Дар демона (темное фэнтези)

Глава 16

Арон потер ладонями виски, пытаясь прогнать накопившуюся за прошедшие сутки усталость. Рассказ Мэа-таэля оказался одновременно и слишком длинным, и слишком коротким, а новые знания о себе самом, которые северянин силился удержать в голове, так и норовили улизнуть.
А еще его ждал Венд...

Когда они вышли из башни, замок уже просыпался. Венд, за прошедшую ночь, похоже, не сомкнувший глаз, радостным из-за собственного освобождения не выглядел. Да и не был он пока свободен: Арон, не склонный к излишнему риску, использовал вместо оков Тени. Они обнимали Венда, словно сумрачный кокон, позволяя двигаться, но лишь в пределах, очерченных магом. До тех пор, пока ар-Син не попытается совершить какую-нибудь глупость, присутствие теней останется для него хоть и видимым, но неощутимым.
Венд молчал, северянин тоже не испытывал большого желания общаться - выслушивать проклятия и пытаться что-то доказать. Слишком хорошо он понимал - сам бы на месте Венда не поверил ни единому слову.
Кони были приготовлены - собственно, выводил и седлал их сам Арон, не желая объясняться со слугами. Две лошади для них с Вендом, еще одна - для поклажи. Открыв ворота, стражники молча поклонились своему господину. Подковы звонко процокали по мосту, переброшенному через глубокий ров с водой...
А потом Темного мага и его пленника обступил лес, где еще не пели птицы и уже угомонились волки. Тихо и спокойно. Даже слишком тихо - словно все мелкие твари куда-то попрятались, замерли, дожидаясь, пока люди отъедут достаточно далеко.
- Зачем тебе все это? - голос Венда порвал тишину. - Эти мерзкие колдовские опыты, смерть людей? Чего ты хочешь добиться?
Чего? Арон молча пожал плечами - он и сам бы не отказался узнать, почему Тонгил из этой реальности превратился в чудовище.
- Мне тоже хотелось бы услышать ответ на один вопрос, - негромко сказал северянин. - Почему ты убил мать Мэа-таэля?
- Я?!! - Венд резко натянул поводья, и тени, почуяв неповиновение, зло зашипели и придвинулись к человеку ближе. - О чем ты говоришь?
- И она, и его младшая сестра погибли из-за тебя. Забыл?
- Я не понимаю...
- Вижу, - тень обвила запястье ар-Сина, сдавила - не до боли, лишь напоминая: человек должен позволить коню идти дальше. - Вижу, что забыл. Но, если дорожишь жизнью, в будущем не попадайся Мэлю на глаза, поскольку он помнит...
Деревья расступились, явив небольшую поляну. Тень, выполняя желание мага, слегка подтолкнула ар-Сина, подсказав: с коня следует слезть.
- Думаю, здесь я тебя и оставлю, - Арон, оглядевшись, выбрал подходящее дерево, обмотал вокруг ствола поводья лошади Венда и заводной. Венд стоял рядом и мрачно смотрел на мага.
- Какое колдовство ты на меня наложил? - спросил воин, хотя по интонации чувствовалось: искреннего ответа он не ждет.
Арон вздохнул:
- Ничего я с тобой не делал - каким пришел, таким и уходишь. Все оружие в седельных сумках - потом достанешь. Там же карта и припасы. И вот еще, - Арон снял с пояса небольшой амулет, подвеску в форме волчьей головы на серебряной цепочке. - Это защита от тварей, которые живут в здешних лесах.
- Мне ничего от тебя не нужно! - Венд яростно мотнул головой.
- Не будь глупцом! - Арон почувствовал, как начинает злиться. - Без амулета из лесов не выйти.
- Отлично! Лучше я подохну, чем возьму от тебя хоть что-то!
- Как ты был упрямым дураком, так и остался! - не выдержал Арон. - Подыхай, сколько влезет! - Глубоко вдохнул, напоминая себе: причины для ненависти и недоверия у этого Венда имелись веские, и добавил:
- Амулет я оставлю. Если не нужен - выбросишь. Все равно он настроен только на тебя и ни для кого другого работать не будет. И еще: следующие два часа ты пробудешь на этой поляне. Потом сможешь уйти, но только в сторону, противоположную замку - на тот случай, если у тебя хватит дури вернуться и попытаться убить меня еще раз.
Венд мазнул по Арону злым взглядом и отвернулся.
- Замечательно, - буркнул маг, вскакивая в седло. - Двух лошадок тебе хватит, надеюсь. В крайнем случае, одну скормишь волкам - без амулета серые заинтересуются тобой очень быстро.
На мгновение замер - нестерпимо хотелось попрощаться с другом по-человечески. Сказать... что-то. Но между ними, почти ощутимо, висела стена ненависти, и никакие слова не могли этого изменить.

*****

- Вот так я здесь и оказалась, - Росана вздохнула. - Оказывается, быть чтецом у орденца Пресветлого Ланни - не самая легкая работа. Удивляюсь, как я еще не посадила голос.
Риен молчал. Все время, пока сестра рассказывала, он не мог избавиться от двойственности чувств. С одной стороны, в душе он все еще винил Росану за то, что оказался у Тонгила. Пусть невольно, но случилось это из-за нее. С другой - она ведь единственная не пожелала заранее хоронить его, как остальные в семье. Сбежала из дома, путешествовала в условиях, совсем не подобающих графской дочери, не побоялась проникнуть в замок Темного мага. И все ради него.
- Рос, я... я не могу с тобой уйти, - сказал юноша тихо. Сестра вскинулась, недоверчиво уставившись на него, потом решительно тряхнула головой:
- Риен, мы с дедом все продумали. Не бойся, это вовсе не будет выглядеть побегом, у Тонгила не найдется причин что-то высказывать отцу и требовать компенсацию. Ты якобы погибнешь в пожаре. Дед создал магического голема: вместо тебя найдут обгоревшее тело, даже сам Тонгил ничего не заподозрит. Вот, смотри... - девушка метнулась к мешку, наклонилась и начала торопливо искать там.
- Рос, - перебил ее брат. - Я не поеду с тобой. И поджог устраивать тоже не буду. Я не могу вернуться.
- Но... почему? - Росана выпрямилась, сжимая в ладонях кувшин, запечатанный черным сургучом; потом сунула его обратно и подошла к брату. Тонкие дуги бровей сошлись над переносицей:
- Из-за чего, Риен?
Потом ее глаза в ужасе расширились, девушка прижала ладонь к губам:
- В караване говорили, будто маг... с мальчиками, - прошептала она. - Он и тебя... тоже?
Риен уже открыл рот, собираясь яростно возразить, но ничего не произнес. Несмотря на стыд, краской заливающий его лицо при одной только мысли о подобном, предположение Росаны было лучшим объяснением, чем правда. Как можно сказать, глядя сестре в глаза, что у него Темный Дар? Что, оказывается, с самого рождения его душу грызет скверна, и однажды, если доживет, он может превратиться в такое же чудовище, как господин этого замка?
Как можно сказать такое?
Пусть лучше считает, будто Тонгил уложил его в свою постель. Это постыдно, но слухи о подобном касались многих знатных родов, не обошли даже императорскую семью. Это можно пережить.
Сейчас ему нужно дождаться полного пробуждения Дара, потом научиться скрывать его. И если никто, кроме Тонгила, о Даре не узнает, у него еще будет шанс вернуться к прежней жизни...
На вопрос Росаны Риен так и не ответил, только опустил голову. Девушка судорожно вздохнула, потом села с ним рядом и осторожно обняла за плечи.
- Ты еще совсем ребенок, - ее голос дрогнул. - Как он мог? Какой же... какой же... - у Росаны не нашлось достаточно сильных слов для выражения гнева, и она лишь крепче обняла Риена. Зашептала, что он ни в чем не виноват, и она очень-очень его любит, и все в семье его любят, а эти месяцы забудутся, как страшный сон, и все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.
Риен слушал ее, не в силах поднять глаз от стыда за ложь, и молчал. И пытался придумать, что говорить дальше:
- Я не могу вернуться, пока Тонгил жив. Если он расскажет кому-нибудь об этом... мне тогда... - и, сглотнув, добавил то, чего, наверное, больше всего боялась услышать сестра. - Мне тогда только в петлю.
Почувствовал, как Росана в ужасе застыла, и добавил торопливо:
- Уходи, ладно? Только дома скажи, будто не смогла добраться до замка, поплутала и вернулась. Пожалуйста, не рассказывай им ничего!
- Риен, братик... - девушка заплакала уже в открытую, а юноша смотрел вниз и чувствовал, как начинает самого себя ненавидеть. Но все же, для верности, добавил услышанный однажды слух:
- Тех, кто с ним... был... он метит магически, как свою собственность. Поэтому не убежать и не спрятаться.
Сестра что-то говорила, кажется, клялась найти способ уничтожить Тонгила, а Риен молчал и думал: не с того ли начинается погружение во тьму, что приходится сказать одну большую ложь близкому человеку?
Потом, когда она вновь надела амулет личины и ушла - скользнула в непроглядный мрак за дверь его комнаты - Риен потушил свечи и долго стоял у окна. На тусклом северном небе бледно горели звезды. Они были далеко - маленькие и холодные. И так же холодно было у него на сердце.

*****

Росана торопливо шла по лестнице, сердито смаргивая набегающие слезы. Она уничтожит Тонгила и вернет брата. Должен ведь существовать способ! Обязательно должен!
Летом северные ночи коротки, скоро за своими первыми лучами явится и само солнце, будет уже труднее прятаться от глаз стражи и просыпающихся слуг. Росана достала из мешка длинную косу из переплетенных по-особому золотых и серебряных нитей и завязала на талии под одеждой. Амулет для отвода глаз - дед дал их несколько, им с Риеном для побега... Не думала она, что уходить придется одной.
Амулет этот был особый, на солнечной магии, и действовал от восхода до захода солнца одного дня. Как только верхний край светила поднимется над горизонтом, Росана исчезнет. Не по-настоящему - магия кочевников на такое не способна - но для глаз обычных смертных и даже большинства магов ее не станет. Люди будут смотреть сквозь нее, как сквозь воздух. Главное - не касаться никого и держаться в чужой тени, иначе можно себя выдать. И еще: дед сомневался, сумеет ли амулет обмануть Тонгила - слишком уж много силы набрал этот Темный маг.
Ворота, ведущие из замка, оказались открыты, из них неторопливой гусеницей выползала вереница телег. Сонные возницы беззлобно поругивали таких же сонных лошадей, но те не обращали внимания, продолжая медленно переставлять ноги. Росана пристроилась на последнюю телегу, заставленную пустыми бочками, и забилась в щель между ними. Разумом девушка не сомневалась в силе амулета, но все же вздрагивала каждый раз, когда взгляды скучающих стражников скользили мимо нее.
Когда вереница отъехала от замка уже достаточно далеко и полностью втянулась под зеленую крону леса, девушка перепрыгнула через край телеги и скользнула в лес. Надела на запястье указатель пути, закрыла глаза, представляя искомое, и стрелка, освобожденная от влияния Темной магии, сделала один круг посолонь и замерла. Росана встряхнулась и решительно зашагала в указанном направлении.
Вскоре ей попалась широкая звериная тропа, по которой обитатели леса ходили на водопой. Тропка вилась прихотливо, то и дело огибая могучие стволы вековых деревьев. И вот, как раз проходя меж двух таких гигантов, Росана услышала отзвук мужских голосов. Говорили двое, и один из голосов казался знакомым. Причем память, не выдавая имени, нашептывала: с его обладателем лучше не встречаться.
Росана отступила с тропы, скользнула за густую молодую поросль и мысленно порадовалась собственной предусмотрительности: от того, кто сейчас ехал по тропе, амулет деда мог ее и не скрыть.
Тонгил выглядел немного другим, чем на весеннем балу у императора, но в чем заключалась разница, Росана сказать не могла. Рядом с магом ехал смутно знакомый ей человек, по выправке - воин, вокруг него серыми волнами плавали тени... Пленник?
Девушка судорожно сглотнула - такой магии ей еще видеть не приходилось, но в том, что волшба имела темное происхождение, она не сомневалась.
- Зачем тебе все это? - с горечью в голосе спросил воин. - Эти мерзкие колдовские опыты, смерть людей? Чего ты хочешь добиться?
Маг бросил на спутника мимолетный взгляд, потом равнодушно пожал плечами, не снисходя до ответа.
Замерев, Росана провожала взглядом удаляющиеся фигуры и осмелилась выпрямиться, лишь когда они скрылись за деревьями. Посмотрела на амулет пути - стрелка четко указывала туда, куда направлялись всадники.
Маг и его спутник, как оказалось, уехали недалеко - Росана едва не шагнула открыто на поляну, где они остановились, торопливо попятилась и опять спряталась, в этот раз за кустами дикого малинника.
Тонгил закончил говорить о каком-то амулете, затем раздраженно пожелал своему спутнику накормить здешних волков... Чем именно накормить - Росана не расслышала. Потом маг вывел вороного к тропе. А воин остался.
Тонгил уже давно исчез из вида, стих топот копыт, а Росана все никак не могла решиться выйти из укрытия. Стрелка амулета упрямо показывала на странного полузнакомца, двигаясь в такт его шагам. А тот, словно кхарг в клетке, все никак не мог остановиться, раз за разом пересекая поляну. Иногда его лицо искажалось злостью, потом вновь становилось прежним, почти спокойным. Вслух мужчина не произносил ни слова, но Росане казалось: внутри него бушует буря.
Какое-то время девушка, не отрываясь, смотрела на него, потом закрыла глаза, изо всех сил пытаясь подтолкнуть память. Где и когда она видела этого человека? Ну же! Где и когда?

