Подвиг Лейб-Гвардии Конного Кавалергардского полка в сражении при Аустерлице в 1805 году

в 1799 году император Павел I учредил регулярный Кавалергардский корпус, как личную гвардейскую часть великого магистра ордена св. Иоанна Иерусалимского (каковым являлся сам Павел). В него входило 189 человек из дворян, награжденных за заслуги знаком Мальтийского креста. Эта особенность отразилась и в форме Павловских кавалергардов, на красных супервестах которых красовались белые мальтийские кресты.

11 января 1800 года Кавалергардский корпус был переформирован в трёхэскадронный Кавалергардский полк, который и вошёл в состав войск гвардии на одинаковых правах с прочими гвардейскими полками. При этом новая гвардейская часть была лишена прежней привилегии кавалергардских формирований - комплектования личного состава исключительно дворянами. Теперь дворяне представляли в Кавалергардском полку офицерский и частично унтер-офицерский состав, рядовые же кавалергарды набирались из рослых и статных новобранцев крестьянского происхождения, или переведенных в полк солдат гвардии.

Переформированием корпуса в полк занимался новый шеф кавалергардов – генерал-адъютант императора Фёдор Петрович Уваров; он же был утвержден и командиром этого полка. При нем дисциплина в части значительно улучшилась – Уваров лично отбирал личный состав, не допуская перевода в кавалергарды военнослужащих из других воинских частей, замеченных в недисциплинированности и неблаговидных поступках.

Вскоре после восшествия на престол императора Александра I Кавалергардский полк был увеличен до 5-ти эскадронов – теперь штат полка насчитывал 991 человека (41 офицер, остальные – унтер-офицеры и рядовые). При этом командиром полка был назначен генерал-майор Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, однако в 1803 году его сменил на этом посту генерал-майор Николай Иванович Депрерадович, который и командовал кавалергардами вплоть до весны 1812 г.

Боевое крещение Кавалергардский полк принял 20 ноября 1805 года под Аустерлицем хотя до сих пор был лишь зрителем, но не участником грандиозного побоища, развернувшегося на полях Богемии. Огромные гнедые лошади под красными с серебром вальтрапами и рослые кавалергарды в белоснежных с красными воротниками колетах еще ни разу не были в настоящем бою. Полк был блестяще экипирован и оснащен, его выучка была эталоном, но у кавалергардов еще не было ни единого шанса проявить себя, показать на деле, а не на словах, доказать, что они действительно элита из элит. Здесь, под Аустерлицем, они впервые слышали настоящие залпы и видели настоящую кровь, лившуюся рекой с самого утра. "Началось! Вот оно!" - это чувство пронизывало насквозь всех, от самого юного корнета до усатого вахмистра, от полкового командира до последнего рядового. Однако полк, находившийся во 2-й колонне гвардейского корпуса у Валькмюле, был в резерве.
Лишь около полудня командир полка генерал-майор Николай Иванович Депрерадович получил приказание на рысях двигаться в сторону Блазовица, где в этот момент истекала кровью русская гвардия. На полпути к Блазовицу на дороге появился забрызганный грязью всадника в зеленом общеармейском мундире.

Это оказался полковник А.С. Шульгин, адъютант командира Гвардейского корпуса цесаревича Константина Павловича:

- Идите скорее! Пехота погибает!

Депрерадович отдал приказ перейти на крупную рысь - лошадей надо было беречь для предстоящего дела и быстрее вести полк он не мог. Не доходя 300 шагов до Раусницкого ручья, где в безнадежной схватке сражались преображенцы и семеновцы, полк встретил сам Константин:
- Братцы, выручайте пехоту!

Полк рванул по плотине через Раусницкий ручей на тот берег, где погибала Петровская бригада. С гулом и грохотом сотен ног полк развернулся в построение к атаке поэскадронно. Замерла длинная белая линия людей и лошадей. В эти секунды кавалергарды из набора сотен людей, людей со своими чувствами, мыслями, страхами и тревогами стали единым целым. Единым и неделимым, сеющим смерть и погибель тем, кто осмелится встать на их пути. Пронзительно-звонко прозвучала команда, эхом отдававшаяся между рядов:

- Палаши вон!

