Глава 2. Прости, дорогая, так получилосьМузыка гремела, басы пульсировали в ушах, шее, груди. Казалось, система синхрозвука пытается подстроить «под себя» сердечный ритм Артура, это мешало сосредоточиться. И голограммы – яркие, навязчивые, практически со всех сторон… Он сопротивлялся как мог. Кто-то, быть может, пришёл сюда для радостных групповых слияний с музыкой, но его ждало дело.
Артур улыбнулся барышне, показывая ровные белые зубы. Он с лёгкостью делал вид, что разговор интересен, фарфоровой кукле хватало и улыбки. А глазами можно было шарить по залу, скоро должен был появиться заказ...
- Как ты говоришь? Изольда? – крикнул он, наклонившись к кукле.
- Да! – закричала та в ответ. - Мамка говорила, что так звали мою прабабу, а ту назвали в честь какой-то книжки!
- Мамка… - Артур вздёрнул брови. - Что ж ты так неуважительно про маму…
Кто-нибудь назвал бы барышню прелестной. Точёная фигурка с тяжёлой налитой грудью, тонкая талия, круглая задорная задница. Из повзрослевших улучшенных. Мягкие большие губы, аккуратные черты лица, искусственная и стандартная красота. Зато глаза – огромные, мягкого медового оттенка, с регуляцией ширины зрачка, которой кукла умело пользовалась. Она наклонилась к Артуру, чтобы лучше его слышать, заодно показала глубокое декольте с самого привлекательного ракурса.
- А что мне мать? - кукла поджала нижнюю губу, - заплатили деньги вот и вся забота. Я собираюсь подать на них в суд за то, что сделали меня именно такой. Я, например, не просила такие глаза. Грудь хотела бы ещё побольше.
Она многозначительно сжала груди, Артуру показалось, что декольте сейчас выпрыгнет ему в лицо. Он рассмеялся:
- Ого! Да нормальные они!
Именно «нормальные», как у всех… Артуру было плевать на Изольду и её прелести. Он был одним из первых искусственных детей, тогда их клепали аккуратно, подходить старались индивидуально, может поэтому у него от подружек отбоя не было. Рожденные по старинке конкуренты были старше и, большей частью, скромнее внешне. Артура разработчики не обидели ни ростом, ни рожей, ни характером. Высокий, статный, смуглый, черноглазый, обаятельный – бабы вечно вешались. Да и парни, бывало, тоже, если быть честным. Смазливым личиком его не удивишь.
С барышней можно было бы поваляться, повытворять всяких штук, посмотреть, как изменится кукольное личико, треснет долбанный фарфор искусственной улыбки, это бывало интересно Артуру раньше. Да только теперь у него было кое-что интереснее, дома его ждал маленький секрет. Интересный секрет, именно потому Изольда была совершенно безразлична.
К тому же, сейчас Артура ждала работа. Среди грохота музыки и ритмично пляшущих огней, навязчивых голограмм и бесноватой от дури публики, нужно было вычислить хоть одного, а лучше – двух нариков под эндорсом, или, попросту, дорсом, когда-то группа такая была, их вокалист сторчался и загнулся.
Некий гений изобрёл машинку похлеще любой наркоты. Чип инъекцией вживлялся в гипофиз, потом запускался персональным гамма-кодом, а затем клиент регулярно получал небольшие дозы эндорфина, чистого удовольствия. Дёшево и сердито, забываешь обо всем. В первую очередь, о других наркотиках…
Новая дурь не нравилась производителям генетически-модифицированной марихуаны. Они так и сяк развлекали публику, стараясь не терять клиентов, кучу денег тратили на рекламу, давили на безвредность, натуральность и опыт веков. Не по душе дорс пришёлся и химикам, способным одним кристаллом осчастливить мегаполис. Тревожились даже мастера-создатели виртуальных реальностей, способных наделять человека необыкновенными свойствами и переносить в любые фантастические миры.
На широком рынке дорса пока не было, его всё ещё дорабатывали и тестировали: бесплатно раздавали подопытным дурачкам, которые считали, что им крупно повезло. Активизировался чип ограниченное число раз, иначе, как показывала практика, клиент «тормошил» его, пока не умирал от истощения. Не самая плохая смерть, однако, кому, кроме похоронного бюро, нужны мёртвые клиенты? Производители планировали брать с клиентов ежемесячную плату. И, конечно же, увеличивать абонемент, постепенно вгоняя любителей лёгкого счастья в долговую кабалу.
Раньше бы наркокартели справились с проблемой по-своему, но теперь времена изменились: картелей не осталось. Бизнес стал легальным, платил налоги, конкуренция выдавливала слабых. Вот тут и нужны были парни вроде Артура, люди небрезгливые и морально-устойчивые, обычно – отслужившие там и сям, в армейке или полиции, пообтёртые жизнью, надёжные, способные решить проблему и держать язык за зубами. Проще говоря – решалы.
Артур попал в струю случайно, просто плыл по волнам, пока прибоем не вынесло. В семнадцать, вдоволь наглядевшись на то, как тужатся родители, выплачивая за него кредит, пошёл на контракт в армию. Остаток кредита выплатило министерство обороны, а он уж с ним сполна рассчитался десятью годами жизни. Продолжил контракт уже сознательно. Ну, а что? Кормят, поят, одевают, неплохо платят и всё за тебя решают, когда тебе спать, когда на толчке сидеть. О чём тут думать?
Однажды к нему обратился старший по званию, предложил нехитрую работёнку – устроить поджог на складе боевых дронов. Обычное дело, чтоб покрыть недостачу. Артур, не раздумывая, согласился. Деньги есть деньги, какая разница, где ты их раздобыл. Взял задаток, подчудил удалённую детонацию и такой фейерверк получился, что любо дорого. Артур и сам не знал, что дроны способны так взрываться, а тут пожарная техника три дня к складу не могла приблизиться, с воздуха тушили, а стёкла повылетали за много километров.
Он подождал, пока уймутся следаки и отгремят проверки, и пошёл за расчётом. Тут его ждал сюрприз. Старший, ухмыляясь заявил, что и задатка вполне достаточно. Спорить Артур не стал, ушёл молча, и в тот же вечер старший повесился у себя дома. Видно, чувство вины замучило, или чёрт его знает, что ещё, сердечная рана или тайная болезнь – записки он не оставил. Жизнь не сахар, в ней всякое бывает, кто-то и не выдерживает тягот службы, дело такое.
После похорон Артур пошёл к командиру части и скорбным тоном сообщил, что покойный товарищ остался ему должен. Командир деланно удивился, при чём тут он. Тогда Артур, всё с тем же скорбным выражением лица перечислил, когда и какие грузы выезжали со склада без накладных, какая и где недвижимость у командира части имеется и, даже, какой кредит он платит за своих очаровательных дочек-близняшек. Он назвал командиру его домашний адрес, затем номер школы и, когда дошёл до расписания уроков, тот махнул рукой – сворачивай шарманку, парень. Держи, что тебе причитается, заткнись и убирайся.
Продлевать контракт Артур не стал, а командир и не настаивал.
На память о службе остался искусственный голеностопный сустав, иногда ноющий на погоду, как самый настоящий, и всякие полезные навыки.
А потом он познакомился со старым жуликом. Якобы случайно познакомился. Посасывая косячок, Артур бродил по дешевому кварталу на окраине в поисках шлюхи помоложе, а тот попросил прикурить. Слово за слово, Артур сразу заподозрил, что старик его пробивает и мягко вербует. «А почему бы и нет?» - подумал он, и стал наниматься для разного рода делишек.
Иногда Артур знал заказчика, иногда – нет, но всегда справлялся, и с ним всегда расплачивались, а он рассчитывался со стариком. Тот брал много – ровно десятину, но и новое дельце находил тоже быстро. В этот раз заказчику требовалось дискредитировать дорс. Десяток-другой несчастных случаев с подопытными – и люди начнут шарахаться от чипа, предпочитая старые добрые удовольствия, которые если и сведут в могилу, то не так скоро.
Работать вслепую Артуру не нравилось. Было в этом что-то сродни предвыборной компании, когда ты стоишь на перекрёстке и запускаешь агитационные боты за кандидата. Ты его знаешь – он тебя нет. Впрочем, за каждого дорсиниста неплохо платили, вот нарики и стали то тут, то там умирать от острой сердечной недостаточности. Умно подброшенная в прессу информация тоже делала своё дело: дорс собирались предать анафеме и запретить ещё до выхода на рынок.
Артур давно приноровился выслеживать дорсинистов: они машинально тёрли затылок – пытались активировать чип в надежде, что получат новую дозу.
Музыка давила. В центре зала две молодые обнажённые девушки извивались в клетке, глаза у них были подёрнуты поволокой, блестящие от пота тела ритмично двигались. Мерцающие голограммы и толпа обдолбанных танцующих мешали Артуру как следует осмотреться.
Изольда облизнула пухлые губы длиннющим языком и призывно улыбнулась.
- Чёрт, детка, - Артур хохотнул, - да твоя мамка и впрямь была извращенкой! Нахрена тебе такой язык, чтобы дочиста вылизывать стаканчики из-под йогурта?
Наконец, в правом углу зала он заметил нужного перса. Мужчина старше среднего возраста, уже подуставший от жизни, но активно молодящийся, ритмично подёргивался рядом с ядовито-жёлтой голограммой и весь был залит ярким светом: морда после подтяжки, жидкий хвостик длинных волос, очёчки в черепаховой оправе, дорогой пиджак. Как говорится – седина в бороду, бес в ребро. Правую руку он постоянно держал на затылке. Толи шею растирал, толи прыщ массировал и, судя по всему, даже не замечал этого. А вот Артур заметил.
- Пошли, ногами подёргаем! - Он схватил куклу за руку и, будто нож в масло, врезался в толпу танцующих.