Глава 17

Венд остановился, сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. Счет обходов поляны пошел на пятый десяток, но ничего в лучшую сторону не изменилось. И не изменится.
Воин подошел к лошади, в седельную сумку которой Тонгил засунул свой бесов амулет, нащупал и выудил за цепочку. Волчья голова покачивалась на подвеске, ехидно скалясь. Несколько секунд Венд держал амулет на вытянутой руке, неприязненно разглядывая, потом, пробормотав проклятье, зашвырнул в дальние кусты. Там закопошилось, хрустнула ветка, но все быстро стихло. Воин хмыкнул, подумав, что потревожил невидимого лесного зверька.
Из отмеренного магом времени не прошло и четверти.
Венд вздохнул, вытащил из седельных сумок клинки, оселок для шлифовки, после чего сел на траву. Монотонные движения смирили гнев, оставив лишь горькие размышления. Теперь он - неудавшийся убийца могущественного мага, носитель проклятия, ни суть, ни главная жертва которого не известны. Тонгил мог уничтожить его с легкостью, но отпустил, словно приманку для более крупной рыбы. Приманку для кого? Какой у этого действия смысл? Да еще фраза о родне Мэля...
Венд покачал головой, думая: этого ему точно не понять. Мать Мэа-таэля он видел только однажды в юности, когда полукровка пригласил его и Арона погостить в своем племени. Когда они вернулись в столицу, все в роду Мэля пребывали в добром здравии. Через год жизненные пути трех лучших друзей окончательно разошлись... чтобы сойтись здесь, через полтора десятка лет.
Впрочем, об истинной сущности Тонгила Венд узнал еще четыре года назад, когда никому прежде не известный Темный маг уничтожил Великого Аларика Неркаса и его учеников и подмастерьев, не успевших вовремя сбежать, после чего занял замок Светлого мага и присвоил его владения.
Император и придворный маг промолчали, возмутившихся представителей знати постигла участь Неркаса. А десятник императорской гвардии с изумлением, переходящим в ужас, опознал в Темном маге старого друга... Того самого, который несколько лет кормил доверчивых юнцов сказками о лекаре-наставнике и о собственном слабом Светлом даре, не позволившим продвинуться дальше знахарства.
Вскоре после того родная деревня ар-Сина со всеми ее обитателями перестала существовать...
При этой мысли рука Венда впилась в рукоять кинжала. Как хотелось перерезать лживую глотку чернокнижника, заставить его захлебнулся в собственной крови. Не получилось. Не помогли ни зачарованные клинки, ни заклятия невидимости, созданные Светлыми магами. Их окружили еще на подходе к замку, накинули колдовскую ловчую сеть. Два других воина успели убить себя, Венду не повезло...
В дальних кустах, куда он выбросил амулет, опять зашуршало. Воин нахмурился и взвесил на ладони клинок. Не "жало", конечно, но метнуть можно. А потом уже рассмотреть поближе, кто это там подозрительно дергается.
Клинок влетел в густоту веток, вызвав тонкий, почти детский, вскрик. Воин моментально вскочил на ноги, с ужасом представив, что попал в ребенка... Боги миловали. Во-первых, паренька лет шестнадцати к детям отнести уже сложно, во-вторых, не попал... То есть попал, но не ранил.
Вероятно, отмеренные Тонгилом два часа уже миновали, поскольку шагнуть за пределы поляны у Венда получилось.
За кустом малинника сидел, прислонившись к стволу дерева, черноволосый, незнакомый воину парень, и с растерянным видом смотрел то на лежащий рядом клинок, то на хвост странной косы, вытянутой им из-под одежды. Коса эта была небольшая, толщиной едва с палец, и сплетена из многажды перевитых, блестящих серебром и золотом нитей. Если не обращать внимания на материал, то очень уж она походила на знаменитые шаманские амулеты...
- Ты меня убить мог, - с таким недоумением в голосе произнес парень, словно речь шла о чем-то немыслимом.
- Мог, - Венд остановился, нависнув над подростком. - Почему ты за мной шпионил?
- Я не шпионил! - возмутился тот. - Я размышлял! А ты мне амулет испортил!
- Да ну? - нагнувшись, Венд поднял кинжал. - Тебе не говорили, мальчик: врать нехорошо? Хотя насчет амулета верю, - воин хмыкнул. Прореха на одежде парня явно появилась только сейчас, и, не будь под ней двуцветной косички, до заката черноволосый не дожил бы.
- Кто ты? - требовательно спросил Венд. Юноша вздохнул, поднялся на ноги, отряхнул налипший лесной сор. Движения его казались изящны, но без хищной грации, свойственной воинам.
- Я Ресан Эвники, чтец... то есть бывший чтец благородного тара Аримира, - проговорил он. - Вот...
- Как ты здесь оказался? - Венд не поверил словам юноши, но докапываться до истины не стал. Успеет.
Тот замялся, потом вздохнул:
- Я сбежал.
- То есть? Откуда сбежал? – единственным кандидатом в тюремщики здесь был Тонгил. Сомнительно, что паренек сумел выбраться из подземелий Темного мага. Не говоря уже о том, что пребывание в темнице не способствует такому ухоженному виду и румянцу на щеках.
- Из замка, - юноша мотнул головой в предполагаемом направлении, потом пожаловался. - Амулет бы скрыл меня от погони до захода солнца, а ты его сломал.
- Действительно, - согласился Венд с обвинением. – Все же объясни толком – зачем ты устроил засаду в кустах?
- Из-за него, - юноша вытянул вперед правую руку с тонким металлическим браслетом на запястье. На браслете красовался овал крупного прозрачного хрусталя, внутри которого висела золотая стрелка и указывала острием на Венда.
- Это указатель пути, сделанный моим дедом. Я попросил найти человека, способного мне помочь, и амулет показал на тебя.
- Шутишь? - без особой надежды уточнил воин, наткнулся на недоумевающий взгляд и продолжил:
- Парень, поставь себя на мое место. Вот появляешься ты, неизвестно кто, неизвестно откуда, и заявляешь, будто я тебе должен помогать. Ничего странным не кажется?
- Не должен, а можешь, - рассудительно поправил его Ресан. - Если захочешь. Я ведь не навязываюсь, а предлагаю. Вдвоем путешествовать веселее. И лошадей у тебя тоже две.
- Путешествовать? - Венд хмыкнул. - Допустим то, что я собираюсь куда-то ехать, и ежу понятно. Но с чего ты взял, будто наши дороги совпадут?
- До самой излучины Трирты дорога только одна, - возразил парень. - Это почти неделя пути. Со всех остальных сторон - озера и болота, где даже пешком не пройти.
Венд хмуро глянул на умильно-рассудительную мордашку мальчика, а потом неожиданно для себя махнул рукой, соглашаясь. Путешествовать одному действительно не хотелось. Возможно, парень не врет насчет побега, только никакой он не чтец, а один из заложников. А если обманывает, если он вражеский подсыл, то непонятно, с чего это Тонгил сработал так топорно, если мог просто наложить на своего бывшего пленника следящее заклинание. Но все же, если подсыл, то оружие у Венда всегда под рукой...
Мальчишка выглядел донельзя довольным, чуть ли не светился от радости, и от этого, наверное, невидимый вредный бесенок начал подталкивать мужчину.
- Ты, надеюсь, храбрый парень, - произнес он небрежно, наблюдая, как Ресан отвязывает поводья у выделенной ему лошади. Юноша замер, обернулся, настороженно глядя на воина:
- А что?
- Не побоишься ехать рядом с проклятым?
Бывший чтец благородного Аримира вздрогнул:
- То есть как, с проклятым?
- Ты ведь не думаешь, будто Тонгил меня просто так отпустил? - Венд криво усмехнулся. - Темные маги приступами благородства не страдают.
- Какое проклятие? - жалобно спросил Ресан.
Воин пожал плечами:
- Этого маг не сказал. Сюрприз решил сделать.
- Значит, ты можешь превратиться в чудовище? - подросток заметно побледнел. - Или начать всех вокруг убивать? Или...
- Ну да, примерно так, - прервал его Венд. - Если передумал, уходи. Можешь даже забрать лошадь.
Ресан сглотнул и перевел взгляд на амулет. Вздохнул:
- Он все равно на тебя показывает. Я останусь.

Глава 18.


Не самое приятное прощание с бывшим лучшим другом наложилось на бессонную ночь и скопившееся напряжение. Просто ломоту в висках еще можно было перетерпеть, но не вместе с накатившей тоской. Попытка поймать дневной сон ни к чему хорошему не привела, и, немного помучившись, Арон отправился бродить по замку.
При его приближении стража вытягивалась по струнке, слуги испуганно замирали, а чаще пытались исчезнуть в ближайших боковых проходах, отчего настроение мага портилось еще больше. И ноги сами понесли его вниз, в подземелья.
Там казалось тихо, спокойно, красиво. По стенам золотом вились руны, украшенные изящными загогулинами – по моде седых, еще до Первого Императора, времен. Такое архаичное написание Арону в детстве показывала мать – и в душе всколыхнулась волна грусти.
Несколько минут он простоял в задумчивости, водя ладонью по рисунку ближайшей руны, потом вернулся к лестнице. Без Мэля обходить камеры казалось бессмысленно, не расспрашивать же самих заключенных, почему они оказались в темнице. И рядовым стражникам лучше не знать о внезапной забывчивости господина. А вот для осмотра лабораторий Темного мага свидетели были как раз ни к чему.
Вновь спуск в темноте лестничных переходов, где почти бессильны человеческие глаза. На их место заступают другие чувства, прежде безмятежно спавшие. Ноги знают, что в ступени широкая выбоина, и легко переступают опасное место. Потолок резко понижается, и тело прежде, чем разум успеет отдать нужный приказ, сгибается в поклоне каменной притолоке. Обоняние приобретает небывалую чуткость, подсказывая: впереди – живое существо, но не человек. А затем и глаза видят вдалеке отсвет огня...
Арон замер, потом встряхнул головой, поняв: желтую точку факела держал эльфенок. Тот самый младший сын князя Лазоревой долины, похищенный его предшественником для удовлетворения своих сомнительных пристрастий.

*****

Тималь дарэ-Орес со вздохом отошел от дверей последней лаборатории. Ни в одну из них, даже при помощи присланных из дома амулетов, попасть не удалось. Похоже, отец переоценил силы своих магов и недооценил Тонгила. В который уже раз… Теперь придется вновь идти по этим жутким переходам, молясь Солнечному, чтобы не столкнуться ни с кем из охраны.
В темноте Тималю почудилось движение, он резко развернулся, вглядываясь в сумрак, и тоскливо подумал: лучше бы ему было встретить десяток стражников.
Тонгил стоял в нескольких шагах, рассматривая юношу с абстрактным интересом, словно не живое существо из плоти и крови, а некую магическую формулу, подлежащую расшифровке. Эльф хорошо знал этот взгляд, не раз видел его направленным на тех, кто вызвал недовольство господина, и помнил, как заканчивался жизненный путь бедняг. Следовало как-то объяснить свое присутствие возле драгоценных лабораторий мага, но все заранее придуманные отговорки вылетели из головы.
- Я… - пробормотал он. - Я просто….
- Да? – маг вопросительно приподнял брови, но продолжения не дождался и укоризненно покачал головой:
- Неужели захотел приобщиться к Темному искусству?
Тималь судорожно сглотнул, пытаясь найти слова, но не смог выдавить ничего внятного. Чувствовал он себя даже хуже, чем когда его первый раз вели в покои мага. Тогда подросток хотя бы примерно знал, чего ожидать. Сейчас у Тималя никаких идей на свой счет не было.
- Наверное, тебе стало любопытно, как выглядят лаборатории изнутри, - мягко сказал Тонгил. - Естественная юношеская любознательность, не так ли? Конечно, ты не замышлял ничего злокозненного. Это ведь глупо – умышлять против Темного мага в его владениях, а ты – умный мальчик. Я прав?
Голос мага обволакивал сладкой пеленой, но смысл слов ускользал, оставляя лишь щемящее непонятное чувство: надо о чем-то рассказать – и все будет хорошо.
- Я хотел найти, - проговорил Тималь тихо, - артефакт с химерой…
Проговорил – и очнулся. Завораживающая магия схлынула, оставив нарастающий ужас – он сказал именно то, что говорить не должен был ни в коем случае.
- Артефакт с химерой, как интересно, - обычным голосом повторил маг, бросил взгляд на запертую дверь. Замер. Простоял так несколько секунд, не шевелясь и глядя в пустоту перед собой, пока дверь, на которую Тималь убил больше часа, не начала открываться.
Она делала это сама, словно живая – с хрипом и скрежетом отходили многочисленные замки и затворы как со внешней, так и со внутренней стороны. А еще – это Тималь ощущал своим пока нераскрытым эррэ – еще слой за слоем снимались заклинания.
- Прошу, - Тонгил сделал широкий жест рукой, приглашая эльфа первым войти в открывшийся проем. - Поищем артефакт вместе.
Тималь бросил на мага недоверчивый взгляд, но тот выглядел серьезным. Войти в лабораторию Тонгила? Откуда не возвращаются… Уж живыми-то точно!
- Не надо, - юноша судорожно мотнул головой. - Пожалуйста, не надо!
- Но ты же хотел, - удивился маг. - Не стесняйся, проходи.
- Нет, - выдохнул Тималь. - Нет! – А потом, неожиданно даже для себя, швырнул факел в Тонгила и метнулся мимо него к лестнице.
Возможно, он успел сделать пять шагов, возможно, шесть, но потом что-то, похожее на удавку, больно сжало горло, невидимые веревки змеями обвились вокруг рук и ног, и подросток упал на каменный пол, изгибаясь, словно спеленатая пауком гусеница.
Факел погас, не сохранив даже красного уголька, тьма казалась непроглядной, но, напрягая слух, юноша уловил легкий шелест шагов Тонгила: для чистокровного человека маг всегда двигался слишком тихо. Потом сильные руки подняли подростка с пола, перекинули через плечо. Шаги – восемь, девять - и Тималь опять оказался на полу.
Загорелся факел – и, отражаясь в его свете, золотом замерцали руны на стенах и потолке лаборатории.

*****

Арон обошел помещение по кругу, решив для разнообразия вручную поджечь все фитили ламп, потом повернулся к связанному тенями эльфенку. В свое время воину пришлось немало пообщаться со этим народом, и кое-чему это общение его научило. Например, определять возраст остроухих, что вообще-то занятие неблагодарное… Так вот, этот конкретный их представитель был едва ли старше Риена ар-Корма, то есть, по эльфийским меркам, практически несмышленый младенец.
- Успокоился? – поинтересовался северянин, закончив с лампами. Мальчишка, все это время не сводивший с него перепуганного взгляда, вздрогнул и кивнул.
Арон бросил взгляд на дверь, и та с тихим щелчком закрылась. Теперь можно и пообщаться, не опасаясь внезапного побега собеседника.
Повинуясь мысленному приказу, исчезли держащие эльфенка тени.
- Вставай, - велел воин, и, когда подросток вскочил на ноги, добавил. - Хотел найти артефакт с химерой – ищи.
- Зачем? – слабым голосом спросил тот.
Арон хмыкнул, а потом – словно невидимый бес подтолкнул его – усмехнулся и ответил:
- У каждого должно быть право на последнее желание. Раз тебе так нужна эта вещица…
Эльфенок не побледнел даже, а позеленел, но ненадолго. Потом мальчишка упрямо вскинул подбородок, во взгляде появилась решимость – и Арон пошатнулся от магического удара…
Удар оказался несильным – сработали магические щиты, о которых до того мгновения он и понятия не имел. Но это жалкое нападение разбудило в северянине что-то. На долю мгновения он увидел эррэ эльфенка – начинающий раскрываться кокон магии. Увидел и, на инстинкте, ударил в самую его сердцевину…

Глава 19

Верхняя Степь всегда прекрасна, всегда зелена, всегда над ней сияет синее небо. В Верхней Степи нет засух, нет пылевых бурь и ядовитых зимних ветров. В Верхней Степи не умирают.

