Возвращение

Маленькая удушающая комната…

Она сдавливает голову, поражает лёгкие плотными клубами табачного дыма. Запах гнилостности, сырости, старых жухлых нескончаемых книг, пропитанного потом велюрового дивана. Тонкие пылевые струйки заполнили пространство комнаты от черных тоннелей в бесконечную вселенную на штукатурке потолка до кратеров бездны дырявого липкого пола.

Помещение освещали короткие маревые блики маленького пузатого телевизора. Яркий контраст, квинтэссенция дуальности человеческой природы, уместившаяся в жалком обиталище. Гедонистическая жизнь, лощёная аристократия и богема, фантасмагоричная праздность на стороне эскапичного мира голубого экрана против первобытной нищеты, переплетенной с острой, ноющей, будто глубокая рваная рана, нуждой бесовской реальности.

Фабио подошёл к окну. Жёлтые потоки света, протискиваясь сквозь обшарпанную раму окна, осветили лицо. Узкий нос с высоким основанием, выступающий подбородок, восковые каштановые волосы, медная кожа, глубоко посаженые темные глаза выглянули из тени. Звон колоколов. Он доносится с безгранично буйствующей сказочной площади Мариенплатц, где шумят потоки баварского пива, пар от аппетитных венских сосисок пеленой застилает небо, а глаза утопают в пестроте традиционных костюмов. Фабио взглянул на часы. Ровно одиннадцать-через полчаса должен прийти клиент.

Наручные часы были дешевым, никудышным подобием статусного аксессуара, купленным на площади Пьяцца-дель-Плебишито. Непримечательная безделушка, кусок платины стоимостью обеда в провинциальном бистро. Только не для Фабио. Он улавливал их сакральный смысл. Первый и последний подарок отца. Нить, которая связывала с предками. Единственное, что у него было по-настоящему стоящего. Хлынули воспоминания, которые казались чужими. Ощущение домашнего уюта, маленькие деревенские трактиры, узкие непрекращающиеся улочки, сочные закаты, запах свежевыпеченной фокаччи, сохнущее потёртое белье, множество миниатюрных детских ручек, и воспалившиеся от слёз, неистово утомлённые глаза матери. Эти глаза. Они как саранча выедали душу, заставляя убегать в лютом сумраке отречения.

Пять лет. Целых пять лет, как Фабио покинул родную деревушку в пригороде Неаполя. Нужда с ужасом гнала из дома, заставив скитаться пустыней Европы. Она сделала его прихвостнем Аида, чумным доктором XXI века.

Раздумья Фабио прервал хриплый невнятный голос из дверей:

- У Вас очень скудный интерьер. Так мало мебели.

Фабио обернулся. Рыжеволосый сутулый мужчина стоял в проходе, не решаясь зайти.

- Вещи ограничивают. Сковывают нашу свободу. Они вымогатели, которые диктуют свои условия! - Фабио показал рукой на хлипкий обшарпанный стул. - Проходите. Присаживайтесь.

Мужчины сели за дубовый грубый стол исполинских размеров. Клиент сел напротив окна, и Фабио разглядел его лицо. Жёлтое, осунувшееся, покрытое глубокими трещинками. Высочайшего качества маска известного мастера, имя которому горе.

- Как Вы уже догадались, я пришёл по делу, - рыжеволосый мужчина мнительно начал разговор, - не стоит называть своё имя, но мне всё равно. Колин!

Фабио кивнул.

- Я впервые обращаюсь по такому вопросу. Какие Ваши условия?

- Двадцати пяти процентная предоплата. Не берусь за убийство стариков, женщин и детей. Остальное неважно. Расскажите подробнее о заказе.

Клиент откинулся на спинку стула и протёр платком мокрый от испарин лоб. Он поправил галстук, ослабив узел. Удивительно, как полоска нежной шелковой ткани может создавать такой дискомфорт.

- Мне. Мне нужно. Я не знаю с чего начать, - Колин отвёл глаза вбок.

- Ну же. Я должен знать только дату, время, место и внешность человека. Я не священнослужитель, Ваша исповедь не нужна.

