших в салоне автомобиля. - Наркоману не наливаем. Ему уже и так хватило. Этот за рулём – ему нельзя, а этот вообще баба. Значит, Шлавик, на двоих!
Люся метнулась к бардачку и достала оттуда четыре пластиковых стаканчика ещё до того, как Саня успел скрутить крышку на бутылке.
- Наливай по полной.
Саня офигел:
- Как так? Женщина, ты чего? Это ж водка, а не мохито!
- Наливай, а то глаз высосу! – ласково улыбнулась Люся.
- Я бы не стал с ней спорить – тихонько пробормотал я уголком губ. – Она своё слово всегда держит. Замечательная девушка!
- Хорошую же компанию ты собрал! – досадливо поведя плечами, пробурчал Шторм, но разлил всё по-честному. – Не ровен час, так тут тебя…
Тост не образовался, поэтому махнули молча. Даже Тоха, что весьма удивительно. Сидим, думаем.
- Шлавик! Выйдем на покурить, не будем молодёжь травить, – прерывает тягостное молчание Шторм.

- Это всё очень похоже на шутку или розыгрыш, – заявил Саня после первой затяжки.
Я оскалился и языком пошевелил шатающиеся зубы.
- А это впечатляет. Готов поверить, не смотря на весь свой пессимизм. Хотя ты человек творческий, на голову слегка еб…ый, и способен на всяческие безумства. Так что… Но дело в том, что я уже несколько раз натыкался на очень похожий стиль, поэтому склонен поверить в эту бредятину. Вроде бы ничего серьёзного и необычного, но так ни один олигарх или губернатор следы не заметает. Очень тонко, можно сказать, красиво. Если ты умудрился в это вляпаться, то я тебе не завидую. Барбитураты, подавляющие волю, цыгане на привокзальной площади не продают, и у простых гопников их не бывает. Это уже не игрушки. На нашу контору это тоже не похоже. Наши бы действовали гораздо агрессивней и массивней. Игрища тут идут совсем на другом уровне. Помоги тебе Род, если ты влез в это дело. Что ты хочешь от меня, Шлавик?

Мало меня сегодня били. Видимо надо было больше. Может тогда бы я заткнулся и успокоился. Если Санёк ТАК относится к этому делу, а я ему верю с закрытыми глазами, то дело плохо. Рода он бы не приплел в пустопорожнем разговоре.
- Сань, найди Круглова, – кажется, я сам себе выкопал могилу. – Он ключевая фигура, а Старика я не могу просто так оставить. Он на меня рассчитывал.
- Ты кем себя возомнил? – Шторм аккуратненько поправил очочки, - Джеймсой Бондой или Рэмбой? Ты себя в зеркало давно видел? Тебе сейчас надо в кроватку и считать деньги на стоматолога, а не искать таинственных незнакомцев. Судя по тому, что я услышал, твой Старик тоже не в библиотеке свою подагру заработал! Брось это дело! Брось!!! Не твой уровень! Играть надо в своей лиге, а ты лезешь незнамо куда!

Саня был абсолютно прав! На все сто сорок шесть процентов прав. Но…
- Я не могу, - виноватая улыбка на моём лице наверно выглядела очень нелепо. – Эти детишки… Старик… Круглов… Я спинным мозгом чую, что я им нужен. Не требуй от меня вразумительных объяснений. Их нет у меня. Просто поверь мне и помоги, если сможешь!
Шторм внимательно на меня смотрел очень долго. Потом тяжело вздохнул и полез в недра своего портфеля:
- Ты допрыгаешься, большая белая обезьяна! Помяни моё слово, допрыгаешься! Держи.
Саня что-то быстро начеркал на клочке бумаги.
- Вам сейчас надо схорониться на время, пока я попытаюсь получить информацию. Вот адрес надёжного человека. Дом на Киевском шоссе за городом. Зовут его Афро. И ничего более. Ничего у него не спрашивай. Он сам всё знает. Там свяжемся.
- По скайпу?
- По фигайпу!!! – взбеленился Саня. – Ты бы ещё на Красную Площадь с плакатом вышел: «Ищу Старика. Жду Шторма на связи!» Чо бредишь?
- Извини, я немного не в себе. Бошка кружится, мысли путаются. Мне сегодня изрядно попало…
Саня злобно выдохнул, а потом взял себя в руки и уже, практически, нежно похлопал меня по плечу:
- Ладно, разберёмся. И не в таком дерьме плавали!
Я аж закашлялся:
- Спасибо!


****

Афро оказался совсем не негром, как я ожидал. Самый обычный белый парень, помешанный на футболе. За то время пока мы были у него, я узнал о футболе, на который мне глубоко пофиг, гораздо больше, чем за всю предыдущую жизнь. А ещё он приготовил замечательный шашлык. Есть такие люди, которые умеют замечательно готовит жареное мясо и у которых оно всегда есть. Будто ждал гостей.
Антон и Люся уплетали лакомство так, что за ушами трещало. А вот мне пришлось тяжко. Рожа опухлая, глаза заплывшие, зубы шатаются. Как мясо кусать? Отрезал маленькие кусочки ножом и просто рассасывал. Но всё равно было очень вкусно.
Хозяин смотрел на это безобразие не долго:
- Сильно попало? – поинтересовался он.
- Не то слово.
- Ногами били?
- Угу. – Я вежливо пытался поддержать разговор, но, с другой стороны, очень не хотел вдаваться в подробности.
- Тогда я попрошу вас немного прерваться. – Афро несколько фамильярно хмыкнул, - Тем более что такими темпами вы всё равно много не съедите. Идите за мной, пожалуйста. У вас знатные синяки вокруг глаз, и видно начало воспалительного процесса. Ноги, которыми вас били, были явно нестерильны.
Чертовски был прав хозяин дома.

Мы спустились по лестнице в подвал.
- Ложитесь, - указал рукой Афро на лежанку.
- Надеюсь, вы не специализируетесь на бесчеловечных опытах в области стоматологии?
Афро рассмеялся:
- Шторм предупреждал меня о вашем возможном неадекватном поведении, но вы меня всё равно порадовали! Ложитесь, всё будет хорошо!
Я лёг. Ну а чо? Не драться же мне с ним?

- Это лечебный бальзам по рецепту моей бабушки. Мой дедушка, не самых богатырских габаритов, отличался буйным нравом и частенько участвовал в неравных битвах на кулаках. Так вот именно благодаря этому бальзаму он дожил почти до ста лет и даже на смертном одре пытался набить морду костлявой старухе с косой. Думаю, вам это поможет.
Афро аккуратно наложил на моё лицо тряпицу щедро пропитанной бурой жижей.
- Пахнет не очень, – с большим трудом сдерживая рвотные позывы, пробормотал я.
- А кто сказал, что будет легко? Пол часика потерпите. Потом полегчает.
- На косметолога ты не очень похож, – говорить было сложно, ибо вонючая субстанция лезла в рот, а сплюнуть было некуда.
- Да я вроде и не нарывался. Просто пытаюсь помочь, в меру сил. Балоболить закончили и тихо лежим полчаса.

Сложно поверить, но через пару минут я практически уснул. Хотя сном это неправильно назвать. Я вроде и бдю, а вроде вижу удивительные картинки. Если когда-нибудь человечество научится записывать сновидения, то я стану самым успешным и богатым режиссёром невероятных фильмов, построенных на моих снах. А вот сейчас опять ничего не помню, хотя чотко помню, что было круто.
- Ну чо, пейзанин, проснулся? - Афро взял мою руку, – держитесь двумя руками.
Полыхнуло нестерпимым светом так, что я потерял дыхание. Свет шёл не через глаза. Казалось, что в мозгу взорвалась звезда. Я не знаю сколько это длилось. Секунду или год. Непередаваемые словами ощущения.
Афро снял с меня маску.
- Вот и всё! Надеюсь, вам теперь лучше? Вот зеркало. Смотрите! Как?
Ошалело блымая глазами я увидел своё отражение. Синяки стали просто синяками, а не налитыми кровью мешками. Ссадины превратились в обычные царапины. Лицо опухшее, но нормальное лицо. Может быть даже лучше, чем десять лет назад. Зубы… Я повазюкал языком. Все зубы целы и почти не шатаются. Я чувствую себя не просто хорошо, я чувствую себя замечательно!