Темира стояла на вершине холма и целилась во что-то из своего любимого лука. Мэа-таэль сразу узнал его – сделанный из древесины ацера, сухожилий, роговых пластин, покрытый тонким слоем искусно раскрашенной коры... Много лет назад старшая дочь вождя приняла этот лук как дар на свое совершеннолетие. Его же, сломанный пополам, положили в погребальный костер Темиры…
- Наконец-то! – кочевница опустила оружие и легко сбежала вниз, к подножию холма, где стоял полукровка. - Я уж думала, ты и в этот раз не придешь.
- Я тоже умер? – неуверенно спросил ее сын, пытаясь понять, как и когда это случилось и почему он ничего подобного не помнит.
- Глупости! – Темира досадливо топнула ногой. - Ты просто спишь, но легко спишь, открыто, потому у меня получилось до тебя дозваться.
Мэль нахмурился, не совсем поняв слова матери, но на всякий случай решил запомнить и спросить потом у знающего человека.
- Смотри, - ее ладонь коснулась его руки, ладонь теплая, как у живого человека. - Смотри, следи за полетом. Это важно.
Темира вновь подняла лук, направляя в небеса, наложила стрелу на натянутую тетиву. Та полетела – выше и выше… А потом мир перевернулся, и Мэа-таэль с Темирой стояли уже не на зеленой траве, а на воздухе, и под ногами не осталось опоры, вокруг - только синее небо. Внизу, глубоко – расстилалась Великая Степь мира живых.
Глаза полуэльфа обрели небывалую зоркость – он различал с высоты десятков тысяч шагов как сгибается под порывами ветра молодая трава, как дрожит в укрытии заяц, как крадется по его следу лис. Он видел бегущий табун диких лошадей, а дальше, у самого горизонта – становище кочевников…
- Следи за полетом, - напомнила Темира, и послушный сын отыскал стрелу взглядом. Вовремя – на его глазах ее деревянное тело оделось плотью, покрылось перьями, стало сизокрылкой, каких тысячи летают в степи. И помчалось дальше, на восток, во много раз быстрее, чем способна любая птица.
Вот и само становище. Тууры. Не враги родного племени Мэля, но и не друзья. Даже не союзники.
- Мама, что я должен увидеть?
Темира не ответила, хмуро разглядывая стоящую у самого края юрту, вокруг которой кругами летала птица, сотворенная ее магией.
- Где опять эта девчонка? – пробормотала женщина. - Стоит отвлечься, как ее уже и след простыл!
Птица прекратила бессмысленное кружение и метнулась куда-то в сторону, в пустую степь, пока впереди не показалась фигурка маленького степного конька, на каких ездят дети кочевников.
Поводья коня были тщательно обмотаны вокруг вбитого в землю колышка, а чуть дальше обнаружилась и сама юная хозяйка. Девочка лет десяти, чернокосая и черноглазая, тонкой костью и порывистостью движений удивительно похожая на Темиру, шагала к белеющим вдали развалинам. С пояса свисал длинный охотничий кинжал, за спиной виднелся небольшой, на детскую руку, лук и колчан со стрелами. Шла девочка уверенно, как по хорошо известной дороге.
- Это ведь Наи? - растерянно спросил Мэль. - Я не знал, я думал, она погибла вместе с тобой.
- Если бы знал, попытался бы найти? – Темира покачала головой. - Не стоит. Девочке лучше там, где она сейчас. Ее взяла к себе хорошая семья, а у твоего очага еще нет хозяйки, тебе некуда привести ребенка.
- Все изменится, как только твоя смерть будет отомщена! Обещаю, я…
- Замолчи! – резко прервала его мать. - Замолчи. Твои слова – страшный грех. Не смей!
- Он это заслужил! – воскликнул Мэль.
- Я не хочу, чтобы мой сын навлек на себя проклятие! – глаза Темиры вспыхнули тем огнем, который так часто видел Мэа-таэль, пока она была жива. - Ты обещал: он не погибнет от твоей руки.
- Он не погибнет от моей руки, - сердито подтвердил полуэльф. – Но и не будет жить долго и счастливо! Я найду способ… - Мэль встряхнул головой и перевел взгляд на сестру:
- Если я не нужен малышке, почему ты решила мне ее показать?
Темира проследила, как девочка карабкается по разрушенной кладке крепостной стены и спрыгивает вниз, на мостовую погибшего города:
- Скоро многое изменится. Я не знаю сути перемен, наш Бог не посвящает души смертных в свои планы. Но чувствую: что-то грядет, и это что-то коснется и Наи-таэль, и тебя. Будь осторожен.
Так же резко, как и до того, мир перевернулся, и они вновь оказались на мягкой зеленой траве Верхней Степи.
- Скоро проснешься, - проговорила Темира. - Я слышу, как по ступеням поднимается посланный за тобой стражник.
- Мам, - торопливо проговорил Мэль, боясь не успеть высказать мысль, мучившую его последние годы:
- Мама, прости меня.
- За что? – удивилась Темира.
- Это все случилось из-за меня. Из-за меня ты погибла, и…
- Не говори ерунды! – Темира по-настоящему рассердилась. - Не вздумай еще добавить, будто виноват в своем рождении! Не за что тебе просить прощения, и… - она замерла, глядя куда-то сквозь него, потом порывисто обняла. Мэль вновь ощутил тепло ее тела, как если бы Темира была живой.
- Сейчас ты проснешься. Береги себя, сынок… - ее голос растаял, потерялся в пустоте, а зелень Верхней Степи поблекла, уступая место тусклому дневному свету, проникавшему в спальню из-за неплотных занавесей.
- Простите за беспокойство, тар Митрил, - склонился в низком поклоне слуга, - но господин Тонгил просит вас немедленно зайти к нему. С эльфом случилась какая-то неприятность.

*****

Арон стоял у окна, катая в руках пергаментный свиток, и рассматривал небольшой ухоженный парк, сквозь зелень крон которого поблескивал пруд. Именно там он вчера пытался подчинить себе водную стихию. Результат оказался, мягко говоря, не впечатляющим.
За спиной мага на постели лежал бледный и неподвижный эльфенок. Даже если забыть о том, что это сын знатного вельможи и ценный заложник, мальчишку было жаль. Забрался, куда не следует, бывает… Особенно когда этого в письме недвусмысленно требует отец и повелитель.
Впрочем, при обыске комнаты Тималя слуги нашли не только свиток с посланием от эльфийского князя, но и россыпь треугольных камней зеленоватого цвета. Пара таких же камней оказалась у подростка с собой в поясном мешке.
Арон вернулся к столу, положил свиток и взял один из камней. Амулеты, присланные эльфенку?
- Звал? – голос Мэля.
Арон повернулся к полукровке, входящему в комнату, кивнул в сторону источника проблемы.
- За что ты его? – удивился полуэльф.
Маг неопределенно пожал плечами:
- Само получилось. Пошутил неудачно.
- Он пошутил или ты? – хмыкнул друг.
- Я, - Арон протянул Мэа-таэлю свиток. - Лучше вот это посмотри.
Тот развернул, пробежался глазами, хмурясь. Опустил:
- Моя недоработка. Мальчишка не признался, кто передал письмо?
- Успел только сказать, какой предмет искал в лабораториях. В послании об этом есть. - Арон нахмурился. - Мне интересно, кто рассказал князю Лазурной долины про артефакт.
Оба помолчали, потом маг подошел к эльфенку:
- Знаешь, как вывести его из этого состояния?
- Откуда? – Мэль посмотрел на него удивленно. - Я вырос среди кочевников и с чистокровными эльфами общался меньше твоего. Как это случилось?
- Мальчишка попался мне случайно. Я спустился в подземелья, а он как раз хотел проникнуть в лабораторию. Увидев меня, эльфенок перепугался, а потом попытался напасть с помощью магии.
- Он? – недоверчиво переспросил Мэль. - Напал на тебя? С его цыплячьими способностями? Ничего не путаешь?
- Ну, - Арон слегка смутился. - Вероятно, решил, будто выбора у него нет. Видишь ли, мне взбрело в голову пошутить насчет «последнего желания», а поскольку находились мы уже в лаборатории…
- Пошутил, - пробормотал полуэльф. - Ну и шуточки у тебя! С таким чувством юмора прямая дорога во владения Серой Госпожи – она оценит.
- Спасибо, друг, - Арон, ерничая, изобразил подобие придворного поклона. - Спасибо за добрые слова.
- Со мной так не шути, - серьезно попросил Мэль. - А то ведь тоже не пойму… И будешь потом искать нового управляющего.
- Постараюсь, - Арон кивнул так же серьезно.
В этот момент подросток шевельнулся и что-то тихо прошептал. Видно, начал приходить в сознание.
- Отдай мне его до вечера – побеседовать, - негромко попросил полукровка. - Обещаю: хорошенькая мордашка твоего любимца не пострадает.
- Думаю, он и так все расскажет, - маг без дополнительных пояснений представлял детали «беседы».
- А может, - уже с нормальной громкостью произнес Мэль, - может стоит послать князю ухо его младшего? Чтоб вел себя хорошо и сомнительные приказы не раздавал?
- Ухо? – уточнил Арон.
- Да. Например, левое. Не слишком большая потеря, зато князь пару раз подумает, прежде чем сделать очередную глупость.
- А если сделает? – заинтересовался маг. Идею свою Мэль высказывал так обыденно, что Арону захотелось узнать, к чему приведет полукровку его извращенная логика.
- Тогда можно будет отправить пару пальцев… Или сразу глаз? – полуэльф хмыкнул, явно задумавшись.
- Не надо, - донеслось с кровати. - Не надо, пожалуйста!
Мэль подмигнул Арону так, чтобы эльфенок не увидел, и повернулся к будущей жертве, развивая мысль, - ухо, высокородный Тималь, я тебе сам отрежу; так быстро, что даже заметить не успеешь.
- Не надо! Господин! – подросток, все еще бледный от пережитого, сел на кровати, умоляюще глядя на Арона. Должно быть, несмотря на произошедшее в лаборатории, маг из них двоих казался ему менее страшным. - Господин! Не позволяйте ему!
Арон вздохнул и, забрав у Мэля свиток, сунул вздрогнувшему эльфенку. Потом добавил сверху один из камней:
- Объясни, откуда это у тебя. Если скажешь правду, не будем посылать твоему отцу никакого подарка.

И снова на самом интересном месте!

Veden
ТС`онька,а могу я спросить сколько всего глав? Хочется оценить масштаб произведения, а то пока как-то не выходит...

76 глав и эпилог.

Замечательно, а то я испугался, что будет коротко, а нет - все в порядке. спасибо.

Интерлюдия 1.


Существо внутри Горы проснулось. Потянулось в сонной истоме, кольцами свивая тело, открыло пасть, выпустив облако ядовитого пара, и скользнуло в узкий темный ход. Вырытый в незапамятные времена, ход вел на внешнюю сторону, в Просторную Пещеру; там всегда горел теплый огонь, маленькие двуногие приносили туда вкусную пищу. Существо заторопилось – Его сон длился долго, Оно проголодалось.
Но Просторная Пещера оказалась совсем не такой, как обычно. Не горел огонь, не суетились вокруг Существа маленькие двуногие, никто не касался благоговейно Его прекрасной чешуи, не втирал благовония, не предлагал еду… Маленькие двуногие не вышли Ему навстречу, только серыми проплешинами выделялись на полу кучи пепла.
На внешней стороне не оказалось ни двуногих, ни пищи. Такого никогда не случалось прежде, и долгие часы Существо то потерянно скользило по пещере, то замирало, размышляя.
Существо было голодно, Существу было одиноко, Существо тосковало… Потом Существо начало вспоминать.
В прежние года память была не нужна, но теперь осколки прошлого замелькали перед Его мысленным взором. Прошлое полнилось яркими красками и громкими звуками – так непохожими на благоговейный шепот маленьких двуногих. Прошлое таило ощущения, как приятные, так и болезненные.
Существо заколебалось – уже очень давно Оно не испытывало боли. Существо знало: боль – это плохо.
Но голод вернулся с новой силой – и Существо решилось… Хотя выход из пещеры оказался завален, оплавленная груда камней не могла стать для Существа серьезной преградой.
На своде внешнего мира висел круглый теплый огонь, со всех сторон Существо окатывали воздушные волны. У всего видимого имелись названия, но за столько лет Существо позабыло их и теперь воспринимало лишь как совокупность образов.
Внешний мир оказался щедр на звуки, вот только ни один из них не напоминал шепчущие голоса маленьких двуногих. Но Существо не отчаялось – Оно знало, что в Просторную Пещеру маленькие двуногие приходили из внешнего мира, и из него же приносили вкусную еду. Если Существо будет искать долго и упорно, Оно обязательно найдет маленьких двуногих. Тогда они вместе вернутся в Просторную Пещеру, и мир опять обретет правильность…

Глава 20


Мэа-таэль задумчиво следил, как маг заворачивает пакет и ставит на нем печать.
- Зря ты не позволил отрезать принцу ухо, - с деланым сожалением произнес он. - Какое бы получилось замечательное приложение к посланию для князя. Маленькое, но емкое и многозначительное.
- Мэль, это уже три дня как не смешно, - устало отозвался Арон. – Понимаю, не любишь ты чистокровных эльфов, я от них тоже не в восторге. Но займись лучше чем-нибудь полезным: Стаю проведай или посмотри, как поживают киретские караванщики.
- Зануда ты, - пробормотал полуэльф, но все же, под облегченный вздох Арона, направился к двери. Однако у порога развернулся, словно не замечая мученического выражения на лице хозяина покоев:
- Забавно, что у младшего ар-Корма оказался Темный Дар. Ты уже решил, как с ним поступишь?
- Мэль, ты меня два часа достаешь одними и теми же вопросами, – не выдержал маг. - Исчезни!
Мэа-таэль с преувеличенным испугом отшатнулся, потом сложил ладони у груди в жест почтения, принятый у кочевников, низко поклонился и воскликнул:
- Прости своего недостойного слугу, о великий господин! Не изволь гневаться, о великий господин! – за этой фразой последовал еще один низкий поклон. - Покорнейше исчезаю, о грозный и ужасный! – после чего, продолжая кланяться, вышел. Закрыл дверь, подмигнул стоящим неподалеку оборотням из стражи, один из которых на его чудачества вздохнул, а второй покачал головой. В отличие от стражников-людей, серые братья ни мага, ни уж тем более его самого не боялись.
Хотелось размяться: отправиться со Стаей на ночную охоту или устроить тренировку – один на один с кем-нибудь из оборотней. Вот только кипа прочтенных донесений в его кабинете была намного меньше второй с донесениями еще нетронутыми.
Солнце уже доползло до зенита, когда Мэа-таэль отодвинул очередной свиток, откинулся на спинку кресла и устало потянулся. Итак, беспорядки в Радоге продолжаются – местные вожаки честно отрабатывают полученные золотые; мраморные каменоломни в предместьях Кирет-града затопило в пятый раз, расстроенный владелец начал искать покупателей – отлично! А вот – гм, забавно. Ни о чем подобном, перечисляя свои планы, Арон не упоминал.
Итак, двоюродный брат императора тайно ищет союзников для устранения монарха. Будет ли выгоднее помочь с переворотом, а потом потребовать долю, или выдать заговорщика, опять же, получив кое-что от благодарного императора взамен? Интересная бумага, стоит отнести ее магу.
Поведение Арона в последние дни Мэа-таэля интриговало и, пожалуй, радовало. После своего непонятного эксперимента - на все вопросы о нем Арон лишь морщился и переводил тему - маг сильно изменился. Причем полуэльфу казалось, будто не только потеря памяти оказалась причиной этого изменения. Арон все больше вел себя не как чародей, которого Мэа-таэль знал и которому служил последние годы, а как друг его юности. Арон Тонгил пятнадцатилетней давности Мэа-таэлю нравился куда больше. Полуэльф не отказался бы узнать название магического эксперимента, вызвавшего столь неожиданные – и приятные – последствия.
В дверь постучали, и, едва получив разрешение войти, внутрь скользнул личный слуга Мэа-таэля:
- Тар Митрил, простите за беспокойство, но вы приказали докладывать обо всем, касающемся Тималя дарэ-Ореса.
- С ним опять что-то произошло? – недовольно спросил полукровка.
- Он серьезно ранен, мой тар.
- Проклятый мальчишка! – Мэа-таэль торопливо поднялся. - Идем. По дороге расскажешь, как это случилось.

