Госпиталь в Джибути

На самом деле стоило бы назвать «Госпиталь в Джибути и больница в России», но длинно, как-то слишком.

Возможно, не очень развлекательно и не совсем – литературное произведение, наверное… Кому скучно – не читайте.

Должен объяснить, для начала, что пишу что-либо для публики (и для детей своих, отдельно – тоже!), ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО, когда болею. Когда – здоров, у меня есть другие интересы, я вот, НЕ ПИСАТЕЛЬ: «…ни дня, без строчки» – не про меня. Несмотря на это, у меня скопилось уже около 20 Гб моих опусов. Продуктивно болею.

Тут же, не так давно, тюкнул меня инсульт: последствия сильной контузии в самом начале 90-х годов настигают постепенно, к старости. Нет, ничего катастрофического со мной не произошло, так: попАдал со стульев недели четыре, видел все исключительно в двух экземплярах сразу, несколько долее, и – все. Забавно даже. Втыкает.

Это была – присказка, ну, вы поняли. Теперь – сказочка.



Джибути. Главный госпиталь Французской базы в Африке (85-й, или 86-й год; 85-й – вероятнее, лень в документы лезть).

Попал я туда с пулевыми ранениями обеих ног, не ходячим, естественно.

Первое, что сразу же не понравилось, это что приставили ко мне (как и ко всем пациентам: все лежат в отдельных боксах, разделенных высокими стеклянными перегородками) двух здоровенных лбов-санитаров, и кровать такая подлая: с колесами, вроде велосипедных, но поменьше слегка. Санитары дежурят с каждым пациентом круглые сутки, меняются в смены просто. Я тут же подсад почувствовал. Война интуицию и чутье на неприятности хорошо развивает у каждого. Я просек: неспроста это!

Бокс упакован какой-то медицинской дрянью по самые… в общем, Вам – по пояс будет. Доктор Хаус нервно курит в коридорчике и завидует пыточному инструментарию. Курить, кстати, разрешалось прямо в боксе на своей койке, там нет дурацких и мучающих еще больше и так нездоровых людей лишних запретов. Однако, ничего не чувствовалось: вытяжка и кондиционеры были очень мощными. Алкоголь, естественно, был исключен. Только и в лагере-то у нас был установлен комендантом сухой закон.

Рассказываю кратко технологию. В этом госпитале НИКТО не лежит более (и менее, тоже!) 9 (девяти) дней. Слишком дорого, даже для Франции. В первые три дня пациента разбирают на запчасти. Безразлично, причем, прыщ у Вас на заднице, или полчерепа снесло. Они проверяют ВСЕ. Вторые три дня они решают, что с Вами делать, и – делают. Ваши желания их не интересуют совершенно и Вашего мнения никто не спрашивает. Что захотят – отрежут, что захотят – пришьют. Третьи три дня они опять разбирают на запчасти: смотрят, какие результаты принесло их лечение. Все! Через девять суток, минута в минуту, Вас выписывают долечиваться уже не в такой продвинутый госпиталь. Расположенный, впрочем, совсем рядом: в другом корпусе. Там – лежите, хоть до посинения.

Весь госпиталь был набит самой современной (на середину 80-х годов прошлого века) диагностической, хирургической, реанимационной и прочей отвратной медицинской техникой. Докторов и медперсонала – пруд пруди. Работали они сменами, праздников и выходных там не существовало. День и ночь тоже отсутствовали, как понятие даже. Дорогущие аппараты не могли простаивать. Ни секунды.
Уже тогда там были всякие УЗИ, МРТ и прочие энцефалографы. Выглядели они не так, как современные, часто СОВСЕМ не так, однако уже – были и активнейшим образом использовались.

Все было расписано по минутам: если какая-то процедура ДОЛЖНА продолжаться 39 минут, то она БУДЕТ продолжаться 39 минут, и именно в то время, на которое она запланирована. Поскольку уже через 40 минут прибежит другой доктор и закричит, что этого пациента он забирает: ему назначена у этого другого доктора другая процедура, вот, прямо сейчас.