Изольда запрокинула лицо и сразу отдалась ритму. Несколько движений – и стала единым целым с колышущимся, движущимся массивом зала. Импульсы подсказывали ритм, вокруг Изольды танцевала сотня таких же, как она, и вместе все эти люди были чем-то большим, чем толпа. Цельным, округлым и уютным в их ритмичной пульсации. Здесь не было места одиночеству, здесь жил и дышал живой, огромный организм из сотен человеческих тел.
Чтоб не поддаться напору синхроустановки, её попыткам загнать Артура в прыгающее стадо, он прочитал шёпотом:
- Раз, два, три, четыре, пять, приходил Бабай забрать…
И в этот момент дорсинист под жёлтой галлограммой задвигался не в ритм.
- Если он придёт опять, - бормотал Артур, не сводя глаз с наркомана, - Снова спрячусь под кровать…
Наконец, тот застыл совсем неподвижно, а потом сдвинулся с места, направляясь в сторону туалета. Видимо наконец-таки накрыл приход.
- Пусть приходит ещё раз, и сольётся в унитаз! - Артур быстро двинулся за ним.
В туалете моднявый мужик зашёл в кабинку и закрылся. Отлично. Андрей подошёл к умывальнику, включил в кармане дешифратор, который начинал работать только в радиусе двух метров, и принялся тщательно мыть руки. Дешифратор быстро обнаружил чип. Артур тщательно намыливал каждый палец, смывал, брал добавку мыла, намыливал и смывал снова. Две минуты у Артура ушло на взлом, а затем ограничитель с чипа слетел. Ошалевший от безлимитной халявы пациент пулей вылетел из туалета. Сейчас он быстренько свалит в тихое место, а там будет тереть затылок, пока не загнётся.
- Раз, два, три, четыре, - детская считалочка по-прежнему помогала сопротивляться музыке, – За тебя не заплатили…
Артур спокойно вымыл и досуха вытер руки. Теперь его карточка пополнится симпатичной цифрой и можно покинуть это шумное место.
- Заплатили, ты мне врёшь, - напевал он. - Очень скоро ты умрёшь. Если скоро я умру, то тебя с собой возьму…
Артур вышел на террасу, засаженную кудрявыми карликовыми соснами. Облокотился о стенку, закурил и смотрел на город, сияющий рекламными огнями. Двери за спиной снова хлопнули. Чьи-то руки подняли его за шиворот и прижали к стене. Не две руки – четыре.
- Попался, падла! – басом дохнули в ухо. - Шестого клиента сломал...
- Тащи его сюда…
Дёргаться Артур не спешил, приценивался к ситуации. Впрочем, и так всё было ясно: хозяева дорса тоже боролись за выживание на рынке.
Двое громил, крепко держа Артура под руки, потащили к краю террасы.
- Сейчас проверим, как ты летаешь, черноватый!
Они были близнецами, два огромных лысых тролля, с такими руками, что каждый из них, наверное, мог взять Артура за голову и швырнуть метров на сто, запустить как ядро. Силой здесь не попрёшь, тем более, против двоих. «Надо проверить, задавили им мышцы мозги, или нет…»
- Стойте! – быстро сказал он.
- Ага, сейчас скинем и постоим! - Близнецы заржали одинаковым смехом.
- Это проверка, - гнул Артур, - поздравляю, вы прошли её!
- Спасибо, друг, - ответил один из братьев, не останавливаясь.
Они волокли Артура к самому краю, слишком тупые, чтобы обмануть, и слишком большие, чтобы драться.
Тогда Артур специально обмяк, его ноги потащились по земле, но руки остались свободными. До пистолета или ножа было не дотянуться, зато как раз под рукой оказались обтянутые джинсами бёдра троллей.
Обеими руками Артур вцепился близнецам в штаны, нащупал огромных размеров тестикулы и со всей силы сжал. Тролли взвыли дикими голосами и, разумеется, отпустили Артура. Тот немедленно вскочил, потянулся за пистолетом. Сейчас они будут лежать на террасе как две груды мёртвого мяса с распухшими яйцами!
Впрочем, мелькнуло в мыслях, его дело сделано, за троллей не заплатят ни копейки, а лучшая битва – та, которая обходится без нас… Не раздумывая, Артур пустился наутёк.
Домой он попал через час. Сперва пробежал два квартала, хорошенько спутал следы, а потом ещё и в эрке покуролесил, прыгая с потока на поток. Как следует убедившись, что за ним нет хвоста, Артур отправился домой.
Жил он в хорошем районе, мог себе это позволить. Парковал эрку где-нибудь посредине здания на площадке, а затем либо спускался на свой этаж, либо поднимался.
- Сезам, откройся.
Бронированная дверь отозвалась на голос, щёлкнул замок, за ним – второй.
- Я дома, - сказал Артур в полутёмную прихожую. Загорелся мягкий огонёк светильника, по стенам поползли нежные, лижущие тени, будто ласковые щенки.
Босая Лейла бесшумно появилась справа, из тёмной гостиной, молча поставила ему домашние тапочки, отошла на шаг, всё, как он учил. Наверное, ждала его, дремала, сидя в кресле и поджав ноги. Телевизор Артур включать не разрешал, компьютер тоже. Только музыку и то не часто. Хрупкое золотое дитя полесских песен, с кожей, как белая лилия, с большими зелёными глазами, сейчас сонными. Когда-нибудь это будет настоящая красавица. Если доживёт.
Артур платил за неё кредит, разорённые родители выставили на интернет-аукцион тринадцатилетнее чудо, как только он увидел первые фотки, сразу понял, что это его чудо, хорошо, что деньги были. Те самые, которые не пахнут. В другой жизни девочка носила другое имя, но он дал ей новое – Лейла.
- Привет, Мад, - сказала она тихо, не отводя глаз.
- Поцелуй меня.
Она послушно приблизилась, коснулась мягкими губами, обдав запахом тёплого сонного ребёнка и мятных леденцов. После клуба, драки и пробежки адреналин зашкаливал, Лейла – то, что надо.
- Будешь послушной девочкой, получишь бонус, - сказал он в золотую макушку, тоже пахнущую теплом и мятой.
- Я спать хочу, - ответила девочка.
- Я тебе колыбельную спою…
Артур сгрёб её в охапку и понёс в комнату. Ему нравилась эта комната, он сам её обставлял. Стены все в ярких птицах, мягкие мишки и зайцы выстроились в ряд над розовой кроватью, большое зеркало, под ним флаконы и коробочки, как у взрослой, повсюду разбросаны журналы и светлых оттенков платья, может, меряла от скуки, пока одна сидела.
Артур уложил её в постель и сам лёг сверху, стал целовать лицо, пытающееся увернуться, шею.
- Не дёргайся.
- Ты колючий!
Он чуть отстранился, глянул вправо. Там, в зеркале, его двойник поднял руку и шлёпнул Лейлу по щеке.
- Не дёргайся.
Она пискнула и смирилась, больше не отворачивалась. Лилейно-белая щека стало розовой.
- Прости, дорогая, - шутливо извинился он. - Так получилось.
И всё вышло, как он и хотел. Как, впрочем, и всегда...
Потом, когда он почти засыпал, девчонка вдруг всхлипнула.
- К чему этот плач? – сонно спросил Артур. - Тебе понравилось, я же видел. Тебе тоже было хорошо, ты кончила.
- Однажды я тебя убью, - еле слышно прошептала Лейла.
- И умрёшь от голода здесь, взаперти, - Артур рукой притянулся её к себе, принялся гладить по голове, – Или нет, не умрёшь. А попадёшь в Релакс-компани как просрочка. Через тебя будут пропускать сотни мужиков, пока ты совсем не истреплешься, будешь нюхать казённый паршивый фен, жрать впроголодь и сутки напролёт подставлять свои дырки встречным и поперечным. Ты должна спасибо сказать, что я тебя выкупил у твоей тупорылой мамаши и плачу кредит, сука ты тупая.
- Спасибо.
- Не слышу.
- Спасибо, Мад, - чуть громче повторила Лейла нетвёрдым голосом, выбралась из-под его руки и свернулась в клубочек на краю кровати.
Артур широко зевнул, закинул руки за голову, и через несколько минут крепко спал, легко улыбаясь.
***
Всё-таки хорошо быть наёмником, можно никуда не торопиться по утрам. Полежать, почесаться, поразмышлять о разных разностях. Если нет особого заказа, конечно. И если проснулся живым. Хотя, по сути, проснуться только живым и можно, ведь мёртвые спят вечным сном без сновидений. Один коллега, который, по идее, должен был стать Артуру если не врагом, то конкурентом, но почему-то стал приятелем, жаловался на постоянные кошмары. Другой утверждал, что спит крепко, будто мёртвый и вообще не видит снов. Артуру же снились яркие цветные сны. Чаще всего – что-нибудь из детства. Мама в солнечных лучах, её густейшие иссиня-чёрные волосы, улыбка, ласковые руки. Может, поэтому высыпался он всегда отлично.
Яркий солнечный зайчик просочился сквозь жалюзи, пощекотал Артуру нос, и тот чихнул. Сладко потянулся пару раз, нащупал на столике индукционку и поставил на предохранитель. Ему показалось, что пистолет лежал немного не так, как он укладывал его вечером. Он подозревал, что Лейла периодически его теребит, пыталась сломать генетическую прошивку. Артур зевнул.
- Лейла! – крикнул он.
- Да, Мад… - Лейла тут же появилась из-за двери, будто там и стояла. Что, впрочем, не исключено.
- Душа песни просит.
Углы её рта дрогнули в улыбке, петь его девочка любила, хоть и стеснялась по-прежнему. Это Артуру тоже нравилось. Она отвернулась к окну, тихонько кашлянула и запела:
- Останусь снегом на щеках, останусь пламенем в глазах, в твоих руках дыханьем ветра...
