50
Вечер, середина 1970-х. «Когда там сегодня фигурное катание?» - спрашивает мама. Я шуршу газетой, найти его в программе легко: мама заранее обводила кружочком. «Надо идти к Муравьевым!» – говорит мама. У нас был телевизор «Рекорд», небольшой и черно-белый, а у Муравьевых – цветной «Рубин».
Дядя Витя Муравьев служил ведомственным шофером, неплохо зарабатывал.
И мы идем к Муравьевым: соседний двор, подъезд в углу, пятый этаж. Последний этаж. Муравьевы нас ждут. Телефона у них не было, мы не договаривались, но они всегда нас ждали. Это пора, когда в гости приходили легко, в любое время, без предупреждения.
Тетя Лариса, жена дяди Вити, уже надела красивое платье – да, специально, чтобы смотреть фигурное катание. Потому что это очень важное событие, это как праздник.
Мы рассаживаемся. Баба Зина, крупная и сопящая, мама дяди Вити, погружается на стул, ближе всех к экрану. «Мам, двинься! – требует дядя Витя. – Экран закрыла!» Тетя Лариса выключает свет. Во-первых, в темноте лучше смотреть. Во-вторых, экономия: телевизор и так светит. Я до сих пор очень четко вижу их лица, освещенные волшебным экраном. Дяди Вити, тети Ларисы, Бабы Зины. И мамы. Которая поправляет очки и чуть нервничает.
Дядя Витя – человек знающий, он всё комментирует, заглушая голоса из телевизора. «Ну что они не начинают?» - спрашивает его баба Зина. «Видишь, лед чистят!» - отвечает дядя Витя. «Чего его чистить-то?» – «Чтоб фигуристы не упали», – объясняет дядя Витя. Моя мама волнуется больше всех: «Я Ирочку жду!» - «Будет тебе Ирочка!» - отвечает дядя Витя. Тетя Лариса вдруг поднимается: «Может, сервелата кому? В заказе был вчера, я взяла…» - «Да оставь на субботу: гости! – сердится дядя Витя. – Хотя ладно, неси».
Тетя Лариса идет на кухню, шуршит, стучит и кричит нам оттуда: «Не началось?»
«Нет!» - отвечаем мы хором.
Тетя Лариса входит с тонко порезанной колбаской, кружки лежат на тарелке. Дядя Витя сообщает ей: «А Роднина с Зайцевым уже выступили!» - «Как это - выступили?!» - тетя Лариса с тоской смотрит на экран. – «Пошутил!» - смеется дядя Витя и берет кружок сервелата. Тетя Лариса была очень простодушной женщиной, муж всегда над ней подшучивал. «Да ну тебя!» – обижается тетя Лариса и протягивает нам с мамой тарелку с сервелатом. «Больше не могу, надо на субботу оставить», - вздыхает тетя Лариса. «Да что ты, Ларчик, мы не голодные!» - отвечает мама. Хотя лично я съел бы еще кружков двадцать этой чудесной колбаски, мне одиннадцать лет, организм требует.
Но наконец действительно начинается. Мы затихаем, только очень скрипит под бабой Зиной ветхий стул. «Ой, волнуюсь!» – говорит мама. «Не бойся, мы всех победим!» - отвечает дядя Витя.
«Итак, дорогие телезрители…» – начинает торжественно комментатор. Мы замираем.
…Здесь я и покину маму, дядю Витю, тетю Ларису, бабу Зину с ее скрипучим стулом. В этом счастливом ожидании. Я незаметно выхожу из темной комнаты моего детства. Пусть для меня они останутся такими – веселыми и здоровыми. Живыми. Пусть смотрят фигурное катание, пусть ждут Роднину и Зайцева.
У нас было немного радостей, но у нас было фигурное катание. Мы все его очень любили.
© Беляков
yaplakal.com