Если Вы ноете, что Вам больно, неудобно, или еще что-либо, то доктора смотрят, достаточно ли реальны Ваши жалобы. Если сочтут нереальными, или терпимыми вполне, все Ваше нытье будет просто проигнорировано. Есть же и два лба-санитара, шкафа трехстворчатых, которые придержат Вас вежливо, при необходимости. Если нытье и вой будут докторами сочтены достойными их внимания, или Вы мешаете реально их действиям, то Вам в ляжку тут же впарывают какую-то дрянь, и Вы лежите себе, пузыри пускаете: Вам ВСЕ становится хорошо.

Покоя от них не было ни днем, ни ночью, ни в Христово Воскресенье. Прибегает медсестра с бумажкой и специальным списком ваших назначений (необычный хитрый такой блокнот), пальчиком делает санитарам: туда, отдает им бумажку, и те везут вас на подлой кровати на пыточный стол, куда приказали.

В результате, я на второй же день перестал раздеваться, поскольку гораздо лучше быть сцапанным одетым, чем раздетым. Вас же там разденут, где надо, и обратно оденут, санитары уже. Они обязаны Вас доставить обратно в том же виде, в котором увезли.
Санитары, кстати, очень доброжелательные, в отличии от докторов, которые все до одного – садисты просто, конченные.

Одним словом, гаже, чем в этом госпитале мне было только в гестапо (военная контрразведка) при приеме в Легион. Я опять потерял всякое представление о реальности, не соображал опять ничего, и мог смотреть спокойно телек (в каждом боксе был свой телевизор) на японском, скажем, и не доходило, что я не понимаю ни слова. Санитары вежливо переключали на французский, но мне было все равно.

Это была просто фабрика, ремонтный завод (и безумно дорогой завод!) по починке людей. Сколько коек было в этом госпитале я не знаю: я не мог ходить, но задание было большое с пандусами и лифтами, где только возможно. Надо, конечно учитывать, ради справедливости, что это был ВОЕННЫЙ госпиталь, а не цивильная больница.

Такие дела.

На фото: слева и сверху от ВПП – аэропорт и город Джибути, справа – Камп-Лемонье, бывшая база Легиона. Теперь ее используют США - 2000 человек, которым без специального разрешения нельзя покидать базу. В отличие от французов, которые могли свободно гулять по Джибути и общаться с местными. Также там теперь базируются испанцы и немцы. А с 2017-го года - еще и китайцы.

Еще 13e DBLE Легиона выполняла, фактически, функции ОМОН-а, или СОБР-а г. Джибути.

Две московские больницы в середине февраля – начале апреля 20** года.
Не надейтесь, что будет рассказано что-то гадкое про московскую медицину. Не будет. Поскольку – не было. Все было весьма неплохо и комфортно даже. Не все, видимо, в Москве украдено было, часть и людям досталась.

Даже кормежка была приемлемой. Стандартная такая казенная кормежка. Не деликатесы, но и не дрянь. Казенная кормежка во всем мире такая. Я ее жрал во многих странах, приготовленную самыми разными по национальности поварами от Израиля, до Франции: везде, по сути, она одинакова. С некоторой поправкой на местный и национальный колорит, разве что. Самая полезная для человека кормежка, по-моему: от нее и не разжиреешь, и не отравят никогда.

Другое дело, что во французской, израильской, немецкой, английской, пиндосовской и других армиях и госпиталях она была – немереной. Жри, сколько хочешь и сколько влезет в тебя. Хочешь слопать 20 сосисок за раз – нет проблем. Жри! А в московских больницах все порционно, и больше 1-2, положенных тебе сосисок, не дадут: их нет, просто.

Справедливости ради, надо сказать, что один из двух моих сокамерников в московской больнице, был настигнут инсультом в области, на заправке. Отвезли его в Солнечногорск: туда, видно, ближе было. Так вот, про солнечногорскую больницу он СОВЕРШЕННО ужасные вещи рассказывал. Но я не буду повторять с его слов: сам же – не испытал. Второй же мой сопалатник, не говорил ничего, кроме «Дашшшь»: ему срубило центр речи. Общаться было проблематично, прямо скажем.

