Рассказ. Байка.
---------------------------
Кстати, поговорим о бензине.
Так, вспомнилось что-то.
Как-то раз товарищ старшина Россомахин поспорил на ящик водки. Не то чтобы водка ему была особо нужна - как раз в тот период он пить почти бросил. Но спортивный интерес остался, и был тот интерес ярко выражен. Неделю до этого старшина ходил мрачный, как атомный дырокол "Ленин", и все время о чем-то с хрустом думал. Лето, как известно - период радужных местаний и отпусков офицерского и прочего комсостава. Чемоданчик в руки и прыг-скок поближе к теплому морю.
Россомахина не отпустили, так как "некому остаться". Добродушия это ему не прибавило, тем более, что пахать пришлось еще за двух кураторов учебных рот. Каждый раз встречая нас на подъеме и зарядке, он выглядел как Кинг-Конг, укушенный Дракулой - красные глаза, точно два спаренных лазерных прицела и оскал из фильма "Челюсти".
- Ры-авняйсь! Сы-ы-ы... мирна! Вол-л-ль...на!
"На! На! На!" - катилось по плацу эхо.
- Пр-риступить к зарядке! Начали!
Эх, начали...
- Слева... гвоздь беременный! Ы?! Вот ты! Ниже! Руки ниже! Свои крюки ниже яиц свешивай! Землю цепляй! Или себя укуси за ногти! Кар-рова... утомленная! Отжиматься всем!
Отжимаемся.
- Сиськами! Сиськами землю скрести надо, ясно?! Чо ты дергаешься, тушканчик... винторогая сова! Ниже! Штоп барельеф твой! На земле! Остался!
И-эх, барельеф! И рота "скребет сиськами".
Что-то человеческое, впрочем, в нем еще оставалось - так у забытого всеми людоеда с Борнео иногда пробуждаются светлые чувства. Например, когда курсант Рындин, балуясь, уронил себе на ногу полупудовую гирю и завыл, Россомахин не стал его бить руками, а просто прислонил к столбу турника и с интересом разглядывал.
- Й-ёёёбаный с подмахом стрекозел! - проскрежетал он наконец, как грейфер по щебенке. - Што ж ты ее на хер себе не уронил? А?! Па-жа-лел? Хер свой вислый па-жа-лел? А ногу не жаль? Ногой не е-беш-ся потому што? Тих-ха! Все! Это - ГИРЯ! Она - ВЕСИТ! Согласно гравитации! Хотите, чтобы ласты были не нужны?! Все делайте как он! Мандавозный паровоз! В санчасть! Ё-ё-ё... ёж, в гудроне дрочащий!!!
При этом Россомахин без малейшего усилия жестикулировал гирей, которой он ласково постукивал то по гудящему столбу, то по лбу курсанта Рындина
Тоска смертная.
Вот тогда Россомахин и заключил пари. Условия спора оговаривались в присутствии каптёрщика и троих гражданских - родственников кого-то из курсантов. Условие было простым.
- - Бензин же - горит? - мимоходом спросили они у проходившего мимо КПП Россомахина. Изобразив на лице сложное переживание - примерно так же могла бы расстроиться холодная чугунная сковородка - товарищ старшина подумал.
- Нет, - отреагировал он.
- Как так? - остолбенели оппоненты. Откуда-то была принесена кружка бензина, торжественно расплескана на асфальте и подожжена спичкой. Полыхнуло, ясен день, почти по пояс.
- Горит! - торжествовали юные телята.
- На ящик, - сказал Россомахин.
- Чего?
- Ее. Что не горит.
- Готово!
За ящиком съездили, примчали, поставили, распугивая любопытных. Старшина обвел всех взглядом, полным... хотя нет, ничегошеньки в этом взгляде не отразилось. Потом он подошел к дежурному "газону", стоящему тут же рядом и открутил крышку бензобака. Только что залитого "под пробку".
Прежде, чем хоть кто-то успел пошевелиться, Россомахин достал коробок, чиркнул спичкой, подождал хорошего огня и сунул ее в горлышко бензобака.
Спичка потухла.
У телят случился ступор, усугубившийся дрожанием ног. Россомахин бросил спичку на асфальт, закрыл горловину бака, поднял одной рукой ящик водки и ушел шагами Командора.
Физику учить надо.
© Шарапов Вадим Викторович
yaplakal.com