Партизанская оружейка

Сначала (наверное) немножечка про "Брамит".

Прибор для беззвучной и невидимой стрельбы «Брамит» был разработан незадолго до начала Великой Отечественной войны. С началом боевых действий «Брамитами» вооружались в первую очередь диверсионные и партизанские отряды, действовавшие в тылу врага. Документы по этой разработке на протяжении всей войны имели гриф «Совершенно секретно». Когда сверхсекретный советский прибор перестал быть таковым для врага?

В руках врага
Несмотря на всю секретность вокруг «Брамита» в Советском Союзе, вскоре после начала войны он в качестве трофея попал в руки финнов и немцев. Так, в немецком справочнике пехотного вооружения Kennblätter Fremden Geräts описан советский трофейный глушитель, которому присвоено обозначение Schalldämpfer 254 ®.
Винтовка образца 1891/30 годов (Мосина) с глушителем в этом же источнике называется не иначе как Partisanengewehren («партизанская винтовка»). Эти описания составлены 1 июня 1942 года, однако ещё раньше в финском наставлении по боеприпасам пехоты Jalkaväen Ampumatarvikkeet, датированном 20 февраля 1942 года, говорится о специальных боеприпасах и глушителе к винтовке Мосина. Уже в апреле того же года финны запустили в серийное производство копию советского глушителя «Брамит».

Понятно, что в руки врага секретный прибор попал ещё раньше, однако обстоятельства этого события долго не были достоверно известны. Не так давно в открытом доступе появились советские документы, являющиеся переводом с немецкого языка трофейных тыловых документов, которые попали в руки советских специалистов в мае 1942 года. Из одного такого немецкого распоряжения становится ясно, что уже в начале октября 1941 года противник знал, что «русские, особенно партизаны, применяют винтовки со звукоглушителями». Немцам было известно и об устройстве прибора («втулка, внутри которой имеются две расположенные друг за другом резиновые пробки»), и об особенностях маркировки патронов («специальные боеприпасы, пули которых окрашены в зелёный цвет»), а при обнаружении таковых солдатам и офицерам предписывалось направлять их в отделы вооружения и технического имущества.

Подготовка партизан

Однако вернёмся к началу Великой Отечественной войны. В первые месяцы боевых действий партизанское движение только набирало обороты и было довольно неорганизованным. Для активизации антифашистского сопротивления в тылу врага уже в июле 1941 года был создан Оперативно-учебный центр Западного фронта, который возглавил «главный советский диверсант» Илья Старинов. В это же время подобные партизанские школы начали открывать во многих прифронтовых городах под руководством местных партийных работников. Были сформированы и войска Особой группы НКВД СССР, где также готовили разведывательно-диверсионные группы.
В такие школы набирали исключительно добровольцев. Это были, в основном, военнослужащие, вышедшие из окружения, отставшие от строевых частей либо оставшиеся без матчасти. Учитывая стремительное продвижение фронта вглубь страны, длительность обучения таких групп в первые месяцы войны составляла всего около десяти дней. Курсанты изучали диверсионную технику, партизанскую тактику, а главной целью диверсионной деятельности назывались подрывы мостов, уничтожение военных складов и нападения на колонны. Также велось обучение стрельбе из винтовок специальными бронебойными патронами, бесшумными приборами «Брамит», изучалось устройство гранатомётов Дьяконова, которых полагалось по три на каждое отделение. Впоследствии на основе многих таких диверсионных групп в белорусских лесах стали формироваться партизанские отряды.

Несмотря на широкую известность приборов глушения звука, именно советские разведчики и партизаны стали первыми массово применять их для выполнения специальных заданий. Далее речь пойдёт об одном из эпизодов, значительно повлиявших на дальнейшую возможность внезапного применения бесшумного оружия в немецком тылу.

Провал диверсантов

В начале августа 1941 года под Москвой в одной из школ по подготовке партизан группа будущих диверсантов успешно прошла десятидневные курсы. Перед отправкой во вражеский тыл перед выпускниками выступил высокий генеральский чин, который объявил, что им «вручается оружие, о существовании которого ни генералитет, ни офицеры и ни один красноармеец на фронте ничего не знают». Более того, диверсанты «должны скорее дать себя расстрелять, чем рассказать что-либо противнику об этом оружии и ни в коем случае не отдавать его врагу».

