Авария на АПЛ К-320 проекта 670 на заводе "Красное Сормово"

Все произошло в городе Горьком (нанешний Нижний Новгород) 18 января 1970 года — задолго до чернобыльской катастрофы. Благодаря героическому труду рабочих “Красного Сормова” авария не приобрела масштабного характера. Около 150 человек подверглись радиоактивному загрязнению, переоблучились 7 человек.

Источник

Будет сравнительно немного букв и несколько картинок, просьба не ломать, как закончу - отпишусь.

18 января 1970 года в цехе на стапеле завода "Красное Сормово" (нынешний Нижний Новгород) в 09.30 при проведении гидравлических испытаний первого контура реактора на ПЛАРК «К-320» по причине нарушения технологии проверки произошел несанкционированный выход ядерного реактора на полную мощность, в результате чего произошел выброс радиоактивного пара в цех, загрязнение оборудования реакторного отсека и корпуса ПЛ.

Около 150 человек подверглись радиоактивному загрязнению, переоблучились 7 человек. Шесть пострадавших госпитализировали и отправили на лечение в Москву, трое из них скончались через неделю с диагнозом острая лучевая болезнь, с остальных взяли подписку о неразглашении произошедшего на 25 лет.

Только на следующий день рабочих начали отмывать специальными растворами. В тот же день 450 человек, узнав о произошедшем, уволились с завода, остальным пришлось принять участие в ликвидации последствий аварии.

Основные работы по ликвидации аварии продолжались до 24 апреля 1970 года. В них приняло участие более тысячи человек.

В год — по две атомные лодки

Завод “Красное Сормово” работал тогда в бешеном темпе. Руководство предприятия обязалось поставлять ВМФ по две атомные подлодки в год. 

А с самого начала 1970-го развернулась настоящая гонка. Ведь это был особенный год, год ленинского юбилея. В одном из заводских цехов строились две подлодки проекта “Скат”. Этот проект подразумевал оснащение лодок ракетами подводного старта. За непрочной перегородкой готовили еще две субмарины проекта “Сом” и проекта “Семга”. Но речь пойдет о “Скате”… 

18 января в тот год выпало на воскресенье, поэтому рабочих в цехе было немного — 156 человек. Остальным просто повезло. По словам Александра Зайцева, в иные горячие дни в цехе работало до тысячи человек.

Большинство работников обслуживали подлодку К-308 — ее уже готовили к спуску. И только 12 монтажников проверяли реактор на К-320, которая находилась рядом. Именно на этой подлодке и произошла авария. 

Монтажники должны были только проверить прочность первого контура реактора. Для этого надо было залить его холодной водой. 
Первый контур был закрыт технологическим кожухом, и в этом главная ошибка.

— Согласно инструкции кожух во время испытаний должен быть снят, — рассказывает Александр Зайцев. — А когда он снят, видно, какие заглушки установлены на контуре. По инструкции это должны быть красные резинометаллические заглушки, которые выдерживают напор в 240 килограммов. Но поскольку все делалось в бешеном темпе, они находились на другой подводной лодке. Их перетаскивали с одной субмарины на другую. На К-320 во время испытаний стояли только белые пластмассовые заглушки, которые защищают реактор от попадания внутрь пыли. Естественно, они не выдержали. 

Кожух взлетел на 50-метровую высоту 

Когда испытания начались, напор воды стал увеличиваться. Случилось непредвиденное: под этим напором сдвинулась компенсационная решетка — это уже просчеты в конструкторско-технологической документации. В результате реактор заработал на предельной мощности. В этот момент вода выбила пластмассовую заглушку вместе с кожухом.

Кожух взмыл вверх и разбил стеклянные фрамуги, которые находились на 52-метровой высоте. А вместе с ним наружу вырвался столб радиоактивной пароводяной смеси. 

Реактор работал на предельной мощности всего 15 секунд, но этого хватило, чтобы облучить цех дозами, которые в сотни раз превышали предельно допустимые. 

— В первую очередь в аварии виноваты монтажники, — считает Александр Зайцев. — Но они расплатились за это сполна. Ни один из 12 монтажников не выжил. Семеро из них умерли в течение недели.

Радиация в тысячи раз выше нормы…

Монтажники мгновенно получили высокие дозы радиации, не совместимые с жизнью. Какие именно, неизвестно. О том, каков уровень радиации в цехе и какую дозу получали люди, дозиметристы помалкивали. А поскольку самим дозиметристам “досталось” больше всех, спросить сегодня не у кого… Однако известно, что в момент катастрофы уровень выброса составил 75 тысяч кюри.