Так, вот. В понедельник, утром, когда я собирался на работу, у меня вдруг, напрочь, выключился вестибулярный аппарат. Я стал падать из любого положения, кроме лежачего. Я не сразу (и домашние – тоже) догадался, что это не глюки случайные, а каприз природы такой, причудливый. И это несмотря на то, что я не пил к тому времени (совсем) уже года 4. И сейчас – не пью. Не из идейных соображений вовсе не пью, а просто: выпивка и состояние опьянения некоторое (до поросячьего визга я никогда не напивался), перестали мне приносить удовольствие и эйфорию. Стали неприятны, скорее. А себе, любимому, самому же доставлять неприятности – не в моих правилах. Я не мазохист.

В конце концов была вызвана скорая, и она отволокла меня в «семерку»: городскую больницу № 7. Т.е. никаких специальных больниц я не выбирал: куда засунули, туда и засунули.
Там мне повезло. С доктором в приемном покое повезло. Второй раз в жизни повезло с доктором. Ему было небезразлично, что со мной будет: склею ласты окончательно, или – выздоровею.

…Вот есть две профессии, в которых я не встречал, практически, заинтересованных тобой и профессией людей: доктора и полицейские. И те, и другие работают с людьми, ЭТО объект их профессии. Однако. В обоих случаях – всем все до фонаря. Интересуют исключительно деньги и карьера. Я, конечно, понимаю про профессиональную деформацию психики и защиту своей личности таким образом от ужасов и страданий других людей (я по второму образованию – психолог), но ЭТО – свинство. В таком массовом количестве, тем более. Это надо как-то менять. Устраивать ротации, там, давать им отдохнуть от всего этого, я – не знаю. Как в Германии, скажем, с учителями поступают. Там учитель, который работает с детьми все время, ЗАКОНОДАТЕЛЬНО не имеет права делать этого более 5-ти лет. Потом обязан перейти на работу, с детьми не связанную напрямую: методистом в той же, или другой, школе, завучем, хоть тушкой, хоть чучелком. Проработать там несколько лет, потом может вернуться к детям.

В других профессиях, от столяра до, слегка подвинутого на своей креативности, дизайнера и IT-шника, скажем, все гораздо благообразнее. Я в производственной фирме работаю, на мнгоговысокохудожественном производстве, так сказать. У нас есть все, от полного гегемона, до упомянутых людей и удавов-продажников.

Впрочем, я отвлекся, опять.

В «семерке» мне сразу же сделали МРТ, доктор в приемном покое, долго разглядывал снимок, а потом сказал мне: «На снимке я ничего не вижу. Никаких патологий. Стало быть, мы тебе ЗДЕСЬ – не поможем. Тебе надо в Институт Неврологии. Там – соображают, что делать в таких случаях. Хочешь?» Я, естественно, хотел.
Тогда он САМ, отыскал их телефон в гугле, позвонил туда, и сказал, что у него вот такой пациент и не хотят ли они его взять себе. Там, захотели, как ни странно.

Дело в том, что этот Институт Неврологии РАН – не лечебное, а научное учреждение. Их дело – наука. Посему, они сами выбирают себе пациентов, какие им интересны в их научных целях. Тогда (как потом выяснилось) они занимались какой-то немецкой программой, пытаясь ее адаптировать и понять, как она работает. Эта программа позволяет, практически полностью, восстановить человека после инсульта. Но. При одном условии: после самого инсульта и началом лечения не должно пройти более 4-х часов. Тогда – работает.

Я подходил под это условие вполне, тем более что со мной не произошло никаких катастрофических ужасов: им было это интересно. Они – брали.
При «семерке» есть станция скорой помощи, доктор вызвал свою уже машину, и меня, со всеми моими бумажками, отправили на Волоколамское шоссе.

Там в приемном покое произошел забавный инцидент.

У всех инсультников, каким-либо образом едет крыша. Совершенно по-разному у всех. Поэтому, при приеме они обязаны проверить, насколько человек адекватен: это один из критериев тяжести его состояния. Для этого человеку задают самые простые вопросы, вроде: какой сегодня день недели, год, месяц, ну и подобные.
Вот, тетка на приеме меня и спрашивает: «Сколько Вам лет?». Сама, при этом, держит мой паспорт в руках. Я отвечаю, на голубом глазу: «88». Она говорит: «Вы уверены?». Я говорю, что даже странно спрашивать: я не идиот, конечно – уверен. Она спрашивает: «Когда Вы родились?». Я, совершенно правильно, указываю дату своего рождения. Довольно путано начинаю объяснять, что хотя день рождения мой гораздо позже в этом году, но я так привык, в армии приучили, что возраст равен актуальному году за минусом года рождения. Она тогда слегка улыбается, пишет на бумажке: «20**-1959=?», и говорит: «Отнимите». Я отнимаю на бумажке уже, и у меня получается все равно – 88! Меня, гордого своей победой, тащат в палату.