Вооружение диверсионной группы было примерно таким: три человека с пистолетами-пулемётами, семь человек имели винтовки со звукоглушителями, у каждого револьвер Наган, шесть осколочных ручных гранат, 300 специальных и 180 зажигательных патронов. Чтобы группа могла разделиться на два отделения, в ней имелись два командира, четыре солдата и четыре гражданских. Одна из таких групп была заброшена в район города Полоцка Витебской области.

Вероятно, эта группа дала себя обнаружить в 10 км от Полоцка севернее дороги Полоцк — Ветрино. Как и положено в такой ситуации, во избежание попадания в руки врага приборы «Брамит» вместе с остальным вооружением были закопаны в болотистом лесу. Дальнейшие события пошли по непредвиденному сценарию: вся партизанская группа, за исключением командира, сдалась в плен, а «военнопленный Иван Ц. в благодарность за хорошее обращение с ним вызвался дать показания об обучении партизан и бесшумном оружии нового образца». Возможно, именно из его показаний враг впервые узнал о секретном оружии партизан. Позднее, в июне 1942 года, документы допроса были захвачены партизанами.

Итак, 6 сентября 1941 года после показаний советского пленного военнослужащие немецкой 403-й дивизии охраны тыла обнаружили зарытые в лесу:

«4 русских пехотных винтовки;
2 звукоглушителя с 4 запасными резиновыми втулками;
4 ремня с 6 яйцевидными боевыми ручными гранатами на каждом;
5 холостых яйцевидных ручных гранат;
165 зарядов «специальных боеприпасов» с зелёной пулей и таким же дном патрона;
200 зарядов «зажигательных боеприпасов», головки снаряда чёрные с красной каймой;
1 тетрадь с химическими формулами и отдельными указаниями о составе самодельных зажигательных средств, взрывчатых веществ и т.п.»

Не удалось обнаружить лишь пистолеты-пулемёты, а также советские и немецкие деньги. Пленный также утверждал, что «с насаженным звукоглушителем можно применять только «специальные боеприпасы», т.к. при использовании других боеприпасов резиновая втулка разрушается первым же выстрелом, а при стрельбе «специальными боеприпасами» резиновые втулки должны выдерживать 100 выстрелов».

Тут же, при штабе дивизии, были испытаны боеприпасы и звукоглушитель. Отмечено, что «при выстреле был слышен только удар бойка и тихий шипящий звук». После этого штаб дивизии отправил начальству в отдельной упаковке «1 звукоглушитель, 2 запасных резиновых втулки и 76 зарядов «специальных боеприпасов»». Скорее всего, именно таким был путь попадания секретного советского прибора на страницы немецкого наставления.

Далее в приказе начальника тылового района Центрального фронта №51 от 11 сентября 1941 года даётся следующее указание: «Как установлено в самое последнее время, партизаны применяют звукоглушитель, насаживаемый на огнестрельное оружие и особые патроны, при стрельбе которыми можно услышать только удар бойка и тихий шипящий звук». Чуть позднее оперативно появляются такие немецкие наставления как «Особые указания для борьбы с партизанами» и «Наставление по борьбе с партизанами», где также указывается на применение партизанами винтовок со звукоглушителями.

Массовый выпуск

Несмотря на порой неудачные операции в тылу врага, повлёкшие за собой серьёзные негативные последствия, применение такого специального оружия партизанами было крайне успешным. Так, один из представителей Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) в июле 1942 года докладывал из брянских лесов своему руководству:

«Приборы для бесшумной стрельбы шлите на пулемёты, СВ-40, автоматы ППД и ППШ, а также патроны к ним. Эффект от них здесь огромный. Участок ж.д. очищается от охраны на 2-3 часа полностью. Поэтому мины замедленного действия и приборы «Брамит» здесь очень и очень нужны»

И партизанам действительно слали глушители. Так, к июлю 1943 года на склады Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) поступило более 3000 приборов «Брамит», почти 40 000 резиновых обтюраторов, свыше 1 200 000 специальных патронов. Глушители были не только для винтовок, но и для револьверов Наган. Отдельного учёта винтовочных и револьверных «Брамитов» практически не велось, поэтому узнать, сколько у партизан имелось редких пистолетных глушителей, пока не представляется возможным. Например, на начало 1944 года на Внуковском аэродроме находились 315 винтовочных и 18 револьверных приборов «Брамит». А уж какими патронами стреляли партизаны из бесшумного револьвера, пока и вовсе остаётся загадкой.