- Друг моего друга – мой друг. - Шторм сказал, что тебе можно доверять. То, что сейчас с той произошло, должно остаться только здесь.
- А что это сейчас было???
- Некоторые это назовут целительством, – Афро тщательно мыл руки. – Сам бальзам, это только малая толика во всём процессе. От бабки я перенял не только рецепт, но и её способности.
- Веды? – с замиранием сердца спросил я.
Парень усмехнулся, вытирая руки полотенцем:
- Возможно. Названия могут быть разными. Слов много, но суть одна. Да, я много знаю, много могу. Ты же не станешь кричать об этом?
- Мать твою за нос! – Я был в шоке. – В подвале на даче настоящий ведун??? Да ты издеваешься!!!
- Мы ещё не пили на брудершафт! Не надо мне тыкать! – Афро посмурнел на секунду, а потом расплылся в улыбке, - Но, собственно говоря, кто нам может помешать? Пошли, жахнем! Твои молодые друзья уже съели весь шашлык, но у меня ещё есть пиво и раки.
- Ты не ведун! – на полном серьёзе заявил я. – Ты бог!!!


***


- Знаешь, Афро, это просто невероятно! – Через пару часов я уже изрядно захмелел и чувствовал себя просто замечательно. – У меня такое ощущение, что я попал в Зазеркалье, или как второстепенный герой в фильм с Джеки Чаном. За последние сутки со мной произошло столько невероятных событий, что я реально начинаю сомневаться в здравости своего рассудка. Что ещё меня ожидает? Слушайте! А может я просто уже белочку словил? Может это всё мне кажется?
Люся хихикнула:
- Лапа, иди я тебя ущипну. Тогда перестанешь сомневаться.
- Не, ну правда! Друзья мои! – язык ворочается с трудом и дикцией я стал похож на Женю Лукашина. - Это просто невероятно! Ещё два дня назад я и представить не мог, что…
- Так, Лапуте больше не наливать! – Антон весомо шлёпнул ладонью по столу. – Он нам ещё нужен во вменяемом состоянии.
- Действительно. Что-то я поплыл. А у нас ещё куча не решённых проблем. – Я попытался собрать себя в единое целое, но у меня не очень хорошо это получилось.

Афро подошёл к своему волшебному бару, который, наверное, был бездонным и достал несколько маленьких бутылочек. Что-то там по смешивал, что-то по размешивал и протянул мне бокал с жидкостью пронзительно зелёного цвета.
- На, выпей.
- Надеюсь, смерть будет не очень мучительной? – вежливо поинтересовался я.
- Даже не рассчитывай. Умрёшь ты страшно, но явно не сегодня. Пей!
Я выпил. Напиток пах полынью и мятой. И в голове сразу проявилось некоторое подобие сознания.
- Что с Вовкой?
- Спит сейчас. Ему досталось очень сильно. Я сделал что мог. По моим прикидкам он не спал суток пять. И ещё эта жуткая отрава, которой его пичкали без меры. Теперь его надо просто не трогать. Организм молодой, сильный. Сам справится. Надеюсь…
В комнате повисла тяжёлая тишина. И раки стали не очень вкусными.
Я скрипнул зубами. Ой, как же больно! Надо забывать эту привычку:
- Найду того урода, который Вовку мучал и оторву ему яйца!
Афро удивлённо оглянулся и развел руками:
- А разве Антон не охреначил того хлыща?
- То был просто исполнитель. Я хочу добраться до истинного руководителя процесса!
- Дурная затея Жорик! – хмыкнул Афро.
- Не понял! Откуда ты знаешь эту фразу? – В голове заворочались колючие кристаллы страха. – Это чисто семейное!
- Я много, что знаю. Но ты не дёргайся. Это не самая большая проблема. Пойдём я тебе покажу тебе сообщение от Шторма. Получил, когда ты спал.
- Я спал?
- Ещё как. Пошли.

- Это что? – я удивлённо рассматривал странного вида чемодан, который Афро вытащил из ниши в стене. – Фотоувеличитель твоего дедушки?
- Пытаешься шутить? Не очень получается. Это модуль системы «Атом». Корпус великоват, но даже если его сбросить с крыши пятиэтажки, то он будет работать. Армейская разработка. Пендосы с ума сходят, пытаясь заполучить алгоритмы его работы. Троичная логика. Вскрыть невозможно.
- А можно я прилягу на эту кушетку? – мне было не по себе. – Я действительно не справляюсь с ситуацией. Слишком много нового и интересного я узнаю об этом мире.
- Потерпишь. Иди смотри сообщение.

- Шлавик! – Даже в зелёно-чёрных цветах странного монитора было видно, что Саня выглядел встревоженным. – Мои опасения начинают оправдываться самым плохим образом. Всё что я мог выяснить, так это то, что твоего Круглова не существует. Нет ни записей о рождении, нет медицинской страховки, он никогда не приобретал мобильный телефон и никакого имущества. Нет ИНН, нет записей из домовой книги. Ничего нет! Это говорит только о том, что он действительно есть, но настолько важная персона, что его закрыли на таком уровне, который простым смертным и не снился!
Если ты с ним связался, то у тебя будут очень большие проблемы. По любому. Подумай трижды, прежде чем что-то делать. Помочь могу одним – через десятые руки, из конторы глубокого бурения, мне кинули адресок. Афро даст маршрут. Домик в одном дачном посёлке. Может быть это явка или заначка на чёрный день. Ничего не могу утверждать. На этом всё.

- Вот адрес. – Афро захлопнул чемодан и протянул мне клочок бумаги. – Удивительное совпадение, тут близко. Минут тридцать на машине. Но на твоём месте я бы послушал Шторма. Тебе уже и так попало, куда дальше?
Я тяжело вздохнул. Все доводы были однозначны, но… страшная сила закипала во мне:
- Понимаешь, Афро, во мне проснулся дух моего деда, донского казака. Он всю войну прошел. С пятью патронами в трёхлинейке и стопкой водки, пешим ором штурмовал редуты немцев под Ленинградом. Сама смерть обнимала его как брата. Он на рейхстаге расписался и Брежнева пережил... Можешь думать обо мне всё что угодно, но я не брошу это дело!
Афро улыбнулся:
- Я почему-то даже не сомневался.

- Антон!!! Собирайся! – заорал я через весь дом.
- Что, в чём дело? – Тоха возник как ниоткуда.
- Поехали! Тут дел на полчаса. Есть адрес. Возможно Круглов там.
- А ну, стоять бояться! Куда это вы собрались? – Люся вроде и маленькая, но проход загородила напрочь.
- Люсь! Мы с Антоном проверим один домик, а ты пока с Вовкой побудешь. Мы быстро, – торопливо объяснял я. – Пол часа туда и столько же обратно. Соскучиться не успеешь.
- ЩАЗ! – тон Стрекозы не оставлял сомнений в её настроении. – Во всех фильмах всякая неприятная хрень начинается с фразы «Нам надо разделиться»! Я не в тупом американском фильме, поэтому я вас никуда не пущу вдвоём.
- Люсенька, родная! Тебе не кажется, что неприятная хрень уже с нами приключилась? Теперь пить боржом поздно. Да и как мы Вовку оставим? Афро, конечно, человек весьма компетентный, но сейчас это как-то не очень в тему.
- Мы его с собой возьмём. – решительно тряхнула головой Стрекоза.
- Да ты в своём уме??? – моему искреннему изумлению не было предела. – Он без сознания и едва жив! Ты о чём?
- Слушай! Даже если твой труп мне придётся возить в багажнике, я тебя не оставлю! Поэтому не обсуждается. Грузим Вовку и погнали!
Антон успокаивающе положил руку на моё плечо:
- Люся права. Неизвестно чем кончится наша поездка, а разделятся нам нельзя. Можем потом и не встретиться. Так что все вместе.
- Да вы просто больные все оба! – обречённо махнул я рукой. – Пошли грузиться!

Афро помог загрузить Вовку на заднее сиденье автомобиля, а после этого отвёл меня в сторонку и тихо прошептал на ухо:
- Вот, возьми. Это конечно против всех правил, но я считаю, что ты сможешь правильно этим распорядиться.
В моей руке оказался малюсенький пузырёк с каплей прозрачной жидкости.
- Что это?
- Живая вода.
- Что???
- Последняя капля, что осталось мне в наследство от бабки. – Афро тяжело вздохнул. – У меня таких умений уже нет. Такое я не повторю. Используй с умом.
- Да ты с ума сошёл! – меня аж трясти начало. - Я не могу это взять! Это уже запредельно!!!
Афро пристально на меня посмотрел, а потом подло хихикнул.
- Что, повёлся? Извини, не смог удержаться. Я просто пошутил. Ты сейчас на таком вздрыге, что готов верить во всякую чушь. Не парься. Это просто очень сильный стимулятор. Может пригодится. Но тебе надо взять себя в руки. Не надо вестись на всяческий бред. Даже если ты в него хочешь верить. Иногда, самое простое решение проблемы, это самое простое решение проблемы. Не надо преумножать сущности. Понял?
- Не особо. Но… в любом случае, спасибо!