Институт неврологии тоже набит всяческой медицинской техникой по… Меньше, конечно, чем госпиталь в Джибути, но – набит. При нем совсем небольшая клиника: пять отделений всего, вроде. Я не могу сказать точно: меня это особенно-то и не интересовало. Все отделения занимаются разными неврологическими заболеваниями, в результате на инсульты приходится всего одно отделение на 28 коек. И ЭТО – на всю Россию.
Попасть туда – большая удача и проблема, хотя теперь все хотят денег, и у них есть официальная квота на 5 коммерческих мест в каждом отделении. На коммерческие места большая очередь. За взятку туда попасть, видимо нельзя (это, я думаю, от личности главного врача зависит), поскольку у нас не было на этих коммерческих местах каких-либо чеченов. Были просто не бедные люди, которые могут себе позволить оплачивать, недешевое вовсе, лечение.

Врачей на все отделение всего 4. Есть еще руководитель отделения - профессор, и его зам, которые сами больных не ведут. Есть еще несколько научных сотрудников, которые к больным не имеют никакого отношения вообще. Медсестер тоже 4, правда, в смену, т.е. всего – 8. Негусто, прямо скажем.
Врачам все вообще по барабану. Они могут не явиться на обход вовсе, забыть записать свои же назначения в карту, в результате нихрена, естественно, не исполняется: сестра же – не телепат.
Своего доктора я, когда мне было нужно, отлавливал, часами высиживая в коридоре в кресле: он все время где-то бегал, отсутствовал.

Все это слегка компенсируется ОГРОМНЫМ количеством ординаторов, самого разного возраста, практиковавших уже докторов, которые решили как-то двигать свою карьеру. Диссертацию пишут, скажем. Таких ординаторов на отделение было человек 20. Вот они – роют носом землю, поскольку ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ. Не в судьбе пациентов – в карьере. Но, они меняются постоянно и за пациентами конкретно не закреплены. Что, понятно, вносит некоторый хаос в процесс лечения.

Все дорогущие медицинские аппараты (одних МРТ там – 4) бОльшее время простаивают, т.к. на них работает только одна смена докторов и специалистов, которые приходят на работу к 9-ти утра и уходят в 6 вечера, с обеденным перерывом, всеми выходными и праздниками, как по КЗоТ-у. Все приборы так и работают тоже, естественно. И не только диагностические (это еще и ничего бы себе), а и процедурные. Что превращает некоторые виды лечения в ситуацию, близкую к профанации.

Руководитель отделения, старющий-старющий дед: за 80 уже, но бодрый и отделение держит железной рукой. Не простой дед. Он совершает обход ВСЕХ пациентов отделения один раз в неделю: в понедельник, с утра. Он очень дотошный, каждого выспрашивает (кого еще можно спросить) обо всех жалобах, симптомах, ощущениях и все это записывает в специально заготовленный ему листочек с именами, палатами и диагнозами в отдельную пустую графу. Туда же пишет свои рекомендации. В следующий обход – проверяет сначала, выполнено ли все, что он велел и какие результаты, потом дает следующие рекомендации.

С ним ходит ОГРОМНАЯ толпа докторов и ординаторов – все отделение. Стоят по струнке, слушают. Что-либо говорят, исключительно, когда он спрашивает. Дисциплинка у него почище армейской.

Но. Деду даже этому, судьба и страдания пациентов тоже глубоко фиолетовы. Они его интересуют, только, как подопытные кролики, материал для исследований, как моего деда-энтомолога интересовали насекомые. Ну, хоть – так. Этот, хотя бы, заинтересован своей ПРОФЕССИЕЙ, а не баблом. За неимением гербовой, пишут на простой.