О производстве «Брамитов» до начала войны и в первые её годы известно немного. В блокадном Ленинграде в 1941 году выпустили не менее 5000 таких приборов, при этом массовое производство было развёрнуто лишь в мае 1942 года согласно постановлению ГОКО №1634сс от 23 апреля 1942 года. С мая по июль на двух оборонных заводах планировался выпуск 50 000 глушителей, из которых 7500 предназначались для войск НКВД. Однако до декабря 1942 года завод №536 (Тульский оружейный) изготовил чуть более 50 000 штук, а затем прекратил производство. Вторым предприятием по выпуску «Брамитов» стал завод №621, который выпускал такие изделия до середины 1944 года (данных по их выпуску пока не обнаружено). Со второго квартала 1943 года план выпуска «Брамитов» резко сократился (всего до 500 единиц в месяц). Таким образом, количество выпущенных глушителей за всё время может достигнуть внушительного для специзделия числа в 100 000 штук.

Сейчас можно с уверенностью констатировать, что прибор «Брамит» был самым массовым глушителем того времени. Позднее на вооружение Красной армии приняли глушитель СГ-ДП для пулемёта ДП аналогичной конструкции, который также предполагался для снабжения партизанских отрядов. Проходили испытания и бесшумные пистолеты-пулемёты ППД-Брамит, предназначенные для спецчастей Красной армии и партизанских отрядов. Кроме того, на контроле БШПД в 1943 году была разработка бесшумного пистолета Гуревича. Однако той самой незаменимой партизанской «бесшумкой» или «беззвучкой» стал именно винтовочный «Брамит» конструкции братьев Митиных.

Мало того

В 1942 году в партизанских отрядах Белоруссии начали появляться мастерские для ремонта повреждённого оружия. Вскоре лесные оружейники освоили копирование заводских образцов пистолетов-пулемётов ППД и ППШ, а с 1943 года уже создавали свои уникальные конструкции оружия. О некоторых из них и пойдёт речь далее.

Остров Изобретения

Одной из показательных историй организации оружейной мастерской является её создание в партизанском отряде №1 Г.С. Иванова бригады «Чекист» Могилёвской области. Организатором лесного «оружейного завода», как его называл сам идейный вдохновитель, был комиссар отряда П.И. Счеславский. В своём дневнике он писал, что начало этой деятельности было положено 25 декабря 1942 года ремонтом авиапулемётов для нужд партизан. Первое время в мастерской работали всего два бойца под руководством слесаря Н.И. Исадченко.

Как писал Счеславский, идея самостоятельного выпуска оружия пришла ему в голову, когда он, находясь в штабе бригады по болезни, 29 марта 1943 года проходил мимо одной из землянок и увидел груз, присланный с «Большой земли» и спущенный на восьми парашютах. Среди прочего имущества Счеславский заметил большое количество боеприпасов, в том числе патронов к ППШ. Так родилась идея наладить собственное производство автоматического оружия. Через два дня в мастерской закипела работа над пистолетом-пулемётом ППШ №1, который был готов уже через неделю. 5 апреля в штабе бригады ППШ прошли испытания стрельбой сначала одиночными выстрелами, а зачем и очередью, получив в итоге положительную оценку комбрига.

После успешных испытаний начался серийный выпуск пистолетов-пулемётов. Мастерская вскоре переехала на новое место и расположилась на острове среди болот, который Счеславский стал называть не иначе как «Остров Изобретения». Учитывая постоянные антипартизанские рейды немецких карателей, работа над изделиями приостанавливалась четырежды на различные сроки. К июлю 1943 года была закончена первая партия из девяти серийных ППШ.

Вскоре в мастерской началась работа над модернизированным ППШ «специального назначения». Вероятно, под ним имелся в виду усовершенствованный ППШ с повышенной жёсткостью верхней крышки кожуха, что привело к уменьшению количества задержек при стрельбе и повысило точность прицельного огня. О своём изобретении Счеславский даже написал в письме к автору пистолета-пулемёта Г.С. Шпагину, а эскиз хвостового крепления верхней части кожуха отправил в Бюро изобретений НКО СССР.

Всего за 1943 год «оружейный завод» Счеславского выпустил 70 новых ППШ, а к середине 1944 года эта цифра превысила 100 единиц автоматического оружия. Штат оружейников вырос до 23 человек, а мастерскую возглавил Л.Н. Николаев, который ещё с мая 1942 года занимался в бригаде ремонтом оружия. Талантливый организатор, партизан и инженер Пётр Иванович Счеславский погиб 16 мая 1944 года при штурме вражеского гарнизона недалеко от своего «Острова Изобретения», где и был похоронен.