- Бог мне не помощник. Уже давно, - мужчина встал и подошёл к окну. Его выверенная, робкая походка выдавала смятение, - Вы знаете, где находится ветеринарная клиника?

- Да. На Виллибальдштрассе.

- Завтра. Ровно в 19:42 цель будет там. Место безлюдное. Он будет один, - мужчина запнулся. Что-то будто сжимало его горло, и каждое слово вызывало огненное жжение. Он неторопливо ронял слова, выдавливая их из себя. - Человек выйдет из-за угла и пойдёт вдоль улицы. В руках у него будет небольшая коробка в ярко- красной упаковке. Ровно в 19:42 он остановиться напротив клиники. Вам всё понятно?

- Да.

- Каким способом Вы его убьёте? – мужчина уставил утомленные глаза на Фабио.

- С помощью винтовки.

Колин снова уставился в окно.

- Улица узкая. В метрах двухстах на противоположной стороне стоит заброшенный панельный многоквартирный дом, верхние этажи которого имеют широкие окна. Место подходящее.

Разговор прервал звонок телефона клиента. Колин достал его из кармана, посмотрев на экран. Секунду он держал его в руке, не отвечая на звонок, будто готовился и продумывал что сказать. Он поднёс телефон к уху. Вдруг хмурое лицо Колина изменилось. В нём засияла живость, и поток жизненных сил лился из его рта в весёлом звонком голосе. Колин отвернулся к окну и несколько минут весело щебетал по телефону.

Закончив разговор, и положив телефон в карман, он стал прежним.

- Извините. Звонила дочь,- Колин тяжело вздохнул,- давайте продолжим.

- У неё проблемы?

- Нет! – мнительно сказал клиент, сам не веря в сказанное.

Одной рукой Колин опёрся на подоконник, другой взялся за сердце. Его будто преломило напополам, придав вид дряхлого старца. Лицо посерело, перекосилось и стало ещё более угрюмым и выдохшимся. Усталость и горе отпечатались на внешности этого мужчины. Он кричал о помощи, не говоря ни слова.

Колин пошатнулся, и чуть было не упал, разбив голову об каменный выступ. Фабио вовремя подхватил мужчину и посадил обратно на стул.

- Воды?

- Нет, лучше сигарету.

Фабио протянул помятую пачку крепких дешёвых сигарет. Мужчина взял одну и жадно затянулся – сигарета тихо потрескивала, табачный дым снова отвоевал крошечную комнату у свежего воздуха.

- Вам лучше?

Мужчина кивнул. Потушив окурок об подошву лакированных туфель, он откинулся на спинку стула.

- Я давно понял. Страшно не то, что человек смертен, а то, что человек умирает внезапно.

- Да, зная свою дату смерти, жилось бы легче.

Запинаясь, Колин продолжил:

- Звонила моя дочь. Она замечательная. Всего лишь восемь лет от роду, но она уже что-то да смыслит в жизни. Милая девочка, - мужчина закрыл лицо своей дряхлой жилистой рукой, – я не могу ей врать. Не могу больше говорить о светлом будущем, что она вырастет красавицей, выйдет замуж за прекрасного принца, жить в шикарном загородном особняке, нянчить уйму славных детишек. Этого не будет.

Мужчина заплакал.

- Болезнь?

Колин кивнул. Он всхлипывал, зажав голову между коленей, и накрыв руками.

- Не хочу говорить о своих проблемах. Нужно только, чтобы Вы сделали свою работу. Я рассчитываю на Вас.

Мужчина встал со стула и положил деньги на край стола:

-Не перепутайте ничего. Моя жизнь в Ваших руках.

Колин, опустив голову в пол, направился в сторону двери. На выходе он еще раз посмотрел обезумевшими глазами на Фабио и неспешно стал спускаться по хлипкой лестнице. Ещё некоторое время доносился едкий скрип, пока мужчина не вышел из здания.

Солнце с трудом проталкивается между бетонно - железных исполинов, сжигая улицы города своим пламенем. Вокруг витают нотки сладкого кутежа и празднования. Костюмированные шествия, пивные палатки, аттракционы, неспешные разговоры и бродящие в поисках хмельного эдема призраки.