Поскольку я был засунут в палату, хоть и в понедельник, но – к обеду ближе, и дед свой обход уже заканчивал, я на него не попал. И, вот. Целую неделю, до следующего понедельника, эти «кандидаты в доктора» не могли понять: а что же такое со мной случилось. Они проверили ВСЕ, на всех своих аппаратах. Еще 3(!) раза делали мне МРТ в разных форматах: у них специально есть разные установки. Делали еще туеву хучу каких-то исследований, даже названий которых я не в силах вспомнить и выговорить, наверное. И сосуды проверили и почки и печень, и даже возили меня на консультацию в Институт Гематологии, не понимаю зачем. Я продолжал валиться из любого положения и видеть все в двойном количестве. Еще к этому добавился беспробудный, совершенно, сон. Часов по 20 в сутки. Кандидаты медицины и ее же доктора только разводили беспомощно руками.

Так продолжалось ровно до обхода деда-естествоиспытателя.

Он меня подробнейшим образом опросил, помахал перед глазами резиновым своим молоточком минуты три, не меньше, посмотрел (очень тщательно опять!) все снимки МРТ… Наконец, стал тыкать хилым старческим своим мизинчиком в какое-то место на снимках и восклицать: «Ну, вот, же! ВОТ! Неужели вы все не видите?!». Вся свита кинулась глядеть, куда он тыкал, а он, не обращая на них внимания больше, стал делать и записывать СВОИ уже назначения.

Все. После этого лед тронулся, мне стало становиться, с каждым днем, все лучше и лучше. Я стал скучать уже, поскольку ни читать, ни даже телек смотреть (хотя терпеть его ненавижу!) я не мог из-за двойного зрения. Оно исчезло последним, а ходить, достаточно бодро, я стал довольно быстро. Я стал помогать другим пациентам, с нарушенной подвижностью, или речью: водил их на процедуры (сестры не всегда справлялись – мало их там), звонил по телефону за других, по написанной бумажке. Ответы родственников тоже – записывал…

…Кстати, интересна реакция сестер на мое такое поведение и помощь другим больным. Они (все! до одной, б**ть!) меня все время спрашивали: «Зачем Вам ЭТО нужно? Это же не Ваша обязанность!». Когда я отвечал, что если мы не будем помогать друг другу, вот просто так, поскольку НАДО помочь, тем более, когда нам это ничего не стоит и не нарушает никаких наших планов и интересов, то все мы освинеем окончательно, они искренне не врубались в такую мотивацию. Так и не дошло, по-моему.

Ну, и починили они меня, фактически полностью. Спасибо им за это. Деду – отдельно спасибо большое, что живой и трепыхается еще.

Такие дела.

Это сообщение отредактировал Celluloid - 22.05.2019 - 19:11

…Вот, я только думаю: а что будет, когда дед этот, гигант и динозавр неврологии, помрет? Ему же недолго осталось. Что будет, с самым лучшим и профессиональным на всю Россию, отделением инсультов? Кто – вместо деда? Там же нет никого и рядом даже по профессионализму и заинтересованности.

Умирает российская медицина. На последнем издыхании и на старике, 80-ти с лишним лет, держится. А такие больницы, как госпиталь в Джибути, нам лет сто еще не потянуть. Даже если воровать перестанут. Что – вряд ли.

А причина вот в чем.

Российская медицина, будучи финансируема всегда, при всех режимах по остаточному принципу, вынужденно была организована на институтах земских врачей, т.е. хороший врач в России — это не профессия, это – призвание. Как и духовИк, такой же практически.

Советская и царская власть поощряли профессиональное подвижничество, которое не лезло в идеологию, пусть и случайно. Вроде несчастных генетиков: развенчали, гады, заветы Лукича о том, что любая кухарка может управлять государством. Тогда, извольте получить десяточку без права переписки, конечно. Но в других областях, не идеологических – поощряла. Хотя бы морально, на уровне одобрения и уважения обществом. Нынешняя власть же, подвижничество убила совсем. Насмерть. Затоптала и катком проехалась, чтоб – ни ростка. А другую мотивацию – не предложила. И денег на западную медицину не дала. Без людей-специалистов же, вся закупленная Институтом Неврологии аппаратура – металлолом. А специалистов (да и просто честных людей и сотрудников) становится все меньше. Нет мотивации и денег больших – не платят.