*****

Как это случилось, Риен и сам толком не понял.
Высокородного Тималя он недолюбливал с первой их встречи в замке – и чувство это было четким, прекрасно объяснимым и абсолютно взаимным. А когда доброхоты объяснили, с кем юный эльф проводит ночи, к неприязни добавилась брезгливость и вместе с тем страх – уже за себя.
Риен и прежде встречал чистокровных эльфов. Младший ар-Корм прекрасно знал: людей остроухие считали немногим выше животных. Но только обычных людей. Человеческих магов эльфы боялись, ненавидели и уважали, то есть относились к ним как к равным.
Так уж распорядились боги, что магией владели все остроухие, вот только уровень Силы у них был очень и очень слабым – по сравнению с тем, который давался немногим счастливчикам-людям. Хотя нет, с недавних пор Риен перестал воспринимать магический Дар как удачу. Когда-то, как и все мальчишки, он хотел стать магом, но магом Светлым, противоположный вариант даже не приходил в голову. И вот…
Прошло уже три дня после встречи с Росаной. Хотя, как понял Риен из расспросов тара Митрила, сестренка успела вызвать подозрения, сбежать ей удалось благополучно.
То ли полуэльф поверил уверениям юноши, будто никакие гости к нему не приходили, то ли отложил настоящий допрос, но больше Риена он к себе не вызывал. Однако на следующий день поставил его в известность: по причинам, Риена не касающимся, Тималь дарэ-Орес отныне находится под домашним арестом, а младшему ар-Корму предстоит следить, чтобы этот самый Тималь получал все необходимое. Пожалуй, сильнее «обрадовать» Риена мог только приказ постоянно находиться при самом Тонгиле. Данным распоряжением Митрил низводил наследника графа до обычного слуги.
Когда сегодня, едва удерживая на руках поднос, Риен приблизился, стражник, ставший уже знакомым за эти два дня, кивнул и распахнул дверь, пропуская его внутрь.
Остроухий обнаружился там же, где и в предыдущие разы: сидел в кресле, уткнувшись в какую-то книгу. На появление Риена отреагировал привычно: мимолетно глянул, презрительно скривил губы и ткнул пальцем в направлении стола. Мол, поставь туда и убирайся. Типичное поведение чистокровного высокородного эльфа: я, значит, соль земли и свет солнца, а вы, жалкие людишки, грязь у моих ног.
Риен вроде уже привык и даже перестал обращать внимания, но сегодня настроение с самого утра оказалось слишком паршивым. На жест эльфа младший ар-Корм так же презрительно скривил губы и почти бросил поднос на стол. Возмущенно звякнула посуда.
Эльф резко вскинул голову, несколько секунд они мерялись злыми взглядами. Потом Тималь усмехнулся:
- Завидуешь тем, кто лучше тебя, вышквырыш?
От грубого оскорбления кровь бросилась Риену в голову, но юноша сдержался:
- Ты? Лучше? Наверное, тем, что последние месяцы не вылезал из постели Тонгила? И как, хорошо ублажал господина мага?
В этот раз от гнева покраснел эльф:
- По крайней мере, мои родители мною не откупались! А твои от тебя сами рады были избавиться! Вышвырнули из рода и забыли, что ты вообще существуешь! Вышквы…
Фразу он не договорил, поскольку в этот раз Риен не выдержал и, без замаха, резко, как учил старший брат, бросил в Тималя первым, попавшимся под руку. А попался тяжелый хрустальный бокал.
Уклониться от снаряда эльф почти сумел. Почти, поскольку бокал ударился о край камина над его головой и разлетелся осколками, окрасив лоб Тималя кровью.
Пожалеть или хотя бы здраво обдумать удачное попадание Риен не успел, поскольку эльф с яростным шипением, достойным степного кота, налетел на него. Не с пустыми руками – Тималь схватил с подноса разделочный нож. Мальчишки покатились по полу; Риен, невооруженный, вцепился в запястья эльфа, не позволяя тому приблизить острие. Тималь яростно дернулся и…
Риен так и не понял, как это случилось; возможно, сработал старый навык, усердно вбивавшийся в него еще дома на тренировках, или сказалось что-то иное… Но несколько мгновений спустя нож перекочевал в руку младшего ар-Корма и вспорол эльфу живот.

Глава 21

- Тар, я… я не хотел…
Мэа-таэль досадливо отмахнулся: свою коронную фразу виновник произошедшего повторил уже пятый раз и явно собирался этот счет увеличить.
- Помолчи лучше! – Повернулся к знахарю. - Так что?
Тот покачал головой:
- Я не умею лечить эльфов. Потоки Силы идут иначе, наши травы и заговоры на них не действуют. Любыми попытками я только ускорю конец. Если только вы сами, тар Митрил?
В голосе пожилого знахаря звучала надежда, но полуэльф лишь мрачно скривил губы и перевел взгляд на Тималя. Тот, скорчившись, лежал на ковре и тихо стонал, едва ли воспринимая окружающее.
Бледного, с синеющими губами, эльфенка было жаль…
Мэа-таэль мысленно встряхнулся: жалеть чистокровного эльфа – глупость какая!
Открылась дверь. Охранник, посланный за господином Тонгилом, вошел первым и тут же посторонился, пропуская мага.
- В чем дело? – недовольно спросил Арон, но тут его взгляд упал на эльфенка. – Понятно…
- Будешь спасать любимца или пусть подыхает? – поинтересовался Мэа-таэль.
Маг нахмурился, посмотрел на знахаря, который опять покаянным тоном забормотал о неспособности лечить эльфов. Брови Арона сдвинулись сильнее, лоб пересекла глубокая складка.
- Кроме Митрила мне здесь никто не нужен, так что прошу, - он махнул в сторону выхода.
Стражникам и знахарю повторять дважды не пришлось, но младший ар-Корм задержался. Впрочем, один пристальный взгляд мага – и мальчишка исчез за дверью.
- Теперь объясни мне, - Арон подтолкнул Мэа-таэля к окну, подальше от раненого эльфенка, чтобы не позволить Тималю услышать их разговор. - Объясни: я умею лечить эльфов?
Полукровка насмешливо хмыкнул:
- Умеешь. Я сам видел, как ты вытащил двоих буквально с того света.
- Когда? – искренне поразился маг.
- Лет пятнадцать назад, - Мэль пожал плечами. - Попробуй, может вспомнишь.
- А… как именно я это делал? Как лечил? – Арон казался растерянным – подобного выражения полуэльф не видел у друга очень давно.
- Откуда я знаю – как? Просто положил ладони рядом с раной и пошептал что-то, а та на глазах затянулась. - Мэль усмехнулся собственным воспоминаниям и добавил. - Ты нам всем тогда головы морочил: мол, ученик скромного знахаря, со слабыми Светлыми способностями, которых для полноценного мага не хватило; якобы только лечить умел.
- Положил руки и пошептал, - Арон покачал головой. - Думаешь, мне это поможет? Я действительно не помню.
- Попробуй, - Мэа-таэль посмотрел через плечо Арона на эльфенка. Странная жалость никак не хотела уходить. Странная тем более, что не будь Тималь нужен как заложник, полукровка с удовольствием перерезал бы сынку князя горло. Верно ведь?
- Попробуй, - повторил полуэльф. - Если умрет – тоже не беда: найдем другой способ держать князя на поводке.
Маг бросил на него быстрый колючий взгляд, потом развернулся и подошел к подростку. Опустился рядом с ним на ковер и замер, будто к чему-то прислушиваясь.

*****

Арон положил ладони рядом с раной, не зная, что делать дальше. Слова полукровки о лечебных талантах прежнего Тонгила оказались полной неожиданностью – сам Темный в дневнике о подобном не упоминал. Традиционно умение исцелять считалось вотчиной Светлых магов, хотя некоторые Темные тоже могли лечить магией. Просто Темным это не нравилось, не казалось достойным приложением их Дара.
Эррэ эльфенка трепыхалось, словно пришпиленная иглой бабочка, с каждым мгновением все слабее. Само эррэ на месте раны казалось ярко-алым, цвета артериальной крови.
Арон попытался направить Силу на место прорехи, но не вышло: резкое столкновение, и энергия просто стекла с эррэ эльфенка, ничего не изменив. Возможно, возьмись он лечить человека, это бы получилось. Но эльф?
Северянин прикрыл глаза, пытаясь отрезать обычные человеческие чувства и глубже ощутить магию. Только так ему удавалось хоть немного совладать со стихиями. Может и здесь получится?
Мгновение, второе, третье – пульсацию эррэ Тималя он видел и с закрытыми глазами, но теперь оно ощущалось чуть иначе – более отчаянное и менее чуждое. Тело эльфенка не хотело умирать, и Дар его – слабый и неустойчивый, но все равно Дар, - яростно цеплялся за жизнь. И за него, за Арона.
Слабые щупальца эльфийской магии тянулись к магу, отдергивались, обжигаясь на темном пламени, но возвращались вновь – к единственному источнику Силы.
Арон попытался заглянуть глубже, внутрь слабеющего эррэ, надеясь там найти подсказку как заживить рану. И словно упал в открывшуюся пропасть – но падение окончилось едва начавшись.
Маг парил в воздухе, в пространстве, заполненном густым туманом. Вот туман разошелся, показав голые ветви деревьев на фоне серого неба. Однако мертвыми деревья не казались – скорее погруженными в сон. Имелось в этом месте и нечто иное, плененное, но полное яростной энергии. Стоило Арону осознать чужое присутствие, как картина поменялась.
Теперь, окаймленное со всех сторон спящим лесом, перед ним расстилалось небольшое озеро – свободное от власти тумана, но покрытое толстой коркой прозрачного льда. Подо льдом хаотично двигалась тварь, едва ли созданная благими богами. У нее было змеиное туловище – непроглядно черное в голубоватой воде и слишком длинное, чтобы без извивов и переплетений вместиться в пределы озера. Вот к поверхности поднялась голова, и желтые гнилушки глаз с неприятной разумностью остановились на человеке.
Именно эта гигантская тварь была жизненной сердцевиной эррэ. Арон и представить не мог, что сердцем магии прекрасных и надменных эльфов окажется создание, столь непохожее на них внешне.
Змей двигался все яростнее, пытаясь вырваться из плена. Несколько мгновений Арон следил за его тщетными попытками, потом подошел к краю озера и топнул по льду – не сильно, скорее для пробы. Но в сумрачном мире эррэ, как оказалось, физическая сила значения не имела – лишь намерение и вмешательство извне.
Лед раскололся…

*****

Мэа-таэль заворожено следил, как стремительно затягиваются края раны, как в лицо эльфенка возвращается краска…
- Похоже, ты вспомнил, – проговорил почти с благоговением, перевел взгляд на друга и вздрогнул: словно бы весь румянец, вернувшийся к Тималю, кровью вытек из жил Арона. Маг казался бледным до синевы.
Арон медленно поднял голову, посмотрел на полукровку и криво улыбнулся, потом встал, и всякий след эмоций исчез с лица мага. Несколько мгновений Темный равнодушно разглядывал Мэа-таэля, потом отвернулся, переступил через лежащего Тималя и вышел.