***

Дачный посёлок встретил нас тишиной и покоем. Поздняя осень время тишины и спокойствия. Урожай собран, вода из колодцев спущена. Все переехали на зимние квартиры.
Домик, который был означен в записке от Шторма, был абсолютно непримечательным. Самый обычный сруб шесть на двенадцать метров. Таких стопятсот тысяч на область. Удручало отсутствие каких бы то ни было следов около участка. Слабенький налёт снега на дороге был девственно чист и непорочен.
- Как войдём? - поинтересовался я. – Ворота и калитка закрыты.
Люся выскочила из машины и мгновение покопалась около калитки:
- Та-дам! – Стрекоза широко взмахнула руками, калитка распахнулась. – Проходим!
- Ты у Гудини училась? – пробормотал я, проходя на территорию участка.
- Хуже! Гудини и рядом не стоял, с теми мастерами у которых я брала уроки.
- Лет по десять лагерей у каждого? – хмуро поинтересовался я.
- Хуже!!! – лучезарно улыбнулась Люся.

Дача как дача. Ничего необычного. Тихо и пустынно.
- Тох, что скажешь?
- Пусто неделю как минимум, а то может и больше. Ничего не вижу.
- А это его конура?
- Понятия не имею.
- Но посмотреть надо. Люсь! Замочек оформишь?

Домик был пуст. Мы постояли, посмотрели, даже не входя внутрь. Ну а зачем грязными ботами по помытому пачкать?
Я уже собирался просто развернуться и уйти, но смутные сомнения заставили меня остановиться.
По помытому??? На полу были явственно видны следы лёгкой наледи.
- А вам не кажется странным?
- Что? – хором сказали мои спутники.
- Смотрите. Везде полы деревянные. Зачем? А просто удобно. Даже ковров нет. Пропылесосил минуту и всё в порядке. А на кухне линолеум. Тоже логично. Легче мыть. Но почему там коврик? И эта изморозь на полах… Я как ребёнок лютых дачников, могу честно сказать, что это неправильно. Так не делают, когда на зиму дом оставляют.
Антон не стал ждать моих дальнейших сентенций, а просто прошёл на кухню и поднял коврик.

А я был прав!
Если пригнуться и посмотреть на отсвет, то можно было заметить тонкие разрезы в линолеуме. Антон это заметил. Отковыряв ногтями край разреза, он поднял кусок полового покрытия. А под ним явно обозначился люк в подполье.
Дальше я даже ничего не успел сказать. Антон рванул за кольцо, которое было врезано в пол, и буквально рыбкой нырнул вниз. Из подполья дохнуло жутким смрадом человеческих миазмов.
- Викторович! Принимай! – крикнул Антон.
Это было абсолютно неожиданно, но Тоха на руках поднял тело Круглова, скованного по рукам и ногам, на уровень люка.
- Держу! – Я вцепился в безжизненное тело и перекатом сумел переложить его на пол. С трудом. Не те весовые категории у нас. – Люся! Наручники!!!

Либо у неё были ключи, либо она настолько мастерски владеет искусством взмывания замков, что я даже не успел заметить, как она сняла наручники и с рук, и с ног Кругова. Тот практически не тиликал.
- Одеяло! Воду! Адреналин! – блажил я во всё горло в абсолютной панике. Цветом лица Борис Денисович напоминал асфальт на дорогах Омска. И не спрашивайте меня, почему я вспомнил Омск. Не знаю! Мне было очень страшно.
- Да отвали ты!
Антон кажется одним прыжком выпрыгнул из подвала.
Что они там с ним делали я не видел. Я скакал вокруг них трагически заламывая руки. Кажется, ничего не получалось. И в тот момент, когда моё отчаяние достигло предела я вдруг вспомнил. Пузырёк Афро!
- Люся! Дай ему это! – завопил я.
Стрекоза мешкала только мгновение, а потом решительно влила содержимое пузырька в рот Круглова.
Затаив дыхание мы ждали результата и через некоторое время я услышал хриплый голос Круглова:
- Пятьсот восемнадцать тысяч… Кх… Триста восемь. Наверно…
- Люся! Что это значит? - меня трясло, как в лихорадке. – Что он сказал??? Это пароль? Или что?
Стрекоза была сосредоточена и сурова. Где она успела найти эту большую эмалированную кружку и воду, которой она сейчас пыталась привести в чувство Круглова, для меня осталось загадкой:
- Часов у него не было, он секунды считал.
- И это сколько? – пролепетал я, понимая, что не смогу сейчас в уме пересчитать.
- Шесть дней. – хмуро буркнул Антон. - Шесть дней он тут лежал.

- Твою мать!!! – только и смог я выговорить. – Мать твою!!! Что вообще происходит??? Мне кто-нибудь объяснит, что тут вообще происходит???
Мне трудно описать состояние, в котором я находился. Меня трясло. Я никогда не был искателем острых ощущений или экстремалом. Я люблю домашние тапочки, свой диван и телевизор. За что мне это наказание? Сплошной ужас!
- Они ищут ключи к архиву Чтецов, - раздался слабый голос из коридора.
Вовка, белый лицом, как свежая весенняя побелка на деревьях, шатаясь, стоял в дверном проёме, - Мой ключ они забрали. Уж больно забористой дурью они меня накачали. Я ничего не мог поделать. И если я всё правильно понимаю, то у Денисыча его так же изъяли.
- Вовка! Ты очнулся!!! – Я кинулся к парню и едва успел его подхватить, чтобы он не рухнул.
- Садись! – Я смог дотащить Володю до табуретки в кухне. – Ты как?
Тот только головой смог слегка качнуть.
- Вовка прав, - прохрипел Круглов, силясь приподняться. – Трёх или четырёх уродов я успел покалечить, но они специально послали пяток бегемотов, которые меня просто массой задавили. Но помимо этого с ними был Чтец высшего уровня, который сразу нашёл мой ключ. Помешать я ему не смог. Силён бродяга…

- Так что? Все проблемы закончились? От бандитов отбились. Борю спасли. Злодеи заполучили ключи и теперь они могут отпустить Старика. А мы можем расползтись по своим норам и спокойно зализывать раны? – спросил я, с надеждой глядя на своих соратников.

Я никогда в своей жизни не видел, чтобы четыре человека так громко и одновременно разочарованно вздыхали. Ещё та картина. Люся с Антоном сопели как андалузские быки перед корридой. А вот Вовка, белый как снег и Круглов серый как асфальт в Омске, весьма тише.
«Жили у бабуси два весёлых гуся. Один белый, другой серый, два весёлых гуся.» - пронеслось у меня в голове. Дико извиняюсь, но у меня бывает, что всякая чушь не вовремя лезет в голову.

- Ключей было три … - Вовчик неловко заворочался на табуретке, - два они собрали. Мой и Денисыча. Остался последний.
Повисшая тишина в этой маленькой дачной кухне была подобна невесомому хрустальному замку, парящему в невинной высоте неба.

- Викторович! В последнее время тебе Старик ничего не давал? – спросил Вовка.
- Не, - облегчённо выдохнул я, - никаких ключей он мне не давал.
Вовка покачал головой:
- Ключ, это не в том смысле, что это железная штуковина с бороздами на оконечном расширении. Что-нибудь значимое тебе Старик передавал?