Голосок у его девочки был то, что надо. У Артура даже сердце на секунду ёкнуло. И сразу накатило желание её пожмакать. Он выбрался из-под покрывала, сгрёб Лейлу в охапку и с размаху кинул на кровать, она даже отскочила и затылком в спинку коцнулась. Огромные глаза сразу стали ещё больше. Артур любил, когда она пугалась.
- Тоску зелёную развела, засранка. – И сильно ущипнул за бедро. – Паршивая девчонка, придётся тебя наказать. А ну иди-ка сюда…
Потом Артур полежал ещё немного и, наконец, поднялся окончательно. Он нажал большим пальцем на кнопку у окна. Дверь на террасу бесшумно отъехала в сторону, и свежий воздух хлынул в квартиру. Артур с удовольствием огляделся. Куда хватало глаз – всюду небоскрёбы подпирали небо. Между ними сновали аэркары, многоуровневые воздушные магистрали несли бесшумные их потоки, а внизу зеленели сады, аллеи, скверы. Не победа металла и стекла, торжество человеческой несправедливости, а симбиоз с природой. Целые леса карликовых сосенок тянули к солнцу свои колючие ростки с многочисленных террас. Пахло хвоей и жасмином.
Боты-уборщики ползали по стёклам и облизывали чистые окна небоскребов.
Поселиться в этом районе было непросто. Таких как Артур здесь жили единицы. Но, тем не менее, и кредиты свои тянули, и на жильё хватало. Зато его молодая незамужняя соседка из дома напротив, кроме огромной квартиры и десятка эрок в гараже, имела и полностью оплаченного трёхлетнего малыша. Её папахен был шишкой среди военных, занимался скупкой дешёвой просрочки у корпорации, имел хорошие откаты, да и государственное бабло дерибанил, как мог – во все времена верный бизнес.
«Вот к чему надо стремиться, - подумал Артур. – Пора б уже заработать реальных бабок, а не мелочёвкой пробиваться, душить нариков, неверных жён или их любовников, да выбивать долги …»
Он закрыл окно и пошёл в свою комнату, мельком глянув, как Лейла сидит в гостиной, в кресле, поджав ноги. У себя он занялся тренажёрами, чтобы форму не терять. Он представлял, о чём она думает, когда сидит вот так часами, одна, без источников информации. Сочиняет себе сказки? Разрабатывает план, как сбежать? Мечтает, чем займётся, когда закончится срок её выплаты? Скучно же… Артуру хотелось, чтоб Лейла хоть иногда бывала живой и энергичной, сама к нему подходила и заговаривала, спрашивала всякие разности, а он бы ей рассказывал, но этого не произошло сразу, хоть Артур и купил ей кучу подарков, и не происходило до сих пор, хоть с тех пор он перешёл от пряника к кнуту и мало-помалу лишил её всех средств связи и массовой информации. Лейла боялась и слушалась, но неизменно держалась отстранённо, смогла бы – говорила бы Артуру «вы», не из уважения, а из неприязни, потому Артур её и теребил. Страх – тоже эмоция.
Вскоре, как по часам, пошёл дождь. В этом районе система локального климат-контроля работала отменно. Здесь не бывало ни жары, от которой весь остальной город изнывал последние дни, ни холода, когда, бывало, трущобы тряслись, а подвальные бичи собирались погреться в отопительных палатках и пожрать бесплатной горячей лабуды от благотворительных депутатских фондов. Будущее наступило. Но не для всех.
Под шум дождя Артур закончил тренировку, умылся и пошёл на кухню, завтракать. Если Лейлу не позвать, она не придёт. Если не приказать есть – украдкой съест потом яблоко или гренку, и снова в кресле засядет. Ну и чёрт с нею, пусть сидит голодная.
Он пошарил в холодильнике, нашёл вчерашнюю пиццу в коробке, подумал, поставил назад. Как она там образовалась, было известно – Артур сам купил пиццу вечером, перед походом в клуб, соблазнившись её вульгарной красотой и свежестью. Однако, как ни крути, это нездоровая пища. Артур считал, что жизнь слишком коротка, для того чтобы сокращать её всякой хренью. Он задал программу кухонной машине и, пока резал хлеб и мыл кудрявые листья салата, та выдала яйца всмятку, тонко порезала вареную говядину, смешала со сметаной, солью и перцем творог.
Артур расставил всё на столе, уселся поудобнее и нажал на кнопку пульта. Кухонное окно тут же потемнело и превратилось в экран.
В мире, как всегда, творилось что попало, и даже симпатичное личико дикторши не могло уравновесить того безумия, которое лилось из её серьёзного розового ротика на фоне каши из мельтешащих лиц, заявлений, событий.
США в который раз за сорок лет обвинили Китай в распространении патогенной плазмы. Американские эксперты нашли очередные веские доказательства, что именно китайское правительство запустило секретную программу по работе с модифицированным токсоплазмозом для контроля численности собственного населения, но эксперимент перерос в эпидемию, поразившую бесплодием все виды приматов на Земле.
Китайское правительство ответило возмущённой нотой протеста, и в свою очередь, заявило о веских доказательствах, что неотоксоплазма, сделавшая человечество бесплодным, целиком и полностью является разработкой американских империалистов, которые пытались таким образом решить вопрос с Северной Кореей.
Правительство Северной Кореи молчало, потому что теперь Корея была одна. Нищие северяне и поесть не могли досыта, не то, что заказать кредитное потомство, технологий режиму никто не продал, за два десятилетия население постарело и режим изжил себя без всякого военного давления извне. Уже полгода семейство бывших диктаторов скрывалось где-то на краю Земли. В новых реалиях победила не демократия и не коммунистические ценности, а деньги. У Южной Кореи они были. Дикторша весело сообщила, что корейское правительство запустило программу, по которой государство оплачивало треть стоимости кредитного ребёнка, взамен на обязательную службу в корейской армии. Артуру показали радостных корейцев и кореянок, которые теперь смогут заводить ещё больше детей. Не забыла барышня вскользь упомянуть и о волне суицидов, прокатившейся по бывшим северным территориям. Даже перед лицом грядущего вымирания человеку сложно отказаться от старых убеждений – пояснила Артуру дикторша.
Голландские учёные сообщили, что по их предположениям, патогенный токсоплазмоз, или нео-плазма может являться результатом глобального потепления, плохого состояния экологии тех лет и, совершенно не обязательно продуктом военной генной инженерии, или результатом вышедшего из-под контроля опыта. И если от обычной, «старого образца» токсоплазмы у женщин случались выкидыши, да и то не у всех, то от мутированной они становились стерильными. Голландцы провели ряд опытов над обычной, старого варианта токсоплазмой, в результате чего она также мутировала. Пока что подобрать толковый антидот против нео-плазмы нового вида у них не получилось, но работы ведутся.
В Лондоне прошли протестные акции против кредитной системы на воспроизводство. Протестующие в масках забрасывали камнями и коктейлями Молотова лондонское отделение Корпорации, полицейские расстреливали их из шаромётов, пожарные боты и аэркары оперативно тушили огонь. На экране коп катил огромный белый шар и отворачивался от камеры. Четверых зачинщиков задержали, остальных отпустили по домам. Артуру показалось, что большинство протестующих слишком смуглые. Прежний бедный класс общества по всему миру почти исчез, ему на смену пришёл новый бедный класс – разорённый кредитами средний.
В Санкт-Петербурге при ограблении убили доктора биологических наук. Печальные коллеги говорили о том, каким прекрасным человеком был покойный, и что всё последнее время он активно работал над сывороткой от бесплодия и достиг значительных результатов, но тут сперва умерла единственная оставшаяся подопытная обезьяна, а затем и сам доктор. Теперь его коллеги требовали справедливого расследования этих, вероятнее всего, взаимосвязанных событий.
Артур хмыкнул и с хрустом откусил скрученный в трубочку лист салата с острой творожной намазкой. Кому-то хороший попался заказ… Везде были свои Артуры, решающие деликатные проблемы. Местному отделению Корпорации докторишка с его опытами никуда не упёрся. А может, просто любовник его жены заказал.
Тем временем барышня на экране сменилась приятным парнем в новеньком костюме. Власти Арабских Эмиратов казнили какого-то принца по обвинению в связях с террористами – поведал Артуру тот. Когда арабские богачи скупали у корпорации просрочку, все знали, на что она идёт, и что в скором времени эта самая просрочка в поясах шахидов взорвётся у полицейских участков, в мечетях, в метро, на площадях. Поэтому поставки в арабские страны жёстко контролировались, а неприхотливых откатчиков из корпорации периодически отлавливали и садили. Люди и в самом деле не торопились расставаться с убеждениями, даже самыми пагубными.
Нефтяные короли своевременно вкладывали нефтяные деньги в самые разные проекты, благодаря чему остались в рейтинге толстосумов – сообщил диктор.
«Арабы тоже молодцы, - думал Артур. – Нефть никому теперь не нужна, но эти думали не жопой…»
Другой шейх в честь Рамадана оплатил своим поданным чуть ли не десяток младенцев сразу. Отсталые на экране возносили Аллаху молитвы о добром здравии щедрого шейха. В процентном соотношении с остальными религиями, мусульмане шагали впереди планеты всей, в то время, как по цивилизованному миру прокатилась мощная волна атеизма. Кое-как ещё держался на плаву папский престол в Ватикане и несколько других крупных религиозных центров, в основном, за счёт бизнеса, который они вели параллельно. Показали Артуру и папу. Тот сказал, что молится за то, чтобы Б_г даровал человечеству прощение и позволил учёным изобрести надёжное лекарство от нео-плазмы и вакцину от бесплодия. Первому учёному папа обещал пожаловать орден и папскую премию в размере пяти миллионов биткоинов.
Артур почесал шею. Премия была жирной, даже очень.