Фабио свернул на Виллибальдштрассе. Тяжёлая джутовая сумка сдавливает плечо. Октоберфест словно радушный хозяин собрал под крышей своих пивных палаток весь Мюнхен. Улочки совершенно пустынны, что не может не радовать Фабио. Он остановился около ветеринарной клиники. Немного дальше, в конце улицы, стояло серое обветшалое здание из белого силикатного кирпича. Место подходящее. Фабио вздрогнул. Эта панелька унесла сотни жизней. Сегодня она поспособствует еще одному убийству.

Фабио поднимался по пыльным ступенькам на верхний этаж. Постройка заброшена, но отголоски жизни еще тлеют в её чреве: сгнившая одежда, облезшая мебель, детские затёртые игрушки, ошмётки газет. Дойдя до последнего этажа, Фабио скинул сумку и огляделся. Прекрасная панорама города предстала перед его глазами.

18:45. Осталось совсем мало времени. Такое ремесло не терпит спешки. Только выверенные кроткие поступательные действия. Любое незапланированное событие разрушит весь процесс. Любой миг раздумий внесёт сомнение.

Винтовка собрана и установлена на сошку. Эта смертоносная веха в жизни Фабио имела свою необычно интересную историю. Она досталась ему от одного албанца, который имел шесть пальцев на правой руке. Этот человек, после побега Фабио из дома, предоставил ему ночлег, еду и первый заказ на убийство. Девятнадцатилетний итальянский неразумный юноша не нашел другого выхода, как предать свою жизнь смертоносному делу. Последующая череда сумасбродных событий убила этого мальчика. Шестипалый албанец также вскоре был застрелен из этой винтовки.

Фабио закурил. Он прислонился к деревянному перекрытию и наблюдал за постепенно сереющим городом. Беспросветные всадники обильного проливного дождя плавно и безмятежно осаждали осенний Мюнхен. Без того мрачное и пустынное помещение заброшенного дома стало Меккой отчуждения, одиночества и апатии.

Фабио до сантиметра изучил улочку. Ни один клочок не скрылся от его взора. Улица протяжённостью в семьсот метров. Он осмотрел здание, в котором находилась та самая ветеринарная клиника. Сегодня из-за праздника она была закрыта, и вокруг неё не было ни одного человека. На удивление было совершенно пусто.

Пора начинать. Фабио еще раз осмотрел винтовку. Всё готово. Он положил часы на пол около себя. 19:27. Фабио прислонил голову к стволу и заглянул в прицел. Он слышал каждый глухой удар своего сердца. Сквозь оптическую линзу Фабио заглянул в окно дома напротив. Молодая пара в своей первобытной наготе лежала на белоснежной простыне прямо на полу. Безмятежность проглядывалась на увенчанных золотистым налётом солнца лицах. Этажом ниже пышногрудая женщина готовила ужин. Возле неё за маленьким деревянным столиком сидело двое ребятишек - мальчик и девочка. Они покорно ждали трапезы.

Фабио еще раз взглянул на часы. 19:36 . Пора. Винтовка была направлена на край улицы, где стояли мусорные баки. Оттуда жертва начнёт своё предсмертное шествие. Фабио прислонил голову к стволу и уставился в прицел. Отчетливые глухие удары сердца эхом откликались в его голове. Фабио тяжело вдохнул свежий осенний воздух. Он будто проглотил его куском - так сжало грудь. Палец на курке. Время остановилось.

Из-за угла вышел человек. Он шёл быстро, широкими шагами. Фабио сдавил винтовку и направил на жертву. Не меняя положения, посмотрел на часы. 19:39. Фабио еще раз заглянул в прицел. Мужчина быстро преодолевал расстояние улицы. В руках у него ничего не было, и Фабио немного ослабил хватку. Мужчина прошёл ещё около ста пятидесяти метров и скрылся в подъезде. Не он.