Понять, что кроется за этой цифрой, нам помог председатель Нижегородского отделения Союза чернобыльцев Эрих Кокин:

— Зоной, где людям не разрешалось жить, у нас считалась территория с уровнем в 25 кюри и более. Если уровень загрязнения составлял 1 кюри, людей из такого места не вывозили, но условия проживания у них были льготными. Потому что естественный фон — это меньше одного кюри. 

— Монтажники буквально выползали из цеха, — рассказывает Александр Александрович. — На их лица были страшно смотреть, они как будто бы были обварены кипятком. Кстати, в отчете так и написали, что несколько рабочих обварились кипятком при испытании сухогруза. На заводе их пытались отпоить молоком, но оно тут же выливалось назад. 

На спецпоезде монтажников отправили в Москву в Тушинскую больницу, куда потом доставят чернобыльцев. 

Там они умерли от острой лучевой болезни — все, кроме Владимира Горева и Владимира Сердюка. Кстати, во время аварии Горев поступил по инструкции: немедленно задраил ближайший отсек подлодки, чтобы туда не распространялась радиация. 

— А Сердюк по телосложению был просто гигантом, — вспоминает Александр Зайцев. — Он увлекался чуть ли не всеми видами спорта. Из Москвы он вернулся просто стариком, с отказавшими ногами и ампутированной рукой, и прожил недолго. 

АПЛ К-320 проекта 670. Всплытие в районе Северного полюса недоступности. Август 1979 года.

ВМФ умыл руки

21 января состоялось расширенное совещание партийно-хозяйственного актива завода. На нем присутствовал и наш собеседник Александр Зайцев. Он вспоминает, что речь держал академик Анатолий Александров, курировавший строительство атомных подлодок, будущий президент АН СССР. 

На собрании вкратце была обрисована критическая обстановка. У ВМФ на тот момент были люди, которые профессионально могли    бы ликвидировать аварию, в частности экипаж подлодки. Он был уже сформирован и находился на тот момент в Горьком. Но руководство ВМФ запретило морякам подходить к месту аварии. 

— Тогда было так: пока лодка строится, за нее отвечает Министерство судостроения, — объясняет наш собеседник. — И только во время морских испытаний, когда на лодке поднимают флаг, она переходит на баланс ВМФ. 

Поэтому единственная надежда была на простых работников завода. К ним, то есть к гражданским лицам, и обращался академик Александров с просьбой помочь в ликвидации аварии.

К-320 решили выскоблить вместе со всем цехом, заменить на ней реактор и достроить. Ведь подлодка была готова на 75 процентов, а каждая такая субмарина обходилась государству в 50 миллионов рублей.     

“Нас оставалось только трое”

Первая группа добровольцев состояла из 18 человек. В первый раз, 23 января, они должны были зайти в цех и показать тем самым отсутствие страха перед радиацией. Это были люди, которым доверяли, за которыми пойдут остальные. В число этих восемнадцати входил и Александр Зайцев. 

Никто точно не знал, что происходит внутри К-320. Даже академик Александров не давал гарантии, что реактор не “бабахнет”… 

— Когда вошли, поразила мертвая тишина, непривычная для цеха, — делится с “НР” воспоминаниями Александр Зайцев. — А еще мы почувствовали противный запах. Все прекрасно знали, что радиация запаха не имеет, но пахло какой-то мертвечиной. Все мы, кстати, были в масках из защитной ткани Петрянова. И те из нас, кто курил, не выдержали. Они сняли маски и закурили. Некурящих было трое, в том числе и я. Все, кто тогда закурил, в скором времени умерли. Ведь они надышались смертельной радиактивной пыли. В живых нас осталось только трое. 

Стакан спирта — и вперед

А потом началась ликвидация. Люди работали круглосуточно, в три смены. Время “разового” пребывания работника в опасной зоне составляло примерно четыре часа. Перед выходом каждому наливали стакан спирта — эту защитную меру прописал академик Александров. 

Помимо алкоголя, от радиации людей защищали упомянутые выше маски и обыкновенные заводские робы. Все это сдавалось после того, как человек выходил из злополучного цеха, и сжигалось. 

На ликвидацию были брошены не только работники “Красного Сормова”, но и специалисты из ОКБМ, “Лазурита” и электромонтажного предприятия “Эра” — в общей сложности около тысячи человек. 

Это, пожалуй, была единственная в мировой истории ядерная авария, в ликвидации которой были задействованы женщины — крановщицы, маляры, изолировщицы… Все они получили немалые дозы.