Затем парень сообщил, что в Африке практически вымерло ещё одно племя. Показали несколько стариков, дряблыми руками чистящих бананы. Детей уже почти сорок лет не рождалось, а все трудоспособные дикари ушли в города.
Вскоре Артуру надоело, и он переключил канал. Кофе допивал под какую-то разнузданную музыкалку, по экрану мельтешили голые девки, дрыгали ногами, извивались и трясли круглыми, ген-моделированными ягодицами, распевая о любви к метамфетамину.
- Лейла! – крикнул он и ухмыльнулся. – Иди сюда, здесь твой любимый балет!
Лейла бесшумно появилась в дверях, впилась глазами в экран, но личико тут же разочарованно вытянулось.
- Это не балет, - серьёзно сказала она.
- Заткнись, - велел Артур и выключил телек, - уберись тут. И пожри творога, что ли, а то ещё околеешь и пропадут мои деньги, за что я кредит плачу только…
- А можно включить музыкалку? – чуть подумав, робко спросила девочка.
- Не заслужила пока что. Съедаешь миску творога – включишь музыку на десять минут.
И пошёл одеваться.
Сегодня ему предстояло путешествие в трущобы. Там и обитал тот самый характерный дедок из старого жулья, по фамилии Сидорόвич. Он никогда не покидал района, сидел под своим пыльным плинтусом, как старый усатый таракан. У жулика и в самом деле были большие прокуренные рыжие усы и густые брови, задорно торчащие из-под кепки. Даже кабинета у него как такового не было – каморка, вся уставленная невнятным хламом. Ещё были склады с древними амбарными замками, связку ключей от которых Сидорович вечно крутил на толстом, похожем на сосиску пальце. Сидел он за свою жизнь раз пять, не меньше, и в упор не желал признавать ничего нового, даже эркой не обзавёлся. Старику было за семьдесят. Артур подозревал, что это просто имидж, ведь в пору юности Сидоровича по планете уже вовсю катилась пятая волна научно-технического прогресса. И что, на самом деле, всё он знал и понимал, во всём прекрасно разбирался.
Выйдя из подъезда на среднем уровне, Артур запрыгнул в эрку и по привычке «оторвался от возможного хвоста». Система регулировки потоков настойчиво пыталась загнать его эрку в узкие рамки, но Артур ловко лавировал, то резко сворачивая, то камнем падая на три потока вниз, чуть отставал, а потом так же резко взмывал к небесам. Вскоре элитный район закончился. Отблески солнца на стёклах вначале сменились простыми, но всё же чистыми стенами, а потом начался старый город.
Кое-где дома были полностью разрисованы граффити. Роспись их поглотила, как некогда джунгли поглотили древние индийские храмы. Одинокие боты, выделенные мэрией на борьбу с вандализмом, тоже были с ножек до антенн в насмешку размалёваны.
Артур оставил аэркар в укромном месте, накинул капюшон толстовки и пошёл пешком, выглядывая всякие занятные мелочи.
Вот, на первый взгляд, сервис по ремонту аэркаров. А на самом деле здесь разбирают и продают по частям ворованных рекламных ботов, которые регулярно пропадают тысячами, но, тем не менее, реклама продолжает оставаться выгодным делом.
Через дорогу от сервиса он заметил трёх кредитных девочек, продававшихся за погаску. В блестящих лифчиках и коротких юбчонках, спины все в рисунках, на каблуках, но без белья, с плюшевыми игрушками, будто разноцветные птички, они часто стояли там и сям на улицах, в бедных кварталах, на окраинах. В одной руке медведь, в другой – зелёная бумажка, как символ кредитного формуляра. Это привлекало клиентов – все знали, что ради небольшой суммы денег девочки готовы на всё. И здесь было дешевле, чем в «Релакс-компани». Возле птичек то и дело зависали эрки, иногда даже дорогие. Девчонка весло прыгала в аэркар и улетала, чтобы быть отодранной во все дыры.
По утрам Артур их тоже встречал, когда они плелись в свои норы, отлёживаться, пожёванные, с обблёванными мишками и потёками туши на щеках. Раньше Артур и сам их снимал, они бывали прямо-таки тошнотворно-услужливыми, но потом появилась Лейла. Он вспомнил девочку и сразу почувствовал себя благодетелем. Всё познается в сравнении.
Вскоре он приблизился к огромной цветной рекламе нового изделия. Трёхметровая голограмма изображала мальчика, который ловко жонглировал футбольным мячом. Такие дети в бедных районах пользовались спросом. Предложи этим людям умного и здорового ребенка – они не поймут, зачем он нужен и что с ним делать. Артур лично знал мудрых родителей, заказавших двойню с врождёнными способностями к бизнесу. Близнецы были очаровательно-пронырливы, ещё дошкольниками начали продавать лимонад и печенье, а класса с пятого – марихуану и фен, вскоре у них была уже собственная сеть, дети сами полностью оплачивали свой кредит, а их родители не работали и жили припеваючи. Но в старом квартале люди нуждались именно в жонглёрах или атлетах, способных гнуть подковы одной рукой. И платили эти несчастные за дополнительные опции, и бросались потом в бега, но чаще всего – сами отказывались от слишком дорогой игрушки. А футболисты как были паршивыми, так и остались.
Наконец, впереди показалась тёмная махина заброшенной фабрики, когда-то завешенной баннерами, уже потрёпанными и оборванными. Будто огромная мумия в бинтах, мёртвая фабрика таращилась на Артура сотней пустых глазниц. Под нею вереницей тянулись старые склады. Артуру было сюда.
Он подошёл к неприметной двери, третьей слева, точно такой же, как запертые вторая и четвёртая. Даже замок амбарный висел снаружи, и только приглядевшись, можно было заметить, что обе петельки замка вкручены в само тело деревянной, раздолбанной двери. Тут если и было заперто, то изнутри.
Артур простучал «Динамо с Днепра, Киев, Киев, ура» и вскоре скрипнула щеколда. Дверь приоткрылась, оттуда вылетели клубы табачного дыма. Старик курил крепчайший табак-самосад.
- Заходи, паря, - сказал Сидорович и чуть отступил в сторону, пропуская.
За его спиной, на столе, светилась древняя электрическая настольная лампа. Под нею обложкой вверх лежал открытый посредине «Пикник на обочине», стояла кружка с чернильного цвета терпким и вязким чаем, пепельница, в ней – дымящаяся трубка.
Сидорович совсем не изменился с их последней встречи, всё так же щурился под кепкой и едва заметно улыбался в усы. Зубов у старика давно не было, Артур знал, что у него вставные челюсти.
- Гостинцы принёс, - сказал Артур, протягивая старику пакет с бутылкой «Старого Кахети», не слишком дорогого, но приличного, коробкой чаю, коробкой рафинада, банкой икры, банкой маслин, куском хорошего сыра, белой булкой и поленом сыровяленого мяса. – А это с последних нариков.
Он сунул деду узкую пачку денег – ни о какой криптовалюте Сидорович и слыхать не хотел. Деньги сразу же растворились в руках у старика, тот уселся на свой ободранный, но мягкий антикварный стул и щёлкнул пальцами. Откуда-то сбоку, бесшумно, как Лейла у Артура в доме, появился «конь», личный слуга, который полагался Сидоровичу по воровскому статусу. Он прибирался в стариковой берлоге, вёл хозяйство, иногда выполнял щекотливые поручения, но и за стол «коня» допускали. Щупленький, вертлявый, тоже немолодой, «конь» принялся ловко накрывать на стол. Принёс нарядные тарелки и мельхиоровые вилки с ножами, нарезал подаренные Артуром балык и сыр. Опять нырнул куда-то в темноту, приволок кусок сырого сала и банку маринованных огурцов, порезал отдельно. Хлеб намазал икрой, расставил рюмки, разлил коньяк, и сам к столу присел.
Все трое выпили за встречу, закусили, и Сидорович махнул ладонью – иди, мол, будет с тебя. «Конь» молча встал, поблагодарил и удалился, где-то в темноте хлопнула дверь.
Сидорович откинулся на мягкую спинку стула.
- А где мои зажигалки? - спросил он в темноту.
Тотчас появились две девчушки лет пятнадцати. Одна блондинка с белоснежной кожей, другая – смуглая брюнетка, прелестные и полненькие. Они присели на подлокотники, и с двух сторон прижались к старику. Тот совсем не по-отечески приобнял их за попы.
- Я слышал, ты тоже завёл себе голощелку? – спросил он затем и усмехнулся в усы.
Артур отвёл глаза. Про Лейлу он никогда ни с кем не говорил и, в принципе, не собирался. Сидорович истолковал по-своему и сразу сказал:
- Да брось, всё хорошо. Так было всегда и так будет. Ты думаешь, дело в этих новомодных кредитах? Когда я босячил, всё было так же.
И пожмакал барышень за мягкие места.
- Быдло всегда покупалось и продавалось, - продолжал он. - Меняется только обёртка, суть остаётся прежней. Я всегда мог купить биксу или пацаночку, купить человеческую жизнь. Именно в этом весь смак – во власти над народом. А эти барыги дали такую власть каждому сраному счетоводу. Раньше только мы могли делать со стадом, что захотим. А сейчас – не вопрос. Заколачивай бабки и покупай, кого хочешь. Чёртовы лохи, которые раньше боялись меня как огня, сейчас имеют собственные души. Да, паря, не ты один такой. И не самый долбанутый. Мы как-то дёргали девчонок с улиц для одного бобра. Нам он башлял побольше, чем корпорации за просрочку, зато мы не спрашивали, куда время от времени девочки деваются, кровь он им пускает или просто зализывает насмерть, это его дела, мы в чужие головы не лезем, только на карман.