Фабио отёр рукавом шёлковой рубашки покрывшийся испариной лоб и снова положил руку на винтовку. Стрелки часов предательски медленно позли по циферблату. 19:40. Фабио приготовился. Указательный палец окутал курок. На краю Вальбадштрассе появился силуэт и медленно приближался. Фабио смог его разглядеть как только он прошёл мусорные баки на правой стороне улицы. Мужчина невысокого роста, необычайно сутулый и плюгавый. Он неспешно, поступью смятенной лани, прогуливался вдоль тротуара. Мужчина шёл, заплетая ноги, будто маленький мальчишка. В руках у него виднелась коробка, обёрнутая в красную подарочную бумагу. Фабио задержала дыхание, и липкими руками стиснул винтовку, готовый к выстрелу. Ещё пару шагов. Фабио навёл прицел на голову мужчины. Пуля попадёт точно в лоб. Тело Фабио дрогнуло. Рыжие. Ярко - рыжие волосы.

Фабио рассмотрел лицо мужчины. Это клиент, который заказал убийство. Он умиротворённо прохаживался по грязной неуютной улочке как по Елисейским полям.

Фабио поднял голову. Секунду он не мог совладать с собой. Горячий воздух разрывал лёгкие, живот отяжелел и сдавливал внутренние органы, тошнота выворачивала Фабио наизнанку. Тысячи иголок впились в тело - обездвиженность завладела телом.

Фабио опустил голову и снова уставился в прицел. Он стиснул курок. Клиент был в шаге от ветеринарной клиники. Фабио затаил дыхание и стал сгибать палец. Колин остановился напротив клиники. Фабио закрыл глаза. Палец скользнул по курку вниз. Фабио откинул вбок винтовку и сел на пол. Мужчина пару раз прошёлся около клиники, смотря в сторону здания, где находился Фабио, и спешно зашагать в сторону Готхардштрассе. Фабио бегом стал спускаться по ступенькам, чтобы догнать мужчину. Он выбежал из здания. На площади было людно, но в толпе он смог разглядеть рыжую шевелюру. Фабио направился за ним следом.

Фабио продирался сквозь толпу охмелевших зевак. Он старался не замедлять ход, чтобы не упустить рыжеволосый ориентир, который то и дело исчезал из виду. Фабио несколько раз сносил людей с ног, не видя их перед глазами. Чувство, что он его упустил, становилось всё сильнее.

Они свернули с центральной улицы. Многоквартирные дома сменились частными. Идя следом за мужчиной, Фабио вглядывался в окна уютных коттеджей. Колин остановился возле аккуратного светлого домика, укутанного лозой винограда. Необычайно большие окна делали похожим его на лампаду. Мужчина резко обернулся - Фабио неуклюже прыгнул в кустарник жимолости. Колин осмотрелся и ещё некоторое время бродил вокруг дома. Потом он сел на ступеньки и закурил. Спустя несколько минут медленно, преодолевая терзания, он отворил дверь и вошёл внутрь дома. Фабио на полусогнутых ногах подкрался к окну и опёрся спиной к стене. Из дома доносились радостные голоса, детский звонкий смех и лай собаки. Фабио высунул голову из-за стены и заглянул в окно. Большая светлая комната, красивая женщина в длинном сатиновом платье кораллового цвета, двое рыжеволосых мужчин и усыпанная веснушками девчонка. Она сидела на полу возле щенка золотистого ретривера. Чистая первобытная беспечность оставила отпечаток на её лице.

Фабио отошёл от дома и взглянул в чистое октябрьское небо. Уставившись ввысь, простоял он четверть часа. Решившись, Фабио со всех ног кинулся к себе домой. Он достал из ящика стола деньги, которые ему передал Колин, и положил в карман льняных потертых штанов.

Фабио стоял перед домом Колина. Ночь обволокла город - в окнах дома было темно. Подойдя к двери, он настойчиво позвонил в дверь и оставил на пороге деньги. До того как скрипнула дверь и на порог вышла хозяйка дома, Фабио уже скрылся за ближайшим поворотом. Он достал из кармана телефон и поднёс к уху:

«Доброй ночи! Я хотел бы забронировать билет на ближайший рейс в Италию!»

Как то многовато этого Фабио