Из хроники необъявленных войн - В ночь с 5 на 6 июня 1986 г. в ангольском порту Намиб потоплены 2 советских судна и 1 кубинское.

просьба не ломать....около 20 фото

События, которые будут описаны ниже, произошли в далёком 1986 году. Ангола - порт Намиб. Страна взбудоражена очередной волной насилия, вызванной национал-сепаратистским движением УНИТА, поддерживаемым из ЮАР. Порт Намиб был единственными морскими воротами на юге страны, которые имели железнодорожное сообщение с центральными регионами Анголы. Поэтому в интересах развития любых наступательных действий он приобретал стратегическое значение. В этой связи вызывало удивление отсутствие средств борьбы с подводными диверсантами в порту, что было явным просчётом ангольского военно-политического руководства. Боевых советских пловцов, предназначенных для противодействия подводным диверсантам, также не было.

К лету 1986 года все предпосылки для проведения наступательной операции с учетом ожидаемого содействия со стороны СССР и Кубы уже сложились. Ф. Кастро официально обратился к советскому руководству с просьбой о помощи. И, прежде всего, необходимы были боеприпасы. В конце мая два советских судна «Капитан Вислобоков» и «Капитан Чирков» встали под загрузку и вскоре вышли в море, взяв курс на ангольский порт Намиб. В трюмах каждого из них находилось по 10 тыс. тонн боеприпасов.

Чуть раньше, из Кубы вышел транспорт «Гавана». 0н пересекал Атлантический океан, неся на борту тысячи тонн продовольствия и снаряжения. Суда сближались, имея цель в первых числах июня встретиться на рейде Намиба. Последним 5 июня в порт вошёл советский транспорт «Капитан Вислобоков». С этого момента начнутся трагические события, ставшие предметом описания. Ход их развития - лишь предположение, во многом подтверждённое косвенными свидетельствами.

Вечер 5 июня 1986 года. На рейде порта Намиб появился неизвестный траулер под японским флагом. О нём вспомнят только утром, когда он также неожиданно исчезнет. Но последующие события позволят с достаточной долей уверенности считать - это судно доставило в район проведения операции три группы боевых пловцов-диверсантов, по шесть человек в каждой, с полным снаряжением и носителями. Глубокой ночью они ушли под воду. В точке роспуска групп каждая из них устремится к своей цели.

У первой была главная задача - уничтожение двух советских и одного кубинского транспортов с боеприпасами и продовольствием. Вторая группа, предположительно, должна была, выйдя на берег, заминировать железнодорожный мост и взорвать его, перекрыв сообщение с портом. В последующем они же минируют ЛЭП. Третья группа, проделав почти четыре километра под водой, выйдет к топливной базе на берегу моря и установит в ее зоне пять гранатометов советского производства РПГ-7 с самоликвидаторами. Каждый из них был нацелен на свою жертву - четыре емкости с топливом и перекачивающую станцию.

Ранние сумерки 5 июня 1986 года. Вдоль причальной стенки длиной 820 метров замерли три транспорта. Первый - кубинский «Гавана», второй - «Капитан Чирков», третий - «Капитан Вислобоков». Суда заминированы. У каждого ниже ватерлинии на магнитах закреплено по четыре мины. Их тротиловый эквивалент около 12 кг у каждой. На остовах пяти опор ЛЭП установлены мины итальянского производства, контейнеры от них брошены тут же. На мост проникнуть не удалось, и подводные диверсанты заминировали железнодорожную ветку. К этому времени, оставив в районе топливной базы гранатометы, установленные на треногах, третья группа диверсантов, оставшись незамеченной, ушла под воду. До начала операции оставалось время, и группы на носителях устремились к точке сбора. До утра нужно было покинуть рейд порта Намиб.

Когда стрелка на часах вахтенного дежурного советского транспорта «Капитан Вислобоков» приблизилась к 5 часам утра, три последовательно прозвучавших взрыва заставили вздрогнуть корпус судна. Объявлена тревога. Капитан судна М. Галимов немедленно взял на себя руководство спасательными работами. Через три пробоины по левому борту в трюмы корабля врывались потоки воды. Плавучий арсенал, начинённый тысячами тонн взрывчатки, начал крениться. Остойчивость судна стала нарушаться. На мостик шёл поток информации, но главное - жертв нет, боеприпасы не детонировали.