На Западе, на гнилом и проклятом Западе, пошли другим путем. Они не стали полагаться на подвижников и энтузиастов (вполне логично, кстати), они стали полагаться на технологии, на очень высокую оплату врачей, на их наказуемость жестокую по закону, в случае профессиональной ошибки, на совершенно безумное их количество, на их очень узкую специализацию. Такая медицина отчаянно дорога, естественно. Но они готовы были платить такую цену за отличную медицину, за фабрики и конвейеры по починке людей. Что и получили в результате.

Нам – не грозит, одним словом.

Такие дела.

На фото: вот он, этот динозавр неврологии (фотография из Интернета: я ничьих прав не нарушал); в 1961 г. он уже 1-й мед закончил. Сколько ему сейчас, получается? Самый минимум – 81 (если он в 17 уже поступил), реально – больше, я думаю. Только теперь он не зав.отделением. Тяжело уже, видно: живой, и то – слава Богу.

Спасибо ему за это!
А за меня, отдельно – спасибо большое!

Это сообщение отредактировал Celluloid - 22.05.2019 - 18:55

Интересно.
Это от себя? Не копипаста?

А как фамилия Деда?

Вот поэтому я всегда с ужасом думаю о том времени, когда совсем уйдут эти динозавры советской медицины.
Ладно они - бесчеловечны и иногда безразличны, но среди них хотя бы ещё остались профессионалы и диагносты. После них, к сожалению, останутся только пустышки.
ТС-у полного выздоровления.

Потверждаю. В израильских больницах кормят норм. Не обожрёсси, но и голодным не останешься. Естественно, никаких излишеств, хотя, в родильное. например, никто тебя ничем не ограничивает - хоть из ресторана заказывай.

Боженька миловал, вообще от больниц подальше держусь....

З.Ы. Вот так выглядит обед в родильном отделении (начало марта 2019 г.): рис, курица, островатый морковный салат, суп овощной, хлеб белый (нахрена?) и фрукты. Есть ещё сок, но он не ахти.

Привозят на всех тёток-рожениц + 4-5 порций "про запас"
Я сжирал тот запас и добавки ешё просил

Это сообщение отредактировал mrzorg - 22.05.2019 - 19:28

Да такая ситуация не только в медицине, но и во всех остальных отраслях.
Одна из причин - убийство системы образования.
Вот уйдут последние специалисты, выученные в Союзе - вот тогда наступит полный пижнес

Размещено через приложение ЯПлакалъ

так чтож за хворь то была такая?

Миллион долларов уже дали?

Подруга учится в мединституте РУДН. На коммерческой основе. Я сразу сказал - оплачивать буду, но денег на взятки не дам - учись сама (принципиально). Училась хорошо - не отличница, но выше среднего. На втором курсе, перед новым годом, вылез долг за первый курс по МК (медицина катастроф). Всего таких "должников" было 300+ человек с потока.
Преподаватель просто не давал возможности пересдать. Вот просто не давал и всё. Назначал время и принимал 5-7 человек из этой толпы. На понедельник назначена последняя пересдача (она мне фотографии кидала, сколько там народищу было в коридоре!). Принял снова у нескольких человек. Во вторник оказывается, что не сдавших осталось 5 (пять!!!) человек. Включая мою девушку. Цена вопроса, как оказалось, 60 000 руб. Мою девушку отчислили. Пришлось обратиться к связям. Сейчас она посещает все лекции, на следующий год восстановят сразу на третий курс.
Вот пока такая практика процветает в учебных заведениях, где готовят врачей, медицина продолжит загибаться. Я уже не говорю, что на бюджетных местах фамилий, заканчивающихся на -ов/ова (образно говоря) практически нет. Сплошные "стобальники". Но тут, ладно, сделает скидку, что это РУДН)

От себя. Лично развлекался и там, и тут.

Кадыков Альберт Серафимович, доктор медицинских наук, профессор.

Только он сейчас даже платный прием не ведет: перешел в научные сотрудники, которые к пациентам никакого вообще отношения не имеют.
Я на сайт их лазил только что, когда публиковал.