Глава 22

Арон находился одновременно и здесь, и где-то еще – в месте, где царило бледное небо, а под ногами сминался колючий снег.
Разделение произошло в миг, когда он освободил эррэ Тималя, когда черный змей вырвался из ледяного плена. Словно бы и внутри человека что-то разломилось.
Он шел, не видя куда, не понимая зачем. Он не заметил бы, начнись сейчас землетрясение, случись затмение солнца или напади на замок враги. Он шел по каменному полу, но отчетливо различал перед собой лишь бескрайнее белое поле; снаружи доносились голоса людей, а он слышал лишь оглушительную зимнюю тишину.
Наконец Арон оказался в своих покоях, запер дверь. Потом… Потом маг уже не знал, что происходит с его частью, оставшейся в замке, а несколько мгновений спустя забыл про нее. Осталась только снежная белизна и путь, который требовалось пройти…
Белое небо без солнца, розовый окоем по горизонту, белое поле – однообразное и бесконечное. Арон не смог бы сказать, как долго он шел по снегу, - время в этом месте не ощущалось, как не чувствовались холод, голод и жажда. Какая-то часть разума знала: это странно, но Арон не прислушивался к ней. Ему было все равно. Он просто шагал вперед, к красноватому отблеску горизонта, а легкая поземка заметала его следы.
Потом впереди возникли черные точки. Они двигались стремительно – насколько понятие скорости существовало в этом мире. Вот они оказались перед ним – странные звери с переменчивым обликом. Взгляд никак не мог задержаться на определенной черте, зацепиться за нее и отложить в памяти. Менялся цвет их шкуры, менялись размеры и форма, - словно в мозаике калейдоскопа. Лишь человеческий образ они не приняли ни разу.
- Радуйся, - произнесло одно из существ, и его голос, почти человеческий, тоже изменялся, переходя от тонкого детского до хриплого мужского. – Мы ждали тебя. Ты должен предстать перед Владыкой.
Арон склонил голову, раздумывая над словами существа, потом пожал плечами. Белая пустота, убивая все чувства, породила в нем равнодушие; но появление мерцающих, меняющихся существ вернуло нечто, похожее на любопытство. Почему бы ему не встретить этого Владыку? Это может быть интересно.
- Ведите, - кивнул Арон говорящему существу.
- В том нет нужды, - ответило оно, и голос теперь звучал по-женски певуче и нежно. - Ты в его Царстве.
Ветер задул сильнее, белой стеной поднимая еще не слежавшийся снег и тут же бросая – но уже прозрачными каплями воды. Вокруг не стало теплее, не появилось солнце, но белая пустыня на глазах превращалась в голубое озеро. Еще несколько мгновений – и земля впитала воду, зазеленели поля, упругими ростками потянулись из земли юные деревья, а вместе с ними, с той же скоростью, - черный камень крепостных стен, сторожевых башен и самой крепости.
- Похоже на мой замок, - рассеянно проговорил Арон.
- Ты видишь Царство Владыки таким, каким оно способно отразиться в твоем разуме, - промолвило существо.
Крепость воткнулась в небо шпилями башен и прекратила движение. Беззвучно распахнулись ворота, плавно опустился мост.
- Ступай, - сказало существо. Арон сделал шаг – и оказался за крепостными воротами. Двор был похож на двор его замка, но чувствовалось и отличие – в идеальной гладкости мощеных плит, в новизне каменной кладки, в безлюдии и тишине.
А вот парадный зал, куда с готовностью открылись двери, уже не имел с замком Тонгила ничего общего. Там было светло, намного светлее, чем должно быть в отсутствие солнца.
В центре зала на возвышении стоял каменный трон, а вокруг танцевало пламя. Огонь растекался сияющей водой, рассыпался радугой и катился лавиной драгоценных алмазов; крошился в золотой песок и вспыхивал алыми языками, вставал стеной и стелился у ног ласковой кошкой… Опять и опять, и все это одновременно.
Арон оторвал взгляд от ало-золотого зрелища, взглянул на того, кто восседал на троне, и застыл. Он словно увидел собственное отражение - того, каким он стал в этом мире, Тонгила-чернокнижника.
Наведенная белым безмолвием апатия схлынула окончательно.
- Кто ты? – спросил резко.
- Владыка своего Царства, – голос чужака прозвучал в сознании Арона.
- Почему ты выглядишь как я?
Человек на троне криво усмехнулся, как это делал порой сам Арон, если вопрос не казался ему приятным:
- Ты не веришь в богов. Единственный господин для тебя – ты сам. Мой облик создан тобой.
Арон нахмурился – он никогда не считал себя безбожником. Просто сложилось так, что боги и их дела не казались ему интересны.
- Ты изменился, маг, - проговорил между тем двойник, поднимаясь с трона и подходя к Тонгилу. - Твоя душа выглядит иначе, твой эррэ сияет другими красками. А еще ты расстроил меня, не отдав мне жизнь того эльфа.
- Не отдав тебе?.. – повторил северянин.
- Неважно, - двойник остановился в двух шагах, чуть склонил голову набок – любимый жест самого Арона – и задумчиво продолжил:
- Теперь это неважно, маг с душой обычного человека. Я не буду задавать вопросов, на которые ты не можешь ответить.
Владыка взмахнул рукой, и стены замка исчезли, сменившись зеленью степи. Она простиралось до горизонта – без единого дерева, без проблеска воды. Небо тоже изменилось, белизна стала прозрачной летней синевой. Только солнца так и не появилось.
- Сегодня мои дети устраивают охоту. Ты будешь участвовать в ней, – сказал двойник.
- В какой роли? – мрачно спросил Арон, невольно вспомнив сон из памяти прежнего Тонгила.
- Ты тоже будешь охотником, маг, - усмехнулся двойник. - Единственным смертным охотником. Будь осторожен – погибнешь здесь, и твое тело во внешней реальности умрет. А вот и мои дети…
Едва Владыка договорил, как они возникли, соткались из воздуха. Ничуть не похожие на существ, встреченных Ароном в белой пустоши. Люди, обычные люди. Вот только собранные со всего мира: и белокожие северяне, и светловолосые имперцы, и горбоносые жители Каганата, и рыжие обитатели Югерского архипелага, и черноволосые до жгучести, черноглазые кочевники, и даже люди с кожей цвета красноватой меди и большими миндалевидными глазами, каких Арон не встречал ни разу. Но – только люди, ни одного представителя других разумных рас.
Все они сидели верхом на существах, о которых Арону приходилось только слышать, но никогда – видеть в реальности. Это были крупные, раза в полтора больше коней, ящеры с зеленоватой шкурой, отливающей металлом. Такого же оседланного ящера подвели и северянину.
- Сейчас мы перенесемся на границу Царства, к Разлому, - обратилась к Арону черноволосая женщина, находившаяся ближе остальных. - Там развелось много солнечных гидр. Ты когда-нибудь убивал их, маг?
Арон покачал головой.
Солнечные гидры? Мифические создания Солнечного бога? Северянин с радостью избежал бы участия в этой охоте, но его мнения никто не спрашивал, а как вернуться в реальный мир он не представлял.
- Как их убивают?
- Чем можно потушить огонь и убить солнечный свет, маг? Подумай.
- Водой и тьмой? – приподнял Арон брови.
- Чуть иначе, маг, самую малость иначе, - женщина потянула за поводья, отводя своего ящера в сторону. – Следуй за мной.
Граница Царства действительно походила на границу, бездонной пропастью отделяя зелень степи от… иного. Арон несколько минут вглядывался туда, но так и не смог подобрать подходящего определения. Словно бы там не имелось ничего, кроме слепящего солнечного света.
- Гидры рождаются и растут на той стороне, - сказала женщина. - Те, кого не поглотил Разлом, проникают на нашу сторону в поисках добычи. А мы охотимся на них. Приманиваем и убиваем.
Несколько человек сошли с ящеров и встали в круг, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Они не делали никаких движений, не произносили слов, но воздух внутри круга начал мерцать – с каждым мгновением все ярче. Потом сгустился, принимая форму белого коня - так сперва показалось Арону. Но нет, во лбу существа светился витой черный рог.
- Вообще-то рог должен быть белым, - вздохнула женщина. - Но таких мы пока не научились создавать. К счастью, гидры не различают цвет, следуя только теплу крови, а у единорогов кровь как кипяток.
Арон кивнул, не видя необходимости объяснять, что он не только впервые видит процесс создания единорога, но и само священное животное тоже. Еще во времена Первого Императора единороги считались редкостью, теперь они сохранились только у эльфов.
- А если гидры не придут? – спросил Арон. Вокруг все казалось тихим и мирным. Если на противоположной стороне что-то и двигалось, то человеческий глаз определить это был не в силах.
- Придут, - в этот раз Арону ответил мужчина, по внешнему виду имперец. - Они всегда приходят.
На периферии зрения мелькнул яркий блик.
- Вот! – радостно выдохнула женщина.
Огромное, отливающее металлическим блеском змеиное тело вынырнуло из пустоты, пронеслось мимо Арона, обдав волной горячего воздуха, и обрушилось на имперца. Огромная треугольная голова, как таран, врезалась ему в грудь. Несчастный отлетел в сторону и упал, сложившись, как сломанная игрушка. Мгновение имперец лежал в позе, невозможной для живого человека, потом… потом его тело начало расплываться, превращаясь в бесформенную темную массу. Таяло тело, таяли одежда и оружие, таяли и впитывалось в землю. Рядом Арон слышал восторженные и яростные крики, змеиное шипение, но отвести взгляд от исчезающего человека не мог.
- Ты пропустил самое интересное, – подходя к нему, укоризненно проговорила женщина. Арон вздрогнул, потом кивнул в сторону растаявшего:
- Я никогда не видел такой магии. Он…
- …растворился, - закончила за него женщина. - Так бывает. Кариш ушел на перерождение раньше срока. Охотясь, мы рискуем, - улыбнувшись, добавила. - Награда того стоит.
- Какая награда? – Арон встряхнулся.
- Кровь гидры позволяет посещать мир живых и приводить смертных в наш, - женщина пожала плечами. - Тебе это ни к чему, маг. Но, чтобы вернуться, тебе придется выпить солнечной крови. Пойдем.
Даже мертвая, гидра сияла теплым золотом. Свет ореолом окутывал длинное змеиное тело, в недавней агонии свившееся в причудливые кольца, но больше не слепил.
- Поторопись, – велела женщина. - Как только сияние погаснет, кровь потеряет свойства. Вот, возьми, - она протянула ему длинный нож. - Сделай надрез и пей. Чем больше, тем лучше.
А потом последовала собственному совету.
Из змеиного тела хлынуло… на кровь это не походило, скорее, на расплавленное золото. Женщина набирала его полными горстями и опрокидывала в себя. Солнечная жидкость стекала по ее подбородку и рукам, пятнала одежду. И чем дольше она пила, тем счастливее и моложе становилось ее лицо…
Арон перевел взгляд на гидру. Показалось, или сияние начало блекнуть?
Наклонившись, северянин полоснул по чешуе – плоть мертвого существа расступилась невероятно легко – подставил ладони и ощутил тепло, приятное и ласковое. Поднес ко рту, осторожно сделал первый глоток…
Кровь гидры оказалась вкуснее всего, что Арон когда-либо пил. Он сделал первый глоток, и все чувства, все внимание перешло на терпкую сладость с нежным послевкусием, попавшую в рот. Он выпил еще одну горсть, и еще, потом просто прижался ртом к ране и пил не отрываясь, словно умирающий от жажды. Где-то рядом зазвенел женский смех. Зазвенел и оборвался. Вместе с ним исчезло сияние из-за Разлома, и растаяло под его руками тело гидры.
Арон поднял голову, оглядываясь и облизывая губы, - вокруг царил сумрак, но недостаточно густой, чтобы скрыть очертания его покоев. Сам северянин стоял на коленях на полу. Арон тряхнул головой, пытаясь осознать случившееся. Похоже, переход назад, в мир людей, произошел намного быстрее, чем он ожидал. А он… он хотел еще этой сладкой крови.

Глава 23.


Мэа-таэль постучал в дверь Арона, потом толкнул – безрезультатно.
- Должно быть, он никого не хочет видеть, - сказал стражник. - Господин Тонгил выглядел странно, когда вернулся.
- Да уж, и впрямь странно, - пробормотал полуэльф и пошел прочь. Дел у него имелось немало, но перемена, случившаяся с магом, не давала полукровке покоя. Эта пустота во взгляде…
На выходе во двор дорогу Мэа-таэлю преградил Кирумо.
- Тар Митрил, велите Торису взять меня с собой! – потребовал мальчишка, не снисходя до такой мелочи как вежливое приветствие. Впрочем, судя по злой дрожи, он едва удерживался от превращения в зверя, какой уж тут этикет.
- Почему я должен это сделать? – Мэа-таэль обогнул Кирумо и направился к казармам.
- Потому что слуги Гиты убили маму! Я должен отомстить! – мальчик торопливо зашагал следом.
- Мстить, значит. Скажи, ты успел пройти Посвящение, а я об этом не слышал?
- Я не проходил, - буркнул тот.
- Вот как? Значит, ты нашел иной способ не допустить спонтанных превращений. Амулет? Заклинание?
- Нет. Но я…
- Да?
- Я все равно должен ехать! Я должен!
- И стать обузой для всего отряда? Кирумо, ты меня разочаровываешь, - полуэльф остановился и укоризненно покачал головой. - Забыл, чему учил тебя отец? Серый брат не должен делать ничего, способного навредить Стае. А именно так и случится, если ты поедешь. Будь уверен, слуг Гиты на твой век хватит.
- Я... – упрямства в голове мальчика не убавилось.
- Хватит! – начиная раздражаться, прервал его Мэа-таэль. - Я сказал «нет». Торис прав: до Посвящения никакого участия в военных походах. Ступай, займись чем-нибудь полезным.
Кирумо зло вскинул голову, но спорить дальше не стал. Развернулся и деревянной походкой – спина неестественно напряжена, руки сжаты в кулаки – пошел прочь.
Полуэльф пробормотал проклятие – следовало убедить мальчишку, а не отсылать. Неизвестно, что он теперь придумает.

*****

В подземелье было тихо и почти пусто: никаких стражников, никаких малолетних эльфов, только один Темный маг, ходящий кругами в полной темноте. Иногда он останавливался и начинал тихо, но с чувством ругаться, потом замолкал и продолжал бесконечное движение.
Вдалеке возник светлячок факела, приблизился.
- Арон, ты что здесь делаешь? – Мэа-таэль остановился в нескольких шагах от мага.
- Что я делаю в собственных подземельях? – переспросил тот, поворачиваясь к полуэльфу.
- Арон, - Маэ-таэль нахмурился. – Что с тобой случилось? Ты…
- Знаю! – перебил его северянин раздраженно. - Я прекрасно знаю, как именно выгляжу, не трудись объяснять. Зачем ты сюда спустился?
- Задать пленникам пару вопросов перед отъездом. Я же еду со Стаей – забыл?
- Да, - Арон потер виски, скривился. - Да, вылетело из головы.
Последовала недолгая пауза, потом маг встряхнул головой:
- Ты остаешься.
- Почему? Это ведь была твоя идея…
- Ситуация изменилась! – в голосе мага вновь прорвалось раздражение, но в этот раз граничащее со злостью. - Ты мне нужен здесь. Иначе… иначе…
- Арон, в чем дело?
Злость исчезла так же быстро, как появилась, оставив в душе мага гложущую пустоту.
- Со мной творится неладное, - проговорил он тихо. - Твое присутствие… Похоже, оно меня сдерживает.
- Арон? – повторил полукровка, явно не представляя, как реагировать. - Что произошло?
Северянин покачал головой:
- Я никогда не испытывал такого. Я хочу убивать, понимаешь? Хочу убивать, и неважно – кого! Но если сорвусь сейчас, если начну, то перестану быть собой. А на мили вокруг не останется ничего живого…
Рассказ о случившемся не занял много времени, поскольку Мэа-таэль, как оказалось, хорошо представлял себе, куда именно попал Арон после излечения эльфа.
- Тебя занесло в мир Многоликого. Там ты выпил кровь солнечной гидры…
- Я не знал другого способа вернуться, - Арон бросил мрачный взгляд на полуэльфа.
- Послушай, - Мэа-таэль вздохнул. – Мне кое-что известно о действии крови гидр на смертных. Дед рассказывал: это не навсегда. В смысле, влияние крови. Два-три дня – и все вернется в норму.
- Два-три дня? – Арон выругался, помянув сложную в исполнении форму любви между солнечной гидрой и бесами. Потом втянул воздух сквозь зубы:
- Я не знаю, смогу ли выдержать два следующих часа.
- Самое лучшее для тебя – это уехать из замка, - торопливо сказал Мэа-таэль. - В отсутствие людей легче бороться.
- Отправляешь меня в добровольное изгнание? – прошипел Арон.
- Разве лучше уничтожить всех? – вскинул брови полуэльф.
Маг криво улыбнулся.
- Не искушай, - пробормотал он. - Мне и так слишком сильно этого хочется… Значит, мне следует провести в лесах трое суток? И потом я вновь стану собой?
- Примерно так, - Мэа-таэль кивнул.
По дороге из подземелий им дважды встретились стражники. Они двигались не так, смотрели не так, приветствовали его не так! Злость кипела в маге, то немного затухая, то разгораясь с новой силой. Мэа-таэль пока оставался счастливым исключением, единственным, кого Арону не хотелось убить, но северянин сомневался, что так будет и дальше. Испытывать раздражение от присутствия полукровки он уже начал.
И еще – та магия его предшественника, которую он тщетно пытался вызвать, власть над стихиями – сейчас ее стало слишком много, она бурлила в нем, рвалась на волю.
В своих покоях Арон подошел к окну. Взгляд упал на стоящих внизу стражников, но в этот раз вместо ярости встрепенулась жажда. Невыносимая жажда. Эти люди, какая у них должно быть теплая, вкусная кровь!
Несколько мгновений Арон смаковал пришедшую в голову мысль, потом вздрогнул, очнувшись, повернулся к Мэа-таэлю:
- Вели приготовить моего коня, провизию, все остальное, и проследи, чтобы во дворе, когда я выйду, не осталось ни души!