А сама ликвидация состояла в том, что цех драили швабрами. Потом эти места мерили дозиметристы. Если уровень превышал допустимое значение — снова драили…

Мусор сжигали и отправляли пепел на Семеновский могильник. А радиоактивную воду грузили на специальное судно “Герой Сидоров”. Говорят, что вода с этого судна сливалась прямо в Волгу…

Реактор К-320 сильно разбух. Чтобы снять угрозу цепной реакции, его засыпали карбидом бора. Потом с трудом вытащили и отправили на завод “Маяк”. Дальнейшая его судьба неизвестна. Кстати, “выскабливать” пришлось не только аварийную подлодку, но и соседнюю — К-308. Да и весь цех, и даже территорию завода…

Еще один штрих: пока шла ликвидация, за тонкой перегородкой преспокойно строились две подлодки проекта “Сом” и проекта “Семга”… 

Это сообщение отредактировал gizphone - 13.01.2020 - 14:43

АПЛ К-320 проекта 670. Всплытие в районе Северного полюса недоступности. Август 1979 года.

Или квартира, или “волчий билет”

Почему же работники завода, в том числе и женщины, соглашались на такую “уборку”? Дело в том, что ликвидаторам были положены особые льготы. За столь опасный труд некоторым давали квартиру. Все получали существенную прибавку к зарплате. Например, нашему собеседнику за каждый выход на аварийные работы давали по 50 рублей — при том, что зарплата у него была 185 рублей плюс премии. 

Кроме того, для ликвидаторов на “Красном Сормове” было организовано лечебно-профилактическое питание, кормили на убой. Поэтому даже те, кто знал о последствиях радиации, соглашались. Но были и те, кто не знал…

— Был ведь еще и патриотический момент, — вспоминает наш собеседник. — Время тогда было такое. Многие не за квартиру работали, они просто не могли поступить иначе. А еще взаимное доверие играло большую роль. Ведь в той первой партии из 18 человек все были мои друзья. Например, Василий Третьяков — герой Отечественной войны, он один в свое время потушил пожар на дизельной лодке. Как я мог его бросить? Как бы я им всем в глаза смотрел, если бы отказался?

Примерно так же повел себя и директор “Красного Сормова” Михаил Юрьев, который вошел в аварийный цех еще 20 января. Когда его попытались остановить, он сказал:

— Если я не пойду, кто тогда вообще пойдет?

Работников, которые отказывались “убираться” в аварийном цехе, исключали из партии и увольняли с завода. Причем с “волчьим билетом”, то есть они не могли устроиться на другое предприятие. Несмотря на столь суровые меры, в 70-м году произошел массовый отток рабочих из “Красного Сормова”. Ведь люди, побывавшие в цехе, начинали серьезно болеть и умирали. Это невозможно было скрыть от заводчан. 

— Те, кто увольнялся даже “с волчьими билетами”, находили работу, — говорит Александр Зайцев. — Специалисты с “Красного Сормова” ценились очень высоко.

Директор отстоял своих 

Пока шла ликвидация, военные вели следствие, то есть искали виновных. В результате в СИЗО на проспекте Гагарина отправились четыре человека, которых не было в цехе в день аварии: начальник реакторного цеха, начальник отдела автоматики, начальник заводского бюро автоматики и инженер по технике безопасности.

Директор “Красного Сормова” грудью встал за этих работников. Через три месяца их всех отпустили и вернули на завод. Дело замяли, официально заявив, что ошибка произошла на стадии конструкторской разработки.   
 
Гриф секретности сняли через 25 лет

28 апреля 1970 года дозиметристы в очередной раз обошли цех и обнаружили, что участков, где допустимый уровень радиации был бы превышен, не осталось. Авария была ликвидирована. К-308 была сдана в срок. К-320 была сдана в следующем году и прослужила ВМФ даже чуть больше положенного срока, охраняя границы Родины. 
За эти события завод “Красное Сормово” был награжден орденом Октябрьской Революции, а его директор Михаил Юрьев стал Героем Соцтруда.

Ликвидаторы долгое время вообще не могли претендовать на какие-либо льготы. Ведь официально завод “Красное Сормово” не производил подводных лодок — какая же тут авария?

Интересно, что западная общественность узнала обо всем незамедлительно. 19 января 1970 года по радио “Свобода” прошло сообщение о том, что в Горьком на “Красном Сормове” произошел самозапуск реактора. А в советской прессе первые публикации об этих событиях появились в 1995 году. Именно тогда был снят гриф секретности.

Найдутся ли в казне деньги на льготы?