Артур слушал внимательно, в нужных местах кивал. Нужно было почтить старика вниманием, тот в долгу никогда не оставался, да и сегодня, как подозревал Артур, позвал не просто поболтать. Однажды он пришёл к Сидоровичу слишком рано и застал там коллегу Веталя по кличке Сталин. Тот, правда, быстро попрощался и ушёл, но с тех пор Артур твёрдо знал, что у Сидоровича он не один такой. Ходили к старику и другие, не из его коллег, разные юркие личности с незаметной, серой внешностью и цепкими крысиными глазками, приносили разные вести. Тот был охоч до сплетен, и до денег с подарками тоже. Память у старого вора была цепкой, а глаз – метким.
Старик вздохнул, налил коньяка себе и Артуру. Девчонкам не налил, но кивком разрешил взять еды. Второй раз предлагать не пришлось, те сразу набросились на икру, мясо и сыр, принялись так славно уминать, что любо-дорого. Лейле бы такой аппетит…
- Но я никогда не понимал, - глядя, как едят малолетки, добавил Сидорович, - почему нельзя просто трахнуть бабу. Ну, дать ей в бубен, чтоб хлебало завалила, если трещит слишком много. Чего ещё нужно нормальному мужику при бабле? Разве что пошамать повкуснее или заторчать, но и то... Заведи себе десяток шалав, трахай их, лупи, смотри как они крутят жопами и кайфуй. Мне вот, например, уже и трахать их незачем. А ведь раньше так бабёнки нравились. И в бубен дать жалко. Старый я стал, сентиментальный. Вот такая вот ботва, пацанчик.
Наконец, старик жестом приказал девчонкам уйти. Те заулыбались, каждая поцеловала в щеку старика, с большим достоинством принявшего эти бесхитростные ласки, и обе удалились.
- Кстати, - сказал Сидорович затем. – Есть работёнка для сообразительного пацана.
- Внимательно слушаю, - Артур подобрался.
- У одного фрея кое-что пропало, - сказал старик, внимательно глядя на него. – Кое-что весьма ценное и довольно дорогое. Фрей забашляет столько, что ты сможешь бросить работу и жить на проценты. Больше не придётся мочить шалашовок да нарколыг. Или выплатишь одним махом кредит за свою чиксу. Или купишь хату и лодку в экзотической стране, где, как известно, дёшево жить и удобно прятаться. Или сделаешь и то, и другое, и третье сразу.
- Что пропало? – быстро спросил Артур. – Я берусь.
- А вот подробностей не знаю, только адресок, по которому тебе нужно пойти. Тебя будут ждать в восемь вечера.
И, к полному изумлению Артура, назвал адрес правительственного квартала. Артур помолчал.
- Я думал, у обитателей тех мест свои спецслужбы, - сказал он наконец.
- Не со всякой работой борзые справятся, - ответил Сидорович и подмигнул. – Бываю работы деликатные, какие спецслужбам не поручишь и где нужна секретность и такт…
- Я очень тактичен, - заверил его Артур.
- Значит, в восемь вечера будь у поста охраны на первом въезде, тебя проводят.
Домой он так и не пошёл, на ужин поел овощей в вегетарианском кафе в стиле растафари, в другом кафе, на маленькой плетёной уличной площадке, выпил чашку кофе. Прошёлся вдоль забора правительственного квартала, искоса поглядывая на ботов с камерами, следящих за каждым его шагом. В молодости Артур был нетерпелив, но тот Артур, которого слепило бытие человеческое, размеренно наматывал ногами круги, готовый в любой момент отправиться прочь, пока не увидел рядом с охраной на посту фигуру в светло-сером костюме. Тогда приблизился. Неизвестный «фрей» прислал собственного «коня», вернее, «кобылу».
Его ожидала пожилая дама с сухо поджатыми губами. Строгий жакет и юбка до колен. Длинные седые волосы собраны в пучок на затылке, блуза под горлышко, нитка жемчуга, строгое лицо в морщинах, прямая осанка. Домработница большого дома, старшая прислуга, ключница, как называли их раньше.
- Артур, – сухо констатировала она.
Он молча поклонился.
- Пройдите за мной.
Она пошла впереди, по тёмным липовым аллеям, где журчали фонтаны. С торопливым достоинством семенила по усыпанным мелким гравием дорожкам, быстро переступая ногами в строгих туфлях на низком ходу. Не заговаривала, не отвечала на вопросы, лишь иногда слегка оборачивалась, чтоб проверить, идёт за ней Артур, или уже отстал, потерялся в тёмных аллеях.
Они прошли одну, затем вторую калитку с кодовым замком, дама каждый раз загораживалась спиной, быстро вводя нужные буквы и цифры, и так было, пока они в очередной раз не очутились перед калиткой, на стриженом газоне среди пушистых деревьев.
Фонари освещали жёлтую и багряную листву над головой, и палую – на траве, под ногами. Здесь, по прихоти хозяина, царила вечная осень. Клумбы пылали астрами, с неба накрапывал мелкий дождь.
- Унылая пора, очей очарованье, - смеясь, сказал Артур.
Дама молча смотрела, как змея, готовая ужалить.
- А вдруг меня там ловушка ждёт? – шутил Артур, улыбаясь и оглядываясь.
- Там нет ловушки, - женщина качнула головой.
- Сейчас вы меня заведёте и обесчестите, - паясничал он.
Пожилая дама ещё пристальнее глянула ему в лицо. Узкие губы скривились в презрительную усмешку.
- Как по мне, так слишком много чести вас сюда вести, - произнесла она ледяным тоном, и Артур интуитивно понял, что это старый, опытный и умный секретарь, выполняющий неприятную работу.
- Зайдите в калитку, здесь нет кода. Поднимитесь на второй этаж, белая гостиная направо. Вас будут ждать.
И прежде, чем Артур открыл рот переспросить, растаяла в сумерках, свернув куда-то в зелёные ещё кусты.
Он секунду постоял и двинулся вперёд, оглядываясь по сторонам, ожидая западни, но всё и в самом деле было чисто и безопасно, кругом – ни души. Видимо тот, кто послал за ним высокомерную секретаршу, боялся огласки не меньше, чем сам Артур.
Наконец показался каменный двухэтажный дом, не дворец, не избушка, добротный, построенный в европейском стиле, без фигурных аляповатых башенок и барской конюшни на заднем дворе, как у нуворишей. Особняк – в самый раз. Артур толкнул дверь – открыто. Он вошёл в чистую нарядную прихожую, огляделся, помахал рукой в камеру и стал подниматься на второй этаж. Первая гостиная, с открытыми настежь дверями и натёртым мастикой деревянным полом, была обставлена в багровых тонах. Огромные вазы из красного камня, в вазах – охапки огненных осенних листьев, камин из красного гранита, столешница из красного дерева. В полу – искусственный водоём, в нём – золотые карпы и палые листья кружатся. «Багровый свет над домой у озера», - вспомнилось Артуру, когда-то он случайно прочёл такой рассказ. Он прошёл дальше и увидел белую гостиную, с мебелью, словно заваленной первым снегом, с толстым ковром цвета брызг шампанского на полу и неизменным букетом жёлтых листьев, матерчатыми тиснёнными стенами, и только на одной висела маленькая бледная японская картинка. Артур не слишком увлекался живописью, но даже он понял, что картинка – какой-то старинный шёлковый подлинник.
- Присаживайтесь, Артур, - раздался мужской голос.
Артур оглянулся – в комнате, по-прежнему, никого кроме него не было.
- Я в другом месте, - поспешил заверить его голос. – Но прекрасно вас вижу и слышу. Хотите чаю? Чего-нибудь покрепче?
- Не нужно, - Артур покачал головой и присел на край белоснежного дивана, - Давайте перейдём к делу.
- Как скажете. У вашей правой ноги стоит сумка, возьмите её.
Артур нагнулся и поднял спортивную сумку.
- Откройте.
Сумка оказалась вся набита пачками купюр. Здесь было несколько сотен тысяч, не меньше.
- Это задаток, вы получите ещё три раза столько же, если сможете вернуть моё, - вздохнул господин Октябрь, как мысленно прозвал хозяина Артур.
- Что у вас пропало? – спросил он, глядя в камеры.
Он уже насчитал две на потолке и одну прямо в белом мраморном столике напротив. Динамика нигде видно не было.
- Мне вас посоветовали, как надёжного человека, способного за хорошую плату держать язык за зубами, - продолжал господин Октябрь.
- Да, я такой, - пожал плечами Артур. – Так что у вас пропало?
- Девушка, - снова вздохнул голос. – Моя девушка. Она на седьмом месяце беременности. Верните её и моего ребёнка, и вам никогда не придётся работать.
Артур сперва подумал, что ослышался, затем понял, что всё услышал правильно. Сделал самое равнодушное из своих лиц и спросил:
- Фотография?
На столике вспыхнула голограмма, господин Октябрь показывал снимок. На нём две девчушки в школьных формах улыбались и махали руками кому-то, кто их снимал, возможно, третьей подружке. И тут Артура покоробило, потому что темноволосую девочку справа он не знал, а вот слева стояла его Лейла, одна рука у плеча, держится за лямку девчачьего рюкзака, второй фотографу машет, смеётся, счастливая.
- Справа или слева? – хрипло спросил Артур, откашлялся.
- Справа, темноволосая.
Голограмма мигнула и пропала.
- Как?! Как ты её обрюхатил??? У тебя что, волшебный пенис?! Как тебе это удалось, что ты ей колол, чтоб она залетела?! – заорал Артур. Разумеется, мысленно. На самом деле он сидел с покер-фейсом вместо лица и бегло вносил заметки в телефон.
- Когда она пропала? – спросил Артур равнодушно.
- Неделю назад.
- Куда она могла пойти? К родителям могла?
- Родителей уже проверили, её там нет, родители перепродали мне кредит через третье лицо.
Артур и сам так сделал, чтоб его с Лейлой не отследили…
- Друзья?