Лязгнули, взвившись в воздух, огромные метровые палаши, и снова все замерло. Полк изготовился к атаке, словно вокруг не свистели ядра и гибли люди, а он не на Аустерлицком поле, а на маневрах в Красном селе.

- Тихим шагом марш-марш!

Тревожно зазвенели трубы, повторяя команду. Белая линия вздрогнула и двинулась вперед. Шагом, рысью...

Первыми открыли знакомство с кавалергардскими палашами стрелки 94-го и 95-го линейных полков, осыпавшие градом пуль преображенцев. Французские пехотинцы были растянуты в цепи и не имели никаких шансов против этой блистательной конницы. Кавалергарды врубились в их массу, сбивая французов с ног, топча их копытами, разя палашами, способными разрубить человека напополам. Гиганты в черных касках и белых колетах рубили и крошили французскую пехоту, давая преображенцам драгоценные минуты, чтобы переправиться через Раусницкий ручей и восстановить свои боевые порядки. Французы, осознав, что отбиться от нового противника выше их сил, бросились наутек в сторону сворачивавшихся в каре своих полков, но мало кто смог спастись за их фасами.

Переправившись через ручей и поднявшись на его высокий правый берег, два эскадрона под командованием полковника князя Николай Григорьевича Репнина-Волконского увидели добивавшую окруженных семеновцев сплошную стену французской конницы, уже взявшуюся за знаменные взводы. В этот момент к этим эскадронам присоединился взвод из состава эскадрона Его Величества. Им командовал корнет Александр Иванович Альбрехт, которому едва исполнилось 17, и только что он выполнил важную задачу - отвез в Аустерлиц полковые штандарты. До мамлюков и конных егерей, рубивших семеновцев, было около 400 шагов.

Огромные кавалергардские кони сшибали с ног французских лошадей, палаши разрубали головы, руки, ноги своих врагов. Французы не выдержали удара, подались и обратились в бегство. Два эскадрона против четырех. Полная победа, семеновцы вырвались из смертельного кольца французской кавалерии. Но для кавалергардов все только начиналось.

Генерал Рапп, командир французской гвардейской кавалерии, был не только лихой кавалерист, но и отличный тактик. Он быстро пришел в себя и сообразил, что всей его коннице противостоят всего лишь два эскадрона, к тому же разделившиеся во время атаки. Не теряя ни минуты, Рапп собрал 4-й и 5-й эскадроны гвардейских конных егерей и 5-й эскадрон гвардейских конногренадеров и обрушился с ними на фланги эскадрона князя Репнина и взвода корнета Альбрехта. Однако они имели дело не с обычной кавалерией. Они имели дело с кавалергардами.

В момент столкновения с кавалергардами сабля Раппа оказалась разрублена русским палашом, а сам он ссажен с лошади. Его тут же окружили несколько русских всадников, а лицо рассекала рана, и лишь случайно оказавшиеся конные егери спасли его от неминуемой гибели, напав на кавалергардов. Бой превратился в свалку, повсюду сверкали клинки и хлопали выстрелы, под ударами падали в грязь люди и лошади, но французы не могли сломить всадников императора Александра. Но через 15 минут в побоище ворвались еще четыре эскадрона гвардейских конногренадеров. С криками "заставим плакать петербургских дам!" они врезались в свалку, размахивая своими длинными палашами. Семь эскадронов против двух. По трое на одного. Эскадрон князя Репнина оказался отрезан, но продолжал сражаться, истекая кровью и слабея от ран.