Первые взрывы на советском транспорте «Капитан Вислобоков» совпали с залпами гранатометов на топливной базе. Кумулятивные гранаты достигли цели - пробиты четыре топливных танка. В стене перекачивающей станции образовалась пробоина. Пары газов в двух ёмкостях взорвались, развернув их стальную оболочку тюльпанами. Повредив остальные два топливных танка, также взорвались гранаты, но топливо, находящееся в них, не воспламенилось. В то же время сработали мины под пятью опорами ЛЭП, а также под рельсами железнодорожного полотна. Освещение в городе погасло, сообщение с портом прервалось.

Но о событиях, происходивших на топливной базе и в районе ЛЭП, пока не было известно на причале, как и о том, что взорвались только три из четырех мин, заложенных ниже ватерлинии советских транспортов. Команда судна «Капитан Чирков», первоначально бросившаяся на помощь экипажу судна «Капитан Вислобоков», вынуждена была немедленно занять места по аварийному расписанию и приступить к спасению собственного корабля. Капитану транспорта «Капитан Чирков» Л. Винокуру удалось оперативно организовать мероприятия по локализации тяжёлых последствий диверсии и угрозы опрокидывания судна. Оно легло в полузатопленном состоянии на дно около причала. Жертв не оказалось, боеприпасы не детонировали.

Меньше всего повезло кубинскому транспорту «Гавана», на котором вслед за «Капитаном Чирковым» взорвались все четыре диверсионные мины. В 10 часов утра корабль опрокинулся. Команде удалось покинуть гибнущее судно без жертв. «По свидетельству офицеров разведуправления ВМФ СССР, осуществить операцию такого уровня и масштаба в то время и в том регионе было по силам лишь профессионалам из специальных сил ВС ЮАР, специализировавшихся на морских диверсиях», - писал в статье «Пятидневная война: итог в воздухе» Сергей Коломнин.

Утро 6 июня 1986 года. Положение сложное. Все три транспорта, гружённые десятками тысяч тонн боеприпасов и продовольствия, выведены из строя. Один корабль опрокинулся. Угрожающее положение сохранялось на судне «Капитан Вислобоков», которое продолжало крениться на левый борт. Железнодорожная ветка выведена из строя. Город остался без света. На топливной базе, чреватая грандиозным пожаром, продолжается утечка топлива из двух поврежденных емкостей. Конечным итогом событий стал срыв планировавшегося наступления ангольских войск.

Всего лишь 18 боевых пловцов-диверсантов остановили развитие мощной военной операции без собственных потерь и с минимальными затратами. Более того, анализ диверсионной акции советскими специалистами привёл к выводу о тщательной, всесторонней её подготовке противной стороной. По всей видимости, движение трёх транспортов в порт Намиб отслеживалось разведкой противника. И даже после того, как смертоносный груз был перегружен на железнодорожный состав и направлен вглубь территории Анголы, по дороге он был взорван.

Но это впереди. Пока же информация о событиях в ангольском порту Намиб в тот же день была доложена советскому руководству. Верховный главнокомандующий, Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев находился в Польше. Решение принял председатель правительства СССР Н. Рыжков. Он поставил командованию ВМФ задачу о немедленном направлении в Намиб группы советских военных специалистов. На двух транспортах оставалось по одной неразорвавшейся диверсионной мине. Кроме этого, необходимо было обеспечить прикрытие аварийно-спасательных работ от возможного повторного противодействия подводных диверсантов.

В связи с полученным распоряжением, начальник главного штаба ВМФ СССР поставил задачу командующему Северным флотом о немедленной подготовке группы боевых пловцов, способных разминировать корабли в порту Намиб, который находился в оперативной зоне ответственности КСФ. Таких специалистов не нашлось. Тогда из Москвы поступило распоряжение начальнику штаба КЧФ вице-адмиралу В.Е. Селиванову о срочной подготовке людей для переброски в Анголу. Все указания отдавались устно, распоряжения в письменном виде не оформлялись.

Неординарность сложившейся ситуации заключалась в том, что на тот момент в советском ВМФ среди боевых пловцов отсутствовала специализация и подготовка личного состава по работе именно с подобными, миниатюрными спецсредствами, которые необходимо было разминировать в Намибе. Поэтому те, кому поручили это сделать, вынуждены были экспериментировать и идти на риск собственной жизнью. Ибо никаких методических материалов для данного случая у них не было. Предстояло действовать по обстановке, совершая, разумеется, может быть и ошибочные шаги. Первыми идти всегда тяжело. И как стало доброй традицией на российском флоте, в этом вопросе идти первыми всегда вызывались добровольцы.