А то бы я и сам к нему сходил ни консультацию, с удовольствием.
Только к нему (да и вообще в Институт Неврологии на прием) надо идти с уже готовым МРТ, причем у них же сделанным: они чужих не признаюЮт.

Когда я лежал, МРТ стоило 5 тыр. у них, сейчас - не знаю.

Еще там была тетка, его зам. Тоже крутая. Поменьше, но - крутая. Только я сейчас ее у них на сайте по фоткам не нашел, а фамилии ее - не помню.

Я же написал: инсульт.
По научному - острое нарушение мозгового кровообращения.

Тааак. А с этого места, Целлулоид, подробнее. Это не праздное любопытство - год назад меня скорая увезла в больничку местную именно с такими симптомами, но, в отличие от Вашей ситуации, местные врачи так и не поняли, что это было, после чего я некоторое время отходил так сказать естественным образом. Вот тоже парадокс - здание больницы просто великолепное, несколько корпусов разной направленности, классные палаты в стационарах и при всём при этом - абсолютно тупорылые врачи, которым ты нах не нужен и которые начинают смотреть в твою сторону только если даёшь им деньги, немалые, кстати. Впрочем, и это не помогло. Причину так и не выяснили. Так что озвучьте, пожалуйста, что было у Вас, буду делать выводы. Заранее благодарен.

На фото: вот он, этот динозавр неврологии (фотография из Интернета: я ничьих прав не нарушал); в 1961 г. он уже 1-й мед закончил. Сколько ему сейчас, получается? Самый минимум – 81 (если он в 17 уже поступил), реально – больше, я думаю. Только теперь он не зав.отделением. Тяжело уже, видно: живой, и то – слава Богу -

Д.М.Н.- Кадыков А.С.

Целлулоид уже проинформировал.Интер на даче медленный.

Это сообщение отредактировал Mihunya - 22.05.2019 - 21:01

Дружище!
Сочувствую Вам, как товарищу по несчастью, безмерно.

Я не знаю, где Вы живете (в профиле не написано), но если в Москве, или рядом, то поезжайте Вы туда: Научный Центр неврологии РАН (они так теперь называются), Волоколамское шоссе, 80.

Вернее, не ездите сначала, а позвоните. Вот их сайт: Научный Центр неврологии.
У них там есть поликлиника. Платная.
Но. В отличии от другой платной конторы, где ровно также врачам на Вас - насрать, здесь, хотя бы, Вы будете уверены в их профессионализме.

Запишитесь на первичный прием, к кому ни попадя, возьмите с собой все свои бумажки медицинские, и - в путь.

В других регионах - ничем не помогу.

ЗЫ. Вот, нашел я его бывшую заместительницу: Гераскина Людмила Александровна, доктор медицинских наук.
Она теперь в другом отделении работает, оказывается. Не знаю, ведет ли платный прием.
Попробуйте к ней сходить. Она - крута. Не динозавр, конечно, но тоже не хилая.

На сайте есть и она (2-я неврология) и даже телефон ее.

Спасибо за информацию, удачи Вам.

Здоровья Всем, просто крепкого Здоровья!

Последствия контузии лет 30 назад. ТС писал ведь.
Боюсь, и меня ждёт похожее... Пять лет назад прилетело крепко. В височной области уже кисту нашли, пока не тревожит. Хз как оно дальше будет.

Как только вижу упоминание Джибути, сразу вспоминаю:

..

О) живу напротив этого института.
Дед там этот очень долго работал, жена к нему как-то давно на приём ходила.
И да, проблема диагностики у нас очень остра.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Всегда читаю без отрыва твоё. Спасибо!
И давай не болей! Ты нам нужен!

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Про кухарку и государство: не пересказывайте ерунду, прочтите в оригинале сами.

В работе «Удержат ли большевики государственную власть?» (написанной в конце сентября — начале октября 1917 г.) Ленин заявляет: «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. В этом мы согласны и с кадетами, и с Брешковской, и с Церетели».
«Но мы отличаемся от этих граждан тем, что требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту» (ПСС, т. 34, стр. 315)

а может она тупая,и медицина не её,а тебе по ушам катает,и деньги тащит на свои кайфуши

Спасибо. Очередное ваше творение прочитал с удовольствием.