На помощь кавалергардам пришли их товарищи из Лейб-Гвардии Конного полка. Они собирались поддержать атаку Кавалергардского полка, но не успели вовремя переправиться через ручей, так как плотину заполнили отходящие преображенцы. Теперь два эскадрона полковника Оленина 1-го с криками "ура" контратаковали конногренадер. Им удалось невозможное - французы на какой-то момент подались назад, и это позволило отойти эскадрону полковника Давыдова к ручью. Однако, прорвать кольцо вокруг эскадрона князя Репнина не удалось. Конногренадеры, оправившись, нанесли новый удар, и три русских эскадрона в расстройстве отошли за ручей. У всадников Репнина не оставалось никаких шансов.

Эскадрон князя Репнина и взвод корнета Альбрехта дорого продавали свои жизни. Вокруг них образовалась гора трупов людей и лошадей, но они раз за разом отправляли ко всем чертям и на тот свет французских кавалеристов, требовавших их сдачи. В какой-то момент под корнетом Альбрехтом была убита лошадь, и он, уже раненый, оказался на земле. Рядом появился его вахмистр, тоже без лошади, и они, встав спина к спине, из последних сил продолжали отбиваться палашами от французов, то и дело предлагавших им сдаться. Вскоре тяжело раненный вахмистр упал, и Альбрехт остался один. Подлетевший французский всадник выстрелил ему из пистолета прямо в лицо, но выстрел, казавшийся фатальным, лишь опалил кожу - заряд оказался холостым. Корнет продолжал отбиваться, не подпуская к себе конногренадер, и лишь удар по кисти правой руки, перерубивший ему сухожилия, заставил его выпустить оружие. Корнет упал на землю, потеряв сознание.

К этому моменту эскадрон князя Репнина прекратил свое существование. Французы смогли собрать на поле боя всего лишь 18 нижних чинов, всех раненых. В плен попал и сам князь, бывший не в состоянии держать оружие от ран. Однако, их жертва не была напрасной. Французские кавалеристы были настолько поглощены уничтожением эскадрона, что не смогли ни преследовать русскую гвардейскую пехоту, ни помешать переправе остальных эскадронов Лейб-Гвардии Кавалергардского и Конного полков. Гвардия была спасена. Кавалергарды по сигналу «аппель» собрались в боевой порядок и до конца дня прикрывали отход гвардии к Аустерлицу.

Наполеон Бонапарт, император французов, наблюдал за безумной и невероятной атакой Лейб-Гвардии Кавалергардского полка с соседнего холма. Когда все было кончено, он велел привести к нему пленных кавалергардов, чтобы увидеть людей, способных пожертвовать собой ради своих товарищей, братьев по оружию. Увидев людей в перепачканных кровью и грязью колетах когда-то белых с воротниками колетах, император спросил:

- Кто из вас старший?

Ему указали на поддерживаемого под руки, израненного князя Репнина.

- Вы командир Кавалергардского полка императора Александра?

- Нет, - отвечал князь, - я командую эскадроном.

- Ваш полк честно исполнил свой долг.

- Похвала великого полководца - лучшая награда солдату, - вернул комплимент Репнин.

- С удовольствием отдаю ее Вам, - сказал Бонапарт и спросил, увидев раненого в голову и контуженого корнета Сухтелена, которому, как и Альбрехту, было 17 лет: - Кто этот молодой человек рядом с Вами?

- Это сын генерала Сухтелена, он служит корнетом в моем эскадроне.

- Он слишком молод, чтобы сражаться с нами! - удивился Наполеон.

- Чтобы быть храбрым, не надо быть старым! - гордо ответствовал Сухтелен.

- Браво, молодой человек! - отвечал император. В качестве особого уважения к храбрости кавалергардов он велел отвести их к доктору Ларрею лично, чтобы им была оказана вся доступная медицинская помощь.

