- Этому типу я отвечал длинно, вам отвечу коротко и наглядно. Человек имеет право свободно владеть своим имуществом, верно?
- Согласен. Но какое…
- Эта камера – ваше имущество? – перебил Грендаль.
- Да, и что?
Грендаль подмигнул ему, взял камеру со стола и положил к себе на колени.
- Вот так. Теперь она моя, и я свободно ей владею. Есть возражения?
- С чего это она ваша, сен Влков?
- С того, что она у меня, вы же видите.
- Но она у вас потому, что вы ее у меня отняли, - возразил Секар.
- Вы зовете полицию, - констатировал Грендаль, - Иржи, будь другом, сыграй полисмена.
4. Иржи Влков, меганезийский школьник.
Мальчик вытер измазанную кремом физиономию, наставил на Грендаля указательный палец и строгим голосом заявил:
- Вы арестованы за грабеж! Верните эту вещь владельцу и следуйте за мной!
Грендаль быстро вернул камеру на стол, поднял руки вверх и пояснил.
- Вот видите, сен Секар, в чем различие между владением своей вещью и владением чужой? Так и с моральным выбором. Он принадлежит личности, и личность может распорядиться им так и этак, как захочет и когда захочет.
- В том числе, сделать выбор в пользу патриархальной морали, - вставил Секар.
Грендаль энергично кивнул.
- Да. Но только за себя, а не за соседа. Если личность принуждает соседа к своей морали, то присваивает чужое право. Как я, в случае с вашей камерой. Никто не говорит, что запрет отбирать чужую вещь - это нигилистическое отношение к владению, верно? Говорят наоборот: что это – защита права владения. Такую же защиту Великая Хартия обеспечивает праву на моральный выбор. При чем тут нигилизм?
- Гм, - задумчиво сказал репортер, - все это очень наглядно, но есть существенная разница. В отличие от свободы владения, свобода морали ограничивается социальными нормами. Я имею в виду, запрет на общественно-опасные поступки, на тот же грабеж, в частности.
- Никаких отличий, - спокойно ответил Грендаль, - то же самое касается владения вещами, которые, находясь в частных руках, создавали бы угрозу для всех. Люди договариваются, чтобы частные лица не владели атомными бомбами или национальными электросетями.
- Есть страны, где национальные электросети находятся в частных руках, - заметил Секар.
- В этих странах и грабят безнаказанно, - парировал Грендаль, - причем именно те, в чьих руках электросети. Попробуйте их наказать. Они вам электричество выключат – и все.
- Ага, - сказал репортер, - я попробую сформулировать. Значит, возможность навязать окружающим свою мораль, так же опасна, как частное владение атомной бомбой?
- Грен, ты этого не говорил, - вмешалась бдительная Лайша, подливая всем чая.
- Я помню, милая. Хотя, то, что сказал сен Секар, кажется мне правильным.
- Просто я хотел перейти к вопросу о мере наказания, - пояснил репортер, - ведь, если смотреть практически, то патриархально настроенные граждане всего лишь нахулиганили в нескольких магазинах, клубах и кинотеатрах. Обычно за это бывает штраф и небольшой срок лишения свободы, ведь так?
- Именно так, - подтвердил Грендаль, - но их преступление состояло не в хулиганстве, а в попытке запугать граждан и навязать правительству представления своей социальной группы. А как это называется, знает даже ребенок.
Иржи оторвался от чая и выпалил.
- Это называется «тирания» и карается высшей мерой гуманитарной самозащиты
И пояснил свои слова недвусмысленным жестом, завязав узел воображаемой веревки.
- Ого! – изумился Секар, - откуда такие познания?
- Будто вы в школе не учились, - в свою очередь, изумился мальчик.
Это сообщение отредактировал ecnifr - 9.11.2018 - 21:16
yaplakal.com