Я уже было открыл рот, дабы радостно заявить об отсутствии такового события, как вдруг до меня дошло. Ледяные ёжики побежали по моей спине.
- Мне он флэшку дал…
Все четверо смотрели на меня так, что мне захотелось прям сейчас провалиться под землю. Хосподя! Как же стыдно!
- Ребят! Там была полная ахинея, из репертуара Рен-тв и подборка сканов журнала «Колхозница» за тысяча девятьсот шестьдесят первый тире шестьдесят седьмой год…
- И что? – сурово хмуря брови поинтересовалась Люся.
У меня аж дыханье сперло. Вот попал, так попал!
- А чё там читать!? Я таким не интересуюсь. Форматнул флэшку. И кинишку записал.
- Что записал? – поинтересовался Антон.
- Сначала Хоббита, трилогию. – пролепетал я, - Потом было всякое разное. Удобно-же. Размер большой. А на моём телике Full hd идёт на раз! И разъем есть для флэшки. Как было не воспользоваться?
Мне казалось, что мир вокруг меня рушится. Эти четверо смотрели на меня как Ленин на буржуазию. Минуты две. Всем своим видом они как-бы осуждали меня. А потом Володя первый не выдержал и улыбнулся:
- Не парься, Викторович! Из тех шестидесяти четырёх терабайт…
- Ты хотел сказать гигабайт? – машинально поправил я, не приходя в сознание.
- Да нет! Я не ошибся. Именно тера! – усмехнулся парень. – Со своей виндой ты видел только маленькую часть того, что было на флэшке. Остальное можно прочитать только на специальном оборудовании. Так что за это можешь не беспокоиться. Сама флэшка то у тебя?

С замершим сердцем я полез в карман брюк. Однако хорошо, что Люся успела меня одеть после побоища на лестнице.
- Вот! – я радостно потряс связкой домашних ключей. – Я его как брелок прицепил!
- Красавец, чо! – буркнула Стрекоза. – Шансов проеб… минимум!
- А я знал??? – взбеленился я. – Дают ключ от какого-там архива и ни слова! Задолбали уже эти своими секретами!!! Надоели!!!

- Ты не шуми! – Круглов наконец смог сесть. – Ты скажи лучше, что теперь делать?
Я ещё некоторое время раздражённо сопел ноздрями и только потом осознал услышанное:
- Как это что? Вы почему меня спрашиваете? Я понятия не имею, что делать! Это ваша контора и ваши игрища! Я-то тут причём??? – заорал я.
Всё скопилось в этом крике. Боль, страх, непонимание. Что вообще тут происходит?

- Старик сказал… - начала фразу Люся.
- Если что-то пойдёт не так… - продолжил Антон.
- Делайте то, что скажет Лапута. – закончил Круглов.
Вовка, шатаясь как пьяный маятник, подошёл ко мне:
- И это действительно так, Викторович. Тебе решать.
Я был просто оглушён этими словами. Как пыльным мешком по голове из-за угла! Мысли в голове роились потревоженным пчелиным ульем. Если честно, то в этот момент я вообще ничего не соображал.

- Хорошо! Если вы так настаиваете, то я что-то решу, – истерично попискивая заявил я.
- И что? – спросил Круглов, а остальные дружно кивнули головами.
Молчал я долго. Ничего путного в голову не приходило. Что в такой ситуации может сделать обычный человек? Я лихорадочно размышлял, пока у меня не появилась в голове самая простая и логичная мысль.
- Мне нужен комп и выход в интернет! И не надо говорить, что это нас засветит. Уже не важно.
Эти четверо переглянулись с некоторой обречённостью во взгляде. Им явно не понравилось то, что они услышали. Но Старик ведь сказал!
- Антон, посмотри в спальне около кровати. Там ноут должен быть в тумбочке. – махнул рукой Круглов. – Надеюсь его они не забрали. Я смотрю они тут вообще порядок навели. Всё расставили по местам, полы помыли. А то кровищи было…
- Вы хотите сказать, что бандиты, после того как вас избили и кинули в подвал помирать медленной смертью, помыли полы? – потихоньку зверея, поинтересовался я.
- Сам видишь. Зачем спрашивать? Тут такой кавардак был, что мама не горюй! А теперь не беленись, а принеси мне два ведра воды. Помыться надо. Неделю под себя гадил, извиняюсь… - Круглов с трудом поднялся, - Вёдра под крыльцом найдёшь. Вода в колодце. Шевелись!
- Зашибись расклад!!! – потрясённо я развёл руками. – И это всё, что вы можете сказать??? Кто они? Где их искать?
- Если бы знал где, то давно бы головы по отворачивал! – хмуро морщась сказал Денисыч. – А сейчас дай помыться, потом расскажу, что знаю.

- У них это уже давно.
Свежевымытый в ледяной воде Круглов выглядел несколько бодрей, чем раньше.
- Это Генрих. Высокопоставленный офицер рейха. В сорок пятом они работали весте со Стариком. Разбирались с Ананербе, будь оно проклято. Этот немец был вроде как бы нормальный, и помогал нашим в разборках с этой мутной организацией. Потом что-то произошло и их пути разошлись. Очень сильно разошлись. За все эти годы он очень много крови нам попортил. Дело в том, что Генрих эмпат очень высокого уровня. Если тебе будет понятней, то это четырнадцатый уровень Чтеца.

- Ничёсе! – изумился я. – Старик говорил, что выше двенадцатого не бывает!
Круглов досадливо поморщился:
- Эти градации весьма условны! Генрих очень силён. И любое мероприятие, направленное против него, он раскусывает сразу, и его никак нельзя поймать. Он здесь. Я отбитой своей печёнкой чую. Только он мог Старика захватить. Поэтому в работу вступает план ноль.
- Не понял… - пробормотал я.
- Ты и есть план ноль. Не обижайся, Викторович, но ты «пустое место». Тебя Генрих не читает. Редко такое бывает, но на болт с крючком иногда найдётся гайка с обратной резьбой. Поэтому любое твоё решение будет правильным. Решай!
Интересная информация, но я уже принял решение.

Как бы описать мои ощущения в этот момент? Ещё мгновение назад я был растерян, напуган, не знал, что делать. Я понимал, что вся моя жизнь катилась под откос. Меня просто ушибли этими знаниями. Но, после некоторого шока, меня буквально накрыло некое озарение, будто благодать спустилась с небес:
«ДА ПОХРЕН НА ВСЁ!!!»
- Антон! Комп на связи? – крикнул я.
- Усё готово, шеф, - буркнул парень, подсовывая мне под руки ноут. – Может куда войти? Так я наберу…
- Малчег! Ты хочешь узнать мои пароли??? – изумился я. – Лучше пойди и обними девушку, а не маячь перед клавой!!!
- Да чё там узнавать-то? – иронично хмыкнул Антон, но, тем не менее послушно отправился обнимать Люсю. – Всего двенадцать символов и среди них наверняка есть цифры шесть и восемь. Мне полторы минуты надо, чтобы взломать любой ваш аккаунт.

«Да чтоб его!!! Прав, наглец молодой!» Ну и ладно. Нет у меня таких секретов, чтобы убиваться из-за этого.
- Где всё началось, там всё и закончится, - пробормотал я, заходя на сайт, который уже давно считаю своим единственным прибежищем.
- Любите цитировать классиков? – встрепенулся Круглов.
- Да. Только назовите мне того, кто первый это сказал, - проворчал я, набирая сообщение. – Но если вы упомяните Гарри Поттера, то я перестану вас уважать.
Кругов открыл было рот, но секунду помешкав вяло махнул рукой, типа делай что хочешь.
Сообщение моё было коротким. «Меняю Старика на флэшку» и закинул тему в инк. Теперь осталось только ждать. Ничего более умного в мою голову не пришло.

Втыкатели портала конечно вдоволь поиздевались над этим недоразумением, но буквально за минуту до того, как модеры выбросили тему в утиль, пришло сообщение. Акк левый и только что созданный, но это понятно. Сообщение гласило: «В офисе, в восемь, один». Вот так! Коротко, ясно и страшно.
Я переглянулся с товарищами по приключениям. Все выглядели хмурыми и злыми.
- Я пойду! – категоричным тоном заявил Антон. – Викторовича и так помяли изрядно, а там мало ли что может произойти.
- А я прикрою, - присоединилась Люся. – Наружку надо ликвидировать. Я смогу!
- И я пойду, - Вовка едва стоял на ногах. – Там надо мониторить ситуацию на больших дистанциях.
- Щаз!!! – рявкнул я, - Разбежались! Он пойдёт, она пойдёт, этот вообще еле на ногах стоит! Иду только я. Почему-то у меня появилось стойкое ощущение, что это дело связано именно со мной. Я не собираюсь геройствовать и открывать там третий фронт. Раз вы все меня так сильно убеждали, что всё решаю я, то я просто отдам флэшку и пусть этот немец подавиться этим архивом!