*****

- Кирумо, зачем ты это делаешь? – Сейка сидела верхом на перилах, наблюдая, как брат упаковывает дорожный мешок. К сборам Кирумо отнесся с такой же тщательностью, с какой выполнял любую работу, и теперь аккуратно укладывал вещи, оружие и провизию.
- Господин Митрил очень разозлится, - сказала девочка, не дождавшись от брата ответа. Тот молча передернул плечами. Сейка вздохнула и поменяла позу, подтянув исцарапанные коленки к подбородку. Оставалось непонятным, как при этом она не свалилась со своего насеста.
- Не уходи, а? – попросила девочка жалобно, потом соскользнула с перил на землю. - Пожалуйста!
- Так надо, - буркнул Кирумо, не поднимая на сестру глаз.
- Мама с папой говорили тебе присматривать за мной, а не бросать! – дрожь в голосе подсказывала: слез осталось ждать не долго.
- Я и не бросаю! Я… я скоро вернусь. Правда! Честно, Сейка!
Но девочка уже хлюпала подозрительно покрасневшим носом…
Когда Кирумо оставил ревущую сестру и выскочил во двор, там было по-ночному безлюдно. Мальчик огляделся по сторонам, пытаясь найти причину такой странности, но увидел только господина Тонгила и управляющего, как раз выходящих из южной башни. Полуэльф выглядел странно взъерошенным, а вот маг, напротив, собранным и мрачным. Мальчика взрослые заметили одновременно.
- Кирумо, ты почему здесь? – Митрил сердито шагнул к нему. Подросток тут же сделал шаг назад, не зная в чем провинился, но не желая попасть под горячую руку.
- Кирумо, так? – маг взглянул на паренька со странной полуулыбкой.
- Арон, он из детей Стаи! – торопливо проговорил управляющий. - Это не заложник.
- Думаешь, не отличу оборотня? – хмыкнул Тонгил, потом выражение его лица изменилось, стало жестким. - Я велел тебе освободить двор. Почему он здесь?
- Не знаю! Кирумо, исчезни! Быстро!
Мальчик смотрел то на управляющего, то на мага, не понимая, что происходит.
- Кирумо, постой, - взгляд Тонгила вновь изменился, в глазах возник красноватый блеск. - Не уходи никуда, мальчик.
- Арон, остановись! – Мэа-таэль стиснул плечо мага. – Подумай! Он же из Стаи. Хочешь потерять верность Серых Братьев?
Тонгил не ответил.
- Кирумо, вон отсюда! – рявкнул полуэльф. - Живо!
Подростку стало жутко. С одной стороны, приказ мага – а приказы господина Тонгила должны выполняться без рассуждений, это знали все, живущие в замке. С другой – и сам маг, и управляющий вели себя странно… И этот взгляд Тонгила, словно бы Кирумо не живой человек, заслуживающий хоть каких-то эмоций, пусть даже раздражения, с каким взрослые иногда относятся к детям, а предмет, неодушевленная вещь.
Мальчик попятился, следя за малейшим изменением эмоций на лице мага, – но тот продолжал все также молча, с тем же странным выражением смотреть на него. Тогда Кирумо развернулся и побежал.

Юхху! Выходные удались!

Появилось много вопросов. Если вспомнить как началась история, то сейчас не могу понять этого Арона - раздвоение личности? Там помню, там не помню. По чётным Арон-маг, по нечётным Арон-воин? Но Арона-воина почти не заметно.

Это сообщение отредактировал Shestakova - 18.03.2018 - 12:18

Помню\не помню - это про разговор с Мэлем насчет отъезда со Стаей?

Вот-вот, в точку!

Спасибо за замечание. Я не заметила, что момент получился двусмысленный. Переделаю.

Глава 24

В лесу царили спокойствие и легкий сумрак, солнечные лучи едва попадали в редкие просветы между зеленью крон.
Арон ехал уже несколько часов, и с каждой последующей милей ему все легче становилось контролировать жажду. Первые минуты оказались самыми тяжелыми: нестерпимо хотелось вернуться и сделать то, о чем, он знал, будет жалеть всю оставшуюся жизнь.
Но теперь магия солнечной крови больше не бурлила в нем, улеглась, и северянин вновь мог дышать полной грудью. Возможно, Мэль ошибался, и Арону не требовалось несколько суток, чтобы избавиться от чужеродного воздействия?
Маг придержал коня, обернулся, глядя на тропу, ведущую к замку. Домой. Вернуться домой. Не ехать никуда, не быть в одиночестве, возвратиться к людям, таким живым, наполненным солнечным светом…
Мужчина вздрогнул, потряс головой, пытаясь выбросить из мыслей искушающую картину. Нет, возвращаться не стоит. Пара ночей в лесу – ничего страшного. Здесь меньше вероятности кого-нибудь встретить – и убить. Кроме того, Мэль пообещал: пока он не вернется, в лесу не будет патрулей.
Монотонное движение действовало успокаивающе. Арон очнулся и осознал что стемнело, только когда конь начал спотыкаться, не различая неровностей тропы.
Несколько минут спустя северянин уже сидел на небольшой поляне, удачно обнаруженной поблизости, и смотрел на языки ровного синеватого пламени. Посторонний наблюдатель удивился бы тому, что огонь висит в воздухе над землей. Но если бы тем наблюдателем оказался маг, он скорее поразился бы бездумному расходованию резерва его коллегой. Огонь прекрасно мог гореть и на хворосте…
Арон вздохнул - магии в нем все еще был переизбыток. Пламя забирало лишь ничтожную долю чужой силы.
Северянин снял с коня первую дорожную сумку, вытащил припасы и несколько минут с отвращением рассматривал свежий хлеб, копченое мясо и сыр. Есть не хотелось. Совсем. Для пробы мужчина откусил немного хлеба, но выплюнул, так и не сумев проглотить, - по вкусу еда напоминала сухую траву.
Вторая сумка интересовала его больше – ее он собрал сам, помимо прочего, взяв несколько книг из библиотеки прежнего Тонгила и небольшое зеркало, оказавшееся на полке между книгами. Зеркало, когда-то явно дорогое, если судить по оправе из драгоценного темного дерева, мааре, теперь имело мутноватую поверхность, покрытую паутиной трещин, разбегающихся из середины овала. Внимание северянина привлекла единственная руна, выжженная на оборотной стороне оправы – «Соединение».
Арон повертел вещицу в руках, пытаясь представить, для какой цели она могла понадобиться Темному магу. Вряд ли прежний Тонгил хранил испорченное зеркало из сентиментальности.
Северянин всмотрелся в отражение, в собственное лицо, в глаза. Ничего необычного. Наверное, для правильной работы зеркала требовались заклинания, но Арон их не знал. Вот если бы оно могло показать происходящее на расстоянии: где теперь Венд, все ли у него благополучно…
Стеклянная поверхность ожила. Паутина трещин вздрогнула, колыхнулась и пропала, исчезли мутноватые пятна. Маг смотрел теперь словно в чистейшую водную гладь и видел совсем другое лицо – лицо его бывшего лучшего друга. На лице Венда отражалось такое же удивление, какое испытывал Арон.
Несколько мгновений северянин не знал, как вести себя, и Венд явно чувствовал то же самое. Потом губы Арона шевельнулись в приветствии – в унисон движению его бывшего лучшего друга.
Северянин вздрогнул – если Венд действительно видит его, то почему ведет себя столь странно? Почему в зеркале отражается каждая эмоция, каждое движение, принадлежащие Арону?
Не оттого ли, что это именно зеркало?
Мужчина перевел взгляд на свои руки, держащие магическую вещь – и едва не разжал пальцы. Эти кисти рук – они были не его. Ладони другой формы, чуть короче, чуть грубее; пальцы – с более круглым рисунком ногтей. Арон поднял правую руку и осторожно провел по лицу – отражение Венда сделало то же самое. Лицо… чужое лицо. Крупная горбинка на носу, более широкие скулы, шрам на правой щеке… У Арона не было шрамов ни в прежней, ни в этой жизни.
Маг опустил зеркало на землю, чувствуя, как слегка дрожат руки. Зеркало превращений, легенда о том, как один взгляд в зачарованное отражение позволял принять облик того, о ком человек думал. Позволял стать кем угодно – на один день или на одну ночь.
Арон вновь посмотрел в зеркало и пожелал увидеть собственное лицо. Ничего не изменилось. Арон мысленно сфокусировал магию, по-прежнему бурлившую в нем, и направил на отражение, приказывая вернуть как было. Из зазеркалья на него продолжал смотреть Венд.

*****

Последнюю безуспешную попытку вернуть свою внешность Арон сделал около часа назад и теперь, лежа на попоне, приспособленной под постель, смотрел в темное небо. Сквозь редкую в этом месте крону мерцали звезды, иногда мелькал силуэт крупной птицы. Летом северные ночи коротки, настоящая темнота приходит едва ли на несколько часов. Теплый воздух, сладкие запахи лета, - если бы не неожиданное превращение, Арон искренне наслаждался бы этой ночью. Тем более что жажда схлынула полностью, оставив его в состоянии довольства жизнью, какое он не испытывал уже несколько лет.
Да, всегда и во всем есть маленькое «но».
Похоже, воздействие зеркала затронуло только внешность, поскольку магия все так же пела в крови и никаких воспоминаний из жизни Венда в голове не появилось.
Костер, лишенный магической подпитки от уснувшего хозяина, незаметно погас. Иногда мимо поляны проскальзывали звериные силуэты, но ни один не решился приблизиться к человеку. Магическую ауру животные чувствовали куда лучше людей. Чувствовали и боялись.
Вокруг было тихо и мирно, и только насекомые продолжали безбоязненно стрекотать в траве… Пока ночь не разорвал резкий скрежет, словно кто-то водил стальными когтями по стеклу.
Арон проснулся, мгновенно перейдя от глубокого сна к бодрствованию, к полному осознанию происходящего. Свойство, не только весьма полезное, но и своевременное: впереди, едва ли на расстоянии трех шагов, радужно переливались Врата – заклятие перемещения, используемое как Темными, так и Светлыми магами.
Врата открывались медленно, с пронзительным скрежетом, заставившим замолчать всех лесных обитателей на несколько миль вокруг. Скрежет… Это казалось неправильным. Врата должны проявляться быстро, без звуковых и световых эффектов. Маг, желающий жить долго и счастливо, никогда не позволит окружающим узнать о своем появлении. Таков уж один из недостатков подобного путешествия – оно высасывает из открывающего всю энергию, оставляя того на долгое время беспомощным.
А стало быть, - хмыкнул про себя Арон, отступая на несколько шагов назад, в тень деревьев, - стало быть, гость вряд ли умелый маг. Хотя создание Врат требовало больших затрат энергии, это мог сделать и одаренный ученик; но только опыт гарантировал правильное перемещение.
Наконец, Врата открылись, и на сияющим фоне появился силуэт. Отчетливо женский.
Арон с невольным удивлением приподнял брови, рассматривая незваную гостью, - похоже, в этой жизни он обречен на постоянные встречи с носителями эльфийской крови. Впрочем, смотреть на девушку было приятно - одаряя ее красотой, природа не поскупилась. Явно полукровка - чистокровные эльфийки такими формами похвастаться не могли.
Шагнув за пределы Врат, незнакомка внимательно огляделась, махнула рукой, и следом вышел юноша. Кто бы из них двоих ни открывал Врата, силу потерял только один. Может, юнцы – Светлые маги, судя по тому, что Арон не ощущал их Силы – и не были глупы… Если, конечно, забыть их идею явиться без приглашения во владения Тонгила.
Врата потемнели, съежились, исчезли.
Взгляд девушки между тем скользил по деревьям. Потом ее глаза остановились на нем, и магичка радостно рассмеялась:
- Венд! Ну же, хватит прятаться за деревьями!
Арон нахмурился, не торопясь выходить на открытое пространство. Явной опасности от незнакомки и ее спутника северянин не ощущал, но это, как он чувствовал, скоро изменится. Впрочем, солнечная магия еще плавилась в его крови - могущество, полную силу которого он не мог представить.

*****

Убеждение, что самая лучшая ложь - это правда, измененная под вкус собеседника, не подвело Арона и в этот раз. История его – то есть Венда – неудачного покушения, последующее пленение, странное поведение Тонгила, освобождение и уверенность Венда, будто Темный маг проклял его… Арон не поменял ничего, упустив единственный факт: кто из них кто на самом деле.
Вместе с незваными гостями он сидел у уютного ночного костра, словно бы они были его давними хорошими знакомыми, если не друзьями. И Ринна, - как назвал полукровку юноша, сам казавшийся чистокровным человеком, - теперь восторженно рассказывала, как они пытались найти его, Венда, целую неделю, и вот, наконец…
Арон слушал и по большей части отмалчивался, пытаясь понять, что ему делать с этими детьми дальше. Лишь когда Ринна обращалась к нему, он говорил, отвечая насколько мог правдоподобно. Но как только первые лучи солнца появятся над горизонтом…
- Вам не следовало приходить сюда, это опасно, - перебил он ее.
Девушка успокаивающе улыбнулась:
- У нас есть чем защититься, не беспокойся.
- Защититься от Тонгила? – недоверчиво переспросил Арон.
Спокойствие во взгляде полукровки поколебалось, но отозвалась девушка все так же уверенно:
- Сомневаюсь, что именно этой ночью он отправится в лес, а его Стая нам не страшна. К рассвету мои силы полностью восстановятся, мы вместе вернемся домой. Помни, наш Господь милосерден! Солнце всегда побеждает ночь и прогоняет тьму, Солнечный не оставит тебя!
Глаза Ринны горели абсолютной убежденностью религиозного фанатика, и Арон невольно отвел взгляд. Он никогда не понимал людей, так истово, до полного самозабвения, веривших богам. Конечно, поверить в существование богов легко, он сам не далее как несколько часов назад видел такое вот бессмертное существо и даже говорил с ним. Но верить богу? Тем более верить абсолютно? Это было не для него.
Ринна смотрела на северянина с сочувствием и симпатией, а может, и чем большим, – Арон не мог сказать с уверенностью. Впрочем, сердечные дела Венда его не волновали, в отличие от встречи со «спасателями». Поэтому, пока одна часть разума Арона продолжала следить за разговором, направляя его в безопасное русло, другая обдумывала ситуацию и то, как можно выйти из нее с наименьшими потерями для себя, не угробив при этом явившихся за Вендом подмастерьев.
Рассвет приближался, а Арон никак не мог принять решение.