Темяков-Менкин

Примером уникальной конструкции пистолета-пулемёта белорусских лесных «оружейных заводов» может служить оружие, которое разработали Я.И. Темяков и Я.А. Менкин — партизаны отряда им. Г.И. Котовского бригады им. С.М. Будённого Пинского партизанского соединения. Собственная конструкция пистолета-пулемёта «по типу немецкого ПП38-40» под советский патрон получила первоначальное наименование «ТМ-44» (Темяков-Менкин образца 1944 года).

Как и в других оружейных мастерских, в отряде им. Котовского производство пистолетов-пулемётов началось с копирования штатных советских ППШ и ППД. В мае 1943 года Янкель Абрамович Менкин принёс командиру отряда свой первый ППШ, «который выглядел неуклюже, но стрелял безотказно». В июле к производству оружия, на этот раз по типу ППД, приступил и Яков Иосифович Темяков. Всего к этому времени в соединении действовали четыре оружейные мастерские. Со временем, когда мастерские в бригаде объединили, оба мастера стали работать вместе. Начальником мастерской стал Темяков, которому и пришла идея выпуска пистолетов-пулемётов собственной конструкции.

В июне 1944 года в документе, отправленном в Белорусский штаб партизанского движения (БШПД) и подписанном командиром соединения Корж-Комаровым, оружие уже именуется как «самодельный автомат ППТ-44 (конструкции партизана Темякова Я.И.)». Массовый выпуск ППТ-44 начался с апреля 1944 года, части пистолета-пулемёта изготавливались из следующих материалов:

ствол — из ствола негодной винтовки образца 1891/30 г.;
кожух охлаждения — из рамы велосипеда убитого немца-велосипедиста;
затворный кожух — из водопроводных труб, взятых в бою при разгроме немецкого гарнизона в рай. центре м. Ленин;
затвор — из вала мельницы;
спусковая коробка вместе с рукояткой — из бензиновых бочек;
щёчки автомата — из немецкого сбитого самолёта;
рукоятка — из рогов скота, отбитого у немцев;
боевая пружина — из тросов немецкого воздушного шара

К маю 1944 года в бригаде им. Будённого изготовили 107 новых пистолетов-пулемётов, в том числе по типу ППШ — 62, по типу ППД — 28, немецких (ППТ-44) — 17. В июне два экземпляра оригинального оружия отправились в Москву — они предназначались маршалу К.Е. Ворошилову и начальнику Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) генерал-лейтенанту П.К. Пономаренко. Пистолеты-пулемёты удостоились похвалы «главного советского партизана» и его пожелания увековечить этот подвиг для последующих поколений в музее Отечественной войны.

Партизанские гранаты

Одну из наиболее ярких страниц изготовления самодельного партизанского оружия в Белоруссии оставил инженер Тенгиз Евгеньевич Шавгулидзе. Ещё будучи партизаном отряда им. Н.Ф. Гастелло, 15 мая 1943 года он изобрёл и предложил в штаб руководства партизанскими отрядами Минской области несколько вариантов партизанской гранаты ПГШ:

ПГШ-1 — с удлинённой ручкой и винтовочной гильзой патрона;
ПГШ-1' — с укороченной ручкой и гильзой патрона ППШ;
ПГШ-2 — без ручки и гильзой патрона ППШ;
ПГШ-3 — с ручкой бокового размещения бойка.
Запал гранаты состоял из трёх частей: гильзы от патрона, бикфордова шнура и капсюля-детонатора типа ТАТ-8. Деревянная рукоятка гранаты прибивалась мелкими гвоздями к жестяному корпусу, наполненному порошкообразным взрывчатым веществом. Кожух изготавливался из труб или листового железа, насечённого на осколки для взрыва.

гранатомет Дьяконова с выстрелами ВЭЗГ-40 и ВКГ-40

Опытная партия из первых пяти гранат показала безотказность работы. Дальнейшие испытания гранат с оборонительными чехлами дали радиус поражения осколками до 120 м, а убойное действие ПГШ сохранялось до 25 м. Масса гранат составила от 200 г до 1,5 кг в зависимости от модели. Партизаны отмечали, что «гранаты марки ПГШ имеют в несколько раз большую силу взрыва по сравнению с фабричными гранатами того же веса, что даёт эффективность поражения противника и производит моральное действие при её применении в бою». Так, в июне 1943 года в бою при разгроме разъезда Фаричи под руководством капитана Г.В. Гнусова было успешно использовано 60 гранат ПГШ-1.