Поскольку я «пустое место», а не Чтец, то не могу категорично утверждать, что досконально понял выражения лиц, окружавших меня людей, но то что они были недовольны моим решением было понятно и без особых способностей.
- Давайте без споров, - раздражённо взмахнул я рукой. - Антон, заводи свой пепелац. Мы как раз приедем вовремя.
- Все поедем, - Круглов с трудом поднялся. – И ты, Викторович не егози. Пойдёшь один. Мы просто в машине посидим. И зонтик возьми с собой.
- Не зонтик, а зонт – машинально поправил я, и только потом удивился – А зачем?
- Да не знаю я! – досадливо поморщился Круглов. – Просто возьми и всё.
Все ломанулись на выход. Ну что мне сними делать? Невменяемые! Да ладно, поехали…

Здание офиса выглядело пустым и безлюдным. Куда все подвались? Раньше тут столько народу шарахалось! Вспотевшей он страха рукой я сжимал флешку. Кажется, я слишком много на себя взял. Мне хотелось на всё плюнуть и бежать из этого пустого и тёмного здания. Но Старика-то надо выручать! Поэтому иду дальше.
Все двери открыты, камеры видеонаблюдения не моргают красным глазом. Тишина такая, что жуть берёт. Ох, не моё это призвание! Я явно не Брюс Виллис из «Крепкого орешка». Что я делаю? Сам не понимаю…

Тихонько подбираюсь к кабинету Старика и слегка приоткрываю дверь. Темно. Свет не горит, и даже отсвета от экрана компьютера нет. Но на фоне окна вижу знакомый силуэт. Вот он! Сидит родимый на своём месте!!! Я уж было кинулся к нему, но Семён Михайлович отрицательно мотнул головой. Я замер. Ну, действительно, не могло же произойти всё так просто.

- Хорошо, что пришёл сам, – раздался скрипучий старческий голос. Из тёмного угла за моей спиной появился сгорбленный старичок, одетый в старомодный френч.
Ну вот он и финал истории. Появился главный злодей.
– Ваш Антон конечно уникален. Рукопашник и лицедел. Уникальное сочетание! Я бы и двадцать своих бойцов против него не поставил, но снайпер, это снайпер. Если бы Антон только вошёл во двор, то снайперы на крыше, отработали бы по полной программе!
Немец говорил на русском настолько чисто и правильно, что, только зная о его происхождении, можно было заметить лёгкий акцент.
- Говно ваши бойцы, – сипло буркнул я. - Ладно меня уделали, так я и не претендую, но малюсенька девочка обычной сковородкой вбила одного такого в пол.
- Малюсенькая девочка??? – изумился старый немец и удивлённо посмотрел на Старика. – Вы, что, его за поросёнка действительно держите? Он ничего не знает?
Даже в темноте было видно, как досадливо поморщился Семён Михайлович, но промолчал.

Немец подошёл ко мне вплотную и практически уперся носом мне в пупок. Разница в росте у нас оказалась весьма существенной:
- В первую чеченскую,- сказал Генрих, а это был безусловно он, - на госпиталь, в котором служила Люся Копейщикова, напал отряд арабских наёмников. Их даже зверями нельзя было назвать. Зверей только обидеть. Нелюди! Шайтаны безумные! Убивали всех. И раненых, и врачей, и гражданских… Так вот эта, как тебе кажется, «малюсенькая девочка», с двумя скальпелями в руках, положила их всех! Наглухо! Два десятка обдолбаных наркотой боевиков!!! Представил? Я даже не знаю с кем бы я больше не хотел встретиться в тёмном переулке, с Антоном или с Люсей.
Старикашка задумался, а потом махнул рукой:
- Да ни с кем!

«Может вломить ему по башке зонтом? Сверху вниз. Как гнилая тыква лопнет.» - подумал я.
- А вот этого делать не советую. – злобно оскалился Генрих, - Плохо для вас закончится!
С четырёх сторон, прямо из темноты, ко мне шагнули огромные фигуры. Телохранители немца были таких габаритов и такого звероподобного вида, что у меня колени подогнулись от страха. Это вам не шантрапа на лестничной площадке. С этими гамадрилами никакая сковородка не поможет.
Немец пошаркал до торшера и щёлкнул выключателем. Тёплый ламповый свет лишь слегка разогнал темноту в кабинете.
- Принёс?
Я протянул руку и разжал кулак. Генрих по птичьи наклонил голову и долго рассматривал флешку.
- Это оказалось даже проще чем я думал. – наконец произнёс он задумчиво. – Семён Михайлович, а ты уверен, что этот человек действительно тот, кем ты его считаешь? В последнее время я много изучил отчётов про «пустое место», но его я читаю как открытую книгу!
- Это поверхностные паттерны. Он не проходил подготовку и не посвящён. Поэтому сиюминутные реакции весьма выражены. Но дальше ты не видишь, не так ли?

Немец буквально сверлил меня взглядом, а я стоял и не знал, что делать. Скажу сейчас что ни будь и опять в просак попаду. Лучше уж буду тупо молчать.
- Нда… Возможно ты и прав… - Генрих некоторое время молчал, продолжая пристально смотреть то на меня, то на мой зонт, а потом тряхнул головой, будто отгоняя наваждение. - Но это уже не имеет значения! Тебе не удалось спрятать ключ на пустом месте. Он сам мне её принёс.
- Да подавись! – не выдержал я. – Только оставь нас в покое, фашист проклятый!
- Не смей меня так называть!!! – завизжал Генрих, трясясь от злобы. - Я не такой!!! У меня высокая и благородная цель!
- Только методы у вас те же! – я уже не мог остановиться, хотя понимал, что гамадрилы сейчас могут порвать меня, как Тузик грелку. – Одного накачали наркотиками до умопомрачения, другого обрекли на медленную смерть в подвале, третьего избили до инвалидности. Очень благородно с вашей стороны!

Старикашка как-то резко успокоился и ехидно усмехнувшись произнёс:
- Ну насчёт избили это вопрос спорный. Не вы ли оставили покалеченными трёх человек на лестничной площадке? Что вы вообще себе думали? Тут вам не американский боевик, где герой может убить сотню человек и даже не встретиться с полицией. Как только вы покажетесь дома, то к вам сразу придут из уголовки и предъявят обвинения в нанесении тяжких телесных, повлекших угрозу жизни и так далее. Вы даже самооборону сюда не сможете приплести, ибо напали первым.
Ну, вот! Я так и знал, что это всё плохо кончится. В животе образовался тошнотный ком. Теперь я сяду.
- А Круглова мы бы обязательно вытащили. – продолжал измываться Генрих. – Мы же не звери. Как только ключик последний получили, так сразу бы и вытащили. Никто же не видел, каким образом он попал в подвал! А наркотики… У меня есть пять свидетелей, которые под присягой покажут, что Володя сам кололся. Для поднятия уровня своих способностей, так сказать. Если у него пошарить дома, то можно будет найти много интересных препаратов!

Вот сволочь! У него всё продумано! А я-то наивный думал, что всё окончено.
- Надеюсь вы понимаете, что вас теперь ждёт в ближайшем будущем? Тем более, что вы меня сейчас очень оскорбили. Я никогда не был фашистом. Да, я носил нацистскую форму, но никогда не разделял их взглядов. И вообще мы были очень дружны с вашим шефом и даже вместе работали.
- До того момента, как в той пещере не произошёл обвал, и ты меня бросил. – подал голос Семён Михайлович.
- Я думал ты погиб! – взвился Генрих. – Тебе перебило позвоночник! Ты не дышал! Ты просто не мог выжить!
- Выжил. Правда выползать пришлось на руках. – Старик постучал по инвалидной коляске. – Но ты даже не попытался меня спасти.
- Да, выжил… - зло прошептал немец. – Выжил и нашёл… Скажи! Что ты там нашёл???
Семён Михайлович усмехнулся.
Генрих возбуждённо проковылял вдоль стола:
- Ты не скажешь, я знаю. И ты знаешь, что я не могу это из тебя вытащить даже под пытками. Ты силён! Почти как я! Но я нашёл способ! Теперь я всё узнаю. Давайте ключ! – рявкнул Генрих.