Из тысячи ликвидаторов до наших дней дожили 350, 150 человек из доживших — инвалиды второй и первой групп.

Эти 350 человек получают поддержку на областном уровне, но на федеральном уровне до сих пор не могут получить положенных им льгот. Имеется в виду ежемесячная выплата в размере 1000 рублей, бесплатные путевки и лечение. 

Именно этими льготами обеспечиваются чернобыльцы — по отдельному закону. По отдельному — военные, ликвидировавшие атомные аварии. А для гражданских ликвидаторов никакого документа не предусмотрено. 

Между тем закон “О мерах социальной поддержки граждан из подразделений особого риска”, в котором была статья о гражданских ликвидаторах, был разработан еще в 90-х годах. В 1999 году Государственная дума второго созыва его приняла… Но Борис Ельцин наложил вето на этот закон. Президент посчитал, что в казне не хватит денег на льготы для людей, рисковавших жизнью во имя Родины.

Завод "Красное Сормово" в наши дни.

У меня всё, спасибо за внимание и интересного чтения!

о сколько нам открытий грустных...

Жалко людей, классных специалистов. Погибли из-за очередного, по сути, распиздяйства, несоблюдения инструкции при испытаниях, заглушки не той модели стояли.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

вам спасибо

gizphone
Лодку строили на Волге, но как она потом попадала на Северный флот?
Ведь Босфор закрыт для прохода кораблей с ядерной силовой установкой.

тем про аварии с нашим подводным флотом пугающе много в последнее время. как то всё печально у нас там всегда было.

Переводят по системе внутренних водных путей, погугли, где-то попадались подробности, но найти что-то не могу ((

Нашел:

"Сначала плавучие доки с лодками отправляли вверх по Волге. Затем они заходили в Волго-Балтийский канал, откуда через Онежское и Ладожское озера был прямой путь на Балтику. Через эти же озера они попадали по Беломорско-Балтийскому каналу в Онежскую губу Белого моря с последующим выходом в мировой океан. Правда, за это было затрачена чрезвычайно большая цена — несколько сотен тысяч каналармейцев, как называли заключенных, отправленных на прокладку этой водной артерии.

Кстати, впервые построить чудо-канал задумал еще царь Петр Первый. Но тогда эта затея так и осталась всего лишь идеей. Вернулись к теме строительства уже в девятнадцатом веке. Причем, устроили конкурс на лучший проект, победителем в котором стал инженер Всеволод Евгеньевич Тимонов. Его разработка даже получила в Париже на всемирной выставке золотую медаль. Но на этом и успокоились: слишком затратным признали строительство этого канала чиновники из правительства."

Да это я не на шутку разошёлся ))

Это сообщение отредактировал gizphone - 13.01.2020 - 14:34

КарбиД бора...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Поправил, но текст не мой - двоечник видимо писал )

Ликвидаторы долгое время вообще не могли претендовать на какие-либо льготы. Ведь официально завод “Красное Сормово” не производил подводных лодок — какая же тут авария? © ТС
Ихтамнеты и онаутонула - начало времён .
̶З̶а̶м̶е̶ч̶а̶т̶е̶л̶ь̶н̶о̶е̶ ̶о̶т̶н̶о̶ш̶е̶н̶и̶е̶ ̶к̶ ̶з̶а̶м̶е̶ч̶а̶т̶е̶л̶ь̶н̶ы̶м̶ ̶л̶ю̶д̶я̶м̶ ̶в̶ ̶с̶а̶м̶о̶й̶ ̶з̶а̶м̶е̶ч̶а̶т̶е̶л̶ь̶н̶о̶й̶ ̶ С-стабильность как она есть .

Долбоеб на долбоебе! Один - не сделал, второй не - проследил, но нужно успеть к очередной дате в честь очередной совковой мумии. А люди гибнут...

Это сообщение отредактировал Havatamra - 13.01.2020 - 14:59

Есть мнение, что АПЛ самое сложное инженерное сооружение созданное человеком ... из этого, соответственно, проистекают и последствия ...
В те поры когда стряслась эта беда, на заводе работал ветеран-подводник Заводский И.А., он автор книги очень интересных воспоминаний "Записки подводника побывавшего на том свете".
Рекомендую к прочтению.

Это сообщение отредактировал АРИКЕ - 13.01.2020 - 15:39

техника безопасности написана кровью.

Опять вопрос. А амеров что то подобное было? Или у них такого дебилизма нет..?

Наверняка и у америкосов подобные инциденты были, но вряд ли о них рассказывали.