- Была одна подруга, та, что на фото, не знаю, где она сейчас. Мои люди не нашли. Знаю, что её тоже выставили на аукцион. Вам придётся искать самому, для того вы и нужны. Словно сквозь землю провалилась и унесла с собой то, что принадлежит не только ей.
- Приоритеты? – спросил Артур.
- В смысле? – удивился голос.
- Ну, если мне придётся выбирать между матерью и ребёнком, кого выбрать?
Артур помолчал. Господин Октябрь – тоже.
- Ребёнка, - сказал, наконец, хозяин. - Вы можете идти, - добавил он. – От калитки вас проводят.
Артур взял сумку с деньгами и молча вышел.
Сказать, что он был шокирован – вообще ничего не сказать. С тех пор, как Артур стал совладельцем тайны господина Октября, в нём поселилось беспокойство. Где-то жила на свете таинственная беременная девчонка, первая беременная за двадцать лет, подруга его Лейлы, и он должен её найти, эту печку, сбежавшую от пекаря вместе с пирожком.
Вернувшись домой, он спрятал деньги в сейф. Ни дразнить девочку, ни даже секса не хотелось. А вот пригодиться она могла, кое-что Артур уже придумал. Он по-быстрому наколдовал машинный ужин, здоровое и полезное питание: овощи на гриле, вареная индюшачья грудка, фруктово-сливочный десерт.
- Лейла! – крикнул он.
Та немедленно явилась, привычно стала в дверях, настороженно глядя на Артура. Ждала прихотей и грубостей.
- Присядь, - ласково попросил Артур. – Давай поболтаем.
Лейла с прямой спиной села сбоку, сложила руки на коленях.
- Тебе овощей положить? – заботливо спросил Артур. – Или просто десертом поужинаешь?
- Если можно, то десертом… - осторожно сказала Лейла, разглядывая его.
«Я её задёргал, по ходу, нужно ослабить поводок…»
- Как твои дела, чем ты занималась сегодня? – продолжал Артур.
- Убрала на кухне, – рассеянно ответила Лейла. - Сидела в кресле.
- Я тут подумал, что ты совсем одна всегда в квартире. Хочешь, пойдём погуляем? Или сходим с кино?
С неприятным чувством он ждал, что она ответит «да», а потом пойдёт рядом с ним по улице с этим раздражающим отстранённым видом. Но, к счастью, Лейла ответила:
- Не очень.
Артур вздохнул.
- Ты, наверное, чувствуешь себя одинокой? – спросил он.
Лейла молча его разглядывала, пыталась догадаться, к чему он клонит.
- Я тебе купил кое-что, посмотри.
Артур кивнул на небольшую коробочку, скромно стоящую на краю стола. Лейла осторожно открыла и обнаружила внутри специальные часы, с кучей игр, виртуальной клавой, выходом в интернет и мобильной связью, тогда она застыла соляным столбом, как жена Лота.
- Это мне? – спросила наконец.
- Ну у меня, в принципе, всё есть, - пожал плечами Артур.
- И я могу ею пользоваться? – уточнила Лейла.
- Конечно, бери, она твоя.
Девчонка схватила вожделенную коробку, но тут же отдёрнула руки и подозрительно уставилась на Артура.
- А что я буду должна за это сделать? – снова спросила она.
- Да ничего, просто бери! – рявкнул Артур.
Это помогло, Лейла схватила коробку и бросилась из кухни. На пороге оглянулась:
- А с чего ты такой добрый сегодня?
«Правильно, крошка, никому не доверяй, особенно мне…» Артур рассмеялся.
- Потому что я заработал кучу денег и заработаю ещё больше. И у меня хорошее настроение!
Тогда Лейла успокоилась и совсем обнаглела:
- Значит, я могу посидеть прямо сейчас?
- Конечно, крошка! – Артур был добр, как расчувствовавшийся турецкий паша. Наверняка у турецкого паши было много молодых наложниц, которых он баловал под настроение и дарил подарки. Правда, миниатюрные жучки, передающие на другую машинку любую информацию, паша наверняка поставить не умел, а вот Артур – умел, так почему бы не воспользоваться удобным навыком?
Он завалился на кровать в своей комнате, закрыл дверь на ключ и уткнулся в телефон.
Сперва Лейла зашла на свои странички на форумах и бегло проверила сообщения. Артур на всякий случай сохранил пароли и ники её контактов. Контакты тревожились, куда она пропала, рассказывали о музычках и играх, школе и родителях, обычные девчачьи сопли. А вот одному контакту Лейла сама написала: «как ты? =) очень скучаю :* я живу теперь у нового опекуна, а ты где? в лесу?»
Подмигивающий белый кролик на аватарке. Подпись: «Красота – страшная сила. А красота при хитрой жопе – ещё страшнее». Артур быстро пробежался по старой переписке. Похоже, это и была печка с пирожком. Танцы, зачёт по химии, какой-то Коля, который «дрыщ»…
Артур рассмеялся – статус отлично характеризовал владелицу. Она была хорошенькой и очень хитрой, раз смогла удрать от господина Октября. От Артура не сбежит. Он сохранил закладку.
Затем Лейла стала включать видосики, но сразу выключала, прошла круг какой-то игры – тоже закрыла. Сунулась в соцсети, как попало пролистнула. Открыла и закрыла сериал.
- Ну-ну, - сказал Артур, - давай, удиви меня.
Удивить его Лейла не смогла. Вскоре последовали запросы: как сбежать из дому, куда пожаловаться на опекуна, может ли изделие подать жалобу, и даже – как убить человека и уйти от ответственности. По последнему запросу Лейла ковырялась дольше всего. Всемирная паутина выдала ей несколько фильмов, десяток книг с похожим названием, сотню статеек в СМИ, в которых А убивало В и пыталось «уйти от ответственности», и множество иной лабуды.
- Вот засранка, - сказал Артур телефону. – Ты ей такую игрушку, а она тебе – «уйти от ответственности»…
Чтоб Лейла ничего не заподозрила, Артур как всегда зашёл к ней на ночь глядя и даже увлёкся процессом. Наверное, Лейла думала, что он взбудоражился от денег, но на самом деле Артура дико возбуждали мысли о том, как Лейла его убивает. Он представлял её то с молотком в руке, разбивающей ему череп, то с проволочной петлёй, то с индукционкой. В висок – бах, и вот ты труп. Долбил, как отбойный молоток и кончил через пять минут.
На следующее утро он, как всегда, сделал зарядку, поел и ушёл по делам. Не забывая приглядывать за интернет-активностью Лейлы, обошёл и проверил списанным в корпорации сканером заброшенный квартал на околице. По слухам, там любили селиться беглецы. Но после корпоративной облавы квартал пустовал, ему попались только престарелые бичи, да копеечные шлюхи-наркоманки. Артур стал методично, день за днём обшаривать окраины, попутно опрашивал бичей, прикармливая небольшими купюрами и наливая водочки. Не попадалась ли им странная, вероятно – полная девушка, которая ведёт себя диковато, прячется? Бичи то плечами пожимали, то показывали, где прячутся девушки, но все эти «беглянки» оказывались потасканными изнюханными шалавами, больными всевозможными хворями. Одна, беззубая и страшная, как Армагеддон, узнала его, назвала «артурчиком» и попыталась грубо охмурить в обмен на понюшку. Он бы разбил ей лицо, да слишком брезговал, ограничился пинком ботинка.
Интуиция твердила Артуру, что он ищет в правильном направлении, но в неправильном месте. Наконец, ему повезло. Печка не удержалась. Милый белый кролик выскочил из норки на свой старый балетный форум и отписал Лейле: «Живу рядом с одной общиной, но прячусь от всех. Я тебе потом такое скажу – умрёшь! Пока не могу…»
У наёмника всегда много связей. Как в химии с физикой – на связях вселенная построена. Земля стоит не на слонах и черепахе – на связях. Пару лет назад Артур делал мелкую работёнку для сотрудника корпорации, мужика лет на десять старше его самого, ещё из рождённых. Ничего особого: всего-то выбил зубы девице-стоматологу, которая повстречалась сколько-то с этим бедолагой и некрасиво бросила, посмеялась, что ли, мол, тот живёт с мамашей, как маньяк, женат ни разу не был, не востребован, в общем. Мужик психанул и через Сидоровича сошёлся с Артуром.
Девица оказалась высокой, жизнерадостной лошадью из хорошей еврейской семьи. На её конопатом лице явственно читались безоблачное детство с мамой-нотариусом и папой-дантистом, фортепиано и своевременные выплаты, никакой просрочки, институт и готовая работа в платной клинике. В её кабинете Артур убрал себе зубной камень, давно уже следовало, заодно и присмотрелся. А уже вечером подстерёг в парадном, у самой квартиры, в маске, в капюшоне. Вырвал серьги из ушей, отжал кошелёк с бессмысленными кредитками и, как и было заказано, кастетом выбил передние зубы.
Копеечное дело, но связь осталась. У того мужика Артур списанный сканер и купил. Можно было взять с нуля полицейский, но корпоративные показывали номера изделий, иногда это бывало кстати.
Вечером Артур отправился в боулинг, где после работы частенько «расслаблялся в шарики» его знакомый, выпил стакан минералки, осмотрел посетителей, выглядывая знакомую голову и, наконец, увидел. Тот как раз присел передохнуть.
- Привет, бро… - Стакан с минералкой стукнул по стойке.
Старый знакомец вздрогнул от неожиданности, на его лице промелькнуло беспокойство, но сразу улыбнулся, протянул руку, в общем, профессионально изобразил радость от неожиданной встречи.
- А-а-а, привет, дружище! Какими судьбами, как говорят?!
- Дело есть Фредди, - негромко произнёс Артур.