Один из охранников забрал флешку из моих ослабевших пальцев, а другой неуловимым движением извлёк из темноты чемоданчик, точную копию того, что я видел в доме Афро. Значит и у них есть «Атом»! Вот вам и секретная разработка.
Старчески дрожа руками, немец вставил мою флешку в разъём, потом достал из кармана ещё две и тоже их присоединил к модулю.
- Посмотрим… - старикашка уже занёс свою костлявую руку над клавиатурой, когда раздался голос:
- Подождите! Это ещё не всё.
Вот чёрт! Они что, из стен появляются? Клянусь, мгновение назад на этом месте никого не было, а теперь там кто-то стоял. Я пригляделся и вздрогнул. Это он! Два метра роста, весь, сука, в чёрном и солнцезащитных очках. Только зонта не хватает. Тот самый, который махал мне ручкой в метро! Но он же Чтец Старика! И только теперь до меня стало доходить, как Генрих смог захватить Семёна Михайловича. Предательство! История старая, как мир. «И ты, Брут?».
Мои руки непроизвольно сжались. Как же мне захотелось сейчас врезать зонтом по этим грёбаным очкам!!!
Гамадрилы резко придвинулись ко мне, будто почувствовав мои намерения. Да, шансов у меня ноль.

- Как это не всё? – зло прошипел немец. – Ты сказал, что надо добыть три ключа! Они здесь. Что ещё?
- А четвёртый добывать не надо.
Парень подошёл к Старику.
- Олег, ты уверен? – тихо спросил Семён Михайлович, пытаясь через очки поймать взгляд своего бывшего подопечного. – Ты выбрал трудный путь! Возврата не будет!
- Я так решил, – спокойно ответил этот подлец, не дрогнув ни одним мускулом лица и нажал что-то на ручке инвалидного кресла. Раздался щелчок и в руке у ренегата оказалась ещё одна флешка.
- Без этого вы бы обнаружили только кучу несвязанных файлов, - обратился он к старому немцу, - а это ключ ключей. Он связывает все данные в единую систему.
- «… и одно кольцо, чтобы править всеми»! – хихикнул Генрих. – Умно! Старик чуть было меня не провёл. Я чувствовал, что он что-то скрывает, но не понял. Силён ещё старый энкавэдэшник! Ты молодец, Олег! Чтобы я без тебя делал?
Четвертая флешка заняла своё место.
- Теперь всё?
Олег утвердительно кивнул головой и Генрих ткнул скрюченным пальцем в клавиатуру. По экрану стремительно побежали строки непонятных символов. Немец некоторое время пристально наблюдал за экраном, а потом хрипло засмеялся:
- Ну вот и всё! Я получил то что хотел и поэтому я вас сейчас покину. Конечно неправильно вас тут оставлять, и я бы с удовольствием сделал всё сам, но я чту уголовный кодекс. Хотя это не относится к одному сошедшему с ума охраннику из ближайшего ночного клуба.
Один из гамадрилов достал из-за пазухи внушительных размеров пистолет и выразительным жестом показал мне встать рядом со Стариком.
- Как-то очень всё банально получилось, - якобы сокрушённо покачал головой Генрих, - я рассчитывал на более драматическое развитие ситуации. Ладно, не будем затягивать прощание.

Немец закрыл крышку модуля и, отсоединив флэшки, аккуратно положил их в карман.
- Через пятнадцать минут закончи тут всё, - обратился он к гамадрилу с пистолетом. – Не раньше. Я должен уехать подальше. Ну а потом ты знаешь. Никто и никогда не должен с тобой говорить. Понял?
Кажется, он предложил охраннику самоликвидироваться? Гамадрил даже ухом не повёл, продолжая держать нас на прицеле. Чёртов зомби! Даже своя жизнь ему не дорога, что же про нас говорить!
- А вы проконтролируйте чтобы ему никто не помешал!
Оставшиеся три гамадрила достали такие же пушки как у собрата и протопали в коридор.
- Хочешь, что ни будь сказать на прощание своим знакомцам? - спросил Генрих у Олега.
- В этом нет смысла, – пожал плечами предатель.
- Ты прагматичен. Даже очень. Но раз так, то пошли. Мы тут закончили.
Немец прошаркал на выход, а Олег взял модуль и пошел за ним.
Мне показалось или перед самым выходом он бросил быстрый взгляд на Старика? Но нет. Ничего не произошло. Дверь закрылась, и мы услышали, как удаляются по коридору шаркающие шаги.

Вот так вот. Если честно я никак не мог поверить в происходящее. Это не могло происходить со мной! Сейчас я проснусь, пойду выпью кофе, выкурю сигаретку и посмеюсь над ночным кошмаром. Но минуты шли, а я не просыпался. И тут до меня начало доходить, что ещё несколько минут и я перестану быть. Вот эта биомасса, тупо глядящая мне в переносицу, спокойно вышибет мне мозги! Потом Семёну Михайловичу, а потом и себе. Что делать? Даже зонтом я не дотянусь через стол до руки с пистолетом. Это бесполезно! Гамадрил успеет выстрелить. Выстрелить… Меня как током ударило! Немец сказал через пятнадцать минут!!! Зомби не осмелится ослушаться! Значит каждая секунда на вес золота!

И тут всё покатилось как снежный ком. В тот момент, когда я ногами вперёд скользнул через стол, замахиваясь своим примитивным орудием, в коридоре что-то загрохотало и дверь в кабинет распахнулась. Гамадрил успел среагировать и нацелиться на вход, но это ему не помогло. В следующее мгновение он уже летел спиной вперёд через весь кабинет для того, чтобы со страшным грохотом врезаться в стену, а передо мной стоял Антон и деловито рассматривал пистолет охранника.
- Тоже без номера. Интересненнько.
- Антон! Ты? – едва выдохнул я, опуская зонт.
- Ну не дед Мороз же! – удивился наш рукопашник. – Извините что так задержался. Там два придурка на крыше решили в снайперов поиграть. Пришлось немного повозиться.

Вот это поворот! Я конечно догадывался, что они не просто так со мной поехали. Но как же я чертовски рад, что они не послушались моего пацифистского бреда!
- Ты их взял? - дрожащим от напряжения голосом спросил я. Адреналин буквально бурлил у меня в крови.
- Кого?
- Мерзкого старикашку фашистской наружности и вашего предателя Олега!
- Три ходячих шкафа я уронил в коридоре, – слегка растеряно ответил Антон. - Их Стрекоза сейчас вяжет. Один вон здесь валяется как на пляже. Круглов во дворе встретил несколько знакомых по даче и устроил с ними игру в «урони слона». Но никакого старикашки и тем более предателя никто из нас не видел.
- Ушли!!! – буквально взвыл я. – Ушли сволочи!!!
- Так это и замечательно! – раздался довольный голос у меня за спиной.

Я изумлённо обернулся. Магистр сиял улыбкой шире лица. Что-то я не понимаю. После всего, что тут произошло, Старик доволен?
- Замечательно! – буквально по буквам повторил Семён Михайлович и беззвучно рассмеялся.
- Может вы поясните причину вашего веселья? – несколько раздражённо спросил я. – Нас тут только что чуть не грохнули, архив у нациста, а вы говорите «замечательно»?
Старик пренебрежительно махнул рукой и заёрзал в кресле:
- Я знал, что Антон не даст беде случиться. У него особый нюх на такие ситуации.
- Вообще-то это Стрекоза, - смутившись пробормотал Антон. – Я сначала хотел делать как Лапута сказал, но вы же знаете Люську, с ней не поспоришь!
- Да? – удивился Семён Михайлович. – Ну теперь не суть важно! Не даром же я лучших своих оперативников отрядил для этой операции. Самое главное, что у нас всё получилось!
- Да что получилось-то? – растерянно спросил я, но ответа получить не успел.

Люся ворвалась в кабинет подобно маленькому смерчу. Молча подскочила к Старику, чмокнула его в щёку и тут же отправилась вязать охранника. Следом за ней притопал Круглов:
- Даром, что весят под два центнера, а улепётывали как зайцы, – тяжело отдуваясь и потряхивая кистью правой руки пробасил он. - Одному бегемоту даже удалось уйти. Протиснулся в такую щель в заборе, что и коту мала будет. Я уже не стал за ним гнаться.
- Ну и правильно, – магистр продолжал довольно улыбаться. – Так ещё достоверней будет.
Бледным привидением Вовка появился последним, посмотрел на Старика и слегка кивнул головой.
- Ну и отлично! Они ушли. – Семён Михайлович радостно взмахнул руками. – Это дело надо отметить! Викторович, не забыл где бар? Давай, будем праздновать.
На полном автомате я двинулся к знакомому шкафу и не глядя взял первую попавшуюся под руку бутылку. Народ кругом суетился, расставляя стулья, смеялся, резал лимоны на закуску, а я если и раньше не понимал, что происходит, то теперь ещё больше стал не понимать.
- Викторович! Налей уже и жахни по полной! Я понимаю тебе очень досталось, и даже не знаю, каким образом тебя отблагодарить, но моё искреннее спасибо тебе!
Магистр поднял бокал и остальные дружно его поддержали. Не помню, как у меня в руках оказалась рюмка, но выпил я содержимое, как воду.
- Мне объяснят, что сейчас произошло?