7 июня 1986 года. Несмотря на субботний день, утром вице-адмирал В. Селиванов по телефону поставил задачу командиру отряда боевых пловцов борьбы с подводными диверсантами капитану 2 ранга Ю.И. Пляченко. Приказано срочно, через 15 минут, доложить о составе группы и времени на её готовность к переброске в Москву. Через четыре часа она была готова. Группа состояла из добровольцев, была подготовлена и укомплектована. «В штабе флота меня спросили: сколько времени необходимо на сбор группы? У нас готовность - 20 минут. Но здесь было особое задание, я попросил 4 часа, - вспоминал Юрий Иванович. - Построил матросов: добровольцы есть? Шагнули вперед все. Взял двоих, недавно вернувшихся с боевой службы в Эфиопии. У них и с акклиматизацией проблем не предвиделось, да и акул они не только на картинках видели. Назначил в группу ещё двух мичманов и офицера…» (Журнал «Братишка», Сергей Коломнин).

В 6 часов утра следующего дня группа вылетела с аэродрома ВВС ЧФ Кача и около девяти вечера приземлилась в Астафьево. Вылет на Анголу был запланирован на 14.00. До этого срочно из Таллина на Москву вылетел транспортный самолет Ил-76. Его экипаж получил задачу - забрать группу боевых пловцов КЧФ под командованием капитана 2 ранга Ю.И. Пляченко с последующей её переброской к месту проведения операции. По прибытии самолёта и его готовности, вылет перенесён в связи с проблемой оформления документов для группы в МИД СССР.

Разрешению сложившейся ситуации способствовал председатель правительства СССР Н. Рыжков. Положение сложное. Советскому руководству удалось в кратчайшие сроки достигнуть договоренности с соответствующими ведомствами 17 государств о внеплановом пролёте спецрейса Ил-76 на Анголу. Всякое промедление с отправкой группы Ю.И. Пляченко становилось нетерпимым. В 15.00 тяжёлый транспортный самолет с пятью боевыми пловцами КЧФ и специалистом по минно-торпедному оружию, присоединившимся к ним в Москве, оторвался от взлётной полосы аэродрома Чкаловск, взяв курс на юг. После промежуточных посадок в Симферополе и Алжире, в Луанде группа Ю.И. Пляченко пересела на транспортный самолёт Ан-12, который доставил их в Намиб. Впереди было 36 суток сложной и опасной дуэли с двумя подводными неразорвавшимися минами неизвестной конструкции и страны-изготовителя.

Но прежде необходимо было заделать пробоины на обоих судах, откачать воду и выгрузить боеприпасы. Без выполнения этих трех условий приступать к разминированию было опасно и нецелесообразно. Узнав, что транспорты до сих пор заминированы, спасатели категорически отказались проводить на них сварочные подводные работы по заделке пробоин. И только после кропотливых разъяснений работы начались и через полмесяца были закончены. Двое суток ушло на откачку воды и ещё двое суток на разгрузку боеприпасов. Эти дни доставили много острых ощущений командам судов из-за низкой квалификации ангольских специалистов.

Наступило время действовать боевым пловцам группы капитана 2 ранга Ю.И. Пляченко. Первая задача, которую необходимо было решить - это определение конструкции мины и ее изготовителя. К этому моменту фрагменты взорвавшихся боеприпасов уже были собраны в трюмах повреждённых судов и скрупулезно изучены. Но это ничего не дало. Предстояло демонтировать под водой хотя бы одну из двух мин и изучить ее. Но как это сделать, когда не известна конструкция? Юрий Иванович прекрасно знал, что изделие имеет устройство самоликвидации. Однако при внешнем осмотре мины определить его местонахождение и особенности конструкции не удалось. Боевые пловцы трижды в день спускались под воду. Они контролировали состояние мин, старались найти выход из положения.

Большую опасность представляло и то, что в любую минуту в корпусе взрывного устройства мог возобновить работу часовой механизм. И когда это случится – после какого воздействия на корпус – никто сказать не мог. В таком случае главной становилась не собственно мина, а необходимость любой ценой не допустить её взрыва по месту установки, сохранить жизни людей, сами суда от опрокидывания и боеприпасы. Времени на эксперименты не было. Предстоял риск.