- Я весь внимание, слушаю и внимаю, не путать с вынимаю, - хохотнул Фредди и нервно оглянулся, видимо, чтобы убедиться, не видят ли их вместе. Но никто не смотрел. Катились шары, падали кегли, отовсюду доносились азартные крики. Боты вылизывали дорожки. Случайно забрёдшего пьяного господина в костюме охранник пытался вывести под руку, тот мычал и вяло сопротивлялся, видно, тоже покатать шары хотел, хоть и походил на кеглю...
- Мне кое-что надо, бро, - проследив взглядом за пьяным, сказал Артур.
- Сканеры и шаромёты будут списывать после облавы, - торопливо сообщил Фредди и вытер ладошкой лоб.
Артур ухмыльнулся, старый знакомый, кажется, не слишком радовался встрече.
- Нужна информация.
- Какая, Арчи?
«Фредди, Арчи… Псих вестернизированный …»
- Я хочу узнать координаты общины беглецов, как только её засекут ваши спутники и до начала корпоративной облавы.
Фредди энергично потряс головой, всё ещё улыбаясь.
- Ну, тут я тебе никак не смогу помочь, - начал он. – Меня за такие вещи уволят, как говорят…
- А за другие вещи тебя посадят, - пожал плечами Артур, - как пить дать.
- За какие же? – Фредди ухмыльнулся. – Кастетом работал не я, как говорят, на меня выходов нет.
Артур горько вздохнул и полез в карман. Достал миниатюрный диктофон, включил запись их самой первой беседы, и с удовольствием посмотрел, как изменилось лицо Фредди, как нервно тот завозился на стуле и принялся тереть лицо.
- Впрочем, тут фишка такая, - продолжал Артур. – Ты сам понимаешь, что идти с этим в полицию я не могу. Поэтому пошлю им запись по почте. А ещё лучше – не им. А местной еврейской общине! Говорят, у них на зарплате собственные, еврейские решалы. Так что же нам выбрать? Как поступить? По закону или по справедливости? Глаз за глаз, у них в Торе написано, зуб за зуб…
- Ой, Артур, ты и мёртвого уломаешь, как говорят! – с фальшивой радостью воскликнул Фредди и залился смехом. – Так бы и сказал, что очень надо, чего ж не объяснить толком? Я что, не человек, не понимаю?
Его звонок раздался через трое суток, Артур уже не знал, куда себя девать, даже Лейлу не трогал, так издёргался. Девчонка совершенно распустилась, битый день сидела на музыкальных каналах и ела по конфете в сутки, так и до анорексии дожиться может, а ему – хоть бы что.
- Завтра на рассвете! - сказал Фредди. – Пиши координаты, как говорят. И мне бы мою запись получить…
- Я перевяжу её ленточкой и пришлю к тебе офис, - ответил Артур и дал отбой.
Собрался быстро и слаженно, надел свою старую форму, чтоб удобно было, взял индукционку да нож. На всякий случай сунул в карман пару сонных капсул. Никаких документов, никаких устройств, по которым его можно опознать, если что-то пойдёт не так. Подумывал разбудить и потискать Лейлу перед выходом, но передумал – ещё успеется.
На месте Артур оказался глубокой ночью. Это был заброшенный индустриальный посёлок. Запустение и нищета слепо пялились на Артура из чёрных ночных развалин. В пустых, казалось бы, дворах пахло страхом и дешёвой дрянной едой – костром и похлёбкой из кошачьих консервов. Здесь явно жили люди. Вернее – выживали.
Артур перевёл сканер в виброрежим и наскоро обежал узкие улочки, прочёсывая местность. Фредди не обманул. Нашлась куча просрочки, много – пограничного возраста. Им почти повезло выбраться, ещё год-другой – и государство было бы обязано выдать изделиям настоящие паспорта с гражданством, каждый год кому-то удавалось, и это стимулировало бросаться в бега новых и новых несчастных. Артур потратил больше часа, однако, нужного лично ему изделия сканер не нашёл.
«Придётся идти в народ», - с досадой подумал он.
На изделие он, увы, не походил. А вот на отца маленького мальчика – пожалуй, да. В какой-то подворотне Артур сорвал с верёвки «постиранный» и сохнущий халат, накинул поверх формы и подвязался верёвкой, спрятал ствол и нож подальше, для правдоподобности мазнул по лицу грязью и пошёл по берлогам…
- Димка-а! - сдавленным шёпотом звал Артур, от фонарика разбегались тени. В какой грязи и мерзости жили здесь люди!
– Ди-и-имочка!
С этими словами он вломился в квартиру. Его встретила пара блестящих как бусинки детских глаз. Девочка-подросток испуганно смотрела на незнакомца, ещё одна, с маленьким мальчиком, спала.
- Эй, ты Димку моего не видела, вот такого росточку, тёмненький? – громко прошептал Артур и рукой показал себе по бедро.
Девочка сразу успокоилась. Она, наверное, была здесь самой старшей.
- Нету здесь вашего Димки, - тоже шёпотом ответила она. - Здесь только я с мамой и братиком, да вот ещё Танюшка. Её мама тут оставила, а сама пошла в город, денежку зарабатывать.
- А где ж тогда твоя мама? – ласково спросил Артур.
- Вон, в той комнате спит, - девочка указала рукой в чёрный проём двери.
- Так она всё на свете проспит, - процедил Артур сквозь зубы, - Надо мне с твоей мамой про Димку потолковать. Убежал от меня куда-то, не слушался…
Артур подошёл к женщине и направил луч фонаря ей прямо в лицо. Никакого результата – женщина спала, как убитая. Принюхался – несло сивухой. Убедившись, что дети не слышат и не подсматривают, он легонько шлёпнул женщину по щеке.
- Просыпайся, дура, харе дрыхнуть, - сдавленным шёпотом скомандовал Артур.
Женщина испуганно вытаращила глаза. Артур на всякий случай закрыл ей рот ладонью. Гулко щёлкнул ножом.
- Молчи, корова. Крикнешь – прирежу. Ясно тебе, пьянь?
Женщина закивала, испуганно таращась бессмысленными спросонья и похмелья глазами. Убедившись, что орать она не собирается, Артур убрал руку и достал фотографию.
- Смотри на снимок. Видала эту девку? Может пожирнее да пострашнее стала, чем на фотке.
Женщина чуть подумала и кивнула. Есть! Сердце бешено заколотилось. Добыча была где-то рядом. Возможно, прямо в соседнем доме. Осталось только не облажаться.
- Где она?
Для большей убедительности он чуть вдавил лезвие тётке в шею.
- Не знаю! – сдавленно всхлипнула та. - Ходит где-то. Она добрая очень. Постоянно детей баюкает. Песни им поёт.
- Почему её сканер не берёт?
- Она с глушилкой ходит. Та показывает неправильный серийный номер.
«Ого! Это что-то новенькое…»
На улице стало особенно темно и тихо, так обычно бывает перед первыми бледными рассветными сумерками. А там и балаган начнётся. Нужно было действовать быстро. Кредитчиков Артур не любил. Раз ему с этой бабы ничего не перепадёт, то пусть лучше валит отсюда.
- Бери своих засранцев и беги, - шепнул он, убирая нож. - Сейчас облава начнётся...
На секунду глаза у женщины стали просто огромными. Не дожидаясь повторного приглашения, она юркнула в соседнюю комнату и вскоре уже волокла на руках сына, за нею тащилась сонная дочка. Чужого ребёнка рациональная женщина оставила спать – с тремя бежать не так сподручно. Артур проводил взглядом тёмные силуэты, выбрался из здания и, поглядывая на сканер, снова пошёл по берлогам, шёпотом напевая:
- Ди-и-и-има! Димочкаа-а!
Скорая облава маячила на переферии сознания, мешала сосредоточиться, заставляла спешить и нервничать. Ему подумалось, что Фредди специально предупредил его в последний момент. Ничего, копию плёнки Артур у себя оставил и, может, пошлёт еврейской общине прямо завтра. Зуб за зуб…
А может, поднять беглецов криками? Начнётся суматоха, глядишь, печка сама на него и выскочит. Однако, если кредитчики загребут девчонку первыми, можно о ней забыть. А если увидят, что она беременна... Завал. Придётся улепётывать с задатком, или он не жилец, уберут если не спецслужбы, то люди старика. От таких перспектив у Артура засосало под ложечкой. И долбаный сканер оказался ни к чему, всё равно правильный серийник не покажет. Зато ему, наконец, стало понятно, почему господин Октябрь не мог отыскать свою печку с пирожком.
Он ходил з дому в дом, будил людей, светил им в лица и шёл дальше. Девчонка как сквозь землю провалилась. Отчаявшись, Артур почти решился поднять тревогу пока не поздно, чтобы спутать кредитчикам планы и сорвать облаву. Но в последнем здании ему показалось, что откуда-то сверху слышится тихое пение. Каким-то чудом повезло.
Тихо, как кот, крадущийся к птице, Артур пошёл на звуки, и вскоре расслышал слова:
- Зайчик спит под сосной,
Лес укрылся тишиной,
Только мама не спит,
У кроватки сидит,
Кто заплатит за детку кредит?
Спи дочурка моя, спокойно спи,
Пусть тебя не тревожат печали мои,
Может кто-то коварный придёт,
И в уплату тебя заберёт… - Певунья! – шепнул Артур.
Он аккуратно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Тускло мерцала масляная лампа, больше коптила, чем светила. Молодая полная девушка склонилась над спящими малышами, гладила их по головкам и тихонько баюкала своей грустной песней.
Артур бесшумно ретировался в коридор и проверил весь этаж. На кухне соседней квартиры, прямо на полу, спал воняющий перегаром, мочой и рвотой старик. Из возраста изделий он вышел лет семьдесят назад, на родителя похож не был, скорее, просто бич, прибившийся к общине. Старик закашлялся и повернулся на бок. Этот мог и помешать, поднять лишний шум, да и пожил на свете бич вполне достаточно. Удар ножом в сердце усыпил его навеки. «Сейчас нужно соблюдать особую осторожность, когда удача так близка...» - думал Артур, вытирая и снова пряча лезвие.