Неудивительно, что Шавгулидзе перевели в штаб руководства на должность инструктора подрывного дела и отправили в партизанские оружейные мастерские Минского соединения с командировками по налаживанию серийного производства ручных гранат. С мая по сентябрь 1943 года ещё в пяти партизанских бригадах развернули выпуск самодельных гранат (ежедневный объём — от 8 до 20 единиц). Только за 1943 год мастерские выпустили более 7000 гранат различных моделей.

Партизанский гранатомёт

В сентябре 1943 года, после успешного внедрения гранат своей конструкции в серийное производство, Шавгулидзе взялся за разработку партизанского ружейного гранатомёта ПРГШ. В октябре, после незначительных доработок, ПРГШ был готов. Он представлял собой оружие ближнего боя для уничтожения живой силы противника и подавления его огневых точек, не менее мощное, чем 50-мм миномётная мина. Дальность стрельбы из винтовки или карабина достигала 300-400 м, метание гранаты осуществлялось с помощью обычного винтовочного холостого патрона.

Мортирка ПРГШ изготавливалась из гильзы 45-мм снаряда и имела гладкий ствол, что облегчало заряжание и уменьшало отдачу при стрельбе. В качестве метаемого боеприпаса использовались гранаты ПРГШ-1 собственной конструкции. Донный взрыватель состоял из некапсюлированной обрезанной гильзы винтовочного патрона с дополнительными запальными отверстиями, бикфордова шнура и капсюля-детонатора. Деревянный корпус имел задний и передний конусы из твёрдых пород дерева. Осколочный кожух находился внутри жестяного корпуса гранаты, снаряжённого порошкообразным взрывчатым веществом. Такая граната массой 400 г имела радиус разлёта осколков до 100 м с убойной силой в 20-25 м.

Впервые гранатомёты ПРГШ были применены в засаде группой бригады №64 им. Чкалова против роты немцев, двигавшейся по шоссе Любань-Уречье. Из шести гранатомётов было сделано три залпа, вследствие чего вся рота, оставив убитых и раненых, обратилась в бегство. При разгроме тылов 102-й немецкой дивизии в деревне Беличи группа из 8 гранатомётчиков отряда им. 14 Слуцких партизан сделала пять-шесть залпов по гарнизону численностью более 500 человек и вынудила врага спешно покинуть место дислокации, оставив 38 убитых. Всего к началу 1944 года было выпущено 120 единиц ПРГШ и более 3000 гранат ПРГШ-1.

Общая доля самодельных пистолетов-пулемётов составила лишь 2% от общего числа, имевшегося на вооружении партизан (всего 400 единиц из 20 000). Доля самодельных гранат оказалось несколько выше — около 5%, что превысило показатель трофейных боеприпасов. Всего было произведено около 10 000 партизанских гранат. Несмотря на столь скромные цифры, вклад, внесённый партизанскими мастерскими в укрепление боеспособности народных мстителей, показал их готовность продолжать сопротивление даже в условиях изоляции от «Большой земли».

Это сообщение отредактировал cerkovsky - 29.03.2020 - 15:57

В основном отсель. Больше фоток есть тут
Всё

Это сообщение отредактировал cerkovsky - 29.03.2020 - 15:56

На Руси живёт великое множество талантливых людей, во всех сферах и отраслях. Жаль, что некоторые из них проявляются только в экстренных ситуациях.

А основоположниками производства приборов бесшумной стрельбы были Иван Григорьевич и Василий Григорьевич Митины. Братья Митины - "БраМит" В 1929 годы получили патент к револьверу с ПБС.

Это сообщение отредактировал petsamo - 29.03.2020 - 16:51

Брамит это конечно здорово ,но есть одно но ,эффективность его применения для разных боеприпасов так называемых субсониниках ,ТТ шные патроны это 430м,с а ПМ это 330 а 9/19 Люгер несколько другая цифра не помню сколько

Да, но в задачах то не сверхдальнее запуливание.

ПМ 315, но начальная скорость замеряется у конкретного ствола(модели оружия)+боеприпас. У одного и того же боеприпаса с разных стволов начальная скорость будет разной.

Это сообщение отредактировал stepv - 29.03.2020 - 19:33

У Шавгулидзе было ещё одно весьма толковое изобретение - приспособление для сталкивания колес с рельсов. По факту - мина без ВВ.
Так и назывался - "клин Шавгулидзе".

Так как спецпатроны и обтюраторы к Брамитам можно было достать не всегда,то обтюраторы приноровились вырезать из автомобильных камер.А также каждый владелец бесшумки имел при себе пассатижи,чтобы выдернуть пулю из обычного патрона и отсыпать часть пороха,превратив его в сабсоник.