Глава 25

Мэа-таэль задумчиво погладил по гриве вороного коня, потом вскочил в седло. Несмотря на глубокую ночь, ворота по его приказу были открыты. И Торис, оставшийся в замке со Стаей, тоже следовал его приказу, противоречащему в данном конкретном случае распоряжению Тонгила.
- Когда ждать вашего возвращения, господин Митрил? – почтительно спросил оборотень, поставленный на сегодняшнюю стражу. Лицо мужчины казалось бесстрастным, но в желтых глазах таилось недоумение: сперва внезапный, без объяснений, отъезд господина мага, теперь – столь же неожиданное решение управляющего покинуть замок.
Полуэльф неопределенно пожал плечами:
- Как получится.
Следовать за Ароном оказалось легко – маг и не думал скрывать, в каком направлении ехал. Пару часов спустя Мэль натянул поводья, замедляя шаг коня, и соскочил на землю. Коснулся лба вороного и прошептал несколько слов на языке своего племени. Глаза жеребца затянуло сонной поволокой, конь тихо всхрапнул и опустил голову, густая грива свесилась почти до земли. А полуэльф зашагал в направлении поблескивающего между густой порослью огня. Однако звук незнакомых голосов насторожил Мэа-таэля и заставил замедлить шаг. Потом к первым голосам добавился еще один, ненавистный, и ладонь сама скользнула к ножнам.

*****

Лисс снисходительно наблюдал, как Ринна обхаживает Венда, и как тот не обращает на усилия полуэльфийки никакого внимания. Ситуация, давно знакомая всем ее участникам, служила источником немалого количества шуток, порой доводивших Ринну до слез. Сам Лисс давно и прочно подозревал, что Венд слегка не в себе: отвергать любовь такой красавицы, как Ринна, мог только сумасшедший.
Прежде у Лисса появлялись подозрения и другого рода, но впоследствии подмастерье узнал о весьма нежной дружбе Венда с молодой вдовой из Криу. Кроме того, воин не отказывался поужинать у старшей дочери почтенного настоятеля, чей муж уже пять лет как сгинул без вести, оставив бедняжку в грустном состоянии неопределенности. В общем, прекрасной половины рода человеческого Венд не чуждался… Наверное, в этом все и заключалось: именно человеческого. Ни эльфийки, ни полуэльфийки воина не прельщали.
Счастливым от их встречи Венд не выглядел – все еще сильно переживал из-за неудачи. Впрочем, Лисс с самого начала не верил в успех затеи: уж слишком серьезен противник, а попытка убить мага на его же территории издавна приравнивалась к самоубийству. А вот Ринна в Венда верила.
С севера прилетел холодный порыв ветра, предвестник скорого рассвета, заставив юношу невольно поежиться и придвинуться ближе к костру. Языки пламени весело танцевали на остатках хвороста, и на мгновение Лису показалось, будто у Венда тень раздвоенная. Юноша вгляделся пристальнее, надеясь, что все придет в норму, но на земле, в такт движению огня, изгибались две тени. Нить мыслей потерялась, юноша потряс головой, потом пару раз крепко зажмурился. Не помогло.
- Венд, - разом охрипшим голосом проговорил Лисс, прервав Ринну, рассказывающую какую-то историю. - Венд, у тебя двойная тень!
Воин недоумевающе посмотрел на юношу, потом вскочил на ноги, разворачиваясь. Замер, брови взметнулись вверх.
- Точно. И отчего так?
Лисс растерянно пожал плечами:
- Не знаю, я же только подмастерье, - и перевел вопросительный взгляд на сестру. Та, не отводя глаз от теней, прошептала:
- Это твое проклятие, Венд.
- Как интересно, - проговорил тот, для пробы делая движение рукой, одновременно отраженное обеими тенями. - Что из этого последует?
Побледневшая Ринна подняла на воина глаза:
- Что угодно. Вторая тень может пить из тебя силы, может задушить во сне, если этого захочет Тонгил, а может в любой миг превратить в чудовище…
- То есть, - вмешался Лисс, не впечатленный словами сестры, - ты тоже не знаешь?
- Я не умею читать мысли Темных магов! – огрызнулась та, недовольная. – Венд, в этот раз ты должен пойти с нами в храм на Крае! Только Солнечный может спасти тебя от гибели!
Венд склонил голову, словно раздумывая над ответом, потом вдруг резко повернулся к лесу:
- Рад видеть тебя, Мэль, - но, противореча словам, его голос прозвучал низко, предупреждающе, с незнакомой Лиссу интонацией.

*****

Мэа-таэль замер, пытаясь определить ситуацию. С одной стороны, вместо Арона вдруг обнаружился Венд, да еще в компании двух Светлых магов, чье присутствие вызывало в эррэ полукровки болезненные вспышки. С другой – человек перед ним просто не мог быть Вендом. Хотя бы по той причине, что, привязанный к стволу, неподалеку стоял конь Арона, а на самом Венде оказалась одежда мага.
Логика продолжала подкидывать все новые и новые несоответствия, перебарывая первое побуждение метнуть во врага пару жал с особым веществом на лезвиях, погружающим в долгий сон. Быстрая смерть – это не то, чего желал Мэль своим кровникам.
- Рад видеть тебя, Мэль, - проговорил кажется-не-Венд, и полукровка вздрогнул от знакомых интонаций. Могло ли это быть очередной интригой мага? Его неудачным – или же удачным – экспериментом?
- Присоединяйся, - продолжил между тем кажется-не-Венд, делая приглашающий жест рукой. Со стороны человек мог бы показаться гостеприимным хозяином, но Мэль давно научился слышать приказ за маской просьбы.

*****

Лисс с изумлением смотрел на черноволосого полуэльфа, с мрачным видом выходящего из леса. Мало ему Ринны, так еще один пасынок остроухого народа пожаловал в гости! И не где-нибудь в имперской столице, где отпрыски смешанных пар хоть и оставались диковинкой, но все же попадались, а в самом сердце владений темнейшего из магов.
- Венд, кто он такой?! – не в характере Ринны было терпеливо ждать разъяснений.
- Мой друг, - просто ответил воин, и на удивление девушки пояснил. - Так получилось, что мы не виделись несколько лет.
- Мэль, - Ринна нахмурилась, видимо, пытаясь вспомнить, потом развернулась к полукровке. - Почему я никогда не слышала о тебе? Из какой ты Ветви?
Тот скользнул по девушке взглядом, но отвечать и подходить ближе не торопился. Словно бы - отметив это, Лисс напрягся, - словно бы черноволосый ждал и готовился отразить нападение с их стороны.
- Мэль не может назвать тебе свою Ветвь, Ринна, - вмешался между тем Венд. - Он связан клятвой. Прошу тебя, ни о чем его не расспрашивай.
- Хорошо, - теперь, когда девушка обращалась к воину, ее голос заметно смягчился. - Хорошо, как скажешь.
Перемена в поведении сестры заставила юношу отвести взгляд и кашлянуть, пряча предательскую улыбку. А когда вновь повернулся, не смог удержать крик: черты лица Венда потекли, искажаясь, превращаясь в нечто иное…

И снова на самом интересном месте!

Глава 26.


В отличие от испуганных Светлых Мэль чувствовал лишь облегчение, наблюдая, как невидимый мастер лепит человеческое лицо совсем-не-Венда; как, словно глину, меняет черты, где-то укрупняя, где-то уменьшая, как сглаживает уродливый шрам. Еще мгновение, и не-Венд действительно стал Тонгилом, привычно сероглазым и черноволосым.
Значит, сейчас, прежде чем Светлые опомнятся… Ладонь полуэльфа коснулась левого рукава, где прятались иглы-ахарры: мальчишке хватит двух, а вот на девчонку лучше не жалеть.

*****

Арон не успел вмешаться и остановить полуэльфа, и теперь перед ним на земле лежали два обмякших тела.
- Славная добыча, - Мэа-таэль широко улыбался, довольный собой. - Двое Светлых, причем одна – принятая в Ветвь полукровка. Пусть ты частично потерял память, но удача никуда не делась.
Арон криво усмехнулся, вспомнив свои неизменные выигрыши в кости, предчувствия, удачу – еще из той, прежней жизни, когда его с завистью называли Счастливчиком.
- Что предлагаешь с ними делать?
- Отвезем в замок и определим в свободные клетки, - с готовностью отозвался полуэльф. - После того как весной ты со своими экспериментами опустошил все подземелья, места там много… И ты, получив полукровку, перестанешь при каждой неудаче грозиться разобрать на ингредиенты меня, - последнее Мэа-таэль добавил словно в шутку, но глаза его уже не смеялись.
Арон отвернулся к костру и вытянул ладонь, впитывая энергию.
- Как ты вообще оказался в лесу?
- Гм, - неуверенно кашлянул полуэльф. - Уже после твоего отъезда я вспомнил кое-что, связанное с кровью гидры. И еще я… гм… отменил приказ Стае отправляться.
Маг развернулся к Мэа-таэлю:
- Полагаю, причины веские?
- Думаю, да, - полукровка огляделся вокруг, потом шагнул к уже потухшему костру, аккуратно переступив через лежащего Светлого, и присел на его же свернутый плащ:
- Дед рассказывал, как кровь солнечной гидры влияет на магов...
- И? - поторопил его Арон, когда Мэль замолчал, с задумчивым видом разглядывая серый пепел.
- Если вкратце, - полуэльф пожал плечами. - То твоя магия может сильно измениться.
- Например?
- Например, у тебя могут проявиться способности к некромантии. Или ты станешь Светлым.
- Что?!! - тут уж Мэль говорил совсем несуразные вещи. - К Серой Госпоже некромантию, но уж полярность магии поменять невозможно!
- Ну да, - согласно кивнул тот. - Так считают, но кровь солнечных гидр творит действительно странные вещи. Представь, если полярность твоего эррэ начнет меняться, когда ты взываешь ко Тьме. Каков будет результат?
- Фатальный, - хмыкнул Арон, представив реакцию воплощенной Тьмы на подобную наглость. - Получается, обращаться к магии мне сейчас противопоказано?
Мэа-таэль качнул головой.
- Мне сложно представить тебя не творящим постоянно волшбу. Наверное, универсальные вещи, например, управление Стихиями, безопасны. Арон, я передаю слова деда, сказанные много лет назад, но он был мудрый старый шаман, а я - глупый мальчишка с ветром в голове. Просто - будь осторожен, очень осторожен, и, если почувствуешь в магии странное, не дави, не пытайся докопаться до сути, как ты это любишь. Отступи.
- Не меня ли ты назвал воплощением осторожности? - маг рассеянно поворошил ногой остывающий пепел.
- Да, но не в делах, касающихся магии. Твои безумные эксперименты... Удивительно, что до сих пор не случилось ничего непоправимого.
- Хорошо, - Арон присел на плоский камень рядом с полуэльфом. - Насчет магии ты меня предупредил, теперь объясни насчет Стаи.
- Здесь все просто, - лицо Мэля в момент потеряло серьезное выражение, во взгляде появился азартный блеск. - Несколько часов назад я получил сообщение: рыцари Гиты передвинули свои лагеря: один под самый Кирет-град, а второй - в предместья Радоги. Как раз то, чего мы ждали!
- М-да? - переспросил маг, пытаясь припомнить, что связывало эти два города и Тонгила-прежнего. Воспоминание о караване из Кирет-града оказалось достаточно свежим, но вот Радога? И при чем здесь передвижение рыцарей Гиты?
- Для начала мятежа в Радоге достаточно одного твоего слова, - с готовностью пояснил полуэльф. - Изначально он планировался на канун Сехетта, осеннего равноденствия, но большинство наемников, местной стражи и армии, а также треть магистрата уже наши. За сутки все закончится, а если во время беспорядков в первую очередь пострадают храмы Гиты и ее гвардия, мы ведь не расстроимся?
- А потом?
- А потом Радога тихо и незаметно перейдет под протекторат наместника Тонгила.
Арон кивнул: высказанная Мэа-таэлем идея звучала разумно. А все яснее проявляющийся конфликт со слугами Гиты подсказывал: детство у него с Тонгилом-прежним действительно было одно на двоих, и Темный, как и он сам, не простил служителям богини гибели отца.
- Как твое состояние? - полукровка неопределенно пошевелил в воздухе ладонью. - Все еще тянет убивать?
Северянин моргнул: за всем случившимся он почти забыл о причине, погнавшей его в лес.
- Вроде нет, - проговорил медленно, прислушиваясь к себе. Жажда, схлынувшая вчера, возвращаться не торопилась. Если ее не пробудило присутствие двух Светлых, возможно, она действительно больше не придет.
- Подождем до полудня, - предложил полукровка, - все же дед говорил про более долгий срок. Вдруг жажда появляется волнами... А сейчас неплохо бы позавтракать.
Они ели, переговариваясь, неподалеку в довольно неудобных позах лежали будущие пленники. Снотворное, по словам Мэля, должно было действовать еще долго. Арон жевал медленно, наслаждаясь вкусом: еда, вчера опилками крошившаяся на зубах, сегодня казалась вполне съедобной.
Мэль, промолчавший целую минуту, вновь заговорил, и беседа как-то незаметно перешла на события, случившиеся в том прошлом, которое Арон при всем желании не мог вспомнить. Оставалось только слушать, запоминать... и задаваться порой вопросом, насколько Тонгил, описываемый полукровкой, на самом деле походил на страшного Темного мага, внушающего страх всей стране.
- ...а потом? - спросил северянин, улыбаясь.
- Потом... - отозвался Мэль. - Потом ты столкнул с себя десятипудовую, не меньше, каменную балку, встал на ноги, отряхнулся, оглядел руины, оставшиеся от городской стены, и сказал: "Что ж, и самый великий ум нашей эпохи может ошибиться!"
Рассмеялись они одновременно.
- Ум не только самый великий, - повторил Арон, - но и самый скромный.
- Всегда был, всегда будешь, - согласился полуэльф. - Твоего самомнения, Арон, хватит на дюжину магов рангом поменьше...
Мэа-таэль замолчал, поднялся на ноги и подошел к девушке, разглядывая ее неподвижное тело:
- Птичка-то наша непроста.
- Очнулась? - уточнил Арон.
- Частично, - отозвался полуэльф. - А ведь прошел всего час, причем я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавице следовало спать еще сутки. Как интересно.
- С чего ты взял, будто она очнулась? - поинтересовался Арон. - Девчонка полностью неподвижна.
- У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово: если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда.
- Используешь ахарру во второй раз? - Арон тоже приблизился к Светлой.
- Без толку, - с сожалением отозвался Мэль. - Ближайшие две недели ее кровь будет способна побороть яд почти моментально. Вечно с этими остроухими одни проблемы!
Последняя фраза вызвала у Арона приступ искреннего веселья:
- Ты, конечно, к остроухим отношения не имеешь!
- Ну отчего же, - не согласился его друг. - От меня тоже немало проблем.
- Если следовать твоей логике, то вполовину меньше, чем от чистокровного, - уточнил Арон, продолжая посмеиваться…
Все, что произошло потом, произошло одновременно: крик Мэля "Очнулась! Используй Тени!", безумные от страха глаза девушки, волна направленной на Арона чистой энергии. И, как уже случилось однажды с Тималем, инстинкт мага взял в Ароне верх.
Но только когда две волны Силы встретились и его поглотила созданную Ринной, маг с запозданием осознал – полуэльфийка бросила в него наполовину сформированный вызов Врат.
Подмастерье, не уверенная, сумеет ли без поддержки наставника создать обратные Врата, принесла в своем эррэ их готовую формулу. И теперь, когда их магии смешались, Врата проявились, впитывая в себя окружающую энергию, выпивая ее и из Арона, и из девчонки, и из ее еще спящего брата.
Открывать Врата - всегда опасное занятие. Если маг не поставил защиту, они будут тянуть из него Силу, пока не убьют. А магия солнечной крови, все еще бурлившая в Ароне, сама требовала выхода. Когда, несколько мгновений спустя, он сумел поставить барьер, Врата уже выросли до верхушек деревьев.
Полуэльфийка, поднявшись на локтях, торопливо шептала заклинание - приказ стихийным духам, определяющий место перехода. Арон метнулся к ней, придавил к земле, зажимая рот ладонью, не обращая внимания ни на ее яростные рывки, ни на попытку укусить.
Врата между тем уже засияли бледным золотом - знаком готовности. Нормального размера Врата действовали, когда путешествующие проходили в их арку, но такие огромные, о каких Арон слышал только легенды, могли с легкостью захватить как их всех, так и немалый кусок леса в придачу. Способа остановить их открытие северянин не знал. Зато знал кое-что другое: не получившие внятного приказа духи запросто могли выбросить их в открытый океан или ледяную пустыню.
Арон попытался представить свой замок, пустую площадь перед ним, но сосредоточиться не получилось, перед внутренним взором замелькали образы чуть ли не всех площадей и замков, виденных в жизни. А потом бледное золото Врат стало маленьким солнцем, на несколько мгновений ослепившим его.