Он сбросил с плеч отслуживший своё халат и накрыл бомжа с головой. Затем вернулся на звуки песни и тихонько позвал:
- Ксюша!
Девушка вздрогнула и испуганно оглянулась. Видимо, её давно не называли по имени.
- Не бойся, - поспешно продолжил Артур, - я пришёл помочь, меня послал твой друг.
Он назвал настоящее имя Лейлы. Девушка немного оживилась. Это была она, печка с пирожком. Одетая в просторную рубаху, ещё в накидке сверху, если не искать живот – в глаза он не бросался. Да и кто мог ожидать увидеть беременную? Просто рослая, крупная девочка с жирком... Жизнь бродяжки изменила её – лицо в грязных потёках, волосы слиплись от грязи. Когда в последний раз она мылась?! Артур рассматривал её, как диковинку. Вот сидит его немытый билет в тропический рай, тот самый большой куш, о котором он мечтал…
- Да, мы списались, - наконец, произнесла печка, вставая. – Я не думала, что она поймёт, где я. А вы кто такой?
- Меня зовут Артур, - ласково произнёс он. - Она послала меня убедиться, что с тобой всё хорошо и отвезти в безопасное место. В твоём положении это очень важно. Мы поможем тебе.
Он просчитался. Девушка была сообразительной, она сразу отпрянула в сторону.
- Вы врёте! – громким шёпотом сказала она. - Я никому не говорила, что жду ребёнка!
Артур молча посмотрел на неё, перевёл взгляд на мирно спящих детей, и девчонка сама всё поняла.
- Пожалуйста, - залепетала она, заливаясь слезами, - не отдавайте меня ему! Вы даже не представляете, какой это страшный человек, что он делал со мной! Прошу вас! Этот ребёнок не должен попасть в его лапы!!! Я буду делать всё, что вы скажете, останусь вашей рабыней навсегда, только не отдавайте!
Артур не ответил. Раз карты оказались раскрыты, стоило проверить. Он схватил девушку за руку, грубо дёрнул на себя и провел рукой по животу, большому, твёрдому животу. Отлично. Стоило поспешить. Артур ногой растолкал спящих детей. Они проснулись и тёрли заспанные глаза.
- Пшли вон отсюда, пока я вам не наподдал! – он поднял их за шиворот и вытолкнул из квартиры, прислушался к топоту ножек по грязной лестнице.
Артур уже возвращался в комнату, когда на улице раздался характерный сигнальный хлопок и тут же взвыли сирены. Облава началась. Он не успел. А в комнате его ожидала вторая гадость – печка прекратила плакать. Теперь она молчала смотрела на лужу, растекавшуюся у неё под ногами... Обоссалась от страха? Или воды отошли?! Артур примерно представлял, как всё раньше у баб происходило…
- Твою мать! – рявкнул Артур и со злостью ударил кулаком по стене.
Печка испуганно вытаращилась на него, снова на лужу, а затем сморщилась и обеими руками схватилась за живот. Артур вцепился ей в плечо и как следует тряхнул.
- Слушай сюда, - сказал он жёстко. - Спрячься здесь и сиди молча. Если попадёшь кредитчикам в руки, твоя жизнь и копейки стоит не будет. Про твоего важного хахаля они не знают, а вот для бизнеса ты – большая неприятность... Поверь, ребёнка больше не увидишь, и вряд ли сама жива останешься. Я – твоя последняя надежда. Я тебя от них отобью. А потом разберёмся.
Этого оказалось достаточно. Печке было больно, её мучили схватки, наверное, теперь Артур казался ей меньшим из зол. Она послушно отправилась в угол, уселась на старый обоссаный матрас и сцепила зубы так, что желваки на щеках побелели. Артур подумал и с головой накрыл девчонку драным пододеяльником. Теперь из-под него раздавались приглушённые стоны.
- Больно рожать-то? – не выдержал Артур. – А делать, наверное, приятно было, ха…
Придётся пересидеть облаву и дождаться, когда кредитчики уберутся к чертям. Из окна соседской кухни, возле остывающего старика, открывался чудесный вид. Артур достал индукционку и аккуратно пристроился сбоку, чтоб его самого не заметили. На улице выла сирена, опера с гиканьем и улюлюканьем выгоняли жертв из щелей, палили из шаромётов. Повсюду сновали похожие на плюшевых медведей технаки, ловили свою добычу, возвращались за новой. Вдалеке просматривались транспортёры корпорации, вся площадка рядом с ними уже была усеяна белыми мягкими шарами, будто огромными зимними снежками. Артур внимательно следил за тем, что происходит снаружи, иногда заглядывал проверить печку. Она перекатывалась сбоку на бок и всё громче стонала. Тряпку она уже сбросила в сторону, её пирожок вот-вот должен был появиться, скоро она начнёт в голос орать. Чёртов Фредди! Это он виноват…
- Заткнись, - вяло сказал Артур. – Тебя услышат.
- Не могу-у-у, - взвыла роженица. – Бо-о-ольно!!!
- Вцепись зубами в руку, - посоветовал Артур. – Мне как-то голеностоп искорёжило, я всю руку изгрыз, чтоб не орать.
Он снова пошёл к своему наблюдательному посту в кухонном окне. Хлопки шаромётов прекратились, теперь кредитчики планомерно прочёсывали дома. «Сейчас и до меня доберутся», - подумал Артур и затаился на кухне. Он надеялся, что сигнал поймает технак и его удастся обезвредить. На самом деле это просто, достаточно выстрелить в процессор.
Вскоре он заметил, что в их сторону бредёт корпоративный опер с четырьмя технаками сопровождения.
Субтильный блондинчик с помятой грустной рожей не держал свой шаромёт на изготовку, как другие, а, казалось, еле нёс, будто непосильную ношу. Технаки сканировали улицу. «Этот вряд ли сюда пойдёт, наверняка пошлёт технака», - подумал Артур. Однако, блёклый опер, словно издеваясь, махнул ботам идти вперёд, а сам потащился ко входу в подъезд. Ну что ж, и этот вопрос решим, главное, чтобы блёклого не сразу хватились. Во время облав случалось всякое, а там уже кто разберёт, кто отправил к праотцам бича и кредитчика…
Девчонка, не в силах больше сдерживаться, стонала так громко, что Артур мрачно удивился, почему до сих пор вся корпорация не сбежалась. Громко топая по старым, рассохшимся половицам, опер вошёл в квартиру.
Спустя минуту Артур бесшумно появился у него за спиной. В принципе, он мог и шуметь, блёклый его и не услышал бы, так как, разумеется, нашёл девчонку и теперь пребывал в полнейшем ступоре. Артур представил себе, как со скрипом вращаются в его мозгах несмазанные колёсики, и ухмыльнулся. Не так-то просто поверить в происходящее!
А чёртова девка уже вовсю рожала. И это было из ряда вон плохо. Дело с самого начала пошло как попало. Артуру подумалось, что при родах не должно быть столько крови, а может, и должно, мало ли. Как же мерзко всё-таки люди на свет появлялись раньше. В буквальном смысле – из вагины вылезали.
Наконец, туго соображающий опер что-то придумал, развернулся бежать и… Тут Артур его стволом и встретил.
- Остынь дружище, - предложил он, улыбаясь.
Палец лежал на спуске индукционки.
Опер снова замер. Глаза у него были большими и серыми, уставший взгляд мужика среднего возраста, которому б домой, выпить и в люльку. В его лице так и читалось, что программа целый день даёт сбои, тут тебе и роженица, и непонятный человек с индукционкой, от неожиданности опер даже забыл про зачехлённый шаромёт. А может, не настолько тупил, чтоб не понимать, что достать его не успеет.
И тут Артура попутал бес.
Вместо того, чтобы выстрелить блёклому в грудь и быстро решить проблему, он решил поразвлечься и уделать опера вручную... Ничего сложного, Артур ещё в армейке такую тлю одной левой размазывал. И на спор, и за деньги. Почему б и не потешиться?
Он спрятал пистолет и поманил блёклого пальцем. Тот неуклюже бросился Артуру в ноги и получил удар в лицо. Что-то мягкое смачно хрустнуло под ботинком, громко вскрикнула роженица, заткнуть бы её хоть как-то, гадину… Что там говорил господин Октябрь? Ребёнок в приоритете? Ну-ну… Опер тем временем привстал, но второй удар снова сбил его с ног.
Нужно исключить все случайности. Вдруг корпорация тоже знала про девочку и её искали прицельно? Артур спросил:
- Откуда вы узнали про неё?
- Пошёл ты в жопу, - ответил блёклый, плюясь кровью.
Ну что, поразмялись, пора и разойтись по-тихому. Осталось быстро отправить кредитчика на луну, вслед за бичом. Артур достал из кармана нож.
- Как скажешь, бро, - улыбаясь, произнёс он, - давай заканчивать, без обид.
Но то ли Артур оказался слишком беспечным, то ли звёзды в его гороскопе стали раком в этот день. Он слишком поздно понял, что происходит, и что ошибся. Опер, такой вялый ещё минуту назад, змеёй метнулся в сторону и вдруг ударил его по ногам куском арматуры. Уже падая, Артур увидел, как тот снова вскидывает руку. Рассмотрел, что на арматуре завис кусок бугристого бетона. Он ещё успел вспомнить о Лейле, как теперь ей придётся одной? «Прости, дорогая, так получилось…» Затем бетон, как в замедленной съёмке, приблизился, вспыхнул болью в черепе и перед глазами разлилась чернота.
В неё Артур и рухнул.
Продолжение следует...
Это сообщение отредактировал ZM87 - 25.10.2017 - 11:58
yaplakal.com