2
начало
туд После шока от ознакомления с советской классикой стихосложения Женечка стала слегка заикаться и нервный тик периодически подёргивал её левый глазик. На умственные способности «Тг’актог’» не повлиял, тем более, что по программе обучения сразу после стиха-убийцы Павла Тычины намечалось знакомство с поэзией Лермонтова и Пушкина. И самое главное - Женя стала замечать за собой удивительнейшие способности: она с лёгкостью преодолевала дебри философских трактатов и научных трудов о занудно-высоких материях. Женечка прекрасно понимала все термины и специфические словечки, распутывая клубок знаний, подобно профессиональному ткачу во время установки рекорда по пошитию носков за смену.
Сразу после второй смены в школе она торопилась домой, где сердобольная мамочка вперемешку с пропихиванием ужина в нутро Жени и лекцией о вреде слишком большой нагрузки на неокрепшую детскую психику грустно вещала о невозможности приобрести для неё очередной талмуд по философии или психологии в связи с задержкой зарплаты бюджетникам. Девочка лишь вздыхала, поправляя упрямый бантик на макушке, и про себя думала о судьбе страны в этот тяжёлый период. В её маленькой голове медленно, но верно созревал план поднятия нации с колен. Но всем её надеждам предстояло рухнуть с высокой скалы человеческого цинизма.
Вечером Женечка забылась тревожным сном. Ей снились кошмары, но на утро она уже не помнила ни одного. Лишь смутная тень ужасов слегка омрачала ей настроение перед поездкой в городскую библиотеку и завтрак она ела в глубокой задумчивости. Но на конечной остановке трамвая на Женечкином личике появилась улыбка от замеченной нелепой ошибки в объявлении на столбе. В вагон она вошла с уже хорошим настроением. Взгромоздясь на пластмассовое сидение и положив ранец с торбочкой сменной обуви на колени, Женя с любопытством стала рассматривать проходящие машины. Потом это ей надоело, и она погрузилась в изучение труда Канта «Критика чистого разума».
Через пару остановок, когда вагон был порядочно забит людьми, к Жене подошла грузная тётка и уставилась на маленькую девочку.
- Едешь? – громко сопя рявкнула тётка.
- Да, еду в б-библиотеку.
- Ишь, какая цаца, - так же с сапом бросила грузная и почесала объёмную грудь седьмого размера.
- Чё это ты такое читаешь, малая?
- Иммануила К-канта.
- Ишь! Это вам сейчас такое в школе преподают?
- Нет. Канта я сама г’ешила пг’очитать. Хотелось сг’авнить с Г-г-гегелем.
- Кем-кем?
- Г-г-гегелем! Тепег’ь хочу в б-б-блиотеке взять что-то из Юма.
- Хм, - тётка нахмурилась и шумно втянула воздух носом. Потом слегка впала в ступор и её некрасивое чело перечеркнула глубокая морщинка. Тётка явно задумала что-то недоброе.
– А потом ты куда?
- А потом я поеду в школу. Кстати, как вы относитесь к г’елятивисткой т-теог’ии? - Жене хотелось поделиться с незнакомой тётенькой своими открытиями за время поездки в ошибочности взглядов Канта, но тётка её перебила.
- Ты, это… В какой школе учишься, малая?
- В семьдесят пятой, - вежливо ответила Женечка, слегка шмыгнув носиком.
- А кто у тебя учительница?
- Маг’ия К-к-к
- Константиновна?- попыталась угадать тётка.
- Именно! Константиновна!
- А ручка у тебя есть?
- Конечно есть. Я же потом в школу еду.
- Дай-ка ручку и бумагу.
- П-п-пожалуйста, - и Женечка открыла ранец…
В библиотеке Женю начало грызть любопытство: что же написала эта добрая тётя её учительнице? Ей так хотелось её прочитать, но записка-то была адресована Марии Константиновне! А вдруг там благодарность учительнице? Или даже похвала всей школе? Может Женечку как самую умную ученицу сразу переведут в десятый класс? Что же там? Давид Юм никак не хотел пониматься и Женечка развернула записку. Слегка дрожащий почерк едва разборчивыми закорючками предстал перед девочкой во всей своей безграмотной красе. Женя почти по буквам пыталась понять смысл каракуль. В итоге сложилось следующее:
«Ну ёб вашу мать Мария Константиновна! Чё за хуйня тварица в этам ёбаном мире! Вместа таво шоб абиснять дитям правела харошива тона и абиснять шо взрослым нужна уступать место в абщездвенам транспарти вы кормете дитя какимта кантором и гыгыгелем. Бля, кудыть смотрит ваш припадавательзкий састав, ваше ёбаные гороно, районо и министерство культуры? Срочна примите меры, иначе я напешу вашиму директору. А если панадабидза – то и вашиму министру!
С увожением – ананим»Записка упала на пол, а Женечка пуская слюни и жутко мигая одним глазом бубнила: «Йоб-ЙОБ-ЙОБ-ЙОБ…»
© Писдобол
yaplakal.com