Глава 27


Врата открылись.
От грохота на несколько мгновений заложило уши, и, как Арон и предполагал, стихийные духи захватили при переносе немалый кусок леса.
- Служба у тебя всегда привлекала меня своей непредсказуемостью, - проворчал знакомый голос за спиной Арона. - Куда нас занесло, о Великий?
- Где девчонка? - маг, только что поднявшийся на ноги, огляделся. Больше всего его интересовало местонахождение Светлой. До начала переноса Арон держал полуэльфийку в захвате, не позволяя ей закончить исходную формулу. Но когда небо и земля вновь и вновь меняются местами, сохранить равновесие не так уж просто, особенно если это первый в твоей жизни переход с помощью Врат.
- Ты видел, куда она делась, Мэль?
- Наконец-то, - довольно проговорил тот. - Хоть одна красотка не оставила тебя равнодушным.
- Нашел время шутить! - взорвался Арон. - Эти бесовы Врата выпили из меня всю Силу! И что будем делать, если остроухая приведет сюда свору Светлых? Скажем, будто заблудились, и попросим вернуть домой?!!
- К чему так волноваться? - укоризненно проговорил друг. - Нет ее здесь... И второго Светлого тоже.
- Хочешь сказать, они потерялись по дороге? - недоверчиво уточнил Арон.
- Наверное. Между прочим, я понял, куда нас занесло, - Мэа-таэль с любопытством оглядывался по сторонам, явно довольный приключением. - В столицу! Мало того, в императорский парк... Знаешь, а ведь я давно хотел пообщаться с Его Величеством. У нас нашлось бы немало тем для разговора.
- Например? - Арон приподнял брови.
- Например, мы бы подробно обсудили государственную политику в отношении племен Вечной Степи, а также чрезмерное снисхождение к обитателям Лазурной долины.
- Тебе дай волю, ты бы всех чистокровных эльфов отправил на тариевые рудники, - хмыкнул маг.
- Хорошая идея, - серьезно согласился полукровка. - Там им самое место. Протянут они много дольше человеческих преступников, поэтому и государству явная польза.
- Заботливый, - пробормотал Арон, подходя к коням. - Подумай лучше, как нам отсюда выбраться. Хотя... можешь не думать, нас уже встречают.
- Арон, - Мэа-таэль подошел ближе, наблюдая за приближающейся кавалькадой. - Арон, сколько тебе нужно времени на восстановление Силы?
- Представления не имею, - ответил тот негромко, не отводя взгляда от одного из всадников. Очень уж знакомым у того оказалось лицо, знакомым из прежней жизни Тонгила-воина.
- Господин Тонгил, - проговорил, спешившись и поклонившись, первый из всадников, высокий седой мужчина с лицом, изрезанным шрамами. - Боюсь, мы не ожидали вашего прибытия.
- Угу, мы тоже, - пробормотал за спиной Арона Мэль.
- Но мы, конечно же, всегда рады вас видеть, - продолжил седой более торжественным тоном.
- Ни в малейшей мере не сомневаюсь, - согласился Арон, скользнув взглядом по сопровождающим. На их лицах, молодых и старых, читались и страх, и сдержанный гнев, и тихо тлеющая ненависть, и даже жадное предвкушение; все, что угодно, но только не счастье от долгожданной встречи.
- Полагаю, Его Императорскому Величеству уже сообщили о вашем прибытии, - продолжил седой. - Позвольте проводить вас во дворец.
Первую половину пути к королевскому дворцу Арон молчал, потом направил коня в сторону, чтобы люди из сопровождения не могли услышать его слов:
- Мэль, придумай правдоподобную причину нашего визита.
Тот кивнул:
- С этим проблем не будет, если нынешний император тебя устраивает.
- То есть? - Арон прежде не задумывался над такими глобальными вопросами. Император воспринимался как часть сил природы, как дождь, как снег, как летние засухи и зимние бури: он есть, и ничего с этим не поделаешь.
- То есть имеются точные сведения о заговоре со всеми именами. Думаю, нашему драгоценному суверену окажется интересно узнать об этом.
Дворец монарха в этой реальности ничем не отличался от того, который помнил северянин по своей прошлой жизни. Император тоже.
Монарх ожидал их в малом зале для аудиенций, почти пустом: лишь сам Арон, Мэа-таэль и Его Величество. Трое, если считать только людей, шестеро, если учитывать присутствующих сихха. Единственной целью существования последних являлась защита правителя. Три почти человеческие фигуры, закутанные в черную одежду с ног до головы, с густой вуалью там, где у людей находятся лица. Ни мечей, ни кинжалов на их телах разглядеть не удалось: считалось, будто они сами - воплощенное оружие, не имеющее нужды в стальных игрушках.
Одни легенды говорили, что создал их еще Первый Император. Другие - будто сама Серая Госпожа, богиня Смерти, подарила сихха Первому. Так или иначе, но на протяжении многих веков они охраняли коронованного владыку, сохраняя преемственность династии.
Мэль и император, казалось, не обращали на сихха никакого внимания, но Тонгил физически ощущал присутствие этих существ. Словно бы сама их близость взывала к чему-то, скрытому в недрах его опустошенного эррэ.
Говорил в основном Мэа-таэль, Арон молчал, слушая историю готовящегося покушения и время от времени бросая взгляд на сихха.
- Значит, вы утверждаете: в этот раз переворот затеял Камиш? - император покачал головой. - Он всегда был верен мне, только его поддержка во время последней смуты помогла мне выжить.
- Людям свойственно меняться, Ваше Величество. Возможно, за помощь он ожидал большей награды, чем получил, - Мэа-таэль неопределенно пожал плечами, потом вопросительно посмотрел на Арона.
- Ах да, дорогой Тонгил, - император слегка наклонился к северянину, опираясь на резные подлокотники кресла. - Магия сихха все так же беспокоит тебя? Прости, но в их отсутствии я ощущаю себя голым, а голый император подрывает авторитет империи, - он хохотнул собственной шутке. - Придется потерпеть.
- Безопасность прежде всего, - согласился Арон, почти не вникая в смысл слов. Присутствующие рядом с ним люди казались все менее и менее важными по сравнению с чувством сопричастности, порожденным близостью сихха; тратить на смертных эмоции и мысли казалось расточительством.
- Все же, дорогой Тонгил, - продолжил между тем император. - Хотя я польщен, что ты лично решил сообщить о заговоре, какова истинная причина визита?
- Причина, сир? - вежливо переспросил Арон, усилием воли заставив себя вернуться в реальность.
- Ты же ненавидишь столицу, и, без экивоков, - голос императора лишился прежних шутливых ноток. - В отсутствие свидетелей, дорогой Тонгил, нет нужды притворяться верным вассалом. Мы все прекрасно знаем, какому именно Господину ты давно служишь.
- Возможно, у меня имелись дополнительные причины оказаться в Эверграде, - ровно произнес Арон. - Возможно, я не желаю о них распространяться.
- Возможно, - тем же тоном ответил император. - Но, с другой стороны, этих причин могло и вовсе не быть. Любопытный момент: за всю нашу беседу я ни разу не ощутил даже искры Силы от твоего эррэ. Мой дорогой маг, не объяснишь причину?
Арон замер, стараясь не выдать паники. Он не знал, что император обладает такими способностям, и прежний Тонгил не писал ничего подобного в дневнике. Только Темный маг способен увидеть его эррэ - по крайней мере, такой вывод Арон сделал из книг, которые успел прочесть в этой новой жизни.
Император нехорошо улыбнулся и чуть заметно шевельнул рукой. Ощущение присутствия сихха усилилось, заставив Арона задохнуться. А черная фигура уже стояла рядом с ним, уже наклонялась вперед...
Никто не знал, как именно сихха выполняли работу по защите императора; однако и от наемных убийц, и от неудачников, вызвавших его гнев, одинаково оставались горсти серого пепла.
Арон посмотрел в желтые глаза, блестевшие за вуалью, и подумал: сейчас узнает.
Время замедлилось. Время остановилось. И в возникшей вневременной реальности опустошенное эррэ Арона содрогнулось в спазме, выбрасывая во внешнюю реальность... нечто. Его сознание раздвоилось, он продолжал видеть глазами человека, и одновременно – глазами сущности, вырвавшейся на волю.
Во внешней реальности фигура в черном продолжала стоять, чуть наклонившись, и глазами нечто Арон увидел щупальца Силы, тянувшиеся от сихха к его уязвимой физической оболочке. Сейчас они коснутся кожи, выпивая жизнь, и от тела останется лишь прах...
Бестелесное нечто метнулось к сихха, обнимая желтоглазое существо, словно давно потерянного брата.
Глаза Арона-человека увидели, как императорский телохранитель зашипел и дернулся назад, как бросились к нему на помощь двое других сихха, как нечто рассыпалось тысячами бледных звезд, а следом за тем исчезли и сихха. Просто исчезли, беззвучно, бесследно.
Насовсем.
Первым опомнился император. Вскочил, безумными глазами оглядывая просторную комнату, подбежал к колоннам, у которых прежде стояли сиххи, несколько раз провел в воздухе руками, будто ловя невидимку. Развернулся к Арону:
- Где они? Отвечай, где они?! Куда ты их отправил?!!
- Я? - северянин поднялся, чувствуя, как гнев, лишь частично его собственный, начинает стягивать кожу на скулах. - Я ведь маг с пустым эррэ, Ваше Величество. Как бы мне удалось что-то сделать с вашими бессмертными хранителями?
- Ты... Я не знаю, кого ты позвал на помощь. Верни их! Я приказываю!
- Приказываете? Но я служу другому господину, сир, как вы сами любезно напомнили.
Император замер.
- Вы ведь знаете имя моего господина, сир. Кто он?
Правителя перекосило, и он нехотя проговорил:
- Многоликий.
Мэа-таэль за спиной Арона коротко хохотнул.
- И вы полагали, сир, будто бог не даст своему слуге защиту? - холодно осведомился маг. - Как опрометчиво.
- Верни их, - повторил император тише, уже не приказывая - прося.
- Как я понимаю, аудиенция закончена, - Арон, не оборачиваясь, махнул Мэлю рукой. - Не смеем больше отвлекать Ваше Величество от важных государственных дел.
- Тонгил, нет! Нет, постой! Сихха - символ императорской власти. Без них все недовольные поднимутся. Начнутся смуты, гражданская война, империя зашатается. Неужели тебе это нужно? Тонгил!
- Не забудьте про вашего кузена герцога Камиша, - подходя, весело добавил полуэльф. - Он устроит заварушку первым!
- Стоило подумать о безопасности империи прежде, чем пытаться меня убить, - буркнул Арон, подходя к двери. Остановился, обернулся к правителю. - Может, я и верну их, если вы, Ваше Величество, предложите достойную плату.
- Что тебе нужно?
- Я сообщу, - перед тем как выйти, Арон с издевательской почтительностью поклонился императору.

Может я невнимательная, но куда делся Венд, раз Арон так легко занял его место? Насколько я понимаю, он путешествовал с Ринной и ее компанией, но когда под его личиной пришёл маг, то где делся сам Венд? В продолжении не нашлось объяснения.

сразу в первом абзаце
темный маг
чародей
некромант


не бывает темных магов - бывают черные магии
но черных магов не называют чародеями
и уж тем более некромант - это вобще 3 классификация

это ошибка из разряда рыцарь-викинг-пушкарь

видимо тебя хватило только на властелин колец и ворлд оф варкрафт - причем даже не чтение книг а тупо просмотр фильма

еще глаз тупо дернул
А магия солнечной крови

просто в ахе.

мой совет - прочитай для начала 10 разных книг о фэнтези . просто чтоб тупо не фейлить как магия солнечной крови или называть темного мага - некромантом

Это сообщение отредактировал batman812 - 20.03.2018 - 11:41

Венд никуда не делся, он как отправился в путь в компании с Росаной, так и едет. Про него еще будет.
Подмастерья перепутали - пустили следящие заклинания вокруг замка Тонгила, наткнулись на того, кого приняли за Венда, обрадовались и открыли к этому месту Врата. А настоящий Венд уже отъехал от замка достаточно далеко и в радиус действия заклинаний не попал.
Думаю, мне нужно добавить пояснения в текст, а то действительно непонятно.