Ю.И. Пляченко принял решение осуществить срыв мины с борта транспорта «Капитан Вислобоков» контрвзрывом 40-граммовой взрывчатки. К этому его подтолкнули результаты очередного осмотра мины. В районе одного из штоков изделия были обнаружены наросты ракушки, что, предположительно, должно было нарушить его конструкцию. Перед началом операции постарались укрепить корпус корабля в районе установки мины изнутри бетонной «подушкой». Последующие события покажут, что такая предосторожность оказалась не лишней. После срыва мины с борта она взорвалась, но произошло это на относительно безопасном расстоянии от борта транспорта. Теперь стояла задача сохранить вторую мину. Решили сорвать её фалом и доставить на ближайший пляж для разминирования и разборки. Операция прошла успешно.

На пляже боевых пловцов ждала машина. С помощью направленных микровзрывов Ю.И. Пляченко выполнил разборку мины по элементам. Первой была отделена пенопластовая часть, потом крышка с взрывателем. Следующей снята печатная плата, под которой находился блок питания с механизмом досылки детонатора. После каждого микровзрыва нужно было выждать 15 минут и делать фоторегистрацию изделия, а времени хронически не хватало.

На данной фазе работ командиру группы стало известно, что Москва требует срочного её отзыва. Наконец, после закладки трёх микровзрывов механизм самоликвидации мины выполнил свою работу. Дуэль закончилась. Суда разминированы, конструкция мины известна, но осталась тайной страна-изготовитель, которая, судя по конструкции изделия, обладала высокими технологиями. Выяснилось, что элементы мины были разработаны разными государствами: Японией, Англией, Голландией... Начинка была заключена в титановый корпус, снабжённый магнитными присосками, способными удержать 20 кг веса.

Оперативно собрав снаряжение, группа боевых пловцов прибыла на советскую плавмастерскую, следующую в Луанду. На борту корабля их застала телеграмма первого заместителя главкома ВМФ с предложением о возврате в СССР. Капитан 2 ранга Ю.И. Пляченко принял решение - имущество группы уничтожить и вернуться рейсовым самолетом. Москва не согласилась, предложив передать снаряжение на корабли Северного флота, а действовать в соответствии с принятым решением. Однако попутным транспортным самолетом Ил-76 удалось перебросить в Симферополь и группу и часть снаряжения.

По результатам операции три офицера из состава группы боевых пловцов КЧФ капитана 2 ранга Ю.И. Пляченко были награждены орденами «Красной Звезды», остальные - медалями «3а отличие в воинской службе». После анализа действий подчинённых по разминированию советских кораблей в ангольском порту Намиб, Ю.И. Пляченко обратился в адрес командования с предложением о создании на базе Черноморского флота спецгруппы боевых пловцов. Ей предполагалось поручить заниматься не только подобными операциями, но и содействовать в подготовке профильных спецподразделений на других флотах ВМФ СССР. Однако разумное предложение опытного офицера не нашло поддержки в высоких кабинетах военной власти.

Пройдёт немного времени, и в одной из центральных газет будут описаны события, происходившие в ангольском порту Намиб летом 1986 года. В небольшой статье достаточно убедительно автор изложит яркие свидетельства профессиональных действий экипажей заминированных кораблей и специалистов ММФ СССР. Ни одного слова не будет сказано о решающих мероприятиях, проведённых боевыми советскими пловцами группы Пляченко.

P.S. Весной 2011 года из Москвы в Севастополь пришло неожиданное известие. Столицу РФ посетил бывший командир диверсионной группы ВМС ЮАР, действовавший в Намибе. Его зовут Питер Ламберти. Когда он прочитал вышеприведённый очерк, то высказал намерение приехать в Севастополь, чтобы встретиться с Ю.И. Пляченко. Но неотложные дела заставили его вернуться на Родину. В настоящее время Ламберти уже не служит на флоте и пишет книгу.

Аркадий Чикин

Статья из альманаха «Морской архив», №1 (2), 2012
Председатель редакционного Совета Марков А.Г.
Главный редактор Маслов Н.К.

https://secrethistory.su/21-iz-hroniki-neob...ie-dyavoly.html

del

Это сообщение отредактировал Hit0kiri - 8.12.2018 - 15:11

За неделю до прибытия двух наших сухогрузов – «Капитан Чирков» и «Капитан Вислобоков» – мы получили радиограмму. Выехали в Намиб для организации приема грузов. В тот момент у пирса были пришвартованы два судна: греческий сухогруз, наполовину уже разгруженный, и только что пришвартовавшийся «итальянец». В работе были заняты три портальных крана. Вроде бы дело двигалось. Мы рассчитывали, что к прибытию наших кораблей «грек» разгрузится и уйдет, а итальянский сухогруз мы вытащим на внешний рейд.