Магистр как-то очень аккуратно поставил свой бокал и через чур тщательно расправил плед на своих коленях прежде чем начать говорить.
- Всё началось шесть лет назад, когда Люся прочитала твой небольшой рассказик на известном тебе портале. Написано было конечно ужасно по исполнению, но интересно по сути. Мы даже поначалу решили, что наткнулись на беспризорного Чтеца. Но проверка показала, что ты не обладаешь никакими способностями. Удивились, покачали головами, да и ладно. Мало ли какие совпадения бывают в этой жизни. Практически забыли. А тут эта чудовищная история с Володей.

Семён Михайлович смущённо потеребил себя за нос.
- Я тебе уже всё объяснял и не раз уже извинялся. Хорошо, что всё кончилось хорошо. Мы получили одного из самых перспективных Чтецов, но твоё двойное участие в таких делах не могло остаться без внимания. Говорят, что снаряд не попадает дважды в одну воронку. Значит надо было рыть глыбже. И тут возникла мысль. Наливай!
- Что? Какая мысль? – растеряно переспросил я.
- То, что держишь, то и наливай! – усмехнулся магистр.
Я с удивлением обнаружил, что судорожно прижимаю к груди бутылку. Сейчас мне явно было не до выпивки, но я послушно наполнил бокалы.
- А мыль была в том, чтобы с твоей помощью добраться до Клауса, - продолжил Старик, изрядно прихлебнув из своей рюмки.
- Его же зовут Фридрихом? – попытался возразить я.
Семён Михайлович пренебрежительно отмахнулся:
- Называй его как угодно! Фридрих, Клаус, Ганс! Все немецкие имена, которые вспомнишь. Ещё добавь туда два десятка англосаксонских имён, десяток еврейских и не забудь про все русские имена. Всё будет верным. Видимо один сатана знает его настоящее имя. Дело не в имени, а в сути. Суть паршивая. Как ты понял, он очень силён. Он не Чтец в нашем понимании, но очень сильный менталист. Рен-тв было бы в экстазе, если бы смогло заполучить его себе в шоу, только такая слава ему не нужна. Он всегда был одержим только одной жаждой. Власть! Полная и всеобъемлющая! Он мог стать правителем любой страны мира, но для него этого было мало. Он хотел повелевать всем миром!

Где-то я уже слышал о таких желаниях…
- Любое паршивое событие за последние семьдесят лет не обошлись без него, – продолжил своё повествование Старик. - Начиная от войны в Корее заканчивая бибизяной в кресле президента Пиндостана. Везде он приложил свою грязную лапу. Думаю, миллионы жители Югославии, Сербии, Ливии, Ирака и ещё десятков стран с огромным удовольствием линчевали этого ублюдка. Я столько лет пытался остановить это чудовище! Ничего не получалось. Только тебе удалось это сделать.
- Что сделать? – едва смог выдохнуть я.
- А то, что тебе удалось его сегодня обмануть.
- Как? Тем, что я отдал ему флэшку с ключом от Архива?

Старик усмехнулся:
- Именно, мой дорогой друг! В этом и был план. Ключи на флэшках это полная деза. Сейчас этот маразматик завязнет в мегатоннах информации, которую я много лет готовил. Флэшки — это только часть. Там будет столько ссылок на облачные хранилища, на зашифрованные сайты, глубокий интернет и куча другой лабуды, что десятка человеческих жизней не хватит, чтобы разобраться в этом.
- Я уже говорил, что ничего не понимаю? Так я ещё раз это повторю. Зачем всё это было надо?
Семён Михайлович поёрзал в своём кресле:
- В жизни любого человека настаёт момент, когда он понимает самое главное. Деньги с собой в могилу не унесёшь. Власть тоже. Ничего не унесёшь. Как без ничего пришёл в этот мир, так и уйдёшь. С некоторых пор у Фридриха появилась одна идея. В добавок к власти он захотел получить то, о чём мечтали многие поколения людей – вечную жизнь!
Я аж закашлялся и быстренько налил себе средство для полоскания горла.
- Он решил, что в том подземелье, - продолжил Старик, не обращая внимания на мои суетные телодвижения, - где нас завалило, я нашел разгадку самого великого секрета человечества.
- А вы нашли???
- Да что ж это такое!!! – возмущённо всплеснул руками магистр. – И ты туда же? Ничего там не было! Замшелый архив трухлявых записей всяких малахольных псевдоучёных от мистики. Ничего более! Но если психопату что-то взбрело в голову его нельзя остановить разумными доводами. Вот поэтому тебе и пришлось возглавить эту безумную затею.

И тут у меня в голове явственно щёлкнуло. Кусочки пазла сложились в единую картину.
- Значит это всё не правда? – у меня аж руки похолодели от осознания не очень приятной правды. – У меня нет никаких особых способностей? Вы просто использовали меня?
Семён Михайлович досадливо потеребил свою бородку:
- Ну, как бы это сказать если честно… Да! Использовали! Я тебе уже говорил, что любая заранее спланированная операция против Фридриха была обречена на провал. А ты со своей святой уверенностью в своих исключительных способностях оказался настолько искренен в своих заблуждениях, что оказался не по зубам этому монстру. Я не знаю, как мне перед тобой извиняться, но ты сделал то, что никому из нас не под силу.
- Ога! Ослик идущий за морковкой и то имеет больше свободы выбора чем я.
- Ты не прав! – горячо возразил Старик. – Всё, что произошло это исключительно твоя заслуга. Никакой операции задумано не было. Единственно, что знали все так это…
- Старик сказал… - начала фразу Люся.
- Если что-то пойдёт не так… - продолжил Антон.
- Делайте то, что скажет Лапута. – закончил Круглов.
Вовка молча кивнул головой.
- В этом и заключалась вся суть плана, - продолжил магистр. – Никакого плана. Только твои импульсивные решения.

Он ещё что-то говорил, доказывал и объяснял, а мне уже было пофиг. Я осознал, что последние несколько лет я вёл себя как последний дурак. Да, действительно я уверовал, что у меня есть уникальные способности. Это было упоительное чувство! Наверно любой обыватель мечтает проснуться супергероем, и я не исключение. Но теперь меня поглотила пустота и обида.
- А я считал вас друзьями. – борясь с комом в горле пробормотал я.
- Так и есть! – воскликнул Семён Михайлович широко разведя руки, будто призывая всех присутствующих в свидетели своих слов.
- Друзьям не врут.
Я аккуратно поставил бокал и вышел из кабинета. Дверью хлопать не стал и так всё глупо…

Эпилог

- Как ты думаешь, он поверил? – Круглов первым прервал затянувшуюся в разговоре паузу.
Монументально замерев у окна кабинета, он неотрывно смотрел на улицу. За окном легкими мелкими пёрышками падал и тут же таял первый снежок. Старик молчал долго, сосредоточенно что-то обдумывая. Не дождавшись ответа, Борис Денисович вернулся в свое кресло и долго в нём ерзал, прежде чем затих.
- Да кто ж его разберёт! – внезапно встрепенулся Семён Михайлович. - Веришь - нет, но я до сих пор не могу поверить, что мы действительно отыскали Скользящего По Грани! Он же вне плоскости нашего видения. И не только нашего видения, но и чьего-бы то ни было тоже. Квантовый перескок. Он сам не ведает, что творит. Реализация сущего на уровне одного кванта времени! Одно событие туда, другое сюда, древо параллельных вселенных никогда не пересекается, но Он перескакивает с ветви на ветвь будто белка и тащит за собой весь мир. Понятия не имею, что он понял, что не понял, и о чём он вообще себе думает.
- Может он просто инопланетянин? – усмехнулся зам, – Это многое бы объяснило.
- Скорее иномирянин, – задумчиво пробормотал Семён Михайлович, почти серьёзно игнорируя фантастическое предположение своего заместителя. – Путник, случайно оказавшийся на Грани его и нашего миров…
- Всё это сказки, - тяжело вздохнув, буркнул Круглов. – Мы просто в чём-то не разобрались. Не верю я в такие чудеса.