на фото-Генерал Рапп демонстрирует Наполеону захваченные знамёна и пленного командира четвёртого эскадрона Кавалергардов Князя Репнина-Волконского

Корнет Альбрехт выжил лишь благодаря тому, что упал на разрубленную руку и прижал ее своим весом плотно к земле, что позволило избежать сильной кровопотери. Уже в темноте на него наткнулся какой-то французский мародер. Решив, что офицер мертв, он решил поживиться содержимым его карманов и, чтобы перевернуть его, воткнул тому штык в бедро. Новая рана привела Альбрехта в чувство. Удивившись, что человек с такими серьезными ранами жив, мародер решил не добивать его, а позвать товарищей и отнести корнета в ближайший лазарет, где в нем быстро опознали кавалергарда. Впоследствии Альбрехт не просто смог вернуться на родину, но и встать в строй и командовать сводным полком из запасных эскадронов гвардейской тяжелой кавалерии в 1812 году.

Кавалергарды знали, что идут на верную смерть, но не дрогнули.

Когда Толстой пишет о "богачах красавцах на тысячных конях", он пишет правду. Кавалергардский полк был самым привилегированным в России. Его называли опорой престола. Одно перечисление фамилий офицеров чего стоит: здесь служили Дантес - убийца Пушкина, барон Маннергейм, Врангель и еще десятки дворян из самых старых родов.

В тяжелой кавалерии, в гвардии, в первой дивизии было еще три полка. Два кирасирских и лейб-гвардии конный. Это тоже были особые полки. Солдат сюда набирали не ниже метра восьмидесяти шести сантиметров ростом.
Служба здесь была тяжелая и физически и нравственно. Ну-ка потаскай кирасу, помаши палашом длиною метр сорок - к вечеру руки отваливаются...

Полк потерял умершими от ран, ранеными и взятыми в плен 13 офицеров; нижних чинов строевых убито, ранено, умерло от ран и пропало без вести 226 человек, нестроевых взято в плен 13 человек. Итого полк потерял свыше 40% своего офицерского состава и около 1/3 нижних чинов и лошадей.

За этот бой шеф полка генерал-лейтенант Ф.П. Уваров и командир полка генерал-майор Н.И. Депрерадович получили ордена Св. Георгия 3-й степени, полковник Н.Г. Репнин-Волконский — орден Св. Георгия 4-й степени, остальные эскадронные командиры — ордена Св. Владимира 4-й степени, все раненые офицеры — золотое оружие (шпаги), все остальные офицеры — Анненские кресты «За храбрость» на шпаги. Участвовавшие в бою юнкера были произведены в офицеры.

всё
http://www.adjudant.ru/cavaler/09.htm
https://www.proza.ru/2018/07/31/177
http://www.diary.ru/~flugzojg/p191403128.htm?oam
https://bobbie-hamilton.livejournal.com/27613.html

отличный,познавательный пост
"Кавалергарда век недолог."

ну, это просто песня конечно, после войны с наполеоном кавалергарды около 100 лет жили мирной жизнью до ПМВ....

Слава Русскому солдату!

Да понятное дело,просто слова песни вспомнились)
Воевали они,кроме Аустерлица,еще вроде в Бородинской битве.А так все больше шампанское дули.

Это сообщение отредактировал Rents - 3.02.2019 - 22:39

Как говорится, за любым героизмом стоит просчёт.
Алексашка Плешивый решил покрасоваться перед Францем-Иосифом и показать свою гениальность. Сошёл с укреплённых позиций на вершинах холмов и бросал войска частями. На избиение.
Русские стояли насмерть, но победить не могли.
Кроме того, русскими командовали все, кроме Русских. Герцог Лихтенштейнский, Франц, а Кутузова отстранили. Багратиону пришлось в кровавой мясорубке прикрывать отход разбитых войск. Низкий поклон ему за это.
Случай с кавалергардами повторился спустя 50 лет. Называется атака легкой кавалерии на русские пушки в лоб.

имхо-преувеличение, он был по статусу на одном уровне с Пребраженским полком....

Кавалергардам вообще нечего делать было в бою. Это элита элит. Кстати они воевали и в турецкой войне 77 года.