По пути в Намиб наши корабли зашли в Луанду для выгрузки части груза, поэтому произошла небольшая задержка их прибытия. Для страховки мы посетили командира кубинского мотострелкового полка и решили вопрос использования кубинских крановщиков на случай, если ангольцы сбегут с работы.

Через двое суток «Капитан Чирков» и «Капитан Вислобоков» прибыли в Намиб. Но наши прогнозы, к сожалению, не оправдались. «Грек» еще не разгрузился, а «итальянец» только приступил к разгрузке. Естественно, мы потребовали от начальника порта, чтобы греческий и итальянский сухогрузы вытащили на внешний рейд и освободили место под разгрузку нашим судам.

Начальник порта, белый анголец, наотрез отказался выполнить наше требование: все суда, мол, будут разгружаться в порядке очереди. Даже ссылка на указ президента не возымела действия.

– Указ трудно выполнить в данной ситуации, – ответил он. – Некуда девать уже выгруженное из греческого сухогруза. Иностранные компании грозят штрафами, эти грузы – для страдающего от войны мирного населения.

Из этих объяснений было очевидно, что портовый чиновник и не думает выполнять решение президента. А его ответ на вопрос о том, кому он все-таки служит, кто ему платит жалованье, был надменен: он-де не обязан отчитываться перед иностранцем.

Вопрос о разгрузке наших судов оставался открытым. Судя по темпам и организации работы, очередь до наших судов дошла бы не скоро. Докеры трудились спустя рукава. Пирс был завален кучами тюков, ящиков, груз сваливали куда попало. С пирса в пакгаузы он не увозился. Налицо было вредительство, прикрытое якобы безалаберностью чернокожих.

Нужно было наводить военный порядок. К тому же и капитаны сухогрузов через десять суток должны быть в Бразилии. Если опоздают, придется платить солидный штраф.

Пришлось действовать решительно. Снова идем к начальнику порта. Войдя в кабинет, не даем ему говорить. В резкой форме заявляем, что его действия граничат с изменой «ангольской революции» и предупреждаем: о саботаже в порту Намиб будет немедленно сообщено в Луанду, и за такие контрреволюционные действия саботажники будут отданы в руки военного трибуната.

Начальник порта, никогда раньше не слышавший подобного, явно струсил, стал заикаться, его руки заметно дрожали. Но… не сдался. Вероятно, чувствовал свою безнаказанность. Все кругом было пронизано предательством, казнокрадством, обманом. Да что говорить, если любое решение, принятое в высоких луандских кабинетах, тут же становилось достоянием унитовцев. Кто в такой ситуации будет заниматься каким-то начальником порта?

Однако в Намибе все-таки был человек, который мог заставить портовика выполнить указ президента. Опять едем к кубинцам, к начальнику армейской контрразведки. Просим его срочно организовать встречу с начальником службы безопасности провинции Мосамедиш.

Нужно заметить, что как раз в это время в провинции Мошико, на востоке страны, правительственные войска (ФАПЛА) проводили крупномасштабную операцию по уничтожению бандформирований унитовцев. Бои шли уже более недели. Расчет саботажников был точен и прост. Задержать разгрузку военных грузов, прервать доставку боеприпасов и другого военного имущества действующим войскам и, в конечном счете, сорвать операцию. Что, кстати, случалось неоднократно. В государственных структурах существовала и активно действовала многочисленная «пятая колонна»…

Портовое начальство прекрасно понимало, где было слабое звено, – в снабжении войск. Здесь и делало пакости. Это четко осознавал и начальник службы безопасности, с которым мы встретились и обсудили сложившуюся обстановку.

