4
Доброго времени суток, уважаемые яповчане! Представляю вашему вниманию что-то собственносочиненное) Сразу говорю, что это мое маленькое и редкое хобби, особо нигде ничего не выкладывал и не публиковал, а сейчас стало интересно, что скажет адекватная общественность. В общем, с почином меня)
Их издавна насчитывалось девять.
И ныне,в светлом храме девяти,
В волнении,углы шагами мерить,
Вошло в привычку у артиста взаперти.
За сценой,в лабиринте коридоров,
В переплетеньи реквизита и дверей,
Среди никчемных,полупьяных разговоров,
Артист ерошил сноп серебряных кудрей.
Поддавшийся морщинам хмурый лоб.
Бормочут губы еле слышно уголками.
И несмотря,на возрастающий озноб,
Маэстро вышел истязать людей стихами.
Сопровождаемый овациями зала,
Под удушающим свечением софитов,
Он руку поднял,и толпа затрепетала.
Года прошли,а его имя не забыто!
И будто бы под дьявольским гипнозом,
Он начал жечь сердца людей своим глаголом.
Но спины зрителя, как обожгло морозом,
Когда ожили мысли на лице суровом:
«Я прожил на подмостках будто вечность.
И литеры в огне изображая,
Я всю дорогу славлю человечность,
И очень ей умело подражаю.
Я вам показывал чудесные миры,
Огнем таланта прогорая без остатка.
Но после каждой гениальнейшей игры,
Я проклинал вас за кулисами украдкой.
Гореть в огне-таков удел кумира!
Ведь правды поиски венчают красотой.
Но как по мне, здесь разум правит пиром,
Жаль,только,воссияет в зал пустой...
Былое вспомнить, я ведь пламень задувая,
Словами создал очень прочный,синий лед.
И это-самая ошибка дорогая,
И ныне,каждый день по сердцу бьет.
Никто не будет на меня из вас в обиде,
Но только,если,никому не говорить.
А, к черту все, я вас возненавидел!
И если надо, то могу и повторить.
От мысли богом быть,увы,не отказаться.
Делившись даром,я оставил четкий след.
И в этом,наконец,решив признаться,
Я жду,ну хоть какой-нибудь ответ!»
Артист отбрасывал в ряды златую тень,
И о закате вечной молодости мыслил.
«Да как же ты живешь то каждый день?»
«Где сил берешь с утра вернутся к жизни?»
Вопросы зала,эхом грянули под сводом.
«А я отвечу, раз уж так вам интересно.
Но все равно,на вашей памяти уродом,
Останусь, не покинув это место.
Мне на плаву держаться помогают,
Бутылка,и конечно же,искусство.
И лишь тогда,я забываю как терзают,
Порой людские,оскорбительные чувства.»
Без сил,сидел поэт на грязной сцене,
И наблюдал,лишь зрителя затылки.
И сплюнув,вслед предсказанной измене,
Вздохнул и жадно ртом припал к бутылке.