- Кто-бы говорил про чудеса, кто-бы говорил… - медленно пробормотал Старик. Он хоть и участвовал в разговоре, но мысли его явно витали где-то далеко.

Круглов опять тяжело вздохнул, но промолчал. Снегопад за окном заметно усилился, и стало заметно, как на жухлой траве начали образовываться небольшие снежные шапочки. Зажглись уличные фонари, придавая картинке за окном некую романтическую загадочность.
- Но это уже не важно! – Семён Михайлович крепко стукнул кулаком по подлокотнику своего кресла. – Одно я знаю точно – это работает! А это значит, что теперь мы, наконец, можем заняться одним очень архиважным делом!!!
Услышав такие слова, Круглов дернулся как от удара и, страшно выпучив глаза, замахал руками:
- О-о-о-о, нет-нет!!! Только не это!!! – жалобно застонал заместитель, закатывая глаза к потолку. – Вы, что опять собираетесь вломиться в чертоги Решающих???
Откинув плед, Старик легко поднялся из инвалидного кресла и подошёл к Круглову.
- Угум! – довольным котом мурлыкнул Старик, торжествующе улыбаясь и кровожадно потирая руки. - Именно это, мой дорогой друг и соратник! Именно это!
- Но зачем??? – страдальчески морщась, спросил дорогой друг и соратник у своего вождя. – Вы же прекрасно знаете, что противостояние Ведающих и Решающих ничем хорошим не заканчивается! Оно вообще ничем не заканчивается! Нас ждёт хаос и разрушение всего, что нажито непосильным трудом, а они всё равно будут упорствовать в своих заблуждениях!

- Потому что сейчас сложилась очень замечательная диспозиция сил! Смотри сам, – глаза Старика горели лихорадочным огнем, а речь была полна уверенности как у Суворова перед штурмом Измаила. – Свору Фридриха мы не просто нейтрализовали, а практически привлекли к использованию в своих целях. Пока старый маразматик будет искать «философский камень» Олег возьмёт там всё под свой контроль. Ты видел, как он изящно и прочно занял главенствующее место. Я всегда говорил, что он не просто талантлив, а даже гениален!
- Ой, ну и что такого? Ты давно мог этого старикашку ликвидировать, только всё ждал да выгадывал чего-то.
- Как личность Фридрих меня давно перестал интересовать. Трус, предатель, фанатик. Но я точно знаю, что Решающие использовали его организацию как агентов влияния. Важно было их не спугнуть. Теперь с помощью Олега мы выйдем на них с той стороны, с которой те не ожидают подвоха.
- Ну, а дальше-то что? Ты Ведающий, они Решающие – вы никогда не договоритесь! Сколько раз уже пытались восстановить баланс, а воз и ныне там. Всем приходится исполнять волю Решающих и этого не изменить! – всем своим видом Круглов излучал полнейший пессимизм. Но Старика это не смущало:
- Зато теперь у меня есть Скользящий!!! – магистр в буквальном смысле ликовал. – Он не подчиняется Решающим и это изменит ситуацию в корне!!!
- Он откажется! – горячо возразил Круглов, хватаясь за руку собеседника, будто утопающий за соломинку. – После того, что ты с ним сделал – откажется! Вот тебе Северная Звезда на моём толстом пузе – откажется!!!
Толстяк истово осенил себя сакральным знамением, но на Семёна Михайловича это не произвело впечатления:
- Не откажется! – Старик был полностью в себе уверен. – Пусть я его не вижу и не понимаю, но уж просто в человеках я разбираюсь! Этот не откажется! Когда он поймёт, что теперь речь идёт не о детских играх в песочнице с нацистским недобитком, а о серьёзных вещах, то тебе ещё придётся его за хвост держать! Уж поверь моему стариковскому чутью.
- Ох, не в добрый час свалилось на меня это чудо невидимое! – сокрушенно простонал заместитель. – Чую, хлебну я с ним забот - полон рот. А оно мне надо? Сидел себе в Архиве спокойно и сидел бы дальше! Так нет - на тебе приключений по полной программе…

- Да не стони ты как Кентервильское приведение! – Семён Михайлович бодро хлопнул старого друга по плечу. – Лучше открой Архив, я хочу кое-что проверить!
- А может не надо? - Круглов вздохнул так тяжко, что казалось на него сейчас давят все беды мира, но Старик не поддался на старую уловку.
- Надо Боря, надо! Ты не переживай - всё будет хорошо! Ведь не зря со мной рядом самый великий Хранитель знаний со времён сотворения мира!
- Ой, да ну вас… - видя абсолютную непреклонность Семёна Михайловича и его заразительную уверенность, Круглов обречённо махнул рукой и щелкнул пальцами.
На дальней стене беззвучной галактической спиралью заклубилась тьма и через несколько мгновений через неё проступила дверь, с могучими коваными петлями и сводчатым верхом.
- Добро пожаловать в архив. Только учтите Семён Михайлович, - занудным голосом заявил Главный Хранитель, переступая порог. – Я больше не позволю вам выносить летописи Атлантиды за пределы Архива! В прошлый раз пятьдесят лет ждал, пока вы их вернёте! Никакого порядка не признаёте…

Из тьмы, скрывшей двух людей, ещё некоторое время доносился раскатистый хохот Великого Магистра…





© Laputa

май 2009 – июль 2016
г. Москва

Перекрестил заранее, ибо "Чтец" произвел впечатление на меня давным-давно! Утащил в закладки, вечером буду наслаждаться чтением)))
Laputa, спасибо за труды и за приглашение в свой читальный зал!

Laputa
гад ты
мало того, что третью час чтеца я пропустил, так теперь еще и эта появилась
походу, амба работе, пока все не прочитаю
Саботаж тут устроил, понимаешь

зы. Спасибо за продолжения чтеца!!!!

о! концовка!! Спасибо! На досуге почитаю, такое надо не торопясь...

"- На третий день Соколиный Глаз заметил, что у сарая нет четвёртой стены,"©

тысяча чертей!Это охуенно!

Это сообщение отредактировал ДзядзяФедя - 21.07.2016 - 15:27

очень ожидаемая вещь!
будем читать)
Большое спасибо))

Очень хорошо!))
Жду продолжения!
Спасибо!

Это сообщение отредактировал Yapsprosil - 21.07.2016 - 17:07

Ааааааатлично!

Это лучшее, что я читал здесь за последнее время.
Прочел все части запоем.

Круто.
Не. Не так. Офигенно.
Впечатлило так, что даже матом ругаться не хочется.

Это сообщение отредактировал fatman13 - 21.07.2016 - 19:37

Убью, когда дочитаю. То, во что ты вывел столь просто и незамысловато начавшуюся историю, я в жизни бы даже не начал читать. Не моё это. Но... Втянуло так, что до сортира еле добежал. Просто не мог оторваться от монитора и едва не опозорился.
Laputa, я дочитаю сейчас. А потом ещё комментарий напишу.

Это сообщение отредактировал Rumer - 21.07.2016 - 21:09

Дочитал.
Убивать передумал.
Написано мастерски
Такого замеса я давненько не читывал! Хоть и не моё по стилю, но прочитал с великим интересом. Написано здорово, захватывающе и по-настоящему талантливо.
Сперва сильно цеплялся за зопитые и запетыя, апичатки и ошипке... Потом перестал замечать
Спасибо за этот замечательный текст (не рассказ, не повесть... текст!), совершенно не жалею о потраченном на него времени.

Это сообщение отредактировал Rumer - 21.07.2016 - 21:15

Аффтар!
Требую книгу в печатном варианте!!!
Если издал, конечно!

две иысли. ох них се букав. вторая - 7 лет планировал)

за семь лет спланировано и обработано весьма годно. мне б твое терпение.я максимум аесяц чо либо вычитывал. сказали что гавно и перестал.

7 лет писать...

отличная книга!!

Кассандра досадливо поморщила свой носик:
- Опять ты, Лапута! Семь лет прошло! Ладно, попробую еще раз. - она уставилась в хрустальный шар и на минуту застыла, сексуально приоткрыв свой красивый рот. - Силой прошлого и грядущего, случаем и провидением, сном и явью.... Вижу! Зал, полный элегантных дам и брутальных мачо. Мраморные ступени, яркие вспышки, золотая статуэтка... ром Касссандры, все пьяные

Да тут только за объем проделанной работы зеленить надо!
Одну последнюю часть читать не вижу смысла, придется перечитывать с самого начала.
Вперёд, Штирлиц!