Не знаем, какие действия он предпринял, но начальник порта сдался. Правда, все равно прошло еще около сорока часов, прежде чем наши сухогрузы пришвартовались к стенке.©

http://otvaga2004.ru/voyny/wars-africa/war...dvux-kapitanov/

Кубинцы подсчитали, во сколько им обойдется ремонт «Гаваны». Страховая стоимость судна была ниже суммы, необходимой для этого. Было решено не поднимать «Гавану». Таким образом, пристань уменьшилась ровно на столько, сколько занимало утонувшее кубинское судно.©

Я такой же вопрос мог бы задать по поводу твоего рождения,но не буду.
Чувак так устроен мир(открытие!для тебя). Разница знаешь лишь в чем? Какую страну ты считаешь своей.Походу тебе приятнее оправдывать США,чем допускать,что страна в ,которой ты родился имеет право также защищать свои интересы.

«Арендзее». Глубина затопления 533 метра»

(перевод с португальского)

30 июля 1984 года, в порту Луанда(Ангола), 2 минами было подорвано судно из ГДР «Арендзее». Судно было построено на верфи «Нептун» в г.Росток. Относилось к типу грузовых судов «Посейдон-280″, серии «Рудольф Дизель». Капитаном «Арендзее» был Хайнц Вагнер.

Судно доставило в Анголу «груз интернациональной помощи». Кроме военной техники и гуманитарного груза, в трюмах находилось и 10 тонн оксида урана. Именно из-за этого специального груза, «Арендзее» прибыл в Луанду не прямо из ГДР, а сначал «сделал крюк» длиной в 800 км в сторону Намибии.

Оксид урана был похищен намибийскими партизанами СВАПО из урановой шахты Рёссинг. Взамен партизаны получили переносные зенитные ракетные комплексы. Операцию по транспортировке оксида урана из Намибии в Анголу проводили геологи совместного советско-германского предприятия «Висмут» (Карл-Маркс-Штадт). Сначала груз, в бумажных мешках из-под цемента, был доставлен грузовиками на побережье океана, а потом загружен на ангольские рыболовецкие сейнеры. В нейтральных водах оксид урана перегрузили на сухогруз «Арендзее».

Но все эти манупиляции не прошли незамеченными от спецслужб ЮАР, которые уже запланировали, в соответствии с планами операции «Нобилис», взорвать в Луанде три зенитных ракетных комплекса «Оса». В следствии этого, диверсанты получили дополнительное задание — уничтожить коммерческое транспортное судно в военной гавани. Но, так-как в гавани находилось много неопознаных судов, то было принято решение заминировать несколько, подходящих описанию.

В результате, были взорваны немецкое судно «Арендзее» и ангольское «Лундоже». К тому времени, в Анголе уже многие годы длилась гражданская и необъявленная война с ЮАР. По-этому, диверсанты установили фальш-мины, чтобы акцию записали на счет УНИТА. Активное участие в спасении «Арендзее» принимали моряки спасательного судна «Неотразимый», приписанного к эстонскому Минрыбпрому и советские воины-интернационалисты, которые, кроме разминирования, также сдали кровь для раненных немецких моряков.

После осмотра корпуса судна, советские аквалангисты обнаружили невзорвавшуюся мину. Но, партийное и военное руководство СССР и ГДР, зная о контрабандном грузе, не решалось принять решение о разминировании. В случае неудачи, акватория порта могла подвергнуться радиоактивному заражению. И никому не нужен был международный скандал, связанный с кражей урана. Тогда, советские моряки приступили к разминированию без приказа. С большим риском для жизни они спустились под воду. Мина оказалась примитивной фальшивкой. Но предшествующие взрывы, указывали на высокий профессионализм исполнителей.

Кроме этого, неожиданно возникли вопросы со стороны страховой компании. Проблемной точкой являлся подрыв судна в условиях войны в Анголе, которой «юридически не было». Второй проблемой было радиоактивное заражение трюмов контрабандным ураном. Кто заплатит за очистку или купит на металлолом? В то-же время, ангольское судно «Лундоже» отправили на ремонт в Бразилию.

В результате, 5 сентября 1984 году, немецкое судно «Арендзее» затопили в Атлантическом океане на глубине 533 метра. Место захоронения судна — 08°42S, 12°51E.

http://otvaga2004.ru/voyny/wars-africa/war...dvux-kapitanov/

интересно, что с ним потом сделали?

Ты в шахматы играл? Ну вот штаты и СССР в то время были глобальными гроссмейстерами и занимались противостоянием. Любая система всегда находится под внешним воздействием и вынужденна бороться за выживание. Нельзя занять определенную позицию и застыть, сисстема либо развивается, либо деградирует, либо становится частью другой, более сильной системы.

Сломал извиняюсь.